Не стесняясь правилами строгой нравственности, они для достижения цели своей избирали средства надёжнейшие, без зазрения прибегая, судя по обстоятельствам, то к высочайшей добродетели, то к злейшему преступлению, то к достохвальнейшему
праводушию, то к гнуснейшему ухищрению.