Мы долго встречались на берегу у омулёвой бочки, в условленном месте в нише под камнем записки друг другу писали, правда, место то было змеиное, я руку всегда под камень боялся совать, так как змей страшно пугаюсь, но письма любимой, однако же, доставал, когда было солнце.
По иркутскому рынку бродили слепцы и цыгане, шарманщики и медвежатники; пелись песни о мачехе, сжёгшей в печи неродных детушек, о бродяге и омулёвой бочке.