– А всё-таки мы – русские. Даже я, сын пленной
турчанки. Век впереди – не худший. Худшее пережито…
Ой, боюсь, не смогла она окончательно стать
турчанкой – у них стерпеть такое как-то получается, а при типично славянском отношении к детям не выходит.
Чтоб надёжно покорить сердце турецкого султана, надо быть
турчанкой или хотя бы стать ею.
Ваш геройский предок из солдат стал секунд-майором, совершил подвиги на войне и по сумасшедшей любви взял в жёны красавицу
турчанку, основав новую династию.
Провожая своих крестьян на театр военных действий, помещик попросил: привезите, мол, мне в жёны молодую
турчанку, а то жена совсем старой стала.
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: самоцельный — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
Такие дорогие накидки отличали знатных
турчанок.
– А почему спрашиваешь? – удивилась её вопросу
турчанка.
Прекрасная
турчанка не была ещё моей, но нас разделяли лишь преграды материального свойства – присутствие её господина да железные решётки на окнах.
Шесть трупов, словно бы стоящих на земле, являли собой отвратительную гримасу смерти, освещённую ласковым турецким солнцем, среди равнодушных прохожих и безмолвных стаек молоденьких
турчанок.
Жизнь
турчанок, среди которых было немало настоящих красавиц, отличалась таким же однообразием и скукой.
Начальница смены, крашенная в блондинку
турчанка, имени которой я не помню, знала немецкий, но это не особо помогало.
– Это очень красиво, – показывала
турчанка жестами, – но у нас так не ходят. Надень мои балетки!
За пашей азовцы платили по 30 тысяч золотых и более, смотря по знатности, знатных
турчанок казаки также продавали, а всех остальных приучали к домашнему хозяйству, потом, окрестивши, женились.
Старая
турчанка, где мы квартировали, попросила толмача привести её к раненому.
Пожилая
турчанка была этакой своеобразной зоной комфорта, утолявшей зудящее чувство ностальгии по родным и близким.
Когда плетёнка достигла окна, юная
турчанка тотчас забрала из неё листочек и спрятала его в кармане платья.
Меня настоящая
турчанка научила их готовить!
И на пляжах
турчанки появлялись в той же «униформе», что и жены французских моряков…
Но попытки завести разговор с
турчанками оказались тщетными: они не знали русского языка; в ответ лишь улыбались, качая головой.
Солнце везде: оно запутано в длинных волосах
турчанок, оно убегает из-под ног детей, пока те гоняются за ним, раскрашивает стволы деревьев.
– Привезите мне хорошенькую
турчанку: жена моя совсем состарилась!
Позвали какую-то
турчанку, она всего за три дня с помощью мазей и своих молитв смогла поставить меня на ноги.
Зато купить нас стараются многие, и мы так напуганы наглостью окружающих людей, что боимся всех и упросили нашу хозяйку, старую толстую
турчанку, никого не впускать к нам.
Бывало, одолжит у знакомой
турчанки марокканский пояс, заберётся на столик – спичечную коробочку, да как обернётся полотном.
Спору нет, поёт она прекрасно – у всех трёх
турчанок превосходные голоса.
Разлив чай
турчанки снова уплыли.
Одежда
турчанок того века была очень непривычна для нас.
Девушка
турчанка, стоявшая за стойкой, широко улыбнулась.
В салоне красоты работает
турчанка…
Моя фройляйн будет в костюме
турчанки.
– Твоя мать
турчанка, а отец?
Разговаривали
турчанки уже сносно.
Две
турчанки развешивали ковёр на просушку на балконе второго этажа, и старшая что-то сердито выговаривала младшей.
– Садитесь! – сказала
турчанка, водружая на спину животного пару сумок, связанных за ручки.
– Ты вернёшься? – пылко и порывисто спросила
турчанка.
В агентстве нас встретили очень приветливо и я впервые увидела очень красивых
турчанок, даже не думала, что такие есть, на улице таких мы не встречали.
В приёмном покое к нам подошла медсестра, молодая симпатичная
турчанка – тщательно по-европейски накрашенная, но с аккуратно убранными под хиджаб волосами.
Миловидные черты лица
турчанки исказил гнев, огромные чёрные глазищи извергали молнии, и казалось, на месте должны были испепелить виновного.
А скажи, Ива-анн, ты вообще когда-нибудь был с какой-либо женщиной? – глаза
турчанки стали совсем огромными и, казалось, молнии вылетают из их чёрных глубин.
Разум туманил тёрпкий запах её духов, а тело всё ещё ощущало прикосновения руки
турчанки…
– Как и положено лоцману паши, – ответила
турчанка.
И вдруг у ног
турчанки с тихим шелестом зашевелилась и подняла голову гадюка.
За 5 минут до посадки я проснулся удивительно бодрым; взглянув налево, увидел
турчанку с подносом, направо, в иллюминатор, – стремительно приближающуюся землю и родные подмосковные рощи.
Стараясь держаться с достоинством и невозмутимостью арабского шейха, я прошёл в свой персональный салон номер два, растёкся в обширном кресле, подрегулировал температуру и аромат льющегося из индивидуального кондиционера озонированного воздуха, взял с подноса у склонившейся в полупоклоне очаровательной
турчанки рюмку коньяка, попросил принести самый крепкий из возможных кофе и, едва допив его, мгновенно заснул, не дождавшись даже взлёта.
Она стала первой
турчанкой, с кем я по-настоящему подружилась.
Вроде коренная македонка, а по виду – ну чистая
турчанка!
У них в семье никто так не ругался, да и вообще редкая
турчанка умела сквернословить столь безудержно, громогласно и со знанием дела.
Герцогиня снова подумала, что
турчанка слишком требовательна и капризна и заставляет слишком дорого платить за своё гостеприимство, однако ответила ей лёгкой улыбкой.