Узы (Серия ”Одержимость”, Книга 1)

Amy Blankenship

Санктуарий – это обширное и уединенное место отдыха, спрятанное на вершине горы. Энджел Харт выросла на семейном курорте, всегда защищенном от реального мира. Окруженная тремя мужчинами, которых она обожала больше всего, Энджел вела уединенную и привилегированную жизнь, пока развод родителей не заставил ее уехать далеко от них. Два года спустя она приезжает домой в гости и приводит с собой своего нового парня. Внезапно Энджел оказывается объектом привязанности нескольких людей, и они не намерены когда-либо снова позволить ей покинуть Санктуарий. Тайные навязчивые идеи превращаются в смертельную игру одержимости, поскольку мужчины, которые любят ее, становятся самыми опасными людьми на горе. Translator: Ilya_Lobachev

Глава 2 «Секреты»

Энджел стояла перед стеклянными дверями и смотрела на свою бабушку. Она полагала, что в это время дня Изабель Харт будет находиться в огромной солнечной комнате с видом на сад. Она почувствовала, как у нее сжалось в груди, когда бабушка коснулась кнопок на инвалидном кресле, когда оно подъехало ближе к дверям террасы, ведущим в сад.

В последний раз, когда она видела свою бабушку, та стояла высокая и гордая, вытирая слезы со щек, когда прощалась с ними. Положив руку на огромные стеклянные двери, Энджел глубоко вздохнула и открыла их.

«Бабушка!» Энджел улыбнулась и бросилась к ней через комнату. Ее улыбка стала еще ярче, когда глаза бабушки расширились от восторга. Наклонившись, Энджел сердечно обняла ее. «О боже, я так по тебе скучала!»

Изабель закрыла глаза, наслаждаясь настоящим объятием. Вот что ей так нравилось в Энджел и Тристиане… тот факт, что они не были фальшивыми, как остальные члены семьи. Когда они любили кого-то… они любили их всем сердцем.

«Вот мой ангел», — Изабель слабо похлопала ее по спине. Она чувствовала, как часть ее сил возвращается к ней, просто находясь рядом с Энджел. У этой девушки всегда был способ поднять ей настроение и заставить ее почувствовать себя любимой. Но это не помешало бы ей разыграть болезнь на всю катушку. «Я рада, что ты вернулась, чтобы увидеть меня в последний раз», — она позволила своему голосу дрогнуть, как будто это была такая грустная мысль.

«Что?» Энджел вздохнула, затем отстранилась, чтобы посмотреть вниз на свою бабушку. «Бабушка? О чем ты говоришь?» Просто от того, что она сказала что-то подобное, у нее защемило сердце и на глаза навернулись слезы.

«О, давай не будем говорить обо мне, дорогая. Расскажи мне все, что я пропустила за последние пару лет, и кто этот так называемый парень, о котором ходят слухи?» Изабель слегка нахмурилась. «Я не могу поверить, что моя маленькая внучка пытается вырасти в таком далеком месте, что я даже не могу смотреть, как это происходит».

*****

Тристиан вышел из комнаты Эштона, закрыв за собой дверь, когда его мобильный телефон завибрировал в кармане. Увидев, что это Рэй, он быстро ответил. «Привет, Рэй, как дела?»

«Лимузин только что уехал, а твоя девушка уже поднимается в гору. Похоже, это последний разрешенный трафик. Ты все еще хочешь, чтобы я запер здесь ворота?» — спросил Рэй, зная, что это были инструкции Изабель Харт.

«Да, бабушка непреклонна в том, что не хочет, чтобы появлялись незваные гости». Тристиан подтвердил. «Просто закрой их покрепче и возвращайся сюда, чтобы немного повеселиться. Если кому-то понадобится выйти… тогда их просто проведут с горы».

«Звучит как план», — пробормотал Рэй.

Он выключил телефон и закрыл тяжелую железную ограду. Щелкнув тремя толстыми висячими замками, он посмотрел на высокий забор с шипами. Краем глаза заметив вышку сотовой связи, он рванул в том направлении. Это была единственная вышка сотовой связи на протяжении примерно пятидесяти миль, и у него было ощущение, что она вот-вот станет бесполезной.

*****

Энджел вышла через двери террасы, нуждаясь в минутном одиночестве, чтобы оправиться от шока, вызванного тем, что ее бабушка выглядела такой хрупкой в этом инвалидном кресле. Каждый раз, когда она поднимала вопрос о своем здоровье, Изабель обходила эту тему своими собственными вопросами.

После короткого визита ее бабушка заявила, что устала и ей нужно прилечь до конца дня, но она заставила Энджел пообещать вернуться и навестить ее утром. Ее беспокоило, что бабушка так рано ложится спать, и она задавалась вопросом, насколько она больна на самом деле. Ее бабушка была в добром здравии до того, как она покинула Санктуарий и отправилась в Калифорнию. Она даже расцвела после смерти дедушки.

Губы Энджел сжались при мысли о старике, которого она всегда считала чудовищем. Она никогда никого не ненавидела за всю свою жизнь, но за несколько часов до того, как он упал с лестницы, он поймал ее и Хантера, возвращавшихся после купания в одиночестве у пруда.

Ее дедушка накричал на нее, сказав, что она слишком взрослая, чтобы играть с индейским сбродом из резервации. Он велел Хантеру убираться к черту со своей горы, а затем захлопнул за собой двери. Видеть, как Хантер вот так уходит, было душераздирающе. Когда она попыталась заговорить от его имени, ее дедушка повернулся и ударил ее так сильно, что она упала.

Энджел вскрикнула от боли, но больше ничего не сказала, зная, что ее дедушка, вероятно, был прав. Он даже не знал, что они с Хантером делали то, чего не должны были делать… целовались, прикасались и экспериментировали. Если бы он знал об этом, то ударил бы ее не один раз.

«Видишь, я же говорил тебе, что это не статуя ангела. Это действительно Энджел», — кто-то рассмеялся у нее за спиной, вырвав ее из меланхолии. Обернувшись, она улыбнулась, увидев идентичных сыновей-близнецов дяди Роберта, Девина и Дэмиена.

«О боже, вы, ребята, выросли!» Она улыбнулась, когда они по очереди обняли ее и закружили по кругу. Они были того же возраста, что и Тристиан, но каким-то образом переросли его за последние два года. Ростом по меньшей мере шесть футов и два дюйма, они выглядели как вышибалы. Оба они были в облегающих черных футболках с логотипом «Санктуарий» спереди.

Она положила руки на их плечи, наблюдая, как в их серых глазах вспыхивает гордость. «Я думаю, это говорит мне о том, чем вы двое занимались», — хихикнула она. «Держались подальше от неприятностей? Или создавали их?»

«Кто? Мы?» Дэвин рассмеялся, когда поставил ее на ноги, позволяя своей руке ласкать ее бедро и опускаться вниз.

«Ты должна узнать нас получше», — Дэмиен закатил глаза на своего брата, когда обнял Энджел за талию и вытащил ее из объятий Дэвина. Это была игра, в которую близнецы играли годами… всегда старались превзойти друг друга, когда рядом была красивая девушка.

«Вам повезло, ребята, что она это делает», — Хантер пристально посмотрел на близнецов, а затем улыбнулся, когда Энджел обернулась на звук его голоса.

Губы Энджел приоткрылись, когда она впервые за почти два года взглянула на Хантера. Внезапно в ее голове промелькнули всевозможные воспоминания, от которых у нее ослабли колени и участился пульс. Электронные письма и телефонные звонки просто не давали шанса увидеть его лично.

Его волосы были длиннее, чем она помнила, спускаясь до середины спины в чернильной темноте. Он выглядел точь-в-точь как один из тех парней на обложке исторического любовного романа, где индеец и белая девушка изображены в жарких объятиях.

Покраснев от этой мысленной картины, она высвободилась из объятий своих кузенов и шагнула к нему. «Ты выше», — выдохнула она, глядя на него снизу вверх. Хантер был единственным человеком, который знал о ней больше, чем ее брат.

«Нет, ты просто ниже ростом», — усмехнулся Хантер, прежде чем обхватить ее руками и поднять в воздух. «Если только я не сделаю этого». Она всегда была для него легкой, как перышко. Он внутренне зарычал, когда она наклонилась к нему, закончив детскую поездку крепким объятием. Он вдохнул ее запах, напомнив себе обо всех причинах, по которым он ждал ее возвращения.

Зная, что за ними наблюдают, Хантер быстро поставил ее на ноги и посмотрел через плечо на близнецов. «Вечеринка у бассейна начинается, и там кто-то спрашивает вас, ребята».

«Стейси!» близнецы дали друг другу пять. «Увидимся позже». Они рванули с места, как будто это была гонка, чтобы посмотреть, кто первым доберется до девушки.

«Значит, они наконец научились делиться?» — спросила Энджел с невозмутимым лицом, наблюдая, как близнецы уходят, а затем слегка хихикнула над своей собственной шуткой.

«Я думаю, им просто нравится соревнование», — размышлял Хантер. «Эта девушка Стейси появляется все время только для того, чтобы они боролись за нее… до сих пор ни один из них не победил».

Она мягко улыбнулась и повернулась к Хантеру, заметив длинную прядь черных волос, упавшую ему на лицо, когда он поднял ее. Потянувшись за ней, она нежно сдвинула ее в сторону и заправила ему за ухо. «Я чувствую, что наконец-то могу дышать».

«Что тебя останавливало?» Голос Хантера был таким же мягким, как и у нее. Он знал, о чем она говорит, потому что тоже это чувствовал. Он чувствовал это так сильно, что у него горели глаза.

Его взгляд опустился на ее надутые губы, и он почувствовал, что становится ближе… желая поцеловать ее, как он делал это до того, как она ушла. Он был тем, кто научил ее целоваться, хотя и знал, что она никогда не относилась к этому так серьезно, как он. Для нее это были всего лишь детские эксперименты… для него это были узы, которые связывают.

«Человек никогда не должен разлучаться со своим лучшим другом… это больно», — вздохнула Энджел и снова обняла его.

Хантер замер при словах «лучший друг». То, что она имела в виду как нежность, всегда было для него больше похоже на удар в живот. Снова обхватив ее руками, Хантер наклонился, чтобы поцеловать ее в макушку, пытаясь контролировать свой голос. «Я знаю».

Она использовала этот термин с тех пор, как рассказала ему все свои секреты… даже секрет о ней и Тристиане. Однажды она даже сказала ему, что, по ее мнению, влюблена в своего старшего брата. Затем Хантер начал брать ее с собой в горы… только они вдвоем… и показал ей все то, что он мог заставить ее почувствовать, чего не мог ее брат.

Это был поворотный момент между ним и Тристианом… потому что он знал, что тайные чувства Энджел никогда не были односторонними. К своему ужасу, он только убедил Энджел, что она влюблена в них обоих.

Заставив себя отстраниться, он положил руку ей на плечо и повел ее из сада. «Держу пари, у тебя даже не было шанса успокоиться после твоего страшного полета», — ухмыльнулся он, зная, что она ненавидит вертолет так же сильно, как и Тристиан.

«Ты знаешь… ты мог бы отговорить бабушку от этого», — сказала она, натыкаясь на него. «Раньше ты мог уговорить ее войти и выйти из чего угодно».

«О, нет, ты не знаешь», — ухмыльнулся Хантер. «Не вини меня за ту поездку на вертолете. «Кроме того, в последнее время я все чаще позволяю твоей бабушке поступать по-своему». Они прошли по траве на открытое место. Он знал, что они были на виду у комнаты Эштона, поэтому он замедлился просто назло. Никто никогда не обвинял его в том, что он святой.

«Ты мой герой… ты это знаешь?» Энджел остановила его, чтобы он посмотрел на нее сверху вниз. «Если бы ты не нашел бабушку, когда у нее случился сердечный приступ…» ее голос смягчился до простого шепота, «ты спас ей жизнь».

Эштон обернул полотенце вокруг талии, выходя из ванной. Это было то, в чем он нуждался, — долгий горячий душ, чтобы начать неделю отдыха. Может быть, он мог бы произвести действительно хорошее впечатление на семью Энджел и заявить о своих правах на нее. Он никогда так не старался произвести впечатление на девушку, как на Энджел.

Его последняя подружка оказалась двуличной предательской шлюхой, которой ему пришлось преподать урок, но не Энджел. Он мог сказать, что она все еще была маленькой милой доморощенной девственницей, которую ему пришлось обмануть, чтобы получить от нее самый простой поцелуй. Хотя это его не беспокоило. Если бы он хотел секса… было достаточно шлюх, готовых потрахаться, а потом уйти, чтобы он мог провести время с Энджел.

Посмотрев в зеркало на комоде, он начал вытирать полотенцем волосы, затем остановился, заметив что-то в отражении. Повернувшись к окну, он нахмурился, увидев Энджел и Хантера, стоящих так близко, что казалось, будто они шепчутся о секретах.

Он стиснул зубы, отчего мышцы на его челюсти подскочили, когда он наблюдал за своей девушкой и индийским мальчиком, которого она так нежно называла своим лучшим другом. Почему-то он не думал, что Хантер будет чувствовать то же самое по поводу этого прозвища… ни один парень в здравом уме не будет.

«Энджел, твоя бабушка всегда была добра ко мне и Рэю… даже когда у нее не было для этого причин. Я ненавижу то, что с ней случилось», — вздохнул Хантер, зная, что это была ложь. Если бы у Изабель Харт не случился сердечный приступ… тогда Энджел не была бы сейчас здесь. Он внутренне съежился, понимая, что натворил.

Шаман из его племени научил его всему о травах и о том, что они делают с телом, исцеляя или причиняя вред. Он воспользовался этим знанием и смешал правильную смесь, чтобы вызвать у Изабель легкий сердечный приступ. Это было единственное, что он мог придумать, чтобы заставить Энджел вернуться.

«Я не заслуживаю никакой похвалы за то, что нашел ее», — признался Хантер с угрызениями совести.

Энджел мягко улыбнулась, зная, что в Хантере не было ни капли тщеславия. Желая, чтобы он знал, как сильно она ценит то, что он сделал, она поднялась на цыпочки и нежно поцеловала его в губы.

Когда она отстранилась от него, их глаза встретились и задержались. Энджел резко вдохнула, чувствуя, как маленькие молнии пробегают по ее животу и вверх по бедрам. Это был не первый раз, когда он вызывал у нее такую реакцию… Но это был первый раз, когда она не должна была чувствовать это к нему. Теперь у нее был парень… влюбленность в Хантера была табу.

Энджел сглотнула и сделала шаг назад. «Спасибо тебе за спасение моей бабушки. Я не знаю, что бы я сделала, если бы потеряла ее».

Хантер прищурил глаза, зная, что она отрицает то, что они оба только что почувствовали. Может быть, не отрицая этого… но определенно игнорируя это. Он не собирался спускать ей это с рук… на самом деле, он намеревался напомнить ей, что его не так-то легко забыть.

Протянув руку, он схватил ее за руку и направился к входной двери. «Давай, давай устроим тебя».

Эштон так крепко вцепился в подоконник, что услышал треск дерева. Энджел никогда раньше не давала ему повода для ревности, но ему не нравилось, как она смотрела на Хантера… то, как она поцеловала его. Ему это ни капельки не понравилось. Он не позволил ей прийти домой только для того, чтобы посмотреть, как она бросается на других парней.

Энджел вошла в лифт, стряхивая с себя остатки электричества, вызванного поцелуем Хантера. «Итак, где я буду спать?» она улыбнулась, зная, что это была игра, в которую они привыкли играть.

Они вчетвером, Тристиан, Рэй, Хантер и она сама, утаскивали кассу со стола и меняли комнаты людей, просто чтобы вызвать массовую путаницу. Раньше у них из-за этого было столько неприятностей, что это было даже забавно, потому что теперь Хантер отвечал за то самое, из-за чего на них кричали.

Хантер пожал плечами: «Я подумал, что ты захочешь быть рядом со своим братом». Он протянул руку и нажал кнопку четвертого этажа. «Поэтому я поселил тебя в твоей старой комнате».

«Рада слышать, что у меня все еще есть большая комната», — ухмыльнулась она, зная, что комнаты на верхнем этаже огромные по сравнению с теми, что внизу. Кроме того, было бы здорово снова почувствовать себя как дома. «Спасибо».

«Я всегда думал, что вы двое немного избалованы», — поддразнил Хантер. «Вот почему я тоже решил переехать». Он выудил ключ из кармана. Он снял комнату рядом с ее, когда переехал в прошлом месяце. Это позволило ему почувствовать себя ближе к ней, хотя она была так далеко.

«Когда ты окончательно переехал в Санктуарий?» — спросила Энджел. Они с Рэем всегда ездили туда и обратно каждый день, чтобы оставаться с матерью на ночь… еще до того, как Рэй получил лицензию. Они с Рэем очень любили свою мать и заботились о том, чтобы о ней всегда заботились.

Когда двери открылись, Хантер положил руку на край двери лифта, чтобы держать ее открытой для нее. «Мне жаль, Энджел… я просил Тристиана не говорить тебе. Я не хотел, чтобы ты беспокоилась о нас». Его глаза потемнели, зная, что она имела бы полное право злиться на него, если бы захотела.

«Так скажи мне сейчас». У Энджел было плохое предчувствие. У Хантера никогда не было секретов от нее, и она задавалась вопросом, не было ли причиной этого то, что он отсутствовал все это время. «Чего я не знаю?»

«Наша мать умерла в прошлом месяце, когда дом случайно загорелся», — он сглотнул, все еще не желая говорить об этом. «Пожарные сказали, что это выглядело так, как будто она готовила и, должно быть, заснула».

Губы Энджел приоткрылись, когда его темные глаза заблестели от непролитых слез. «Боже мой, Хантер… мне так жаль. Жаль, что ты не сказал мне… я бы вернулась раньше».

«Я не хотел, чтобы ты… видела меня таким», — признался он, когда она обняла его в третий раз за последние полчаса.

Отпустив дверь, он позволил ей закрыться, протянул руку и коснулся кнопки «Стоп». Положив ладони ей на спину, Хантер не смог остановить себя, когда притянул ее к себе, позволяя запаху ее волос успокоить боль внутри него. Эта боль не имела никакого отношения к его матери.

Энджел не собиралась делать ничего, кроме как утешать его, но как только их тела соприкоснулись, она обнаружила, что прижата спиной к стене лифта, а одна из его ног просунута между ее бедер, отчего они оба снова вспыхнули пламенем.

«О Боже, Энджел», — пробормотал Хантер, прижимаясь к мягкой коже на ее шее, когда почувствовал жар ее центра через ткань, покрывавшую его ногу. Прижавшись к ней бедром, он поднял голову и поймал ее губы в разочарованном поцелуе. Его руки скользнули вниз по ее рукам, чтобы захватить ее руки. Скользнув пальцами по ее пальцам, он прижал их к стене, зная ее достаточно хорошо, чтобы помнить, что небольшое доминирование возбуждало ее. Если считать это почти сексом… значит, они были любовниками долгое время.

Сначала Энджел поцеловала его в ответ, теряясь в ощущениях, которые он вызывал, но затем в ее голове мелькнул образ Эштона, и она повернула голову, прерывая поцелуй. Она тихо застонала, когда он жарко задышал ей в шею. Вырвав свои руки из его, она положила их ему на грудь и толкнула.

«Хантер?» Энджел не отрывала глаз от пола, внезапно испугавшись того, что она увидит, если посмотрит на него. «Мне жаль. Я…»

«Ш-ш-ш», — он нежно положил палец ей под подбородок и приподнял его, чтобы она посмотрела на него снизу-вверх. Он уже знал, почему она остановилась. Эштон Фокс уже проиграл… хотя он еще этого не знал. Его глаза привлекательно потемнели, когда он услышал ее почти прерывистое дыхание от простого поцелуя.

«Не извиняйся… ты никогда не должна сожалеть о том, что любишь меня. По крайней мере, я знаю, что ты прощаешь меня за то, что я не рассказал тебе о нашей матери». Хантер отпустил ее, заставляя себя отступить назад и нажать кнопку, чтобы двери лифта открылись для нее.

Зная, что он расскажет о своей матери, когда будет готов, Энджел повернулась и вышла из лифта, больше не доверяя себе оставаться с ним наедине. Как только она убедилась, что он ушел, она замедлила шаги.

Бедный Хантер… и Рэй. Они всегда были так нежны со своей матерью, и она нежно любила их в ответ. Энджел вспомнила, как часто жалела, что у нее с собственной матерью не было таких отношений. Но ее мать была для нее чужой… всегда была чужой.

Когда двери лифта закрылись за ней, Хантер уперся руками в ту же стену, к которой только что прижимал ее… оттолкнувшись от нее в отчаянии. Если бы только счет до десяти работал. Закрыв глаза, он все равно сделал это, заставляя свое дыхание вернуться к чему-то похожему на нормальное. Когда он выпрямился и открыл глаза, он снова был совершенно спокоен.

Открыв свой мобильный телефон, он набрал номер Тристиана, чтобы сообщить ему, что его сестра устроилась. Хантер нахмурился, увидев, что на сотовом телефоне нет сигнала.

Энджел вошла в свою комнату и улыбнулась, увидев, что они оставили все так, как было до ее переезда. Она откинулась на матрас со счастливым вздохом и закрыла глаза. Как только она это сделала, то, что они с Хантером только что сделали в лифте, вернулось, чтобы преследовать ее и заставить ее тело гореть.

Ее не было так долго, что она решила, что он больше не захочет ее такой. Тристиан начал с кем-то встречаться… почему этого не сделал Хантер?

Когда она начала встречаться с Эштоном… она пыталась выбросить из головы воспоминания о Хантере и Тристиане. Но теперь, когда она вернулась, ей казалось, что ее сердце снова разрывается на части. Она была влюблена в них обоих так долго, что это было причиной, по которой она начала встречаться с Эштоном в первую очередь… чтобы забыть. Но когда Хантер только что прикоснулся к ней в лифте, это подтвердило ее худшие опасения… она не была влюблена в Эштона Фокса, и он никогда не заставил бы ее чувствовать себя так, как только что это сделал Хантер.

Она прижала ладонь к нижней части живота, а затем медленно скользнула ею вниз между ног, выгибаясь при этом всем телом. Она закрыла глаза, когда воображаемый образ Хантера дрогнул и сменился воспоминанием о жарких прикосновениях Тристиана.

Конец ознакомительного фрагмента.