Кроме того, души
грешников терзались вечной мучительной тревогой.
Страшный треск и грохот в следующий момент оборвали мысли кающегося
грешника, и сознание покинуло его.
Сюжет о двух великих
грешниках был в то время известен в 43 вариантах, из которых 37 принадлежат славянским народам.
Встречать прах раскаявшегося
грешника явилось духовенство в праздничном облачении, градские старейшины со знаками отличия и женщины высшего сословия в траурных одеждах.
Занози в своём сердце память о том, что ты очень большой
грешник, но не перебирай, как драгоценные жемчужины, детали грехов.
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: тернослив — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
Слитые вместе страх и смех вызывают в душе закоренелого
грешника неудержимое желание немедленно очиститься.
Ад – область наказания
грешников – не может претендовать на роль сверхсимвола.
Через мост могут перейти только праведники, а
грешники падают в пучину.
Выжать, вырвать, сгрести в свои жадные руки было любимым делом этого старого
грешника!
Знатность, богатство, красота и природные таланты не спасут
грешников от осуждения.
– Пастыри нередко в этих вопросах заходят дальше нас, бедных
грешников…
Слушая чтение, грешница пришла в великое умиление и не спала до самого рассвета, с трепетом сердечным размышляя о множестве своих грехов, о страшном суде и нестерпимой муке
грешников.
Поэтому в переносном смысле геенна огненная обозначала ад, место вечных мучений
грешников.
В этот-то час неуместного и преждевременного веселья, когда несчастный
грешник был разгорячён вином и бахвальством, к пьяным крикам гостей примешались первые отдалённые звуки надвигавшейся грозы.
Открытый лаз чем-то напоминал вход в преисподнюю, где
грешников сперва поджаривают, а после перемалывают в аппетитный дымящийся фарш.
Этот последний довод мы придумали много веков назад, но он до сих пор приносит нам обильные урожаи нераскаянных
грешников.
В нижнем регистре миниатюры демоны тащат в пасть ада
грешников, в том числе христианских епископов в высоких митрах.
Как это печально, что оскорблённой добродетели не дано карать
грешников.
Наше дело – помыть голову
грешнику, святую мессачку отправить, окрестить, ребёнка катахизису научить, но – и я тебе признаюсь, если войнушка, на коне с распятием перед полком… ей же! – хоть бы на русского!
И пока эта крепость не будет сокрушена и сровнена с землёй, на спасение глупца будет больше надежды, чем на спасение
грешника.
– Что бы вы сказали, если бы перед вами сидел сейчас самый извращённый, самый бессовестный, самый опасный во всём христианском мире
грешник?
Черти потушили костры,
грешники уже не кричали на каждом углу.
Бывшего папу назвали неисправимым
грешником, интриганом, грубияном, безнравственным распутником, убийцей, нарушителем мира и единства церкви и т. д.
Я хочу присоединиться к ним, но вспоминаю про исповедь, и мальчишки начинают казаться мне величайшими
грешниками.
Это, конечно, должен быть город, и в нём в своих заблуждениях мучаются
грешники.
Там
грешников бросают в огонь и кладут на раскалённые металлические кровати, и невозможно уйти или передохнуть.
Церковнославянский же перевод этого стиха даёт более эмоциональную трактовку: «Смерть
грешника люта».
В данном случае страдание вызывается невозможностью удовлетворить порочные желания, которые укреплялись и поощрялись, ещё когда человек находился в своём физическом теле; то есть, можно сказать, что
грешник становится своим собственным палачом.
К среднему отделению примыкали крайние: ступеньки вели к решётчатой перегородке, через которую, опустившись на колени, скрытый от постороннего взора, кающийся
грешник мог доверять слуху священника признания в тяготивших его душу преступлениях.
Музей в этом отношении сходен с церковью: чтобы стать святым, необходимо сперва побыть
грешником – в противном случае вам уготована роль законопослушного обывателя, без шанса сделать карьеру в канцелярии божественной памяти.
В мире найдётся мало святых, многие люди
грешники, у большинства добродетели уравновешены пороками; на всех ступенях эволюции нет человека, который был бы полностью хорош или плох.
Именно крайними заблуждениями отличаются пути
грешников.
Надо любить
грешника и ненавидеть грех.
Пронзительный голос наполняет округу металлическим лязгом и воплями
грешников – где-то там, наверху, под островерхим козырьком минарета, похожего то ли на стоячий отточенный карандаш, то ли на готовую к старту ракету – кому как покажется – по воображению…
Тело не пребывает в статике – оно движется, особенно тела
грешников, которые (временно) отпали от божественного порядка.
Говорят, покаявшийся
грешник самое дорогое.
Во втором же случае человеку сообщается, что счастье преходяще, а быть счастливым дурно, что сам он – искажённый, бессильный, жалкий
грешник, преследуемый злобными чудищами и ползущий в страхе по краю обрыва, под которым – вечный ад.
– Там черти с вилами и костры и тысячи
грешников!
Смерть не делает
грешника святым, а глупца мудрецом.
У них имеются в запасе разные небольшие молитвы, индульгенции, святая вода, и всем этим они во время праздников оделяют верующих, притом отнюдь не безвозмездно; и когда несчастному
грешнику приходит охота покаяться, его основательно обирают, зато ему обещают короткий и лёгкий путь прямо в рай.
Еврейская традиция считает, что тшува состоит из нескольких стадий:
грешник должен осознать грех, почувствовать искренние угрызения совести, возместить причинённый вред и умилостивить жертву, наконец, принять решение больше не грешить.
Наказав
грешника, справедливый государь должен исправить его.
Ведь если верить словам того, кто считает себя экспертом в этой области, я самый страшный
грешник современности.
Банальная микроскопическая провинность принимала вселенские масштабы, и, вероятно, второго такого
грешника ещё стоило поискать.
Самые ревностные святоши на поверку оказываются отъявленными
грешниками.
Да и на тело попристальней взгляните – здесь тоже поработала рука
грешника.
– Посмотрел бы я на тебя, если бы тебе пришлось целыми днями варить и жарить
грешников.
Особенно неприятен человек, который и болеет, и остаётся
грешником.
Поэтому он повсюду видит злодеев, в то время как христианин прежде всего должен повсюду видеть
грешников и прежде всего в себе самом.
Григорию, ожидавшему у исповедального аналоя очередного
грешника на предмет покаяния.