Справа и слева тянулись низкие берега, поросшие тальником, над которым там и здесь возвышались чёрные стволы
осокорей.
В чистом небе над
осокорями стояла луна, убранная, как невеста, розовыми венцами.
Из коры
осокоря острым ножом вырезают удобные конусные поплавки.
Снова удушливо пахнет пылью, мелькают тени
осокорей за обочинами.
Тогда и русские подвели свои ладьи к берегу, вытащили их на сырой песок и привязали канатами к прибрежным
осокорям.
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: втяпываться — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
У одинокого
осокоря лейтенант останавливается так резко, что связной с разбегу налетает на него.
За дальними
осокорями всходит солнце, трудно выкарабкивается из цепкой тучи на горизонте.
Более пригоден сорт
осокорь, поскольку его древесина мало коробится.
Нередко заросли эти скрывались под исполинскими по размерам
осокорями, а рядом ивы тянулись к небу – охотницы до вольной воды и света.
Мичман смотрит на скользящие по горизонту
осокори дальних сел и перебирает в памяти пережитое.
Шумят
осокори под ветром.
Могучий
осокорь мелко дрожал, и солнечные блики метались по его стволу, путались в набухших ветках.
Голоса выплывали из дыма и нескладным дуэтом вплетались в скрип вековых
осокорей, которые раскачивал ветер.
Отыскав удобное место на обрывистом берегу, я расположился под толстым
осокорем, подмытым течением, и достал из рюкзака еду.
Среди горбатых кочек, где из-под снега торчали
осокорь, таллица, хмарник, прочие травы, чернели чуть заметно парящие чёрные лужи, точнее, конечно, не лужи, а окна в сплошном покрове сплётшихся мхов и трав.
Пахло и ещё чем-то сладковатым, словно здесь когда-то давно вываривали корни
осокоря, якобы богатые сахаром.
Здесь, сидя под огромными высокими
осокорями, он любил наблюдать вечернее небо, искать первые появившиеся звёздочки, которые зажигались одна за другой, когда начинало темнеть.
Взять бы да вернуться туда – в эту чудную страну под названием «детство», где огромные
осокори упираются кронами в ярко-синее небо…
Остановились около раскидистого
осокоря, что обосновался могучими корнями недалече от тёмного озера, загадочно задумчиво перебиравшего свои глубокие воды.
А заводь ту я назвал так потому, что поперёк неё громадный
осокорь в воду свалился по весне, но корни у него остались, так он и рос-зеленел, лёжа в воде.
Первый неуверенный луч заглянул на поляну, рассыпался на яркие слепящие крошки в ветвях
осокоря, скользнул дальше, осветил траву под деревом, отразился от капли росы и пошёл плясать по поляне, рассеивая розовую мглу, пробуждая птиц и козявок.
Я могу вырастить из жёлудя могучий дуб, превратить сухой
осокорь в цветущую яблоню, сделать из непролазной хвойной чащи светлую берёзовую рощу!
На зелёном, цветущем берегу, над тёмной глубью реки или озера, в тени кустов, под шатром исполинского
осокоря или кудрявой ольхи, тихо трепещущей своими листьями в светлом зеркале воды, на котором колеблются или неподвижно лежат наплавки ваши, – улягутся мнимые страсти, утихнут мнимые бури, рассыплются самолюбивые мечты, разлетятся несбыточные надежды!
Взоры дружинников поднялись к вершине
осокоря.
Это были
осокори екатерининских времён, со стволами во много обхватов шириной и могучими ветками, затенявшими весь участок.
Прибившиеся к запруде упавшие
осокори поступали с этой природной верфи в нашу «потешную» эскадру.
На
осокорь опустился соловей, расправил крылья и рассыпался звонкой трелью, заглушая все звуки кругом, видно из зависти хотел затмить ночные песни гусляра.
Хотелось князю в лес, под
осокорь присесть да отдохнуть с дороги.
Вот уж и
осокорь знакомый.
Князь долго рассматривал
осокорь, подняв глаза. Разочарованный, он встал и направился к костру.
Занесённый сугробами
осокорь под лёгким ветерком отряхивал с веток блестящий снежок, будто приветствуя старых знакомых.
Он не реет, как обычно, раздумчиво в прозрачно-голубом воздухе, словно колеблясь, опуститься на землю или лететь дальше, но под тяжестью облепивших его мелких жемчужных капель без шороха ложится у подножия
осокоря, вершина которого смутно очерчена в вышине.
Слоистый туман, разнеживший ковыльную равнину, ложбинка слева, собравшая в себя отяжелевший увлажнённый синеватый воздух, древесная, зримая, волнующая плоть раскидистых вётел и стройных
осокорей, чуть поодаль от них трогательно-трепетные, белоствольные, будто нагие берёзки – всё было открыто по-утреннему чувственному приятию продолжения жизни.
Тёплый день, тихо, лишь ветер слабо шелестел
осокорем.
Его нашли в самодельной лодке, выдолбленной в стволе старого
осокоря.
Старый дуб, ветвистая липа и узловатый
осокорь растут по ней одиночными деревьями.
С качающихся веток
осокоря спархивали золотистые листы.
Перед глазами возникло среди осокоревого леса грандиозное зрелище: широкий, могучий, мутный поток с шумом прорывается, подмывая столетние
осокори, нам навстречу.
На самой вершине утёса из широкой, забитой землёй расселины рос огромный, развесистый
осокорь.
В заключительной части – бой с противником-фантомом, с тенью; а уже совсем на десерт – со старым морщинистым великаном
осокорем.
Неожиданно открывались среди
осокоря чёрные, подёрнутые ряской оконца трясины, низкорослые кривые берёзы тянули к небу голые ветки.
Вот рыбаки, окончив ночное бдение, стали небольшим табором чуть поодаль, возле узловатого
осокоря.
Столпившиеся деревья поредели до широких освещённых приятной глазу лазурью прогалин с редкими
осокорями и березиной, и теперь, лавируя через пологие спады и отлогие возвышенности прогретых лощин, они вдруг остолбенели.
И не успел он об этом подумать, как над кустарником выплыло сухое дерево – тот самый, стоявший над обрывом мёртвый
осокорь…
Благодаря чрезвычайно подвижному черешку листа, крона большого
осокоря звучит постоянно даже при штиле.
Под мощными
осокорями стайки верхоплавок-баклешек плещут в поисках пропитания.
Противоположный берег плёса был обрывист, крут, по верху его вплотную к самому обрыву подступал старый, не тронутый ни порубкой, ни прочисткой смешанный лес: невысокие, но кряжистые, в два-три обхвата дубы, карагачи, вязы вперемежку с дикими яблонями, вербы, тополя и осины, – всё это буйное смешение лиственных деревьев с густейшим подлеском зубчатой грядой тянулось вверх и вниз по течению реки, а вдали, на границе с холмистой степью, высоко взметнув вершины, ловя верховый ветер, величаво высились
осокори и ясени с могучими, похожими на мраморные колонны бледно-зелёными стволами.
Лишь кое-где высились толстенные
осокори, мощные дубы, а там, где были сырые низины, густыми купами теснились вербы.
Продавец дачного изобилия сидела чуть поодаль на огромном пне
осокоря диаметром около двух метров.