Ещё людской шум, шарканье, кашель в душно-заспанных залах летали под высоким сводчатым потолком
неявственно и приглушённо, как множество летучих мышей, ещё люди спали, скрючась посреди узлов и чемоданов, и пахло ночлежной вонью, но уже оживлённее хлопали входные двери, по-утреннему бойко пересвистывались тепловозы на путях и носильщики, ёжась от холода, яростней громыхали тележками.
Это подобие мумии лежало посреди комнаты, и хоть мягкое сукно
неявственно обрисовывало очертания тела, видно было, какое оно угловатое, жёсткое и тощее.