Всякий набор пустых, гремучих слов, скропанный по школьным одним правилам или нанизанность надутых неодушевлённых подобий, всякий длинный рассказ, холодное поучение, газетные подробности, неточная оболочка речениями мысли, принуждённое, бесстрастное восклицание, нагромождённая высокость, или тяжело ползущее парение, никому не понятное глубокомыслие или, лучше сказать, бессмыслица и слух раздирающая музыка – стыдят и унижают лиру.
Всякий набор пустых, гремучих слов, скропанный по школьным одним правилам, или нанизанность надутых неодушевленных подобий, всякий говорю, длинный рассказ. Холодное поучение, газетныя подробности, неточная оболочка речениями мыслей, принужденное бесстрастное восклицание, нагромождённая высокость, или тяжело ползущее парение, никому непонятное глубокомыслие, или лучше сказать, бессмыслица и слух раздирающая музыка, стыдят и унижают лиру. Звуки ея тогда как стрелы тупыя от стен отскакивают и как стук в свинцовый тимпан до сердца не доходят.