Дворняга прытко заскочила на дважды
пропылесосенный, после влажной обработки диван, прошлась грязными лапами по периметру и устроилась в углу.
И в этот гибельно сладостный миг чудовищной силы толчок заведённой, радраенной ренуаровской попы моего взбесившегося кузнечика повергает меня на пол, на самолично
пропылесосенный палас, который, безусловно, смягчает моё позорное падение.