Ген подчинения. Том 2

Focsker, 2023

«Тело колотило, башка не соображала, то свет, то тьма, перехватывая контроль над моими глазами, демонстрировали слайды. Реки, леса, чумазая тварь, протягивающая ко мне свои руки…»

Глава 26

Тело колотило, башка не соображала, то свет, то тьма, перехватывая контроль над моими глазами, демонстрировали слайды. Реки, леса, чумазая тварь, протягивающая ко мне свои руки. Так выглядит ад? Вновь, лес, река, непонятные существа? Чёрт, разве здесь не должно быть теплее… Ёбаный примат убил меня. Бедная Хэ. И Мо, как это не способная к существованию девица будет выживать одна? Боги, как же болит моя голова, и…

Что-то горячее коснулось моих губ.

— Пей. — прошептал чей-то голос. — Вот так, медленно… — Повторил кто-то по ту сторону темноты. Чёрт, а может, я ещё не умер? Пиздец тебе, обезьяна, дай только в себя придти, я… — От одних лишь мыслей о короле в голове стало дико стрелять. Боль импульсом передалась всему телу, яркими вспышками полыхнули руки, торс, ноги. Легче было перечислить, что не болело, ведь болело у меня абсолютно всё!

Словно старый алкаш с пятидесятилетним стажем, я попытался поднять руку, но трясущееся тело, словно пораженное Паркинсоном, отказалось мне повиноваться.

— Не двигайся, швы разойдутся. — Вновь заботливо произнес чей-то голос, после чего некто прильнул к моему тело. Забирая холод и боль, в обмен отдавая тепло и ласку.

— Хуалинг… — Вспоминая прекрасные сны моей домовой, простонал я, прежде чем отрубиться.

Подобная картина повторялась снова и снова. Чей-то заботливой голос, непонятные травы, сон, опять голос, питьё, еда, сон. Лишь с третьего раза мне всё же удалось разглядеть человека, находившегося со мной всё это время рядом.

Молодая, худая девушка с пепельными волосами, обхватив меня своими тонкими, словно побеги молодого бамбука, ручонками, довольная посапывала рядом.

— Эй, тебе хоть восемнадцать есть? — Кряхтя, словно дед старый, попытался разбудить дремавшую со мной в обнимку под одним покрывалом девушку.

— Три тысячи двести… Не помню, сколько. — Зевая, потянулась в кровати незнакомка, а после, проморгавшись, подняв взгляд на меня, произнесла: — А я уж думала, помрешь, так и не проснувшись. Ты кто, ведьмак, шаман, буддистский путник, или ещё кто-то новенький?

— О чем ты… — пытаясь продышаться и ощутить, не потерял ли я какую-нибудь конечность, покуда спал, спросил я.

— Да ладно тебе, я сейчас в бесплотной форме, а ты не только видишь меня и слышишь, но, судя по твоему телу, ещё и ощущаешь. — пальчики этой светловолосой шаловливо пробежались по моему члену, лишь тогда я, приподняв голову, заметил: у меня стояк!

Сам себе порой удивляюсь. С кровати подняться не могу, сил пошевелиться нет, а там, всё в полной боевой готовности. Нет, ну разве это нормально?! Эту энергию бы да в правильное русло…

— Повезло тебе, человек. Не знаю, кто постарался над этим оберегом, но работу он выполнил качественно, а самое главное — с душой, и от чистого сердца. — Выскользнула из-под одеяла полностью голая девица.

Худая, словно сама смерть девушка, чьи рёбра и кости таза проверять можно было без рентгена, взяв что-то со стола, быстро занырнула обратно под одеяло. — Вот, смотри, этот твой бумажный герой, впечатанный в тело, он спас тебя от трёх колотых ран. Прямо в область сердца! Поразительная стойкость. — Продемонстрировав клочок бумаги с тремя маленькими дырочками в области груди, проговорила девушка. — А ещё множество ушибов, мелких ссадин, он также спас тебя от воды, вот, потрогай, какой он влажный. Даже представить не могу, что сейчас чувствует существо, давшее тебе это — Печально вздохнув, проговорила пепельная.

— Мой телефон, я должен позвонить Хуалинг и предупредить…

— Извини, малыш, ни телефона, ни бумажника при тебе я не нашла, лишь разорванные брюки и рубашка. Даже обуви не было.

Разорванные брюки? Мо, твои слова, неужели ты и это предвидела? Но почему же тогда не сказала мне?! О, чёрт, опять эта мигрень…

— Сколько я пробыл без сознания?

— Я нашла тебя на берегу четыре дня назад. Не знаю, сколько ты там валялся, но у меня ты пробыл три ночи. — Вновь обняв меня, пристроившись поудобнее, проговорила девушка, судя по всему, готовившаяся в очередной раз немного вздремнуть.

— Ты спасла меня.

— Будешь должен. — Усмехнувшись, проговорила незнакомка, а после, добавила: — У богини невезения появился такой симпатичный должничок, теперь я точно умру счастливой.

— Богиня невезения? Как тебя зовут? — Ещё одной мифологической персоны на своей шее я точно не вывезу.

— В мире смертных имя мне Ки Шень. Зови меня покуда так.

— Спасибо, Ки Шень. — на мои слова девушка лишь захихикала.

— О небеса, как давно меня никто и ни за что не благодарил. Сколько тысячелетий прошло с последнего подобного разговора, два, или три?! Ха-ха-ха… — Как-то печально посмеявшись, умолкла Ки.

— Эм… Ты назвалась богиней неудачи, верно? — на мой вопрос, та лишь кивнула. — А как она выражается? Ну, что происходит с окружающими?

— Когда я приближаюсь к людям, одни чихают, другие кашляют, у третьих голова кружится, последний случайно переспавший со мной человек больше месяца лечился от чесотки, но в то время медицина не так хорошо развита была, сейчас, с чудо таблеточками это прошло бы за день-другой, полагаю. — столь честный ответ меня не очень-то и обрадовал.

— Но никто не умирал, ведь так?

— Не-а. А что, думаешь, что станешь первым? — Хихикнув, спросило божество.

— Не хотелось бы. — честно ответил я, наконец-то обратив внимание на помещение, в котором мы находились.

Обшарпанные стены, покрытые копотью. Ни ковров, ни телевизора, ни каких-либо ламп или украшений. Всем своим видом это место больше напоминало брошенную недостройку, чем дом, в котором можно жить.

— Ты живешь здесь одна? — тихо спросил я, на что девушка вновь молчаливо кивнула. — Тут так тихо. Не припомню, чтобы в Гонконге были подобные места.

— Гонконг? Мы почти в шестидесяти километрах от Гонконга. Хочешь сказать, ты по реке… Ничего себе, а ты везучий парень!

— Сам в шоке. — не представляя, как добираться домой, ответил я. — Ты говорила, что та, кто дал мне оберег, что-то почувствовала, верно?

— Да, конечно, она почувствовала смерть талисмана. Эта вещица, теперь она просто клочок бумаги, так как её энергетический заряд полностью разряжен. Это что-то на подобии сигнальной ракеты для духа-покровителя, следящего за определенным человек. Ты что, не знал?

— Нет. — пытаясь подняться, ответил я. Мо была в опасности. Не знаю, приходили они уже в мою квартиру или нет, но я должен был хотя бы позвонить. Пусть она бы и не подняла трубку, но автоответчик и запись моего голоса, она точно бы услышала. Я должен её предупредить.

— Даже не рыпайся. — Когда я попытался встать, остановила меня богиня. — Парень, не испытывай судьбу на прочность. То, что ты жив, никак иначе, как милостью небес, не назовешь. Поверь, я использовала чуть ли не все свои силы, чтобы откачать тебя, и второй раз подобное проделать точно не смогу. Два дня, отдохни здесь ещё два дня и…

— Я — человек, не бог, мне нужно что-то есть, и…

— Ну давай, порассказывай мне то, чего я не знаю, непослушный ребёнок! — Приподнявшись, недовольно фыркнула Ки. — Хочешь сдохнуть у моего порога? Не дождешься. Не позволю. Не хочу… — Пряча взгляд, сиплым голосом проговорила девушка. — Я не хочу больше оставаться одна! — вскрикнула богиня, заставив своим голосом вибрировать разбитые окна.

— Дома меня ждёт человек, давший этот амулет. Если я не вернусь, он может погибнуть, я должен ей помочь.

— Ты должен не только ей, но и мне. Ведь не найди я тебя на том берегу, ты уже точно был бы мёртв.

— Я знаю, и поэтому…

— И поэтому я ещё раз тебе повторю: ты никуда не пойдешь. — Грозно прервала меня богиня. — Сейчас большинство твоих мышц и костей держатся лишь на моей силе и честном слове. Как только ты покинешь мой дом, не затянувшиеся раны вновь напомнят о себе. Первыми начнут отказывать ноги, спустя час-два станет тяжело дышать. После, асфиксия вызовет головокружения, как итог, ты упадешь и больше не поднимешься. Пойми, человек, ты пережил то что твоему телу не позволено пережить. Смерть, занёсшая своё лезвие над нитью судьбы, сейчас недоумевает, пытаясь понять, почему ты ещё не с ней.

Не губи себя и старания твоей любимой. Хотя бы сутки, человек. Отдохни, наберись сил, я выйду в город и постараюсь что-нибудь для тебя найти. Телефон не обещаю, но поесть точно принесу, только прошу, не делай глупостей.

Слова этой седовласой звучали крайне убедительно. Её готовность и желание мне помочь, неужели это вновь та проклятая сила, дурманящая разум женщин? Что было бы, если бы не она? Был бы ли я ещё жив? Отбросив дурные мысли, я рухнул на подушку.

— Молодец, так и лежи. Я скоро.

Словно ураган, та выскочила из-под одеяла. Накинув на себя какие-то тряпки, девушка рванула из дому. Нищая голодранка, богиня неудачи, не имеющая ровным счетом ничего, впопыхах пытается по городу одолжить у кого-нибудь телефон, чтобы спасти мою Хуалинг. Прям какая-то неправильная сказка о Золушке и не очень-то богатом принце. Однако, сейчас не до сказок и шуток. Как возвращаться домой? Как быть с работой? Если Суинг узнает о том, что я жив, меня тотчас бросятся искать люди Сунь Укуна и суккубы Зэнзэн. Если последняя, может, и не убьет меня сразу, то вот на счёт Укуна стоило бы побеспокоиться. В прошлый раз, он даже слушать меня не стал, очередь в грудь и «до свидания, наш ласковый Миша».

Нужно было убираться из города. Как и говорил Пак… Точно, Пак, придется в очередной раз попросить у парня денег, а после, отыскав в городе Хуалинг, свалить куда подальше, но куда? Домой? Сомневаюсь, что у моего ручного призрака есть паспорт, да и на билет даже для меня одного придется потратить бешенную сумму, к тому же сомневаюсь, что люди из Триады, зная обо мне всё, спокойно выпустят из города. Наверняка стоит моему имени числящемуся в покойниках где-то засветиться, как начнется настоящий кипишь. Или не начнется?

Стоп, а что, если обосноваться в этом городке? Тут же глушь настоящая! Возьму с собой рабочий ноут, спишусь с парочкой знакомых, пересяду на фриланс. Худо-бедно, но, если за дом платить не придется, на пожрать заработаю. Стоит обговорить это с Ки, когда та вернется. По настроению богини смело можно было предположить, что она будет рада любому гостю, и сейчас это было мне как никогда на руку. Вот так пренебрегать чужим гостеприимством я тоже не собирался. Покуда эта вся творящаяся в городе из-за какого-то камня вакханалия не прекратится, поживу здесь, ремонт сделаю, может, и эту седовласую в порядок удастся привести, точно так же, как Хуалинг в своё время. Нет, ну а что, домовая и богиня неудачи под одной крышей — гремучая смесь получается.

Если со мной и этими двумя все становилось более-менее понятно, то как быть с Суинг Хэ? Она упоминала о сестре и контракте. Как я и предполагал, этот больной ублюдок держит кого-то из её близких в заложниках. Вполне возможно, что лисица пыталась вести двойную игру, если бы тогда её людям удалось перехватить нас вместе с Укуном… Нет, что-то не сходится, те типы из якудзы, врезавшиеся в нашу колонну, явно намеревались убить Суинг и всех нас вместе взятых. Не могло же быть всё настолько хорошо спланированной операцией, чтобы та ещё больше втерлась в доверия примата? Да и моя смерть… А что им смерть какого-то человека? Ей шесть сотен лет, сколько подобных мне она уже похоронила? Быть может, я всего лишь случайность? Пешка, вставшая на пути ферзя?

Миша, ты лезешь явно не в своё дело! Оставь все эти перестрелки и разборки в стиле кунг-фу с летающими дверями машин и рвущими голыми руками цепи богами кому-нибудь другому. Живи себе спокойно, зачем тебе весь этот потусторонний геморрой?

Под все эти малоприятные мысли о справедливости, героизме и шагающей с ней в ногу глупости, я уснул. Ки была права — единственное место, куда я сейчас лично мог отправиться, — так это в морг, и то, разумеется, не на собственных двоих. Просыпаясь в поту от кошмаров, я раз за разом вновь засыпал и просыпался. Мысли путались с видениями, а те, в свою очередь, с мечтами. За без малого проведенные в постели сутки, я в своих кошмарах несколько раз успел столкнуться на том злополучном мосту с Укуном, пожалеть плачущую Хэ, а также героически спасти своего любимого домашнего питомца Мо.

Вернувшаяся к ночи Шень была в приподнятом настроении. Грязная, побитая, словно дворовая кошка, она принесла рваную пару кроссовок, замотанный в стрейч бутерброд, и старую сотовую раскладушку.

— Вот. — протянув добытое, проговорила богиня. От неё пахло нечистотами, пальцы рук были в крови, но на лице беззаботно сияла улыбка. «Смотри, человек, какая я полезная». — читалась в её глазах. От такой картины на глазах наворачивались слёзы. Боги, люди, наши миры и понятие о времени абсолютно разные, но и в тот же момент совершенно одинаковые. Небеса не пощадили ни тех, ни других, послав каждому из нас своё собственное испытание.

— Спасибо. — приподнявшись на кровати, я взял одежду, а после, обнял Ки. Некоторое время, та, потеряв дар речи, просто стояла, а после, как-то нерешительно, произнесла:

— Человек, от меня ведь воняет…

— Плевать.

— А ещё я грязная… — Дрожащим голосом сорвалось с её уст.

— Неважно. — коротко ответил я.

— Я… Я… Приношу только несчастье. Отпусти…

— Не хочу. — Не знаю, что на меня нашло, — эмоциональный срыв или просто крыша тронулась, но всё, чего мне сейчас хотелось, — это просто человека, который был мне не безразличен, как бы жестоко это не звучало. Сейчас, в своих объятьях я видел и чувствовал именно ту самую Мо, подобранную когда-то у своих дверей.

Шмыгая носом, богиня обняла меня в ответ.

— Ты такой большой, тёплый, и твои руки, они такие волосатые… — тягая носом сопли, прохихикала Ки. — Это так прикольно… Кажется, так сейчас говорит молодежь. Странный ты, проклятье моё на тебя не действует, не боишься, что неудачи остановят твоё сердце, и продолжаешь вот так беззаботно меня обнимать.

— А такое возможно? — Едва ослабив хватку, почувствовавшая это богиня тотчас вырвалась из объятий.

— Кто его знает, в этом тысячелетии такого ещё не было, хотя и того, чтобы я с кем-то вот так вот болтала в обнимочку, тоже. Человек, скажу честно, я не хочу, чтобы ты уходил. Я боюсь, что вновь на долгие столетия останусь одна. Мне холодно и страшно в мире, где никто меня не согреет, не поговорит, где люди лишь при виде меня срываются с мест и бегут прочь, словно от чумной крысы. — эти плаксивые глаза, несчастная судьба и желание распрощаться со своим одиночеством мне были вполне понятны. Она спасла меня, не ожидая чего-либо взамен. Не это ли признак доброго духа или божества? Решено!

— Ки Шень! — резко обратился к той я, отчего богиня, нервно встав по стойке смирно, произнесла:

— Я?!

— Решено: отныне ты станешь частью нашей семьи!

— Чего?! — Уставившись на меня своими большими, непонимающими ровным счетом ничего глазами, проговорила богиня.