Дом заполнился громкими разговорами, движением, ароматом дорогого одеколона, шуршанием распаковываемых коробок, распоряжениями портного, явно чувствовавшего себя едва ли не хозяином вселенной.
Приглушённый смех наполнял пространство, смешиваясь с шорохами распаковываемых посылок, коричневая бумага летела во все углы ещё не приведённого в порядок нового помещения.