Хотя все другие, бывшие за столом у инквизитора, рассмеялись, инквизитор, почувствовав, что укол обращён против их похлебочного лицемерия, совсем смутился, и если бы не стыд за вчинённое простаку дело, он вчинил бы ему другое за то, что потешной остротой он уколол и его и других тунеядцев.