Людвиг Узурпатор: Или как создать империю с нуля!

Focsker, 2023

Припав к дорожному камню, одиноко стоящему на развилке двух лесных троп, тяжело дыша и оглядываясь, размышляю о своём недалёком прошлом. Слишком многое произошло за последние несколько часов: предательство коллег, удар в затылок, попытка заставить меня копать себе могилу, а после, ещё и этот нелепый побег… Сколько раз меня предавали… Пытались отравить за обедом, прирезать во сне или пустить пулю в голову на очередном из званных ужинов. Но как бы конкуренты не старались, я всегда выживал… «Как и сейчас» – Хотел бы сказать я, но нет. Затылок кровоточил, я чувствовал боль, запах, слышал, как колышется листва на ветру, а также отчётливо видел отряд замерших позади меня чудаков с летающими вокруг них сферами, и злобно глядящими на меня через забрала кавалеристами, закованными в железо не хуже Тони Старка. Получается, всё-таки достали… – С обидой вздохнув, вновь я взглянул на залитую кровью руку и понял, что попал. В книге присутствует нецензурная брань!

Глава 3 — Амбиции

— Только посмей, и я отсеку тебе руку, — когда пальцы женщины коснулись палки с торчащим в той стальным наконечником, рыкнул аристократ.

— Баба! — внезапно радостно вскрикнул один из воинов, спустившихся за своим господином. Хромыми полушагами тот неспешно ковылял к низине оврага, а затем, ногой отфутболив «опасное» оружие, схватив ту за волосы, под женский рык и крик потянул на горку.

— И часто у вас тут такие воительницы по лесам бегают? — глядя на то, как костлявая задница исчезает за пригорком, спросил я у Мидчела.

— Случается порой, хотя не так часто, как на границе с Захрией и Солумом. Вот там-то действительно настоящие воительницы в расписных доспехах, с мечами, щитами и копьями. Красивые и благородные длинноногие эльфийки, пышногрудые и покорные рабыни зорфки и, конечно же, жопастые гномихи… — мечтательно протянул лорд, а затем добавил: — Не то что это чумазое отродье с палкой. Кстати, на правах победителя, если хочешь, можешь первым её отодрать. Будешь?

Смуглое лицо я видел только миг, но и этого хватило, чтобы запомнить потерявшую половину зубов пасть и неприятное, успевшее пропитаться старостью лицо. Из хорошего в той были разве что не успевшие обвиснуть сиськи да протухший и небритый вареник между ног.

— Не, побрезгую, а ты, вернее вы?

— Пока никто не видит, можно и на ты. Всё же мы походу действительно одного с тобой положения, — протянув мне руку, помогая подняться, произнёс Мидчел. — Тоже не нравятся мне крестьянки и всякая вонючая чернь. Предпочитаю девушек более знатных или экзотических каких. Эльфиек там, например, ну или Зорфок, хотя если брать полулюдей во внимание, то встанет у меня разве что на полукрольчих, вот те — самый сок. Каждый раз трахаются, как в последний! Пробовал когда-нибудь полузайку?

— Не припомню… — перебирая туфлями по вязкой лесной почве, коротко ответил я.

— Когда будем в городе, обязательно попробуй. Есть там у нас одна: так всасывает, что порой кажется вместе с яйцами возьмёт и проглотит. Ты, главное, во время отсоса пальцы ей в другие дырки не сунь, а то они девочки быстро кончающие, в порыве страсти ещё откусит чего, зубки-то у них острые прям пиздец! — полностью погрузившись в приятные воспоминания о местных борделях, двигая за мной и забыв о том, где мы находимся, в мельчайших подробностях продолжал вещать лорд.

Поднявшись, спокойно оглядел залитую кровью и заваленную телами тропу. Из двадцати человек сопровождения на ногах осталось восемь бойцов и двое магов. Пятеро парней Тутлюса уже лежало с накрытыми лицами, ещё пятерым маги оказывали помощь. Также в числе выживших заметил того мужика, что в начале своим щитом и плечом защищал меня от разбойников.

— Ты как? — оглядывая метательный дротик, что в горячке боя показался мне копьём, спросил я у рыцаря.

— Спасибо за помощь, лорд Людвиг, если бы не вы, то спал бы я вечным сном вместе с братьями, — взглянув на убитых товарищей, проговорил воин.

— Благодарностей не нужно, считай, мы квиты. Тебя звать-то как? — Дела добрые я запоминал, особенно когда кто-то делал их для меня, предварительно не взяв за это платы.

— Ролан Бэгский, оруженосец рыцаря Олана Виларда, вернее был им… — с печалью, всё так же глядя на одного из покойников, проговорил тот.

— Ты достойно себя показал, твой господин может гордиться тобой. Кстати, сколько тебе лет? — Крепкий мужик с морщинистым, щетинистым лицом и суровым взглядом казался достаточно взрослым, но всё ещё был оруженосцем, это показалось мне странным.

— Мне двадцать. Ну или приблизительно столько… Счёту не обучен, могу чего путать.

«Вот уж точно путаешь», — усмехнувшись, кивнул воину, а затем, ещё раз поблагодарив, поднялся и взглянул на пленницу, постепенно обступаемую бойцами. Некоторое время та отмахивалась, сидя на коленях, пыталась что-то говорить, но слушать её никто не собирался.

Не церемонясь, один из воинов спускает штаны, а затем, сунув той металлический палец в глотку, следом заталкивает туда же и свой член. Пара секунд, штаны спадают и с двух других. Один пристраивается сзади, прихватив за талию, поднимает бабу с колен на ноги, а после, разрывая штаны, без прелюдий всовывает свой здоровенный агрегат в волосатую вагину. Пленница пытается сопротивляться, пищать и даже ударить, но третий боец, перехватив ладони женщины, кладёт себе те на член, заставляет ему наяривать.

— Не дай бог укусишь, убью… — вытащив изо рта бабы палец, держа ту за волосы, проговорил один из солдат, а после, убедившись, что его поняли, продолжил долбить пленницу в глотку.

Вот уж действительно средневековье. Вспомнив о том, что эта сука хотела убить меня и Ролана, махнул на ту рукой. Пусть хоть членом подавится, плевать.

Часом позднее, когда наигравшиеся солдаты спустили пар, а вернувшийся из деревни гонец прибыл с тележкой для трупов, остатки отряда двинули дальше, отдав приказ прибывшим сельским мужикам собрать всё добро, тела и внести их в деревню.

Приведя в чувства затраханную бабу, Мэдэс, немного подсмолив той пятки, быстро узнал, где находится стоянка, а также дозорные посты. К нашему всеобщему везению, когда мы туда прибыли, коровы и часть рассаженных по деревянным клеткам кур были ещё живы. Вот только паре неместных женщин и одной смуглой молодухе повезло чуть меньше. Со слов здешних пленниц, в лагере оставалось двое, что более часа назад скрылись с награбленным деревенским серебром и медью. Выругавшись на своих любвеобильных солдат и их командира, Людвиг приказывает собирать пленниц и строить их в ряд.

— И того двадцать две. Чёрт, на пять больше, чем у нас угнали. Эй, бабы, чьи и откуда, быстро… — пересчитав головы, спросил аристократ.

Взорвавшись гвалтом, словно куры-наседки, они принялись рассказывать о соседней деревне и тех пятерых рабынях, коих местная «бригада» перехватила с конвоем странствующих работорговцев, шедших в город Каин.

— Эй, Людвиг, тебе сегодня везёт. — Вновь подъехав ко мне, хлопнул по плечу своей металлической перчаткой Мидчел. — Обычно аристократы, что плечом к плечу принимают бой, делят между собой пятьдесят процентов добычи, остальные пятьдесят остаются бойцам. А это, получается, наши с тобой сейчас две с половиной бабы, то есть рабыни… Резать по полам я их не собираюсь. Если хочешь, можешь выбрать себе двух для утех или же оставить их мне на выкуп, забрав золотом, одеждами, сталью или съестным.

Вновь взглядом прохожусь по рабыням. Две явно несовершеннолетние, да ещё и худые, аж чуть ли не просвечиваются. Не мой типаж — не педофил я. Ещё две уж слишком с лица страшные. Есть между ними одна, ничего такая, но, даже если я себе и возьму её, что мне с ней делать-то без дома, надела и прочего? Жить при местном лорде в одной комнате с рабыней? Это ж позор настоящий. Уж лучше сейчас золотом обзавестись, потом землёй и только потом творить, покупать и трахать то, что не только на лицо, но и на член сядет с радостью.

— Предпочту золотом и одеждой.

— Так и знал. Хорошо, бойцы, собирай добро, идём обратно! — крикнул Мидчел, а затем, словно крестьянки не люди, а такие же рабыни, как и те пятеро, не раскрывая цепей, колонной повёл их за собой в сторону деревни.

Некоторое время я поглядывал на эту странную картину. Женщины, кто спотыкаясь, кто ковыляя, с разорванными одеждами, подобно пленницам, бредут вслед за воинами, что по идее должны были их спасать. Но вот что по-настоящему меня удивляло, а местами даже немного напугало: на их лицах я не видел печали. Нет, была парочка, оплакивавшая убитых мужей, но большая часть так и вовсе умудрялась улыбаться, кокетничая с охранявшими их рыцарями.

— Что, неужто передумал и решил взять себе одну? — По-видимому, увидев во мне друга или приятеля, сбавив ход, вновь поравнял со мной лошадь Мидчел.

— Не, просто пытаюсь понять, почему ты их не расковал.

— А чтоб к мужикам не липли, да и если волки нападут, не разбегались. Проще защищать, — сходу отвечает лорд.

— А что с той, ну которая из бандитов?

— Да ничего, собственно. Оставлю Мэдэсу, пусть разузнает о напавших на нас подонках и тех, кто их натравил, а потом продам. — Отмахнулся от той, как от вещи, парень, а затем, словно ошпарившись, внезапно завёлся: — Блять, Людвиг, клянусь своей родовой фамилией, такой здоровый отряд не мог сам собой образоваться в моих землях. Наверняка кто-то из соседей ослабить меня решил. Подговорил деревенщин, мол, край надела — грабь не хочу, никто не придёт, а если придёт, то числом расправитесь. И вот сука на тебе… Деревенских мужиков поубивали, старосту прирезали, а ещё я пятерых бойцов потерял. Пятерых! Это сильно меня ослабит. Может, даже кто с мечом вскоре претензии на моё законное место объявит.

— А сколько у тебя всего солдат? — поглядывая на громил, спросил я.

— Тут осталось пятнадцать, в городе с торговцем трое и в поместье на отпусках и при охране десяток. И того двадцать восемь бойцов, два мага, я и хрен с горы в твоей роли, — усмехнувшись с собственной шутки, выплюнул лорд, а затем пошёл на попятную: — Ты только не обижайся, я ж шучу. Видел, как ты троих уложил, силён-силён…

— На обиженных воду возят, — коротко заключил я, про себя думая, как, будучи пешкой, побыстрее добраться до другой стороны шахматной доски.