Погоня за солнцем

Roza Hayrapetyan, 2015

Книга является памятью о селе, население которого было депортировано, село ограблено и превращено в руины. Автор рассказывает о становлении села и дальнейшем его постепенном опустошении после коллективизации, Великой Отечественной войны и в результате проблем населения в сохранении своего языка, культуры, находясь в составе Азербайджана. Автор с особой любовью и признательностью рассказывает о людях, которые содействуют возрождению села уже в Нагорно-Карабахской Республике.

Земледелие

Роду «Тлибац» принадлежали «Калин арт», «Торкен арт», «Техун так», «Даплар», «Хмхат», «Краса арт».

Роду «Бозуц» принадлежали «Гюне», «Закун арт», «Джхманен арт», «Калин камак». (На прилагаемом «Плане пашен и садов» села) указано местоположение перечисленных посевных участков.

В самых трудных участках вспашку производили киркой.

На сравнительно более ровных и крупных по размерам участках вспахивали плугом, тягловой силой служили волы. Волами управляли мальчики подросткового возраста, семена разбрасывали мужчины зрелого возраста. Они же управляли плугом.

Жатву проводили серпами. Каждое частное хозяйство имело свой ток, где молотили собранный урожай. Жнец в процессе жатвы собирал колосья с стеблем в охапку. Из нескольких охапков связывали сноп. Материалом для обвязки снопа служили стебли синеголовок или самой пшеницы, вырванной с корнями.

Предварительно, корни пшеницы ставились в воду для придания гибкости. Из этих материалов свивали жгут и использовали для связки снопа. Снопы перевозили на ток для молотьбы на ишаках. Рядом с током был овин, куда, при необходимости, складовали снопы для дальнейшей сушки, там же собирали солому после молотьбы.

Место для тока выбиралось так, чтобы во второй половине дня поднявшийся ветер дул в сторону овина.

Мне пришлось почти целый месяц жить в палатке на месте бывшего тока, который при частной собственности принадлежал нашему роду. Был август месяц. Днём было очень жарко, к тому же год был засушливый, все родники, если не высохли, то резко обмелели. С удивительной точностью, в одно и то же время, во второй половине дня поднимался сильный ветер. Он готов был укрытие палатки разорвать в клочья. Утешало, что становилось прохладнее. К вечеру, ветер, как по расписанию, прекращался. Сама природа подсказала выбор способа молотьбы и управляла процессом. Во всём селе таких участков, где можно построить ток, несколько. В процессе молотьбы принимали участие не только мужчины и женщины, но и мальчики подросткового возраста.

Для молотьбы пшеницу снопов равномерно разбрасывают по току. Инструментом для разбрасывания служит деревянная вила с двумя зубьями, вогнутыми внутрь. Основным режущим инструментом служит пара полозьев, спереди соединённых друг с другом, а снизу равномерно насаженных камушками. Камушки вбиваются в полозья до высыхания дерева, а потому, после сушки крепко сидят в гнёздах.

Спереди полозьев имеется длинная палка, за неё держатся при посадке и управлении. Полозья тянут два вола. В начале процесса молотьбы волами управляет, как правило, мужчина, так как поверхность разбросанной массы бывает очень неровной, и велика бывает опасность падения при совершении кругового движения по току. После нескольких кругов, производится значительный размол стеблей, поверхность становится ровнее, управлять волами уже доверяют не только женщинам, но и подросткам.

Производится переворачивание предварительно размолотой массы.

Вторично производят молотьбу полозьями. Процесс переворачивания и молотьбы повторяют несколько раз. В результате зёрна освобождаются от колосьев, стебли превращаются в солому.

Далее производится сбор размолотой массы в ряд в виде вала, при этом, последний должен находиться ближе к овину. В сборе одновременно должны участвовать три работника, двое спереди с двух концов верёвками тянут деревянный брусок, а третий, нагнувшись, подталкивает брусок сзади.

Во второй половине дня, когда поднимается ветер, постепенно, но энергично, деревянными вилами с тремя зубьями в воздух подбрасывают размолотую массу, при этом, зёрна под собственной тяжестью падают на землю, а солома уносится ветром в сторону овина.

Зерно вперемешку с частями неразмолотых колосьев и плевом собирают в большую кучу широкими деревянными лопатами и метлой сметают, насколько это возможно, ненужные примеси. Солому сгребают в овин. Зерно пропускают через сито сначала с большими отверстиями, а вторично через сито с менее крупными отверстиями, которые способны пропускать зёрна и не пропускать плевел.

Зёрна в дальнейшем в домашних условиях подвергают дополнительной очистке.

Вот такой долгий путь и такой адский труд нужно было приложить, чтобы добыть хлеб насущный, но это только часть пути, можно сказать самая приятная его часть, а до этого тяжёлый труд пахаря, весенняя прополка от сорняковых трав и целый год ожидания хорошего урожая. Крестьянин вслух боится произносить слово «град» из-за боязни накликать беду.

Он не рад бывает протяжным дождям и засушливой погоде, малому количеству осадков в виде снега и опозданию его таяния.

Жатву проводили серпом. Процесс не менее тяжёлый, чем молотьба. С установлением Советской власти все пахотные земли перешли государству.

В районе Курапаткина, что в Мартунинском районе Нагорного Карабаха, для жителей нашего села Караглух Гадрутского района выделили земли как пахотные, так и под строительство домов. Люди переехали туда, но на этих равнинных территориях они не смогли долго прожить, все вернулись в наше каменистое село.

Я их очень понимаю. Нашему селу выделили пахотные земли и в районе Горадиза — в «Совхозе». Там некоторые семьи какое-то время задержались, но только какое — то время. То, что земельные ресурсы села очень ограничены, трудно не согласиться, но, по всей вероятности, при первоначальном выборе местности для будущего села, оно не должно было иметь большое количество жителей, его собственные ресурсы рассчитаны на 250–300 жителей.

Каждое время предъявляет свои требования. Во время войны 1941–1945 г. г с фашистской Германией под злаковые культуры были использованы любые участки, которые можно было вспахать, предварительно очистив от камней и кустарников. Собирали урожай до последнего колоса. Собранный урожай почти весь отправляли для фронта. Сбором колосьев занимались не только школьницы, но и учительницы.

Контроль за качеством сбора был строгий. В военные годы наши односельчане в местности «Сорджа», что около Горадиза, занимались возделыванием злаковых. Туда была направлена бригада работников во главе с бригадиром Гукасяном Оганесом Петросовичем (Гыром). В качестве погонщика волов работал и мой двоюродной брат Беник — сын маминой старшей сестры — Нины. Беник жил в Махачкале. Когда немцы близко подошли к Грозному, наши односельчане своих детей отправили в село, они в селе продолжали учёбу, но Бенику не повезло, так как он должен был учиться в восьмом классе, а в нашем селе школа была семилетняя, тогда стал работать. Вот как он пишет о тех днях работы погонщика волов в своих воспоминаниях: «Я работал погонщиком волов. Целый день погонял их, крича, о-о бала о-о, Лачин-о-о, Дамур-о-о, Гюдак-о-о, Хмар-о-о-о-о!!! Даже во сне я их погонял».

С техническим прогрессом послевоенного периода наступили перемены и в труде пахаря и жнеца. Один человек трактором в состоянии был вспахать все те пахотные земли, которые имели относительно ровную поверхность. Это составляло около 70 процентов от общей территории, остальную — стало целесообразно использовать под пастбища. То же самое и при жатве комбайном. Практически пять-шесть человек в состоянии были заменить чуть ли не всё трудовое население села, которое ранее привлекалось для выполнения тяжёлого труда выращивания злаковых культур. Тяжёлого, но столь необходимого и значимого.