Абель

Asti Brams, 2022

Это очень страшно – проснуться однажды и не узнать свою жизнь. После тяжелой аварии, я потеряла из памяти семь лет и теперь все для меня словно с чистого листа! Только сценарий уже написан… Чужой город, чужие люди, новые друзья и незнакомец… называющий себя моим мужем! Этот человек будоражит и пугает. Я не знаю кому верить и как принять все, что произошло в моей судьбе? Как расстаться с прошлым, а самое главное – как быть с чувствами, что остались в моей памяти? Чувствами к другому человеку…

Глава 8

Эта часть дороги находилась в плотной тени, и, только подняв голову, я поняла, откуда она шла… Мощная скала возвышалась над головой полукругом, словно каменная волна, грозясь в любой момент накрыть дорогу и тех несчастных, что будут проезжать по ней в этот момент. Я в жизни ничего подобного не видела, разве что на канале Discovery. Дух захватило от такого зрелища!

Солнечные лучи попадали сюда, может, только в определенный промежуток дня. Услышав прерывистый крик, я устремила взгляд на большого орла, который грозно парил над нами, словно мы помешали его охоте. Махнув мощными крыльями, он скрылся за возвышенностью напротив. Она шла навстречу каменной волне, только имела более прямую форму и как будто тянулась вверх, чтобы когда-нибудь соединиться с соседкой. Возможно, раньше они и были соединены, представляя собой цельную возвышенность. Но от времени появились провалы, отчего и создалась такая необычная форма.

Абель поставил байк на упор и слез с него, снимая шлем, пока я, открыв рот, рассматривала чудо природы. Оторвавшись от каменного дива, я не без труда сползла с сидения, удерживая равновесие. Ноги от долгой поездки и напряжения были ватными и ослабленными.

— Где мы? — спросила я, пока Абель заботливо помогал снять мой шлем.

— Это скала — “Арьена Делаола”, — ответил он коротко и без каких-либо эмоций, словно видел эту красоту сотни раз.

— Невероятное зрелище… — произнесла я в тихом восторге, не в силах оторваться от каменной возвышенности.

— Идем.

Абель уверенно взял меня за руку и повел вдоль скалы. Треск камней под ногами разносился эхом, словно эта зона была отделена от мира. Сильная и теплая рука мужа легко меня поддерживала, пока я осторожно ступала по неровным каменным осколкам. Мы шли до небольшого выступа, за которым находился вход в просторную пещеру. Отпустив мою руку, Абель целенаправленно прошел вперед, и я, проводив мужа взглядом, нерешительно последовала за ним.

Внутри было довольно темно. Пещера имела вытянутую форму, и после низкого входа ее стены уходили вверх, сужаясь и создавая угловатый купол, словно природный храм. Этот купол был нарушен ближе к концу пещеры овальным провалом, через который пробивался свет. Когда мои глаза привыкли к темноте, я сосредоточенно нахмурилась, разглядев многочисленные надписи, которыми были усыпаны неровные стены пещеры. Здесь были даты, имена, строчки из знаменитых стихов, известные фразы, написанные на разных языках…

Я прошла вдоль пещеры, поводя рукой по исписанной поверхности.

— Что это за место?..

Абель бросил короткий взгляд в мою сторону.

— Пещера называется “Палабра Этэрнас”. Переводится как “Место вечных слов”. Когда через скалу проложили дорогу, люди завели традицию оставлять здесь памятные метки. Вроде подписей или современных наскальных следов своего пребывания.

Я внимательно слушала его, мне было очень интересно побольше узнать об этом месте и почему он привел меня сюда?

— Я хотел показать тебе это… — сказал Абель, словно услышав мои мысли.

Он стоял у стены, прямо над провальным окном. Я приблизилась и проследила за его взглядом. На серой каменной поверхности были неровно нацарапаны слова, которым нашлось место среди многочисленных меток, оставленных людьми. Я прочитала это, и мое сердце пропустило удар. Надпись была сделана на латыни — «Nos hic manere in aeternum», а ниже подписано — «Эл. Сэнд & Прайд». Дыхание сбилось от осознания, что я прикоснулась к времени… к тому, что уже произошло и подписано моим именем. В какой-то мере это было еще одним подтверждением той реальности, которой я все еще сопротивлялась. Я коснулась пальцами раненой стены, будто это помогло бы мне что-то вспомнить… Неровная поверхность уже была сглажена от времени.

— Мы останемся здесь навсегда… — произнесла я вслух то, что синхронно перевела в своей голове. — Когда это было сделано?

— В первый год нашего знакомства.

Я обернулась к Абелю, встречаясь с его отстраненным взглядом. Моя интуиция подсказывала, что это самый подходящий момент для вопросов…

— Прайд… — это твое имя в клубе?

Он лишь коротко кивнул в ответ.

— А как… мы познакомились?

Этот вопрос был немаловажным для меня, и я с нетерпением ждала ответа.

— Мы познакомились в больнице. Это, наверное, единственное место, где мы могли пересечься. Ты вела историю болезни Макса с ординатором.

Его лицо немного напряглось, а глаза устремились в никуда.

— Он родился тяжелым ребенком. Наркомания его матери не прошла даром. — Абель поджал губы при этом упоминании. — Он был недоношен, а его живот… внутренности были буквально наружу, когда он родился. Ему предстояло несколько тяжелых операций.

Мое лицо исказилось болью от одной мысли, что этот светлый, жизнерадостный малыш пережил такое! В голове невольно воссоздались страшные картины, отчего в груди возникла тупая боль. Мой внутренний мир заново разворошило от болезненных моментов, которые упустила память. Внутри защемило, словно я физически чувствовала те мучения, которые проходил Макс. Сейчас Абель говорил об этом спокойно, но тогда… как тяжело ему было пройти это испытание?

— Я не верил, что сын выкарабкается… — Опустив глаза, Абель покачал головой. — Тогда ты жестко вправила мне мозги, без страха нарушая границы этой гребаной деловой формальности. Его мать была в реанимации на тот момент, и ты резонно напомнила, что если я не буду верить в него, то и он, чувствуя это, тоже не станет бороться.

В моем горле застрял ком… Мне было очень тяжело это слушать. От одной мысли, что Макса могло и не быть, желудок скручивало, словно от удара под дых. Свинцовый осадок наполнил сердце, загоняя желание задавать вопросы куда подальше. Немного ободрял тот факт, что я была рядом, и я боролась за его жизнь….

— А дальше?.. — спросила я сдавленным голосом.

— Операция прошла успешно. Он пошел на поправку, но находился в интенсивной терапии еще несколько месяцев. После такого… я впервые задумался о своей жизни и своих поступках.

Я выдохнула, мне было легче от мысли, что мучения Макса длились недолго.

— И тогда… мы начали встречаться? — предположила я.

— Нет. Макса выписали, и наши пути разошлись. Хотя ты уже тогда меня зацепила, и думаю, это было взаимно. — Он слегка улыбнулся, и серые глаза потеплели. — Иначе я не могу объяснить, почему ты решилась помочь мне, когда я обратился к тебе спустя какое-то время.

— Помочь… в чем?

Абель прошелся по мне сомнительным взглядом, прежде чем ответить:

— Рок был ранен, он… неудачно упал с мотоцикла, — произнес он отрывисто, а я невольно напряглась, чувствуя, что он что-то недоговаривает. — У нас были проблемы со страховкой и мало времени. Нужно было что-то решать. Я обратился к тебе без каких-либо надежд, но ты согласилась помочь. Рок до сих пор считает себя обязанным тебе…

Я вскинула брови, удивляясь своей смелости. Словно он говорил о другой девушке, а не обо мне. Я, конечно, никогда не была трусихой, но всегда жила… правильно. Уважала законы и жила по уставу, будь то университет или школа…

— Непохоже на меня… — произнесла я вслух.

— Время меняет людей, — сказал он просто. — Конечно, ты настаивала на госпитализации, боялась, что не справишься, но… ты выходила его, ты помогла.

Его взгляд был где-то далеко из-за нахлынувших воспоминаний. В голове пронеслась мысль, что он восхищается той Элией… ее храбростью, отдачей и чертами, которые сейчас были мне не присущи. И было бы глупо отрицать, что меня огорчало понимание — теперь я другая! И его восхищение не относится ко мне…

Подавленная неприятными мыслями, я отвернулась к стене, делая вид, что изучаю очередную надпись. В кармане Абеля завибрировал сотовый. Он взглянул на экран и, бросив короткое «Я сейчас», направился к выходу из пещеры. Я слегка кивнула, вернувшись к надписи на латыни. Мой разум упорно воссоздавал картины прошлого перед глазами, связанные с этим мертвым языком, который в свое время мне очень тяжело давался. Я устала отгонять эти навязчивые воспоминания и первый раз просто расслабилась, позволив себе заглянуть в забытое…

«7 лет назад.

Внушительных размеров библиотека занимала целый корпус при университете. Потерявшись среди многочисленных стеллажей, я задержалась в отделе лингвистических словарей. Медленно проходя вдоль полок с многочисленными книгами, я растерянно всматривалась в названия, которые были практически одинаковы. Задержавшись на одной довольно плотной книге, которую я скорее выбрала по цвету, чем по наполнению, я взяла ее в руки, чувствуя тяжесть гранита науки. «Латинско-английский словарь» — прочитала я на скучной темно-зеленой обложке. Поджав губы и сомневаясь в толковости своей затеи, я открыла словарь на первой попавшейся странице. Это были слова на букву «М». Мне сразу понравился шрифт, комфортный для глаза, удобная транскрипция и незамудреное пояснение. Я остановилась на слове «miratrix, icis f — удивляющаяся, поражающаяся или восторгающаяся», когда теплое дыхание коснулось моего уха.

— Привет, любимая…

Я вздрогнула от неожиданности, резко обернувшись к смеющимся карим глазам своего парня.

— О Господи, Тим… ты напугал меня! — накинулась я на него.

Он улыбнулся еще шире своей обольстительной улыбкой, и я не смогла сдержать своей в ответ. Тим сдержано коснулся моих губ в приветственном поцелуе.

— Боюсь спросить, что ты тут забыла?

— Сама не знаю… ты же в курсе, у меня проблемы с латынью. Надо же с чего — то начать!

Он скептически глянул на забитые полки, а я прошлась по нему взглядом, отмечая, что снова любуюсь своим аполлоном. Отросшие вьющиеся волосы темно-каштанового цвета были небрежно взъерошены. Черная майка облегала спортивную фигуру, подчеркивая его ровную осанку и плоский живот. Очерченные брови обрамляли темно-карие глаза с длинными ресницами, делая взгляд необычным и притягательным…

— Так ты до старости будешь тут торчать! — констатировал он, усмехнувшись, и мое полувлюбленное лицо сменила недовольная гримаса.

— Да ну тебя… — буркнула я, уткнув нос в словарь.

— Ego auxiliatus sum tibi^[1]. — произнес он на чистом латинском.

Я посмотрела на него, примерно понимая, что он предложил мне помощь.

— Что? — переспросила я все же.

Его лицо было серьезным, когда он приблизился вплотную.

— Sed prius… ut youll ' animadverto ut hic…^[2] — произнес он бархатным голосом.

Мои губы медленно растянулись, а глаза сузились.

— Эй, я не настолько плохо знаю латинский! — произнесла я, остепеняя его за непристойное предложение.

Он рассмеялся и, не давая мне опомниться, выхватил словарь из моих рук, одновременно притянув к себе. Прижав меня к стеллажу, он быстро оглянулся по сторонам, прежде чем накрыть мои губы в настойчивом поцелуе. Мое тело мгновенно откликнулось на его ласки, но разум оставался в ясности.

— Тим… ты что, серьезно?!.. — произнесла я приглушенно сквозь поцелуй.

Ничего не ответив, он положил руку на мое бедро и мягко повел ее вверх, задирая юбку летнего платья.

— Прекрати! — прошептала я, стараясь вырваться из объятий сильных рук. — Боже… нас же могут увидеть! — пропищала я, теряя равновесие от его ласк.

Мужская рука уже прикоснулась к нежному месту через трусики, заставляя терять голову. Мое дыхание стало прерывистым, а его губы тем временем спустились на шею…

— Молодые люди!

Мы оба резко выпрямились и одновременно обернулись на грозный басистый голос. Упитанный мужчина в униформе смерил нас строгим взглядом.

— Вы, похоже, забыли, где находитесь! — пробурчал он сурово.

— Простите, сэр! — пискнула я, пряча глаза и поправляя платье.

Щеки горели ярким пламенем, и прямо сейчас я была рада провалиться сквозь землю! Тим лишь ухмыльнулся, глядя на охранника и, взяв меня за руку, потянул за собой, уводя от стеллажа, где словарь так и остался лежать…

Я почувствовала прикосновение к плечу, прежде чем оглянулась к серо-голубым глазам.

— Ты в порядке? — спросил Абель, внимательно глядя на меня.

Я кивнула, пряча глаза, что уже беспощадно жгли слезы. Свежие воспоминания резали по живому, не давая выдохнуть.

— Думаю, на сегодня хватит, — произнес он, бросив хмурый взгляд на стену.

Абель мягко взял меня за руку, и мы двинулись к выходу из пещеры.

* * *

Обратная дорога, как это обычно бывает, казалась быстрее. Погруженная в свои мысли, я уже не обращала внимание на скорость и холод. Я злилась на себя за то, что размякла и снова окунулась в иллюзию прошлого, которому не суждено возродиться. Сколько уже можно культивировать эти чертовы воспоминания? Пора уже дать себе установку и выветрить все эти мысли о Тиме, о нас, о том, что уже давно прошло! Но если с Тимом мне было все ясно, то с Алексом оставалась пугающая неизвестность. Он был моим прошлым, моим настоящим и моей частью, которую я ни за что не отпущу!

Я очнулась, когда мы уже приехали. Не спеша сойдя с байка, я не торопилась идти в дом.

— Абель… — окликнула я, задумчиво наблюдая за мужем.

Он вопросительно обернулся ко мне.

— Алекс, мой брат… Ты знаешь, как с ним связаться?

Он некоторое время молчал, укладывая шлем в багажник.

— Я видел его раза два за все время, — ответил он наконец. — Твой брат не особо стремился со мной связываться.

Эта новость меня напрягла, не хотелось верить, что Алекс не одобрял мой выбор.

— Да и ты с ним давно перестала общаться.

Я непонимающе уставилась на мужа.

— Что ты имеешь в виду? Почему это я перестала с ним общаться?

Он вздохнул, склонив голову, словно разговор будет не легким.

— После того, как мы с тобой обручились, вы здорово поссорились, и с тех пор не поддерживаете связь.

Я во все глаза смотрела на Абеля, пытаясь уловить хоть малейший признак сомнения на лице.

— Нет, этого не может быть! — запротестовала я. — Почти три года?! Неужели он мог… просто… вот так оставить меня? — я не заметила, как голос перешел на высокие тона.

Мой взгляд метался в пространстве, невыносимо больно было осознать все, что сказал Абель. Но как же так?.. Неужели Алекс был против?! Против нашей связи! Иначе что это была за ссора, из-за которой я могла позволить такому случиться? Он, конечно, опекал меня, но никогда не лез в мою жизнь в этом плане. Никогда не вмешивался в отношения с Тимом. Так что могло повлиять на его решение? Да, я выбрала не самого престижного парня себе в мужья… я выбрала — байкера! Но ведь, судя по многим фактам, я действительно полюбила!.. Абель тем временем оказался рядом и взял меня за плечи.

— Успокойся, Элия, — сказал он, подавляя мой гнев одним взглядом. — Я не думаю, что он когда-нибудь оставил бы тебя. Насколько я помню, ты узнавала о нем через общих знакомых, и я уверен, он делал то же самое!

Ком в горле сбивал дыхание, а глаза защипало от переизбытка эмоций. Я опустила голову, не желая, чтобы Абель увидел накатившие слезы. Он в свою очередь обнял меня, проведя рукой по волосам и молча слушая мое неровное дыхание.

— Я… просто… Алекс, он… единственный, кто у меня остался… — произнесла я дрогнувшим голосом, уткнувшись мужу в плечо.

— Я понимаю. Но и ты уже давно должна кое-что понять. Он не единственный, кто у тебя остался! — Абель взял мое лицо в руки, заставляя смотреть на себя. — У тебя есть я — твой муж, который защитит и сделает все для тебя. И близкие люди, которые помогут и поддержат, если вдруг меня не будет рядом.

Он говорил спокойно, но его глаза… в них я видела скрытую тяжесть и негодование. Впервые меня кольнуло угрызение совести. Все это время он делал все, чтобы помочь мне освоиться, старался оградить меня от потрясений и думал о моих чувствах. А что делаю я? Все больше показываю, что он чужой для меня и отталкиваю своим поведением.

Я кивнула, потупив взгляд, и украдкой вытерла мокрые глаза. Его слова привели меня в чувство, помогая взять себя в руки. Только на душе появилась жгучая тяжесть за свое поведение. Абель отстранился и двинулся к дому, а я, провожая его взглядом, не могла отделаться от навязчивого чувства вины.

* * *

Бренда уже привезла Макса из сада, и они вместе сидели за кухонным столом, рассматривая какие-то рисунки. Она была в черном обтягивающем платье с рукавами, а ее подкрученные бордовые волосы аккуратно спускались по плечам. Бренда держала в руках альбомный лист, рассматривая через очки детский рисунок, прищурив глаза. Абель снял куртку, оставшись в белой обтягивающей майке, и прошел к ним на кухню. Сначала он поцеловал сына в макушку, а затем и свою тетю в щеку.

— Привет, дорогой, — произнесла Бренда, погладив его по руке.

Я прошла за Абелем, и мое сердце сжалось, когда я взглянула на Макса, которому пришлось пройти такие испытания. Маленькая хрупкая жизнь могла оборваться, и от этой мысль меня так и подталкивало опекать и заботиться о нем гораздо усерднее. Скорее всего, он стоит на учете у специалиста, и периодически ему необходимы обследования. Я собиралась уточнить этот вопрос, чтобы убедиться, что здоровье Макса под контролем. Присев рядом, я поцеловала его в висок. Макс обернулся ко мне, на миг оторвавшись от рисунков и задержав любопытные глазки, протянул мне лист с рисунком. На нем я увидела необычную птицу, которая сидела на ветке, нарисованная разноцветными карандашами. Я не сразу поняла, что это нарисовал Макс! Сосредоточив взгляд на деталях, я приметила, что рисунок очень хорош для пятилетнего ребенка.

— Ты сам это нарисовал? — спросила я удивленно. — Как красиво…

Макс коротко кивнул, сильно напоминая этим своего отца. Он был копией Абеля не только внешне, но и в поведении, и в жестах. Я потрепала волосы мальчика и решила, что ему обязательно нужно помочь развивать этот талант.

День быстро близился к концу. Бренда уехала еще до темноты. Перед этим я сообщила ей, что собираюсь завтра отвезти Макса в сад. Автобусы здесь ходили регулярно, так что с этим не должно было возникнуть проблем. Однако, услышав это, Абель категорически пресек эту идею без каких-либо аргументов. Я насупилась, но спорить не стала.

Убравшись на кухне, я зашла в зал, где отец с сыном, расположившись на широком диване, смотрели какой-то яркий фильм про пиратов. Я решила не нарушать мужскую компанию и направилась в спальню. Приняв душ, я достала коробку с лекциями по интернатуре, которую нашла на днях в кладовке, и принялась ее изучать. Хорошо, что за мной осталась привычка хранить записи, ведь я всегда была уверена, что они не пропадут даром.

Когда уже глаза начали слипаться, я решила, что на сегодня хватит. Задвинув коробку в угол, я устало потерла виски. Взглянув на часы, я увидела, что уже одиннадцать. Я решила вернуться в зал, чтобы проведать Абеля с Максом. Оказавшись там, я увидела, что они уснули прямо на диване. Улыбнувшись, я покачала головой, глядя на эту картину. Выключив большую плазму, я осторожно взяла Макса и неслышно отнесла в детскую. Вернувшись с одеялом, я аккуратно, чтобы не разбудить, укрыла Абеля, который лежал на спине, подложив руку под голову.

Разглядывая спящего мужчину, я тихонько села на край дивана. Его лицо было умиротворенным и расслабленным. Сейчас он мне казался особенно красивым… Блуждая взглядом по внешности мужа, я сосредоточилась на тату, которая спускалась от плеча вниз по руке. Основная часть скрывалась под майкой, и, не удержавшись, я осторожно отодвинула ее в районе ворота. От шеи пестрящее изображение становилось темнее и четче, однако в полной мере разглядеть рисунок не получалось.

Под пальцами я чувствовала теплую кожу и твердые мышцы. Закусив губу, я подавила желание спуститься ниже и провести рукой по мужской груди. Я давно призналась себе, что меня физически влечет к нему. И порой это непреодолимое искушение было сильнее меня, словно на уровне инстинктов. Понимая, что не смогу рассмотреть тату, я оставила эту затею и осторожно убрала руку, одновременно подняв глаза на лицо Абеля. Моя рука замерла, когда я увидела, что он смотрит на меня из-под полуприкрытых век.

— Извини… я не хотела разбудить тебя, — произнесла я тихо, чувствуя, как краснеют щеки.

Он ничего не ответил, и я поспешила подняться, но сильная рука вернула меня на место. Абель приподнялся, сев на диване, и наши лица теперь были совсем близко. Я невольно отпрянула, но он настойчиво притянул меня к себе, пока я не почувствовала его дыхание на своих губах… Как только его губы коснулись моих, по телу прошлась электрическая волна, создавая комок внизу живота.

Он целовал нежно, не настойчиво, а внутри меня все плавилось… Я так легко ему поддалась, что стыдилась собственной реакции. Его запах, теплые губы, руки, прикосновения… все было настолько естественным и правильным, что я робко начала отвечать ему, чувствуя, как страсть захватывает меня, лишая рассудка… Его отросшая щетина немного царапала кожу, но это еще больше заводило мои рецепторы, возбуждая каждую клеточку тела. Боже… как он искушал меня… Даже если бы я захотела остановиться — не смогла бы. Все вопросы, все мысли… все отошло на второй план, остались только я и он.

Мои руки уже легли на мужскую грудь, чувствуя тепло. Он притянул меня еще ближе, и теперь в моем теле отбивалось его сердцебиение. Абель запустил руку в мои волосы и слегка сжал у корней. Я ахнула, и волны возбуждения прошли по мне, щекоча низ живота, питая и наполняя тянущий комок желания. Я тонула в этом вихре чувств, забывая обо всем, но неожиданно все кончилось. Абель отстранился, оставляя меня без опоры. Мы тяжело дышали, глядя друг на друга. Его руки отпустили меня, и я еле удержала равновесие. Взгляд был напряженным, хотя в глубине льда я точно видела желание…

— Тебе лучше идти спать, — услышала я сдержанный голос.

Я растерянно смотрела на Абеля. Пребывая в смятении, я опустила глаза и заметила, как его руки сжались в кулаки. Медленно поднявшись, я вышла из зала на дрожащих ногах.

Оказавшись в спальне, я не могла найти себе места. Возбуждение блуждало по телу, оставляя румяный след на щеках. Что же все-таки произошло?..

Может, его что-то оттолкнуло? Моя нерешительность и этот поцелуй… ведь он почувствовал, что все теперь иначе! Скоро я услышала, как щелкнула входная дверь, затем удаляющийся рокот байка. Он уехал, оставив меня наедине со своими вопросами.

* * *

Один мудрый человек сказал: если хочешь быть счастливым, не ройся в своей памяти! Кажется, это был индийский гуру…

Моя память была моим спасением — и моей погибелью. Многое мне необходимо было вспомнить, но и многое хотелось забыть. Я стала ненавидеть ночи, и каждый раз мое сердце напрягалось, когда солнце шло к закату. Потому что в этот момент я оставалась наедине с собой, и уже ничто не могло спасти меня от боли и горечи. Меня душило от осознания реальности и потери любимого. Я металась на подушке, пытаясь унять свои воспоминания. Мысли накрывали волной, не давая вздохнуть, но я должна была это пережить, чтобы отпустить его… Того, кого считала своей судьбой. Того, кого любила всем сердцем, и из-за которого не могла разрешить себе влюбиться в Абеля…

Вся ночь прошла в полудреме. Утро я встретила разбитой и, тяжело поднявшись, пошла собирать Макса. Проходя мимо зала, я увидела пустой диван, и сердце заполнил тяжелый осадок. От вчерашнего поцелуя разворошило душу, и неожиданное отстранение Абеля еще больше затягивало узел моих переживаний. Когда приехала Бренда, то посоветовала больше отдыхать, заметив мое состояние. Я лишь отстраненно кивнула и, сонно проводив ее с Максом, вернулась в постель. Только теперь я смогла провалиться в глубокий сон.

Так прошло несколько дней. Бессонные ночи, дневные досыпания и домашние заботы. В свободное время я упорно читала лекции по интернатуре и согревалась надеждой о предстоящем тесте. Я усердно перечитывала все, что нашла, и это помогало немного отвлечься от личных переживаний. Мысли о Тиме становились реже, зато их место заняли мысли об Абеле.

Я в напряжении ждала встречи после нашей близости. Но когда это произошло, Абель вел себя так, словно ничего и не было. Он приходил ненадолго, приносил продукты или проводил время с Максом, общаясь со мной, вроде как и прежде, так же проявляя заботу, но что-то между нами изменилось. Он стал более сдержан.

Наверное, любая женщина может уловить малейшее колебание в отношениях или в настроении своего мужчины. Каждый раз, когда я видела его на пороге, мое сердце вздрагивало и невольно трепетало. А когда он уходил — настроение меркло. Навязчивая истома въедалась в тело, сопровождая меня весь день. Это неуправляемое чувство необходимости в нем начинало напрягать. Переживания пускали яд в мой разум. А вдруг я окончательно оттолкнула его своим отношением? Я ведь совсем не такая, какой он знал меня! И вряд ли я уже стану той Элией, которая привлекла этого сурового и непокорного байкера…

В среду я съездила к доктору Конеру. Точнее, Абель отвез меня на своем пикапе, ответственно проследив, чтобы я не пропустила прием. Он был сосредоточен и молчалив в этот день. И я, заразившись его настроением, вела себя тихо. Визит к доктору прошел успешно. Он взял некоторые анализы, провел осмотр, сделал пару тестов и со спокойной душой отпустил меня домой. Он обещал позвонить, если у него возникнут вопросы по результатам анализов. Обратная дорога так же прошла в молчании. У дома я тихо попрощалась и уже собралась выходить из пикапа, но Абель остановил меня, поймав за руку.

— Подожди.

Я растерянно обернулась, а он потянулся к бардачку и достал оттуда невзрачную коробочку. Я внимательно наблюдала, как он открыл ее, вытянул маленькое золотое кольцо и уверенным движением надел его на безымянный палец моей левой руки. Мой напряженный взгляд поднялся к серо-голубым глазам.

— Это должно быть у тебя, — сказал он настойчиво.

Опустив глаза на руку, я только сейчас разглядела, насколько красивым было кольцо. Тончайшие узоры на золотой поверхности, симметрично украшенные маленькими рубинами. Это было явно дорогое кольцо, у которого было только одно статусное назначение — быть обручальным.

— Спасибо, — поблагодарила я скромно.

Сказать, что оно мне понравилось, ничего не сказать. Но мои напряженные мысли перекрыли все впечатление.

— Почему сейчас? — спросила я, устремив настороженный взгляд на Абеля.

— Это не имеет значения. Я просто не вспомнил об этом раньше.

— Я потеряла кольцо в аварии? — спросила я, не понимая, почему раньше не задалась вопросом об отсутствии кольца.

— Нет. Ты сняла его перед моим отъездом в Белфаст.

Я нахмурилась, нервно выдохнув.

— Я что… хотела уйти от тебя?

— Скорее, повлиять на мое решение, — ответил он, словно уклоняясь от разговора.

Я сосредоточилась на лице Абеля, пытаясь увидеть то, чего он недоговаривал.

— Что за решение? Почему ты поехал в Белфаст? — настойчиво продолжала я.

Он перевел на меня потеплевший взгляд. Черты его лица смягчились, а глаза гипнотизировали, подавляя мой напор.

— Я расскажу тебе, но не сейчас. Со временем ты все узнаешь.

Тяжело вздохнув, я покачала головой.

— Со временем… Я так устала от того, что все вокруг постоянно что-то недоговаривают.

— Просто доверься мне. Так будет лучше, в первую очередь для тебя! — Сказал он, мягко подняв мой подбородок и согревая легкой улыбкой.

Я недоверчиво кивнула, хотя понимала, что уже поддалась его мистическому влиянию, снова подавляя свои эмоции и бдительность. Как легко он мог успокоить меня и устроить штиль во внутреннем море переживаний. Я вдруг подумала, что этим талантом, должно быть, он не раз пользовался, решая дела в клубе. Это отличало его от других, делало сильным… и в то же время опасным. Он открывался мне по крупицам, а то, что я сама улавливала, будоражило меня, все больше притягивая к этому загадочному мужчине.

* * *

Вечером ко мне заехала Викки. Мне нравилось наблюдать, как она по-детски дурачится с Максом. Она никогда не требовала к себе субординации и всегда держалась с ребенком, словно с другом — на равных. Я видела, что Макс обожал ее и спокойно доверял свои детские секреты и переживания. Мы весело поиграли в твист, посмотрели мультики, а когда Макс уснул, мы с подругой устроились на кухне. Викки потягивала пиво из бутылки, а я заварила себе ароматный травяной чай. Я знала, что мне не избежать откровенного разговора с подругой, которая беспокоилась о наших отношениях с Абелем. И как я ни старалась обходить эту тему, подруга все же упорно подошла к ней.

— Ты какая-то понурая в последнее время… Что происходит у вас с Абелем? — Викки внимательно смотрела на меня, сканируя зелеными глазами.

— С чего ты взяла, что у нас что-то происходит? — ответила я как можно беспечнее.

— Ну… Не знаю, интуиция подсказывает! — Произнесла она вкрадчиво. — Ну же, дорогая, колись!

Я вздохнула, понимая, что мне самой хочется хоть с кем-то это обсудить. В конце концов, может, это и к лучшему? Может, это поможет разобраться в том, что же все-таки происходит между нами?

— Не знаю, я сама запуталась. Все как-то сложно…

— Давай по порядку. Все просто на самом деле! — Деловито произнесла Вик, выпрямившись на стуле. — Это эмоции мешают тебе трезво мыслить, поэтому и кажется, что все сложно. Ведь есть эмоции?

Она прищурила глаза, многозначительно улыбнувшись. Я не смогла сдержать своей глупой улыбки в ответ и кивнула, чувствуя, как горят щеки.

— Неудивительно. Любая облизнулась бы на такого мужика!

Викки игриво подмигнула и, откинувшись на спинку стула, глотнула из бутылки.

— Ну, рассказывай! — нетерпеливо накинулась она. — Что я из тебя щипцами все вытягиваю?!

— Да нечего рассказывать, — пожала я плечами, вспоминая поцелуй, который всколыхнул меня и оставил в недоумении. — Я не могу понять, что я чувствую к нему, и тем более не могу понять его отношение ко мне.

— Между вами было что-то?

— Да… Он поцеловал меня.

Викки мечтательно улыбнулась, словно смотрела интересную мелодраму.

— Как мило… — произнесла она, смешно выпятив губки. — Я-то думала, вы давно уже кувыркаетесь! А вы только поцеловались…

Я усмехнулась, закатив глаза, Викки порой вела себя как несдержанный подросток.

— Так в чем проблема-то? — спросила она нетерпеливо.

— В том, что он сам прервал этот поцелуй, и все… Дальше рассказывать нечего.

Викки нахмурилась, переводя взгляд в пространство.

— И что ты думаешь?

Я отстраненно пожала плечами.

— Не знаю, может быть, он сравнивает меня с той Элией, которую знал до аварии? И сам в смятении от того, что я другая? У меня не тот характер, я не такая смелая и даже целуюсь я по-другому!

Викки цыкнула и с громким стуком поставила бутылку на стол.

— Ну, ты даешь, Эл! Да это ты, скорее, себя с ней сравниваешь. Конечно, ты сейчас другая! Но поверь мне, такого, как Абель, это не остановит и не заставит отказаться от тебя.

В ее зеленых глазах метался пламень бурных эмоций. А я растерянно обдумывала все, что говорит подруга.

— А ты не подумала, что он просто не хотел тебя спугнуть? Что ему довольно трудно сдерживать себя рядом с тобой? А тем более поцелуй… страсть и все такое. Он изголодавшийся мужик, и просто боялся, что не справится со своим желанием и напугает тебя этим напором.

Я внимательно смотрела на Вик, и в моей голове построилась довольно логическая цепочка. Это многое объясняло для меня. Но все равно где-то глубоко сидел маленький, но настойчивый червь сомнения.

— Возможно, ты права… я не думала об этом в таком ключе, — произнесла я задумчиво.

— Не переживай, Эл! — Викки мягко похлопала меня по руке. — Он любит тебя, я это вижу. И я уверена, все у вас устаканится со временем.

«Со временем», — пронеслось эхо в голове. На все нужно время. Я постаралась улыбнуться, упорно полагаясь на свои впечатления, а не на взгляд со стороны. Все же мне стало спокойней после разговора с Вик. Пусть я не все ей рассказала, но очень ценно, когда есть с кем поговорить, с кем разделить груз, который ты порой не в силах нести в одиночку. Скорее всего, я не приму слова на веру, но зато смогу более трезво ориентироваться в ситуации. И даже если это не поможет решить вопрос, то хотя бы разложит ворох мыслей по полочкам.

В эту ночь я впервые за все время спала спокойно.

Примечания

1

Я помогу тебе.

2

Но прежде займемся этим прямо здесь!»