– Тогда пойдём, – строго сказал он. – Ты опытный 
линотипист, и потом ты сам меня в это втравил.        
    
        Не там поставили запятую, приходится править текст, а это значит, что 
линотиписту нужно перелить металлическую строку, метранпажу вынуть шилом ту, в которой ошибка, и затолкать другую, с исправлением.        
    
        В общем разговоре появились обороты, прозвища, намёки, мне уже не понятные, а когда принесли гранки и все бросились вычитывать материалы, по обыкновению ругая 
линотипистов, ответственного секретаря и шефа, я почувствовал себя человеком, совершающим праздную прогулку вдоль работающего конвейера…        
    
        Трудился 
линотипистом в типографии газеты «Ревдинский рабочий».        
    
        Полоса сверяется с гранками – интересно же, каких ошибок 
линотиписты наделали взамен исправленных.        
    
    
    
        
             Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
            Карту слов. Я отлично
            умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
            Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
            Карту слов. Я отлично
            умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
        
        
            
                    
                    
                        Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
                     
                    
                        Вопрос: выклеваться — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?                    
 
         
     
                                
        Незнакомые с этим делом люди любили стоять за спиной 
линотиписта и удивляться тому, что перед ними происходит.        
    
        – Но у нас же тоже газета. А 
линотипистов раз-два и обчёлся.        
    
        Линотипист перепечатывал текст, нажимая на клавиши, и выходили строки, отлитые из особого сплава металлов – гарта.        
     
                            
                    
        Никаких компьютеров, текст 
линотиписты набирали, а заголовки верстальщики, которые из кассы, где хранились свинцовые литеры, доставали те буквочки, которые были нужны, и составляли заголовки, размещая их по полосам.        
    
        Я думаю, что он преувеличивал, но не слишком, потому что никто не знал профессию, как он, с хрониками и репортажами, написанными в таком плавном тоне, что они казались диктовками живого голоса 
линотиписту.        
    
        Я охотно помогал 
линотипистам, научился верстать отлитые в свинце газетные строчки, набирать в металлической рамке заголовки и даже путался под ногами у аристократов типографского мира – мастеров ротационных машин, по огромным барабанам которых ночью нескончаемым потоком текли остро пахнущие краской завтрашние газеты.        
    
        Набор уже рассыпали, а в ночную смену 
линотиписты заново набирать материалы не собирались.        
    
        Руки женщины, которая выполняла эту работу, были чёрные (кажется, эта специальность называлась 
линотипист).        
    
        В газете – очень кстати – попадается объявление: требуется 
линотипист.        
    
        Ну, опять же, теперь производственный процесс поменялся в корне и некоторые специальности, всякие там 
линотиписты и прочие, названий которых я не помню, исчезли.        
    
        Редакция встретила меня сдержанным гулом – 
линотиписты набирали тексты, складывая отливки, а газетчики беспокойно жужжали, будто пчелы, углядевшие медведя.