– Всё ясно. – Заключаю я. – Это
жамевю. Побочный эффект телепортации.
Невольное историческое дистанцирование запоздалых «киновоспоминаний» от схватываемых ими первособытий делает такие «свидетельства истории» едва ли более надёжными, чем игра фантазмов и конфабуляций, дежавю и
жамевю.
Ничто, ускользающее от воантиязыковления, пребывает в особом патовом состоянии, которое характеризуется бесконечной герменевтической непрозрачностью: то, что не удаётся удержать в антиязыке, приобретает зловещий семиотический оскал, пугающий любого дантиста; если отсрочить невоантиязыковляемое в будущее, когда антиязыком будут свободно пользоваться, существует риск профанации перед предшественниками, у которых есть презумпция невиновности в случае встречи с потомками, знающими гораздо больше, но не застрахованными от рецидивов
жамевю (когда новая ситуация воспринимается как уже знакомая); то, что не может быть отражено в антиязыке в том или ином антисловном компромиссе, подлежит изначальному забвению, которое не нуждается в чьём – либо умолчании.
Не менее интересным является противоположное ощущение
жамевю, когда знакомое место кажется незнакомым.
Согласно теории дуализма существовал и синдром
жамевю – ощущение никогда не виденного, ведь если можно вспомнить прошлое, то, при наличии определённых усилий, можно считать информационное поле планеты и вспомнить… будущее?
– Постоянное
жамевю (обычное кажется незнакомым)
– Я так понимаю, что ты столкнулась с редким состоянием, называемом
жамевю, – хозяйка квартиры собралась заварить горячий чай, чтобы согреть, как ей казалось, продрогшую из-за осенней непогоды девушку.