Окрестности города активно заселяли 
молокане, русские переселенцы.        
    
        Духоборы и 
молокане впервые в области завели фургоны и фаэтоны.        
    
        Духоборы и 
молокане монополизировали грузовой и пассажирский извоз.        
    
        Кстати, секту 
молокан организовал во второй половине XVIII в.        
    
        Ты озлобилась и на природу, и на людей, бранишь армян, бранишь татар; даже здешними русскими 
молоканами, и теми недовольна, а я скажу, что армяне далеко уже не так худы, как про них говорят; в них много природного радушия, гостеприимства, весёлости, они чрезвычайно трудолюбивы и способны; что же касается татар, – мне в них нравится религиозность, безропотная покорность судьбе, величавая важность во всех движениях и их беззаботность в завтрашнем дне, они истые философы, чуждые европейской меркантильности…        
    
    
    
        
             Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
            Карту слов. Я отлично
            умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
            Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
            Карту слов. Я отлично
            умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
        
        
            
                    
                    
                        Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
                     
                    
                        Вопрос: недостраиваться — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?                    
 
         
     
                                
        Наиболее многочисленными здесь были общины 
молокан и старообрядцев.        
    
        К концу 1860-х годов всё больше 
молокан стали подвергать сомнению положение своей религии о том, что крещение и прочие таинства следует понимать исключительно в духовном смысле, и стали высказывать мнение, что физическое исполнение обряда крещения необходимо для спасения.        
    
        Если исключить из числа наших разнообразных сектантов малочисленных 
молокан и духоборцев, в которых уже почти ничего византийского не осталось, то главные отрасли нестарообрядческого раскола окажутся мистики: хлысты и скопцы.        
    
        Русские раскольники, какого бы ни были толка, называются здесь общим именем липован и даже иногда 
молокан, а невежество полицейских чиновников относительно значения каждой секты делает их ещё более неспособными к особенному скрытому надзору за действиями старообрядцев.        
    
        Исповедующие спасовщину и 
молокане отвергали таинства крещения и причащения.        
    
        Желает, в-четвёртых и главное, чтобы были уничтожены все законы, стесняющие людей в исповедании их веры, чтобы были уничтожены законы, карающие как преступление переход из признанной правительством веры в другую, а также и беспрепятственное для каждого, гласное исповедание своей веры, чтобы не были запрещены службы в староверческих часовнях, церквах и собрания в молитвенных домах 
молокан, штундистов и других.        
    
        В основном это были православные верующие, были также представители староверов, которые спустя некоторое время перебрались в другие районы, и представители 
молокан [1].        
    
        Христианские секты были представлены 
молоканами, субботниками, раскольниками, скопцами, баптистами, адвентистами, прыгунами и др.        
    
        Своё название 
молокане получили за то, что во время поста употребляли продукты животного происхождения (пили молоко).        
    
        Зато 
молокане привлекались к воинской повинности.        
    
        Надо сказать, чаепитие у 
молокан является непременным обрядовым действом.        
    
        Дело в том, что 
молокане заключали браки исключительно в кругу собственной конфессии.        
    
        Его паства уменьшилась до двух певчих да ещё нескольких постоянных прихожан, а последователи 
молокан множились как на дрожжах.        
    
        Тогда же мобилизация застигла 
молокан врасплох.        
    
        Церкви, как таковой, у 
молокан нет.        
    
        Секты хлыстов, духоборов, лубковцев, скопцов и целое движение 
молокан, внутри которого возникали свои разнообразные течения, в той или иной степени противоречили канонам православной церкви, заявляя, что она искажает суть истинной веры.        
    
        Удивительно то, что кое-где в глубинке потрясённая публика обходилась без положенных аплодисментов, а в одном месте на другой день после показа прорвавшаяся в административную каморку толпа местных 
молокан убеждала испуганного иллюзиониста открыться народу в присущем его рангу небесном облике.        
    
        – Что там-м, боцман? Что ты видищ-щ? – спросил 
молокан с обезображенной шрамом мордой.        
    
        Эти основы веры 
молокан очень похожи на протестантизм, но проросший на русской земле.        
    
        Только раз поп не стерпел: как пришёл домой, засел строчить донос; строчил, строчил – ну и настрочил же: будто придерживается заноза неведомого вероисповедания и с кавказскими 
молоканами в сношение-де вступить намерена для ниспровержения предержащих властей; оттого-де и социалистка; и ребят не учит, а всё только пакостью занимается, чему свидетель он, настоятель целебеевского храма.        
    
        Все отвлеклись – всего на мгновение, но этого было достаточно, чтобы из-за пристройки выскочил 
молокан и, разбежавшись, ловко подпрыгнул на пружинящем мосту.        
    
        Вот 
молокан навис над барабанщиком, гребцы затаили дыхание, ожидая кровавой развязки.        
    
        В этот день гребцов не кормили, по верхней палубе кто-то ходил, велись разговоры на непонятном языке, эти голоса, скорее всего, принадлежали 
молоканам.        
    
        Ещё до обеда стали поднимать парус, было слышно, как рычит на малочисленных матросов какой-то 
молокан.        
    
        Скрип ступеней заставил всех обернуться – из «колодца» выглянул косматый 
молокан и, выждав, шагнул на деревянный настил.        
    
        Пройдя через всю палубу, 
молокан повернулся и, подождав мгновение, вернулся к трапу и поднялся наверх.        
    
        В пролом сверху заглянул 
молокан, встряхнул грязными лохмами и исчез.        
    
        Наверху невнятно рявкнул 
молокан, и моряк стал считать медленнее.        
    
        – Не проспать, – кивнул командир и, заметив, что другой 
молокан берёт клетку с ягнёнком, толкнул его в плечо. – Зачем берещ, да? Убери руки, да?        
    
        – Пач-чему они не берут жертву? Пач-чиму? – закричал главный 
молокан, хватая боцмана за горло.        
    
        Радоваться действительно было чему – апрель достаточно «постный» месяц, закатанные осенней порой припасы практически закончились, в магазинах традиционно хоть шаром покати, а на базарных прилавках лишь свежая зелень, прошлогодняя картошка с морковкой, орехи с сухофруктами да соленья, которые привозят 
молокане.        
    
        Сновали озабоченные поляки с бритыми лицами, степенно вышагивали крепкие бородатые 
молокане; немало, конечно, имелось и магометан.        
    
        Всё ссылается, что у нас практическая подготовка есть, в семинарии беседы с 
молоканами проводили.        
    
        Хозяин, плечистый строгий 
молоканин, предложил гостям всё того же поднадоевшего барана.        
    
        Тогда и будем решать, случайно 
молоканина убили в день инспекции, или преднамеренно.        
    
        Этот 
молоканин позакрывал все злачные места.        
    
        Молоканин тут же вцепился в пассажира как банный лист: стал расспрашивать про трамваи, как они уживаются с извозным промыслом.        
     
            
        Возле изгороди, за которой раскинулся густой сад 
молокан, редиф остановился и со смехом обрушил изгородь.        
    
        – Свято дело, – перепугались 
молокане. – Благодать в нём заговорила. О блаженном вспомнил…        
    
        В таборе помнили, что она принадлежит к группе 
молокан, почти вымершей от болезни.        
    
        В результате родилась книга стихов «Сестра моя жизнь», где упомянуты «большие шляпы 
молокан».        
    
        А потом вдруг здесь обосновались 
молокане.