Детство и отрочество он провёл в доме сумасшедшей тётки, старой девы, и в школе
кантонистов.
С этим человеком я познакомился ещё в молодые годы, приобретя у ленинградских букинистов его книгу “Многострадальные” – из жизни
кантонистов николаевской эпохи, которая была издана в 1872 году.
Но при этом система воспитания
кантонистов не забывала об умственном развитии.
Он родился в 1818 году и «воспитывался в оренбургском батальоне военных
кантонистов».
Выходцу из школы
кантонистов следовало 20 лет отрабатывать (почитай, за гроши) тот казённый хлеб, что получил с детства, будь любезен всем кланяться, никому не перечь, ибо можно опять розог да палок попробовать.
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: эллипсовидный — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
Мухин был человек пустой и, говорят, довольно упрямый, бестолковый; образование он не имел, наружностью же был похож на состарившегося
кантониста.
Обучались
кантонисты в кантонистских школах, позднее переименованных в гарнизонные школы, выпускники которых обеспечивали армию строевыми унтер-офицерами, музыкантами, чертёжниками, топографами, кондукторами, аудиторами, писарями и всякого рода мастеровыми.
С 1827 года в школы
кантонистов начали брать откровенных маргиналов – детей бродяг, польских мятежников, цыган и евреев.
В 1812 г. в армии числилось около 39 тысяч
кантонистов, на службу из них было определено свыше 4 тысяч.
По-русски
кантонистами, начиная с 1805 года, называли несовершеннолетних детей низших воинских чинов.
Платы за обучение
кантонистов мастера не получали, ученики все пять лет обучения снабжались амуницией от батальона.
Несколько тысяч крестьян были превращены в военных поселян: старики названы инвалидами, взрослые – рядовыми, дети
кантонистами.
Ведь если волосы спрятать под кивер, то незнакомые принимают её за юного
кантониста и не обращают внимания.
Согласно проекту, штат училища должен был состоять из 30 воспитанников школы и неограниченного числа
кантонистов.
Одной из причин организации этих структур была необходимость постепенного морального приготовления рекрутов к службе в строевых частях; в качестве примера приводились
кантонисты, которые с детских лет поступали на службу и в дальнейшем легче переносили тяготы армейской жизни.
Кроме того,
кантонисты определялись в качестве цирюльников в госпиталя и отдавались в учение различным ремёслам (сроком на 5 лет).
Он приостановил на 3 года рекрутские наборы и упразднил звание
кантонистов (так называли детей крестьян в военных поселениях).
Аракчеев учил офицеров, как воспитывать
кантонистов: девять – забей, десятого – представь!
– Одних в казарме
кантонистов поселили, других по избам на постой развели.
В 1827 году был издан указ о воинской повинности евреев, известный под названием «Устав
кантонистов».
Присылали в новый полк на унтер-офицерские должности
кантонистов да учеников унтер-офицерских школ, кои были старательными, но тоже неопытными.
По законам того времени, мой дедушка, как сын солдата, должен был идти в солдаты на правах
кантониста, но, очевидно, как единственный сын матери-вдовы был, в конце концов, оставлен при матери.
Ученики и
кантонисты помогали защитникам города в отражении атак противника.
Поведение воспитанников училища в целом оценивалось как хорошее и отличное, средняя успеваемость же была невысокой – 7 по 12-балльной шкале (успеваемость
кантонистов – на балл ниже).
Это смоленский батальон военных
кантонистов взялся пристраивать своих воспитанников в обучение ремеслу.
Погромы и не начинались, ещё ничто беды не предвещало, только-только бомбисты разорвали императора, позвал раввин в свой домик двух
кантонистов.
Однако к 17 годам
кантонист знал грамоту и какое-нибудь военное ремесло.
Дети их числились
кантонистами (малолетние и несовершеннолетние сыновья нижних воинских чинов, принадлежащих со дня рождения к военному ведомству и в силу своего происхождения обязанные военной службой) и после обучения в заводской школе поступали в число рабочих.
Поэтому офицеры из высшей породы нашего знаменитого адмирала в насмешку называли зарвавшимся
кантонистом.
Малолетним давались воспитание и образование, для
кантонистов устраивались школы – таким образом, в наш тёмный народ вводилось образование.
Евреи составляли до 10 процентов
кантонистов.
Многих детей калечили – случайно или преднамеренно, а когда приезжал инспектор, изувеченных
кантонистов – по сто – двести человек – прятали на чердаках и в конюшнях.
Выжившие
кантонисты в 18 лет переводились в рядовые русской армии, где служили 25 лет.
Выкресты из
кантонистов выслуживались до надворных или коллежских советников (т. е. приравнивались к званию полковника или подполковника).
Тысячи детей гибли по дороге от голода, холода и непосильных переходов, остальные до поступления в школы
кантонистов отдавались на прокормление крестьянам в деревнях, где с ними обращались хуже, чем с домашними животными.
Начиная служить
кантонистом, он дослужился до чина подполковника.
Все заключённые должны были работать: «привилегированные» снаружи, незащищённые
кантонисты внутри тюрьмы.
– Собрали кого ни попадя: писарей вчера прислали из штаба – учи их у орудия стоять; музыкантов дали человек десять – те ещё вояки; из морского ведомства
кантонистов выписали.
При этом имели место злоупотребления: богатые и влиятельные семьи откупали своих сыновей от службы; нужное количество рекрутов набиралось за счёт бедняков, причём зачастую вместо тринадцатилетних мальчиков в
кантонисты направляли десятилетних, даже семилетних.
Скорее всего, просто не успел достичь нужного возраста: в
кантонисты брали с десяти лет.
Армия постоянно пополнялась и сыновьями находящихся на службе или уже уволенных солдат – военными
кантонистами.
На правом фланге виднелись трубачи, а на левом – полковая школа
кантонистов, состоящая из детей.
По достижении определённого возраста мальчишек отрывали от семьи и отправляли в школы
кантонистов, где обучали военным специальностям (аудитор, фельдшер, писарь, музыкант и т. д.).
При этом по распоряжению царя у евреев брали, как правило, не взрослых рекрутов, а двенадцати-тринадцатилетних мальчиков, которых направляли в школы военных
кантонистов.
На площадь выходили и фасады зданий военного ведомства, гарнизонная школа
кантонистов и дом для коменданта, перед которым и остановилась карета.