При глухой 
долбне замечательны в училищной науке возражения.        
     
            
        Над всем царила всепоглощающая 
долбня…        
     
                            
                    
        Ученик, вглядываясь в измученные 
долбнёю лица товарищей, невольно спрашивает себя: «Зачем эти труды и страдания? к чему эта возня с утра до вечера над опротивевшим учебником? разве мы не люди?» Среди таких размышлений выскочит без спросу, сам собою, кончик урока и простучит всеми словами в голове.        
     
            
        Круглая голова ворона и этот могучий клюв с запекшеюся на нём кровью представились ему какою-то страшною 
долбнёю, чем-то отдельным от птицы, самодействующим…        
     
            
        Это была в самом деле 
долбня с долотом и с глазами…        
     
                    
        
                    
        
    
    
        
            
            Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
            Карту слов. Я отлично
            умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
        
        
            
                    
                    
                        Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
                     
                    
                        Вопрос: несократимость — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?                    
 
                    
                    
                                 
         
     
                                
        Глазастая 
долбня глядела куда-то, не обращая на него внимания, и как бы думала о чём-то…        
     
            
        Каких-то два 
долбня столкнулись лоб в лоб, а всем остальным разгребать приходится.        
     
            
        Всё тот же осточертевший жаргон, всё та же яростная 
долбня трёх-четырёх мыслишек, всё та же заборная грубость, всё та же напыщенность самого низшего разбора, самый “высокий стиль” рядом с самой площадной бранью, всё те же вопли, восклицательные знаки, аншлаги аршинными буквами, всё та же превосходящая всякую меру наглость в лживости, которой пропитано буквально каждое слово, каждый призыв, каждый “лозунг”, каждое сообщение, всё та же разнузданная до тошноты хвастливость, всё та же видимость бешеной деятельности, всё та же страшная в своей маниакальности и в своей неукротимой энергии обезьяна, остервенело, с пеной у рта катающая чурбан, – и всё та же гнусная и жуткая действительность, явствующая в каждой газетной строке и чуть не в каждом заголовке!