Попаданка для пленного змея

Ясмина Сапфир, 2022

Упала с лестницы, очнулась – наг? И даже оказалось, что ты не сошла с ума? Что ж… Придется выручать пленного императора змей, которого на родине считают погибшим. Буквально кормить шикарного мужика с рук… Ведь он заперт похитителями в пещере и не может ни выбраться, ни попросить о помощи. При этом еще необходимо срочно предупредить всех в измерении нага о том, что похитители готовят ужасную диверсию. Да уж… Такая работа по плечу только русской попаданке.

Глава 1

Ада

Прохлада в спине заставила меня резко открыть глаза… И… отчаянно пожелать закрыть их заново. Я лежала на гигантском змеином хвосте, а его хозяин-наг навис сверху. Кольца хвоста змея поддерживали спину в удобном положении, над головой раскинулся свод пещеры.

От нага исходили такая мощь, такая властность, что у меня внутри все затрепетало. Казалось, от него струятся, заполняя все вокруг, волны силы. Непоколебимой, чужой, незнакомой… Но, что поразительно — не чуждой. Вовсе нет. Я прямо чувствовала это всем нутром, каждой клеткой и каждым нервом.

При всем при этом мощь и властность нага не казались холодными, жесткими, пугающими, как можно было ожидать в случае змея. Наоборот, почему-то вселяли спокойствие, уверенность и… чувство полной, абсолютной защиты. Накрывало ощущение эдакого кокона, который спасет и убережет от всех бед.

«Я в домике»… Почему-то крутилось в голове.

Хотя стоило бы, наоборот, испугаться до чертиков. В лучшем случае. В худшем — попытаться проснуться. Защипать себя до синяков по всему телу, чтобы в срочном порядке вернуться в реальность. Вызвать санитаров из желтого дома, чтобы помогли очухаться уже окончательно. Ибо, еще несколько минут назад я была твердо убеждена, что наги существуют только в книгах фэнтези. Или в фильмах. Но никак не в реальности.

Я как завороженная смотрела в темно-зеленые глаза змея. Чистые-чистые… Я таких еще ни разу не видела. Зрачки нага то вытягивались, перечеркивая радужки, то снова становились почти человеческими. И вдруг изнутри выстреливали золотистые всполохи… И эта пульсация тоже не пугала. Я смотрела и не могла отвести глаз. Почти не чувствуя ничего, кроме этого взгляда, полного такого огня… Что уххх… Я… совершенно плыла.

Наг молчал: неподвижный, напряженный. Только ноздри его хищно трепетали. И уголки губ то чуть дергались вверх, то снова слегка опускались. Он заполнял собой все пространство, будто вытесняя прочь окружение. Лишая меня возможности видеть и концентрироваться на чем-то еще… Кроме него…

Взгляд невольно фокусировался на змее. Скользил по его телу, будто приклеенный. А посмотреть было на что. Густые черные волосы, собранные в множество кос, обрамляли скуластое, хищное лицо. Красивое лицо, надо признать. Очень даже красивое. Крупный, но аккуратно выточенный нос, жестко очерченные пухлые губы… Бронзовая, идеальная кожа… Литые мускулы: рельефные, горячие и твердые, как стальной доспех.

Этот наг был определенно шикарным образчиком. При этом в каждой его черте, в каждом движении чувствовалось, что передо мной — нечеловек. Как именно чувствовалось — не уверена. Возможно из-за жестов: быстрых, как у змей и в то же время невероятно плавных. Сочетание нереальное, казалось бы — невозможное. Но я видела это собственными глазами. Возможно все дело было в чертах нага: чуть более вытянутых и четко очерченных, нежели у людей.

А может так на меня воздействовала аура нага: флер силы и загадочности окутывал его и казался почти осязаемым, густым, насыщенным. И это ощущение «он другой» одновременно пугало, будоражило и почему-то… вызывало острый интерес. А еще наг смотрел на меня с такой однозначной иссушающей жаждой, будто годами не видел женщин. Воздерживался, терпел.

И… тут я свалилась черт знает откуда. Очень кстати, как по мановению волшебной палочки. Или некой эротической скатерти самобранки, которая выдает голодному хозяину не еду, а… Мда. Весело. Еще веселее то, что я и сама не знала, как и откуда свалилась.

Эдакая амнезия с эротическим результатом. Просто обхохочешься. Меня домогался какой-то наг. Вернее, я думала, что он начнет домогаться. Главное, чтобы теперь этот великолепный образчик иномирной красоты не начал меня насиловать, как и положено вначале женского романа определенного типа с рейтингом 18+. Чтобы, так сказать, сразу настроить читателя на «правильную» волну. Взбодрить. Потрясти.

Я как-то не очень впечатлилась историями, где герой вначале издевается, берет без согласия, морально подавляет, оскорбляет… А затем неожиданно оказывается няшкой-симпатяшкой, которого в детстве просто недолюбили. Бедным, «сломанным изнутри белым пушистиком». И героиня, все забыв, обрыдавшись, забывается у него на груди. Вот такой неприятненький каламбур. Не мое, уж извините.

Надеюсь, этот сильный и властный субъект не выделяет какие-нибудь там феромоны-муромоны, чтобы я сразу и непреодолимо его захотела. А потом мне заявили: «Да я чувствую — ты готова. Из тебя готовность просто ручьями льет».

Я даже начала прикидывать, куда бить, чтобы вырваться. В пах — не вариант. Его защищала кожаная набедренная повязка, по ощущению очень даже прочная. Я осторожно пальцем прощупала. Да и что-то подсказывало — то ли чувство самосохранения, то ли интуиция, что я скорее себе что-то переломаю, чем наг ощутит удар сквозь эту повязку.

Кроме того, бедра змея покрывали крупные роговые пластины, больше похожие на доспехи. Они местами проступали под повязкой отчетливым рельефом.

Так что в целях выживания туда бить точно не стоило. Сломанные кости еще никому не помогли освоиться в мире фэнтези. Не говоря уже о выбитых суставах и вывихах.

Грудные мышцы и плечи полузмея защищали щитки, скорее всего, из золота. На зуб я не пробовала, так что судила чисто по внешнему виду. Золото, конечно, гнется. Но что-то подсказывало — мои кулаки пострадают сильнее, чем доспех этого озабоченного.

Наощупь мышцы на животе нага мало уступали доспеху по твердости. Да что ж такое! Есть у него хоть одно мягкое место? Ну хотя бы твердомягкое, как маркировали карандаши?

Змей по-прежнему не шевелился и лишь очерчивал меня взглядом. Но этого хватало, чтобы где-то в груди вдруг разливался жар, кипятил кровь, затуманивал мысли. И я плавилась, терялась, плыла…

Меня охватило бессилие перед странным, неестественным, но изнуряюще-приятным притяжением между нами. Словно невесомая дымка окутала, пленила, соединила нас в каком-то особенном едином измерении. Разом убрала все, что могло мешать или вмешиваться в наше уединение. Звуки, запахи, краски мира вокруг.

Агония моего скептицизма, который еще пытался объяснить, что нагов не существует, что я вообще то ли сплю, то ли брежу, то ли все вместе, была уже неизбежной. У бедолаги оставалось не больше шансов, чем у кролика выжить рядом с удавом.

Чтобы хоть немного прийти в себя, по крайней мере, прочистить голову, я с силой разорвала невидимую связь между нашими с нагом взглядами и принялась детально исследовать окружение.

Сработало. Мир вдруг прорезался из невнятного, почти бесформенного слепка до вполне четких очертаний пещеры. Довольно просторной, кстати. Места здесь было на несколько десятков нагов, и столько же попаданок в их руках. Стены выглядели одновременно естественно и словно кто-то все же приложил к ним руку или кирку или еще что-то. Потому что высота стен везде была одинаковой…

Однако мое беглое созерцание продлилось недолго — оборотень вновь перетянул на себя внимание. Так перетягивает внимание алмаз в куче пестрых блесток конфетти. Хочешь — не хочешь, а все равно смотришь…

А змей приподнял меня, нагнулся и наши лица оказались совсем близко.

Оххх…

Последняя нить мыслей оборвалась…

Я прямо слышала, как она с треском лопнула и… наступила звенящая тишина…

Говорят, «в моей голове стало пусто и звонко». Наверное, как раз о подобном.

Дыхание нага казалось опаляюще-жарким. Немного щекотным и очень волнующим. До мелкой дрожи и странного томления, от которого тело вдруг ослабело.

Стало одновременно страшно, душно и как-то не по себе.

Боже! Я сошла с ума? Это бред? Сон? Результат падения?

Мда. Не стоит читать эротическое фэнтези вечером, тем более, перед ударом головой. Однозначно, это ошибка. В следующий раз перед сном буду читать про космических варваров. Главное не оказаться потом в звездолете под таким же твердокаменным телом. Только уже не оборотня — инопланетянина. Хотя наг определенно мне больше нравился.

Но вся ситуация казалась какой-то неправильной.

Я, наг… И ни он, ни я ничего не могли изменить.

Я ощутила, как большие, сильные, горячие руки мужчины скользнули по спине. Ниже, еще ниже…

Бррр… Меня прямо в дрожь бросило. В мурашки, в жар…

Притяжение между нами нагнеталось, и я ощущала его почти осязаемо. На каком-то особенном, чувственном уровне. Тело натянулось и выгнулось, как затронутая нежными пальцами гитариста струна…

Ну все… я попала…

Сопротивляться сил не оставалось. Бороться с нагом, шансов не было… Бороться с собой — еще меньше…

А-а-а!

Я дернулась, зажмурилась и закричала.

Не знаю зачем. Почему…

Чего я пыталась добиться? Контузии нага? Того, что он оглохнет и уже точно не услышит моих протестов, когда начну вырываться?

Ну просто ситуация была настолько странной, настолько непонятной для меня и настолько внезапной…

Наверное, это казалось единственным, что я могла сделать без риска для собственной целостности. Потому что встреча моего кулака с телом нага определенно закончилась бы крайне плачевно для первого и совершенно незаметно для второго.

Ну а потом? Какая же приличная попаданка не оглушит мужчину хоть чем-то… Сковородкой по голове, внезапно проявившейся магией, обязательно самой сильной в измерении… Своей неземной красотой или хотя бы вот, как я… Визгом, переходящим в ультразвук.

Мой крик взвился к сводам пещеры, отозвался множество раз и… стих.

Тишина резанула по ушам осколками стекол. Раскололась, словно большой стеклянный пузырь.

И зазвенела в каждой моей клетке.

Я ощутила движение. Под спиной словно опустело и оказалось что-то твердое, теплое. Но гораздо тверже и намного менее знойное, чем горячий наг-оборотень.

Я боялась, не могла себя заставить.

Какое-то время боролась с собой…

Но все-таки открыла глаза.

Медленно присела на полу пещеры и поднялась — осторожно, хотя голова не кружилась. И оснований думать, что вот-вот грохнусь в обморок у меня не было совершенно. Однако я двигалась так, будто либо ждала подвоха от собственного тела, либо опасалась его от окружения.

Нага рядом со мной больше не было. Он оказался возле другой стены пещеры, скрутив хвост в огромные кольца. Сжимал виски и мотал головой. Словно сам не понимал — где находится и что вообще здесь происходит.

Мда. Кажется, у нас куда больше общего, чем подумалось мне поначалу.

А вот интересно — бывают оборотни-попаданцы?

Шел себе такой дядя Вася электрик. Наступил на оголенный провод… Ну чисто потому, что уже с утра немного дерябнул. Какой же уважающий себя электрик подходит к проводу трезвым? Провод может просто не признать его… в таком состоянии…

И вот — бац! — очнулся дядя Вася в пещере. В теле шикарного мужика-оборотня.

А тут и женщина подоспела… прямо в руки… А дядя Вася трезвых женщин уже лет десять не видел. Да и вообще женщин, так близко… Большинство падали мертвецки пьяными, лишь издалека вдохнув его перегара… Тоже, небось удивился…

Даже не знаю почему меня так несло по волнам сарказма и иронии. Наверное, с перепугу или от неожиданности.

Нет, все-таки не надо читать столько женских романов. Вредно. Для чего я еще не решила.

Для моего женского самолюбия, моего целибата, который я честно выдерживала уже несколько месяцев. Для моего разума, который может просто не выдержать очередной встречи с иномирцами…

Но точно неполезно. Это факт.

— Э-э-э? Где я? Что со мной? — тихо спросила я у змея, совершенно не надеясь на ответ. Боясь, что он вернется и снова набросится. Хотя… кажется, мое тело было очень даже не против подобного исхода. Аж зазвенело от желания вновь оказаться в руках у нага или на его кольцах. Колени поспешно подогнулись, будто намекали, тонко так… попробуй не пойми… Дышать сразу стало почему-то сложнее.

Мой шепот прокатился по пещере тихим шелестом и привычно осыпался со стен.

Наг вдруг сфокусировался на мне и подобрался.

— Кажется, мы в равном положении… — произнес он, прочистив горло. — Я тоже не знаю где я.

— Хм…

Я присела, прислонившись к стене спиной.

Тряхнула головой.

Вот это поворот! Обычно хотя бы один из парочки главных героев фэнтези знал — где находится и понимал — почему. Хотя бы как его туда занесло.

Это уже как-то совсем не по правилам.

Эй, автор! Что за подстава?!

В конце концов! Я требую объяснений!

Так… Что последнее я помню?

Дом. Ссора с мужем. Сын снимает со своей девушкой дом. Муж недели две как на съемной квартире…

Ребенок вырос и та нить, которая соединяла нас, вдруг исчезла. Оставила лишь горечь утраченных лет и ощущение пустоты будущего, не заполненного заботой друг о друге.

Лестница… Проклятье! Лестница!

Я несла на первый этаж дома поднос с грязной посудой. Нога просто поехала вперед и… я полетела вниз.

Под оглушительной звон бьющихся тарелок.

Под собственный бешеный пульс.

Под шелест одежды, задевающей лестницу.

Я в ужасе предвкушала расплату за свою неловкость и небрежность — удар, а может и падение на стекла. В лучшем случае — хорошие такие ушибы. В худшем… мне было страшно даже вообразить.

И… я захотела очутиться где-то, где безопасно.

Мда. Странные у моего подсознания представления о безопасности. Хорошо еще меня не закинуло в чрево какого-нибудь мифического чудовища. Ну а что? Тепло, уютно… и мухи не кусают…

Даже удивительно, что после такого «безопасного места» мне не требуется психиатр.

Жить себе на Земле и вдруг… очутиться неведомо где с нагом. Нет! Правда! С настоящим, живым нагом!

Да еще с каким!

И вот я опять покосилась на змея.

Тот прищурился и наблюдал за мной. А когда наши взгляды встретились… Черт! Даже не знаю. Просто полетели искры. Я не могла прервать наш зрительный контакт. Даже если бы очень захотела.

Наг поднялся и приблизился. Осторожно, словно боялся спугнуть.

— Все вспомнила? — спросил он участливо.

Я мотнула головой.

— Как я здесь оказалась?

— Вывалилась из зевва, а я поймал тебя. Вернее, не так. Внезапно очнулся и поймал. Как будто сработал инстинкт.

Он вскинул взгляд к потолку, словно соображал — что бы это могло значить, а затем вновь сосредоточился на мне. Так, будто вокруг вообще ничего не было.

— Из зевва? — уточнила я машинально.

Мда. Непорядок в этом мире с принятием попаданцев. Забросить — забросили, принять — приняли, а необходимые вещи не выдали. Например, словарь…

Я, конечно, понимаю, что наш брат для любого волшебного измерения — как горькая пилюля с неведомым эффектом. Принял — и жди, что с тобой приключится. То ли поможет, то ли траванешься.

То ли попаданка попытается завоевать весь мир, то ли обхамит всех на свете. А то и все мужики у ее ног штабелями улягутся. А если это не книга мжм…м…? Как демографию поддерживать? Все мужики у ног попаданки, а плодится она в паре только с одним… несчастным… Ой, счастливым, счастливым!

Однако проблемы…

— Ты с Земли? Верно?

Я кивнула и усмехнулась:

— Что? Так заметно?

— Да. Смотришь как будто впервые видишь оборотня моего вида. Вообще оборотня. Не понимаешь, как тут очутилась. И уточняешь про зеввы. Ты явно с Земли.

— Не стану отрицать.

Наг еще чуть приблизился и снова загипнотизировал.

Я чувствовала себя так… Одновременно приятно, странно и волнительно. Теплые волны прокатывались по телу, стягивались в районе солнечного сплетения и стекались ниже. Дыхание стало рваным и чуть более тяжелым. В груди было тесно от воздуха.

— Я Ненталь. Бывший император нагов. Из Гардавии. Это такая страна, если что. Зеввы, это нечто вроде естественных порталов. Думаю, в книгах фэнтези ты читала про нечто подобное?

— Кхм? У вас там много попаданок? — настал мой черед догадываться. Потому что вряд ли книги в жанре фантастика и фэнтези вовсю издаются в мире этого змея. А он слишком хорошо знал, что в них пишут. Получше мужчин из нашего, земного мира. Они-то считают, что женское фэнтези — смерть для мозга брутальных самцов, черная дыра для тестостерона. Стоит только открыть подобное чтиво — и тотчас зальет розовыми соплями. И все, ты романтичный, заботливый, нежный… Что может быть хуже? Кастрация?

Ненталь улыбнулся.

— Да. Попаданок у нас немало. Но каждый раз с Земли приходят ведьмы с новым даром. Вот ты однозначно не мейра и не боевой маг.

— Мейра?

Мда. Словарь мне бы точно не помешал.

— Раньше считалось, что попаданки с Земли все, как одна — мейры. Ведьмы, способные усмирять магические фолианты. Потом выяснилось, что на Земле редко, но появляются и боевые магини. А вот ты — нечто совершенно другое. Ты смогла меня пробудить. Хотя я несколько лет провел в коме. Близкие думали, что я умер. Очень редко наги могут впадать в кому, близкую к смерти. И тогда даже лучшие медики не способны определить, что мы живы. Все процессы в организме почти останавливаются. Температура тела понижается… А сохраняются оборотни нашего вида, как и драконы, кстати, после смерти еще очень долго.

— Значит мы — два редких экземпляра? — усмехнулась я. — Похоже работает закон редких случаев. Если случился один почти невозможный и невероятный, значит и другой на подходе…

— Выходит, что так. Но раз ты меня пробудила, твой дар как-то связан с целительством. Но ты не простая лекарка. Ты что-то другое…

— Вот уж спасибо. Утешили. Чем-то меня еще не называли… Даже не знаю — обрадоваться или огорчиться… И как мне вернуться домой?

Ненталь огляделся.

— Ты можешь уйти зеввом. Я покажу как.

И вот даже не знаю — что-то такое проскользнуло в его взгляде, а может — в голосе, что я прищурилась и уточнила:

— Я могу уйти? А вы?

— Давай на «ты»?

— Хорошо.

— Как тебя зовут?

— Ада.

— Ада… — задумчиво повторил наг, словно дегустировал мое имя как изысканное вино… Замолк, неотрывно впиваясь взглядом в мое лицо и неожиданно закончил: — Меня здесь спрятали. И зеввы заблокированы для оборотней. Для всех, кроме тех, кого заклятье должно пропускать. То есть — для моих похитителей. Так что нет, я уйти не могу. Но хотя бы я начал соображать, что случилось. И даже вспомнил как похитители сюда приходили, проверяли меня. Это все благодаря тебе…

Прозвучало очень душевно. У меня аж гусиная кожа высыпала. Я попыталась сглотнуть и едва протолкнула комок в горле.

А главное! Наг рассуждал о своей лже-гибели и похищении настолько спокойно, ровно, словно давно смирился с участью. Но как? Он ведь едва очнулся?

— Я несколько лет провел в коме, как уже говорил. Но многое видел и слышал. А в последнее время почти все. Только не осознавал, не анализировал. Не понимал почти ничего. А после встречи с тобой… В голове прояснилось. Похоже, я медленно, но восстанавливался и — как следствие — пробуждался. Враги нашей страны похитили меня. Видимо, надеются выторговать у Гардавии то, что давно и безуспешно пытались взять силой.

— Враги… Тоже оборотни?

— Сельвенты. Каменные драконы.

— Они знают, что вы не умерли?

— Нет. И мне бы не хотелось, чтобы узнали.

— Но зачем же они заблокировали зеввы? Специально, причем. Чтобы наги не просочились?

— Чтобы меня не нашли и не забрали родственники.

— Кхм… Но как же вы сможете скрыть, что живы? Теперь, когда окончательно очнулись?

— Я надеюсь на твою помощь…

Я изучала лицо нага. Красивое, суровое, аристократичное и одновременно какое-то варварское. Все, как я люблю. Этот мужчина завораживал. Удивительные радужки его глаз вдруг сузились и вытянулись, как у змей. Я понятия не имела, что это означает, но инстинктивно отпрянула. И тут же сильные руки зафиксировали меня на месте. Одна придержала затылок, вторая — обвилась вокруг талии.

Я оказалась прижата к мощному мужскому телу, словно отлитому из горячего металла. Наг сделал несколько шумных вдохов, и притянул меня еще сильнее.

— Не бойся, — почти касаясь мочки, прошептал он. Знойный воздух прокатился по шее, щекоча и встряхивая. Меня снова пробрало до гусиной кожи. — Я ничего плохого тебе не сделаю. Не хочу. Да и не смог бы.

На последней фразе голос его наполнился песком. И звучал настолько возбуждающе, что у меня голова пошла кругом, как от шампанского. Хорошо, что я сидела — иначе просто сползла бы на пол.

Наг зачем-то поправил кожаную набедренную повязку — я прямо чувствовала, как его рука скользнула между нашими телами, чтобы это сделать.

С минуту он продолжал меня стискивать. Не отпускал и дышал в шею таким жаром… Что у меня мурашки сновали по телу и чувство реальности просто терялось. Если все происходящее вообще можно было назвать реальностью.

Я не могла объяснить почему так себя чувствую рядом с этим мужчиной.

Магия? Его тело все же коварно выделяет какие-то вещества, афродизиаки?

Он меня, действительно, зачаровал или загипнотизировал?

По позвоночнику пробежали разряды, чуть покалывая, согревая и меня накрыло пьяной волной жара.

Наг прижал сильнее, почти до боли в ребрах. А затем вдруг отстранился со слабым рычанием.

— Послушай, — шепнул он совсем тихо. — Мне нужна твоя помощь. Я награжу тебя, как только все кончится. Даю слово вельможного нага из правящей династии дель Марх. Первого после Дельвера, верховного бога нагов.

— Я попробую…

Я не особенно думала о том, как змей собирается награждать меня. Но почему-то верила ему на слово. Понятия не имею почему. Еще несколько часов назад я не верила вообще в существование оборотней. Тем более, нагов. А теперь… Я всем существом чувствовала — Ненталь в ловушке. И верила его рассказу безоговорочно. Даже больше того! Я верила, что он не причинит мне вреда и другим не позволит.

Странно, даже нелепо. Где-то, возможно, самонадеянно. Но факт.

А еще… Я вдруг вспомнила… Мысль проскользнула в голове словно молния. Я видела этого мужчину во сне! Мы общались! Просто я не придавала грезам значения. Мало ли что может присниться?

Но сейчас, здесь я вдруг отчетливо осознала — Ненталь являлся мне в сновидениях.

Или это были не сновидения?

— Мне нужно, чтобы ты быстро освоила перемещение зеввами. Скоро придут мои похитители. И они не должны застать тебя, — вывел меня из транса воспоминаний наг.

— А вдруг не получится? — испуганно уточнила я.

— Получится, — он сказал это так твердо, будто знал нечто, о чем я даже и не догадывалась. Но прежде чем мысль оформилась в моей голове и вопрос слетел с губ, Ненталь скомандовал: — Представь, что смотришь сквозь меня. Вдаль, но в мою сторону… Давай! Все получится.

Сердце забилось в груди перепуганной птахой. А вдруг ничего не выйдет? Может он ошибается? Может принимает желаемое за действительное? А может меня переоценивает?

Однако стоило мне сделать то, что сказал наг, как вокруг словно выросли туннели. Черные, со странными стенами. Они будто текли во все стороны. В конце каждого туннеля я видела кусочек пейзажа.

Пустынный берег моря, язычки волн, что облизывают песчаные отмели.

Густой лес, с буреломом поваленных деревьев.

Какой-то город, с пестрыми кряжистыми домами.

Еще город.

Еще море.

Скалы и птицы, что с криками срываются вниз за добычей.

Озеро, прозрачное, как слеза.

Непролазная чаща леса.

Голова кружилась от обилия живых картинок.

— Молодец! — словно из другого мира донесся до меня голос Ненталя. А теперь давай, ищи свой дом. Ты ведь оттуда сюда угодила?

Я принялась исследовать выход из каждого зевва.

Так. Чей-то сад. Водопад. То ли город, то ли деревня. Овраги, соединенные плохой, ветвистой дорогой.

О! Здание! Хотя бы одно!

Шестигранный холл и лучи коридоров. Академия, что ли?

Да вот же! Моя лестница!

— Нашла… — выдохнула я.

— Умница… — Ненталь сказал это так ласково, что где-то под ребрами слегка защемило. Вдоль позвоночника закрутился теплый вихрь и спустился в живот. Было приятно почти до дрожи. Черт? Почему я все это так чувствую? Даже если этот наг имеет магические чары. Не инкуб же он, чтобы так соблазнять?

Почему между нами настолько искрит? Почему рядом с ним мне так душно и одновременно так легко дышится. И каждая его похвала заставляет сердце подскакивать и восторженно колотиться, как полоумное?

Додумать я не успела.

Ненталь чуть подтолкнул и скомандовал:

— Прыгай! Они скоро придут! Давай!

Я сделала шаг и… полетела.

Дальше делать ничего не пришлось — все сделал за меня зевв.

Один шаг — и я наверху лестницы. Там, откуда благополучно сверзилась.

Черепки разбитой посуды живописно разбросаны на полу. Остатки чая и еды гротескным натюрмортом раскинулись между ними.

За окном соседка копается в огороде, глядя на меня пятой точкой.

Чуть дальше — коричневый прямоугольник недостроенного дома и серебристая будка строителей рядом.

Они копошатся как муравьи.

Эти будничные картинки, совершенно земные, обычные вдруг показались мне какими-то чужими.

Словно все это ненастоящее. А реальное, настоящее там — в мире Ненталя!

И я должна, просто обязана помочь ему!

Выручить этого нага!

Он в ловушке! Близкие его ищут!

Даже не знаю почему я так близко к сердцу восприняла проблемы почти незнакомого мне нечеловека. Или знакомого?

Я как стояла, так и опустилась на ступеньку.

О боже! Я общалась с Ненталем во сне не раз и не два. Многие месяцы!

В голове будто включили фильм: яркий, сочный и очень чувственный.

Мы гуляли где-то на природе. Я плохо помнила пейзажи. Зато впечатления, ощущения вдруг накрыли, накатили как Цунами на берег. Я только и могла, что дышать, чтобы не захлебнуться, не задохнуться…

…Хрустальные струи водопада катятся по роскошному мужскому телу. Ласкают мощные мускулы, поглаживают совершенную кожу, абсолютно лишенную растительности. Ненталь такой сексуальный, когда блестящий и мокрый, весь покрыт глянцевыми капельками. Ммм… Теперь я понимаю — зачем бодибилдеры мажутся маслом на своих соревнованиях. Это выглядит завораживающе…

Я смеюсь, когда Ненталь затаскивает меня под ледяную воду. Визжу будто маленькая девочка. Наверное, именно после этого нага не совсем кантузило от моего вопля в пещере. Ненталь просто уже слышал мои дикие визги.

Мы жмуримся от брызг и солнечных бликов, которые рассыпаются вместе с ними повсюду.

Я брыкаюсь, продолжаю визжать от восторга…

А Ненталь прижимает…

Контраст между холодной водой и его горячим, как зимняя батарея телом, пробегает по нервам легкой щеткоткой. Будоражит и растекается по мышцам сладкой негой, легкостью, эйфорией. Я чувствую, что Ненталь очень возбужден. Но почему-то думаю, что нельзя… Нет, нельзя сейчас… Никак нельзя…

Ненталь отпускает меня нехотя, с глубоким вздохом, одновременно чувственным и прочувствованным. Бережно проводит рукой по моему плечу, спускаясь к ладони и берет ее своими пальцами. Наши пальцы переплетаются, как и наши тела, наши чувства и мысли…

Не знаю почему, но от этого легкого касания по руке скользят искры разрядов. Вдруг внутри все сжимается и расцветает теплом. Холодная влага на теле больше не ощущается абсолютно. Мне жарко, также как и нагу. Кажется — еще немного и ледяная влага зашипит и испарится — вся, до капли.

А наг смотрит, не отрываясь. И зрачки Ненталя вдруг вытягиваются как у змей. Внутри удивительных радужек вспыхивают золотистые искры. Я сглатываю, пытаясь протолкнуть комок в горле. Но там сухо, словно в пустыне. И вдруг наг притягивает, вжимается и целует. Голова кружится, пейзаж вокруг водит хороводы. Яркими вспышками — остро-сладкими, мощными пробегают по нервам импульсы. Я прикрываю глаза, и вся отдаюсь ощущениям.

Наг целует: властно, уверенно. Умело, как опытый любовник и жадно, как пылкий юнец. Его язык раздвигает мои губы, проникает внутрь и ласкает… Так что я куда-то лечу, и только дышу, ощущаю…

Ненталь гладит мое тело, почему-то совершенно обнаженное. Как и тело самого нага. И оборотень не с хвостом — он в человеческом обличье. Теперь я это четко осознаю. Змей во второй, двуногой ипостаси.

Его пальцы невесомо проходятся по моей коже — где-то чуть нажимают, а где-то едва касаются… и мое тело взрывается новыми ощущениями. Под ложечкой посасывает — приятно и будоражаще. Где-то в животе зарождаются обжигающие волны и устремляются ниже. Сладкие, щекотные спазмы стягивают узлом низ живота и новые каскады жара накрывают с головой. Ошпаривают ощущением какого-то близкого, нужного, волнующего блаженства. Только руку протяни — и оно уже твое.

И я знаю, что нужно для этого.

Льну к Ненталю, окольцовываю руками его шею, словно кошка трусь о его щеку, такую гладкую, никогда не знавшую щетины… Хочется просто мурчать и позволить себе стоны удовольствия.

Но я не позволяю. Нельзя. Почему? Да черт его знает.

Тишина наших встреч — залог того, что они не прервутся. И нить эмоций, взаимных симпатий, которая опутала нас, связала намертво, не оборвется вместе с ними.

Ненталь вжимается свидетельством своего желания. Дышит на ухо так горячо, так быстро и так рвано, что у меня совсем все плывет в сознании. Образы, мысли, эмоции переплетаются, смешиваются в горячий пенный коктейль. Яркие осколки реальности или грезы проступают сквозь туман удовольствия, и снова теряются в нем, гаснут.

Да и зачем они? Зачем мне окружение? Зачем мне реальность?

Есть только здесь и сейчас. Блаженство близости нага, на пике какого-то надрывного наслаждения. На острие эмоций. Словно горький перец, который едва касается языка в жирной и нежной солянке. На минуту острота пронзает, а затем наступает блаженное наслаждение вкусом. Еще более яркое, еще более насыщенное от того, что буквально секунду назад язык коснулся чего-то ядреного и жгучего.

Еще более запоминающееся…

Я выгибаюсь, прижимаюсь к нагу вновь, позволяя ему и дальше действовать.

Он поднимает меня за ягодицы, и я покорно сажусь на Ненталя, плотно обхватывая его бедрами. Тело оборотня нагревается, хоть чайник на нем кипяти. Он едва дышит, но продолжает втягивать мой запах. Будто жадничает, боится упустить хотя бы капельку. Ласкает так, что у меня совсем отказывают тормоза. Срывает крышу.

Тело звенит в руках нага отчаянным желанием продолжения. Также, как недавно в пещере. Это знакомое, тягучее, приятно-изматывающее ощущение я уже никогда не забуду.

Ненталь медлит, дрожит в предвкушении и нетерпении.

Чуть двигает бедрами, будто намекает, что пора бы и продолжить. Соединиться по-настоящему…

А потом я понимаю — нельзя! Это слово вонзается в мозг занозой действительности. Буквально ошеломляет, парализует.

Нельзя… Отбрасывает меня куда-то…

В моих снах мы постоянно встречались с Ненталем возле того водопада. А еще на какой-то полянке в лесу, где пахло малиной и хвоей. И медовые ягоды таяли на губах вместе со сладкими долгими поцелуями. А горячая хвоя холодила тело после знойных прикосновений Ненталя.

Мы гуляли у берега моря. И волны облизывали наши ноги, как игривые щенки, ластились. Небо и вода менялись местами у линии горизонта, будто втягивались в одну воронку. Ненталь обнимал и все привычно утрачивало смысл, яркость и очертания.

Где только мы не встречались…

Но всегда это было так… Горячо, возбуждающе. Долгожданно… Так бесстыдно лакомо и так дурманяще-нежно, что я поражалась как могла все это забыть.

Как утром вставала с постели, совсем не помня о наших грезах…

Словно что-то отключало ту часть мозга, мысли и даже любые намеки на воспоминания о Нентале…

«Ты сделала какие-то косметические процедуры?» — издалека доносится до меня голос моей любимой владелицы фруктового развала на рынке. — «Выглядишь вообще, как девочка!»

Я совершенно забыла и эти ее фразы. Потому, что… связь с Ненталем меня омолаживала. Я не понимала — как именно, но уже точно знала, что это так…

Я ошарашенно смотрела на себя в зеркало расширившимися глазами и только моргала.

«Мне нужна твоя помощь»… Так и звучало в голове.

Наша встреча с нагом будто разблокировала мою память, и теперь я отчетливо чувствовала нашу связь. Хотя пока и не понимала — почему и в чем вообще она заключается.

Но она была настолько реальной, настолько естественной, настолько осязаемой, что оставалось лишь поражаться.

* * *

Ненталь

До момента, когда Ада упала в его объятия, буквально вырвав Ненталя из комы, самым четким и ярким его воспоминанием была собственная смерть. Или полусмерть.

…Отбор претенденток в жены императора превратился в побоище. Уж больно жаждали мятежные аристократы избавиться от правителя во что бы то ни стало. Вернуть старые порядки. Когда любой высокородный змей имел право убивать и насиловать простолюдинов и инорасцев в своем квартале. Даже не в своих владениях!

Когда никто был им не указ. Пожелал — забрал себе женщину другой расы или худородную и делай с ней что пожелаешь.

Ненталь запретил все это ради мира между расами и государствами.

Ради справедливости для тех, кого вельможные наги считали существами низшего порядка. То есть — всех, кроме им равных и тех, кто выше.

Адельтах, как называли императора в Гардавии, ринулся на помощь претенденткам в его жены. Он не мог их бросить, не мог отдать на откуп мятежникам. Не мог ждать, пока за него работают другие вояки. Он отвечал за этих женщин! И ответил…

Своей жизнью. Почти…

На последнем испытании на отборе в пещере были заложены бомбы. Все начало взрываться, погребая под обломками сановников императора, что сопровождали кандидаток и самих женщин.

Взрывные волны раскалывали вековые каменные плиты, превращая грот в склеп.

В воздухе витала удушливая дымка из мелкого каменного крошева, пыли и копоти.

Мешала дышать, мешала видеть…

Крики и вопли о помощи наполнили пещеру до отказа, эхом отражались от стен и многократно усиливали общую панику.

Женщины закашливались, мужчины заходились надсадным кашлем.

Обрушения достигли пика.

Пол, потолок и стены казались чем-то эфемерным…

Мир вокруг рушился, превращался в бесформенные глыбы, прах и пыль.

Многих женщин уже вытащили из пещер: сам адельтах и его воины. Оставались всего несколько. Ненталь увидел, как на одну из нагинь падает каменная плита, под весом которой даже роговые пластины на бедрах змеев превратятся в жалкие черепки.

Адельтах решил попытаться убрать «невесту» из-под удара. Бедняжка застыла соляным столбом и только смотрела как смерть сама заносит над ней свой клинок.

Стеклянная и беззащитная перед надвигающимся…

Ненталь прыгнул, повалил нагиню, и они вместе покатились по полу. Но плита раскололась на несколько острых частей и адельтах закрыл своим телом женщину. А затем еще раз, когда вслед за плитой на него обрушилось заклятье ледяных топоров. По телу словно тонны проехались.

В эти минуты весь мир Ненталя схлопнулся до боли. Он сам стал болью.

Она рвала тело сотнями когтей хищников, вгрызалась тысячами клыков. Выжигала внутренности словно туда раскаленное железо влили… Резала, саднила, дергала…

Адельтах ощутил, как впадает в беспамятство…

В уплывающем в темноту сознании он слышал надсадные причитания младшего брата. Эманор звал и просил Ненталя держаться.

А потом требовал, а потом вновь умолял…

Что-то там еще говорили стражники императора…

Но голоса удалялись, будто все уходили или уходил сам Ненталь…

И дальше был долгий провал.

Глубокий как дно колодца, с которого уже не видно поверхности.

Лишь изредка водную толщу вокруг пробивают неверные, едва заметные проблески солнечных лучей.

В черноте, куда погрузился Ненталь, мельтешили узоры, косички и вели хоровод звезды. Они выплывали из мглы, напоминая, что змей еще жив. И тотчас скрывались из виду.

Затем начали приходить и звуки. Как отдаленное эхо. Как внезапно прорвавшиеся в ночную тишину птичьи трели и стрекот насекомых.

Говорил брат. Канор — королевский медик. Лучший из лучших.

А еще Рельгор. Кузен Ненталя, которого правитель готовил себе на смену, понимая, что Эманор править не хочет. Младший брат не раз говорил, что ничего хуже для него быть не может. И Ненталь не мог так подставить Эманора. Вынудить его взять бразды правления Гардавией, потому что должен по праву рождения. Ненталь хотел, чтобы брат жил не так, как должен, а так как хочет. Поэтому и связался с Рельгором, поэтому и переписывался с ним… И теперь был уверен — наследник клана тель Ррах — второй ветви семьи дель Марх — не подкачает.

Разговоры Ненталя совершенно не радовали.

«Он погиб».

«Прощайтесь с императором».

«Нам будет очень не хватать тебя, брат».

«Даю слово, я введу новые законы и отомщу твоим убийцам»…

…Все, что звучало вокруг Ненталя говорило о его гибели. Но адельтах не был мертв. Он это знал точно. И никому не мог сообщить. Потому что даже Канор не понял бы, что император еще жив…

Сознание нага оказалось запертым внутри неподвижного, практически погибшего тела. И пока им больше не управляло. Пока… не восстановятся нервные связи, пока сердце, мозг и другие органы не смогут работать в прежнем режиме…

Еще совсем маленьким Ненталь слушал рассказы дяди о том, как его брат провел в коме без малого сотню лет. А потом вдруг очнулся. Как выяснилось, его истинная пара — целительница. Маг самого редкого вида среди нагов. И она год за годом, даже не зная еще свою пару, давала ему энергию выжить… Связь, о которой не знал ни сам наг, ни его пара, позволила ему не погибнуть…

Неужели то же самое случилось с Ненталем?

Но тогда… Ада его нари? Истинная на языке нагов?

Ну да. Было бы странно, если бы тело нага, едва вырвавшись из плена беспамятства, сделало стойку на женщину и эта женщина оказалась не его нари…

Ненталю достаточно было вспомнить о том, как Ада очутилась в его объятиях, чтобы тело четко и однозначно проголосовало за попаданку.

Грудь взорвалась жаром и тот ухнул ниже, отозвался резью и тяжестью в паху…

Ненталь откинулся на стену пещеры и прикрыв глаза попытался справиться с ощущением.

Было слишком. Настолько остро и сладко, что набедренная повязка вздулась, потому что мужской орган выскочил из плена роговых пластин на бедрах змея и решительно рвался в бой.

А это было очень некстати. Скоро придут проверять адельтаха его похитители. И вот такого сюрприза на теле мертвеца не должно быть уж точно.

Теперь осколки реальности, которые воспринимало подсознание Ненталя в коме и складировало, словно собирало сложный пазл, наконец-то, соединились.

После общения с Адой. Она была ключом и причиной. А еще следствием и шажком в будущее…

Наг отчетливо вспомнил и само покушение…

…Легкий, тонкий присвист ветра из приоткрытой двери фамильного склепа…

…Крадущиеся в гробницу дель Марх тени, дрожащие словно сухие листья на ветру.

Скрежещущий в ушах шелест вражеских переговоров…

Заклятье купола тишины, что обрушилось на стражников склепа, которые честно несли службу.

Просто никто не предполагал, что тело одного из захороненных императоров Гардавии посмеют похитить. Это было не просто преступлением, по факту — святотатством покуситься на останки первого после Дельвера. За такое одна награда — смерть. Но подобная затея выглядела крайне сложной и опасной сама по себе.

Гробница не только охранялась воинами Гардавии, но и пройти туда мог только аристократ. Причем не самый последний — выходец из самых древних и правящих кланов.

Внутри были расставлены ловушки, заклятья… О которых знали лишь единицы.

Так что у сельвентов не было ни шанса похитить тело императора Гардавии…

Если бы… Не предатели из высших кругов знати.

Которые в тот момент дрались с Рельгором за свое право убивать и насиловать всех, кого ни попадя…

Связь с парой подкидывала нагу одну картинку за другой, медленно заполняя пробелы в памяти. А вместе с картинками приходили и эмоции. Яркие, как слепящее солнце в глаза и бурные, как дикий горный поток. Их было так много, что первое время Ненталь только и мог, что дышать. Вдруг поднималась изнутри и кипятила кровь ярость на мятежников, которые осмелились… Да нет, не покуситься на императора. Это было еще ничего! В Гардавии ценили силу не меньше ума и магии. И если адельтах достоин своего места, он должен уметь отстоять себя не только при помощи болтологии, тирании или универсального оружия правителей — армии. Он и сам обязан был не подкачать. Но ведь мятежники пытались навредить не только Ненталю! Они осмелились покуситься на слабых женщин! Не пожалели нагинь! Участницы отбора могли погибнуть! Они были в секундах, в жалких шагах от этого! И лишь сила императорской стражи, советников адельтаха и его близких помогла избежать катастрофы. Колхар и его приспешники! Как же хотелось Ненталю сжать этих галдахре хвостом и сплющить их в месиво. Одно из самых забористых оскорблений в Гардавии крутилось на языке нага, так и норовя сорваться бессмысленным резким и гневным криком. Галдахре! Сетхи! Галдахре! Он повторял это так, словно мог что-то сделать. И отлично понимая, что ничего сделать не может… Сжимал кулаки и месил воздух. Потому что, ударив стену, мог осыпать каменное крошево. Не рассчитать силу и оставить кровавый след. И тогда похитители догадались бы… Поняли, что Ненталь жив… Буря в душе поднималась. Такая что кровь гудела в висках, словно ветер в трубах… И вдруг сама собой стихала, уступая дорогу куда более мощному, всеобъемлющему чувству… Тому, что диктовала связь с нари……Ненталь задышал часто и ровно, как всегда делал перед решающей битвой. Или схваткой с превосходящими силами противника. Попытался заставить инстинкт пары замолкнуть. Но тот и не собирался слушаться. Ведь именно он восстановил Ненталя, вытащил из небытия. И теперь змею срочно требовалась разрядка. В голове крутились обрывки снов про Аду.

…Ее изящное тело под струями воды. Влага обрушивается на тяжелые, пышные груди, узкую талию и скатывается по высокой, крепкой попке. А затем охватывает в кольцо точеные ножки, покрывая прозрачным полотном маленькие, изящные ступни. Лижет тонкие запястья и длинные пальцы.

Ада стряхивает прозрачные капли с лица и косится на Ненталя. А он замирает, весь в плену ее взгляда.

Глаза на пол лица: огромные, ясные, тепло-карие лишают Ненталя воли, забирают самообладание. Водопад каштаново-рыжих волос, таких характерных для сильных земных ведьм, кучерявится от влаги. Магички с земли почти все рыжие или брюнетки. Блондинки обычно имеют очень слабый дар.

Ада неспешно слизывает с пухлых, чувственных, аккуратных губ капельки воды.

У-ух! Ненталь сам поражается как озеро еще не вскипело от его страсти. Прямой, аккуратный носик нари чуть вздернут, словно дразнит.

А нага и дразнить уже не нужно. Нет смысла. Он больше чем желание. Он единый, непроходящий инстинкт.

Ада смотрит на Ненталя, чуть наклонив голову, наблюдает из-под черных, прямых, как стрелы ресниц. Изучает.

А чего там изучать? Ненталь весь — желание. И только оно. И это видно даже без долгих рассматриваний. Но нагу нравится то, как ее взгляд неспешно, томно скользит по его телу. Как вдруг охватывает его фигуру, измеряет, оценивает пропорции.

Ему нравится, как она по-женски тушуется, глядя на четкое и однозначное свидетельство желания нага. Как смущенно хихикает и смех хрустальными нотками рассыпается по воздуху. Звенит в беззвучии, которое окутало Ненталя и Аду. Щекочет кожу, искрами рассыпаясь по телу. Словно ледяные капельки воды после жара дневного солнца Гардавии…

И есть лишь один смысл — быть с ней. Есть лишь одна цель — не отпускать…

Но ее игра, ее флирт только добавляют остроты, пикантности удовольствию… А ее недоступность вызывает все более мощное, но одновременно горяче-сладкое влечение. Это был инстинкт охотника, и одновременно какой-то вдохновенный порыв. Нечто откровенно-плотское, земное и нечто возвышенное, чувственное в каком-то безумном, немыслимом сочетании…

…Они существовали в одних снах, соединенные подсознанием нага и его нари.

Вот только землянка не знала, не подозревала. Наверное, и не думала, что наг существует.

Считала его фантазией, причудой подсознания.

Ненталь будто опять погрузился в те грезы.

Ощущения прохладной, гладкой кожи землянки иголками укололи кончики пальцев.

Пронзили насквозь, проникли в каждую клетку.

Воспоминания о близости тела Ады мгновенно наполнили кровь хмельной эйфорией, и та отозвалась в каждой клетке звенящей, приятной восторженностью жизни.

Возможно ребяческой, возможно неуместной. Но какая уже сейчас разница?

Когда у тебя все хорошо, тебе плевать чем это «хорошо» обернется для других.

Если ты как генерал своей армии победил врага и разбил наголо, ты — на вершине блаженства, король мира. И тебя не волнует, что эта победа кого-то лишила дома, семьи, близких. Что кто-то в это же самое мгновение плачет над телами своих любимых…

Потому что ты боролся, ты бился насмерть, и ты заслужил это право. Радоваться сейчас, даже если кому-то от этого вовсе не здорово.

Ненталь жил, чтобы ее касаться. И выжил исключительно ради этого.

Она ушла, но все еще была с Ненталем.

Ее запах, казалось, наполнил пещеру — не выветришь, как ни старайся. Хотя вентиляцию здесь сделали на совесть. Видимо, боялись, что Ненталь начнет разлагаться. О нагах мало что знали даже в их измерении. Змеи старались держать в тайне многие свои расовые особенности. И это помогало как войнах, так и в моменты, когда гардавийцы сталкивались с вероломством других народов.

Приятный аромат землянки повис в воздухе легкой, прозрачной дымкой. Нежно-сладкий, немного пряный, смешанный с запахом хозяйственного человеческого мыла, слишком жестким и грубым для этой женщины.

Ее голос будто так и остался в пещере. Звенел, повторяя ее слова. Даже ее крик, похожий на крик испуганной птицы… даже он не вызывал у нага отторжение. Хотя в момент, когда Ада заголосила… Ненталю на долю секунды почудилось, что она отвергает даже малейшее их касание.

И несколько мгновений все внутри нага протестовало. Ощущение «не отпущу, пусть и не думает» билось в агонии, болезненной и долгой. Потому что наг отпустил. И снова бы поступил также…

Отскочил к противоположной стене, так далеко, как позволяли ему обстоятельства. Дабы расстояние в длину пещеры помогло снова не схватить Аду и не пленить ее в своих руках.

Он мог. И она бы не вырвалась. Слишком велико оказалось искушение, чтобы Ненталь оставался рядом с Адой. Хотя бы на расстоянии вытянутой руки. Да что там руки! Выброшенного кольца хвоста, которым тоже можно притянуть, и схватить, и ЗАхватить.

Она была слишком нежной… Слишком женщиной…

Ненталь попробовал переключиться, но перед внутренним взором опять появлялась Ада. Также, как и в его снах.

Все в ее облике казалось исполнено особой гармонии. И в каждом ее движениях тоже. Как она чуть опускала голову, слушая, что скажет змей. Как шла во сне Ненталя ему навстречу. Неспешно, чуть покачивая круглыми бедрами. И ее идеальные, аккуратные стопы с высоким подъемом неспешно перекатывались по песку…

Как проводила руками по телу, очерчивая изгибы и впадинки, чтобы сбросить прозрачные выпуклые капли… И даже как округляла свои и без того огромные глазищи.

Дыхание нага со свистом вырывалось из горла. Горячая кожа, казалось, сейчас докрасна раскалит камни, на которые змей опирался.

Он хотел Аду с каким-то хищным, звериным голодом. И отключить это ощущение хотя бы на время никак не получалось.

А надо! Еще как надо!

Ненталь научился ощущать течение времени каким-то особенным, собственным способом. Без часов, без малейшего проблеска света в глухом каменном мешке, куда его запрятали похитители. Он не мог видеть ни рассветов, ни закатов. Ни полуденной дымки, ни стрелок часов, которые описывали свой ежедневный круговой танец. Ничего он не мог видеть. Но спустя какое-то время уже четко и почти безошибочно определял: день или ночь. И приблизительно сколько пробило.

И это он тоже сейчас понял. Вытащил информацию из подсознания.

О том, как в беспамятстве вдруг напрягался. «Они идут». Мысль пронзила ударом молнии.

«Похитители…» Неожиданно сработала интуиция.

Он будто подсознательно фиксировал приближение врагов, чтобы теперь узнать расписание их визитов.

А это оказалось несложно.

Похитители всегда приходили примерно в одно и то же время. Наверное, так им было удобно. Нужно ведь еще соблюсти осторожность. Убедиться, что никто не наблюдает. Удостовериться, что тайна пленника так и останется тайной до поры до времени.

Наверняка, похитители тихарились даже от своих же.

Ненталь был уверен — они не сказали о своем плане почти никому, кроме самых верных, доверенных лиц. И стремились, чтобы так и оставалось.

Ненталь вернулся на то место, где поймал нари, что вывалилась из зевва практически ему на голову.

Лег и прикрыл глаза.

Попытался вспомнить медитацию, которой учился у все того же хитромудрого дяди, что, фактически, предупредил о коме.

Тот говорил, что перед большими и кровопролитными сражениями древние наги экономили силы, энергию и магию. Впадали в нечто вроде спячки, как делают змеи зимой. Замедляли все внутренние процессы и казались практически мертвыми.

Именно этого и должен был сейчас добиться Ненталь. Если хотел выжить. Если хотел обмануть подлых похитителей. И… если хотел увидеть нари опять.

Последнее желание сыграло решающую роль. Впервые Ненталь понял Эманора, который метался, сходил с ума без своей истинной. И был готов на все ради одной лишь встречи. На унижения, на хитрости, на схватку с любым, кто ему помешает. Даже обмануть брата, с которым прошел огонь и воду. А ведь Ненталь и Эманор доверяли друг другу как себе самим.

Ненталь сейчас тоже не думал о том, что ему нужно встретиться с братом. Возможно, помочь Гардавии выйти из кризиса. Кто его знает, что там творится сейчас и насколько Рельгор справляется с правлением. Ненталь думал лишь об одном. Он не может не увидеть Аду вновь…

И это стало таким мощным мотиватором… Как еще ничто в его жизни. Хотя наг и сам не ожидал подобного. От себя: спокойного, уравновешенного и гораздо менее порывистого, чем энергичный и экспрессивный младший брат.

Ненталь всегда оставался якорем семейства Дель Марх в бурном море государственных смут и любых жизненных катаклизмов. Включая и мощные переживания.

Когда в одном жестоком сражении погибли сразу: дядя, отец и мать Нентали с Эманором, младший брат впал в какое-то неистовство. Прыгал зеввами в расположение врага, убивал там, калечил направо и налево и снова уходил пространственным туннелем.

А на плечи Ненталя легли похороны, прощальная церемония и… необходимость утешать брата. И он это сделал. Привел Эманора в чувство, и они победили врага. Поставили его на колени и вынудили просить пощады. Ненталь хранил твердую уверенность, что никто и ничто не заставят его изменить собственной рассудительности и неизменному хладнокровию. Что бы ни случилось, он сохранит трезвый ум и холодный рассудок.

И что теперь?

Все это смело, буквально смыло штормом безудержной, какой-то одновременно возвышенной, окрыляющей почти до детского восторга и до дикого плотской, изнуряющей страсти к паре.

Ненталь лег на пол и, прикрыв глаза, начал вводить себя в транс, как учил дядя.

Медленно, неспешно и планомерно…

Вдохи и выдохи, как минуты: капают один за другим. Всегда ровно, всегда одинаково. Всегда точно…

Стук сердца слышен едва-едва, и он замедляется, выравнивается…

Перед глазами сплошное темное полотно.

В ушах — капель. Очень кстати. Тук… тук… тук…

И сердце также тук… тук… тук…

Ненталь дернулся и встрепенулся.

Колхар и его приспешники! Он сам ввел себя в кому, когда тело начало умирать после серьезного ранения!

Он сделал это сам! Чисто инстинктивно. Казалось — дядя готовил Ненталя к этому шагу и предвосхитил события будущего.

Если бы Ненталь не ввел себя самого в транс… Погиб бы, как и решили его близкие и приспешники.

Ненталь только сейчас, повторяя шаг за шагом инструкцию дяди, понял, что боль не была последним ощущением его тела. Не она спровоцировала отключку. Это не было болевым шоком!

В тот момент Ненталь постарался начать медитировать, отключиться и отрешиться от реальности, чтобы стало хоть немного полегче… И в бессознательность рухнул уже именно в этом состоянии, замедлив все процессы в теле, что и дало возможность восстановиться.

И уже тогда он внезапно ухватился за лучик света в кромешной тьме… Почувствовал нари… Но как? Ведь она была в другом мире и даже не знала о существовании Ненталя. Да что там Ненталя — вообще нагов!

Это ему еще предстояло выяснить.

Однако пазл сложился. Осколки воспоминаний, событий и ощущений составили четкую и внятную историю. С многоточием неопределенности в конце…

Все чувства Ненталя вдруг обострились. Ощущения взвились на новые высоты. Он лежал с закрытыми глазами и словно видел сквозь плотно сомкнутые веки.

Вначале открылся зевв… Затем из него появились Гартан и Леспех. Император сельвентов и его ближайший помощник. Правая рука, советник и еще бог знает кто. Поверенный всех тайн…

Как обычно сельвенты вырядились будто на карнавал. Шелковые рубашки, шелковые брюки, кафтаны, расшитые блестящими пуговицами и драгоценными камнями. Что ни часть гардероба — то сверкание.

Те же вельмеры — огненные драконы — одевались куда более изысканно, хотя тоже любили всякие кафтаны-шелка.

Впрочем, сельвенты никогда не нравились нагу, так что он мог судить и предвзято.

Ненталь не знал — удалось ли ввести тело в транс.

Впрочем… этих только двое. Может стоит схлестнуться…

Все поставить на карту — как часто выражались попаданки с Земли. Пойти ва-банк.

Броситься на похитителей, скрутить их в кольцах. Превратить в кашу прежде, чем сельвенты смогут обернуться. Хотя бы позвать на помощь. Пискнуть…

Ненталь внутренне дернулся. Подобрался как мог.

Сфокусировался на своем состоянии, проверяя — получится ли достаточно стремительно осуществить то, о чем подумал. Но…

Безнадежность резанула по живому, заставив онеметь от понимания безвыходности ситуации и бесполезности затеи.

Змей отчетливо увидел, что в зеввах, прямо у выхода, Гартана и Леспеха ждут.

Воины-сельвенты.

Их много. Они вооружены. Магией и оружием.

Они готовы драться. А Ненталь много лет провел в коме и ему бы еще только размять затекшие мышцы…

Кто знает какая у него сейчас скорость реакции. Какие навыки остались и не забылись. Как вообще отреагирует тело, что многие дни оставалось без еды и питья. Чисто на внутренних резервах за счет замедления всех жизненных процессов.

На помощь позвать не удастся. Связь, как и зеввы, заблокирована намертво…

Вот же! Колхар и его приспешники!

Ненталь постарался вернуться к медитации, отрешившись от всего вокруг. Потому что его ждала новая встреча с Адой… Остальное вдруг резко перестало иметь значение.

Не увидит больше Эманора? Что ж… Ненталь почти с этим смирился. Еще в тот момент, когда принял магический и каменный удар на отборе.

Не узнает, что там творится в Гардавии? Да и Колхар с ним!

Ненталь сполна отдал свой долг родине. Может ли государство требовать большего, чем смерть ради его процветания?

Если Ада придет снова или нагу удастся пробраться в ее мир…

Они опять встретятся!

Тишина и шумное дыхание похитителей давили на нервы, почище чем каменные плиты давили на тело Ненталя в момент, когда он вводил себя в транс. В тот самый первый раз, на отборе.

Это было мощно и труднопереносимо.

Минуты срывались сверху и обрушивались на нага очередной ношей, очередным валуном сомнений.

Гартан и Леспех слишком долго изучали Ненталя и наг даже слегка струхнул. Что, если они догадались? Что, если заметили что-то?

Он ведь раньше не приходил в себя и кома выглядела как естественная смерть.

Даже лучший медик планет — Канор — и тот не смог распознать разницу.

А теперь… теперь, после того как очнулся, смог ли вернуть свое тело в прежнее состояние?

Нервы дребезжали от напряжения, как дворцовая дверь после закрытия ударом.

Последние капли терпения утекали словно песок сквозь пальцы.

Захотелось вскочить и начать драться. Хотя бы воспользоваться эффектом неожиданности.

Хотя бы попробовать… пока еще не поздно…

А что, если повезет? Что, если получится спасаться побегом по зеввам… Может, пока воины-сельвенты дежурят у выхода, и у нага получится проскочить?

Шансы ничтожны, но все-таки не нулевые.

Даже если один процент из ста в таком случае выжил бы… Это уже что-то! Все лучше, чем оставаться как жертвенный зверь на алтаре.

Внезапно враги зашелестели — начали шепотом переговариваться. Видимо, не хотели, чтобы даже их верные псы-охранники слышали.

— Когда ты планируешь связаться с Гардавией? — Леспех торопился. Ну еще бы! Именно под его чутким руководством войско сельвентов сдало те самые заветные земли нагам.

Ненталь не понимал — почему каменные драконы так бьются за эти территории. Вроде бы ничего особенного в них не было. Но наг нюхом чуял — что-то здесь не то. Он давно отдал бы эти земли Гартану на каких-то условиях. Может, даже продал. Император сельвентов предлагал и то и другое. Не торговался и цену называл очень заманчивую. По такой стоимости Гардавия могла прикупить себе и куда более плодородные и полезные земли…

Даже был вариант обменять эти территории на другие участки Вальририи — государства каменных драконов — тоже приграничные с Гардавией.

Но Ненталь хотел понять, разобраться, докопаться до истины.

Уж больно сельвенты жаждали вернуть себе те земли. Всеми правдами и неправдами боролись за них.

Не походило это на обычную жажду вернуть утраченные территории. Даже в случае упорных сельвентов. «Упоротых» как выражались иной раз земные попаданки.

Границы Гардавии и Вальририи много где соприкасались.

В нескольких местах их разделяли более мелкие государства оборотней и людей. Например, та же Иолия — страна магов граничила и с Гардавией и с Вальририей сразу.

Словно островок между двумя огромными морями притаился между границами этих стран независимый клочок земли, принадлежащий верберам. Антрия. Ее не пытались захватить, потому что сразу же подключились бы другие государства оборотней-медведей, а еще и волков, которые состояли в коалиции с верберами.

Видимо, в коалиции мохнатых против чешуйчатых. Так шутливо рассуждал Ненталь.

Однако Гардавия и Вальририя имели достаточно протяженную общую границу…

И все же, именно «Коррил драко» — драконьи луга на древнем языке нагов — постоянно занимали мысли сельвентов.

В свое время Ненталь посылал туда различных исследователей. Они изучали почву, воду, травы и деревья, даже магию этого места. Но ничего особенного не обнаружили. И все же сельвенты прилагали немыслимые усилия, чтобы опять завладеть драконьими лугами.

Значит, что-то ученые Ненталя да пропустили.

И будет очень обидно, если сейчас Эманор или Рельгор согласятся обменять тело Ненталя на эти территории. Потому что никто из гардавийцев еще не понимал их цену. А ценность их явно была очень немалой.

Интуиция Ненталя прямо кричала об этом. Вопила.

Однако сейчас он ничего не мог сделать. Даже если бы очень этого захотел. Он не мог предупредить родственников, что жив. И не мог передать им весточку.

Если только… Ада поможет.

Но Ненталь еще не определился — стоит ли так рисковать нари. Вернее, не так. Будет ли это для нее, на самом деле, опасным. Рисковать Адой или нет — вопрос не стоял. Тут ответ был однозначен и тверд. Нет, никогда.

— Как думаешь, наги догадались о ценности этой земли или тупо ставят нам пики в ребра? — не отвечая на вопрос советника, уточнил Гартан. Подтверждая все подозрения Ненталя разом.

Наг весь превратился в слух. Может прямо сейчас все станет ясно?

Только бы эти двое проговорились… Намекнули хотя бы где рыть…

— Не догадались. Я уверен. Иначе давно бы попытались использовать Райскую пустошь. Раз они этого не сделали… значит ничего не поняли.

— Мы и сами не понимали. Случайно ведь узнали, незадолго до того, как гардавийцы нас одолели и пришлось отступать…

— Не мог отступить в другую сторону? — император еще журил советника, хотя дело прошлое — не исправишь.

— Не мог. Мне не дал Эманор Дель Марх! Будь он неладен! Трохс проклятый!

Мда. Здорово Эманор им насолил с теми землями, если Леспех вспомнил темных демонов из мифологии сельвентов. Тех, чьи имена набожные каменные драконы вообще боялись называть вслух. Да и мысленно старались не произносить. Суеверно полагали, что за это чудовищные создания придут и сделают такое, о чем и подумать страшно…

— Ладно. Дело прошлое. В общем, я думаю, что надо позволить нагам помучиться, попереживать — где тело Ненталя. И потом, когда их эмоции достигнут нужной силы, нужного градуса, вступить в переговоры.

— И как ты это определишь? Как оценишь эмоции нагов? Эти гады умеют держать себя в руках и не показывать волнения.

— Пока не знаю… Пошли, дома обсудим…

Ненталь чуть не выругался с досады. Вот же! Колхар и его приспешники! Тут обсуждайте! Так все интересно! Так важно, судя по всему…

— Стой! Он дернулся? — раздался пораженный возглас Гартана.

Ненталь опять мысленно выругался.

Вот же! Надо было спокойней на все реагировать.

Враги явно приблизились. Рассматривали, изучали вновь.

Ненталь прямо ощущал, как по телу бродят два внимательных, цепких взгляда. Ковыряют каждый миллиметр, каждую чешуйку…

И они не уходили. Ждали. Сомневались.

Ненталь вновь погрузился в медитацию…

Вдох выдох…

Тук тук тук… Кап… кап… кап…

Кровь замедляется в венах, дыхание останавливается… Тело замирает и холодеет…

Шухх…

Закрывшийся зевв резанул по ушам, хотя Ненталь не должен был его слышать.

Враги ушли…

Наг облегченно выдохнул и открыл глаза.

Присел.

Так. Теперь надо решать проблемы. Вода у нага есть. Источник был чистейшим, а влага сладковатой на вкус. А вот с едой проблема уже посерьезней. Ненталь не мог выйти из пещеры, не мог вытащить что-то из другого зевва. Любой доступ к пространственным перемещениям был ему заблокирован.

А пища бывшему адельтаху требовалась. С помощью остановки процессов жизнедеятельности он мог обходиться без еды еще несколько дней. Но не больше.

Тем более, что тело то и дело вспыхивало желанием, сжигая при этом массу энергии.

Не говоря уже о регенерации, которая съела большую часть запасов.

Ненталю требовалась еда и требовалась Ада. И нагу оставалось только надеяться, что она снова придет, решив обе эти проблемы. Иначе… придется худо. Последним средством будет наброситься на похитителей, затеять заварушку. Ясное дело, что победить десятки подготовленных воинов, которые охраняли императора сельвентов и его советника, шансов мало. Во всяком случае, это не проигрыш «всухую», если опять же выражаться языком попаданок. Такая вот запутанная тафтология. По крайней мере, у Ненталя появилось время все обдумать. Хотя бы попытаться разобраться. Да и ничего другого он все равно пока сделать не мог. А время, по ощущению адельтаха, утекало будто песок сквозь пальцы. Он еще не мог объяснить почему и откуда вообще взялось это впечатление… Но оно охватывало тисками и сдавливало ребра… Коррил Драго… Колхарова земля сельвентов… Границы Гардавии и Вальририи много где соприкасались. В нескольких местах их разделяли более мелкие государства оборотней и людей. Например, та же Иолия — страна магов граничила и с Гардавией и с Вальририей сразу. Словно островок между двумя огромными морями притаился между границами этих стран независимый клочок земли, принадлежащий верберам. Антрия. Ее не пытались захватить, потому что сразу же подключились бы другие государства оборотней-медведей, а еще и волков, которые состояли в коалиции с верберами. Видимо, в коалиции мохнатых против чешуйчатых. Так шутливо рассуждал Ненталь. Однако Гардавия и Вальририя имели достаточно протяженную общую границу… И все же, именно «Коррил драко» — драконьи луга на древнем языке нагов — постоянно занимали мысли сельвентов. В свое время Ненталь посылал туда различных исследователей. Они изучали почву, воду, травы и деревья, даже магию этого места. Но ничего особенного не обнаружили. И все же сельвенты прилагали немыслимые усилия, чтобы опять завладеть драконьими лугами. Значит, что-то ученые Ненталя да пропустили.