Настоящий оборотень

Ярослав Николаевич Кравченко, 2016

И кто бы знал, что помощь другу обернется совсем не теми неприятностям, что ожидал. А позднее раскроет многое, что не хотелось в себе знать. Содержит нецензурную брань.

Глава 2

Очнувшись, увидел ворох из хвойных иголок, сантиметров десяти в длину, так и норовивших проверить меня на прочность. Что мне особо не хотелось из-за близости их к глазам. Как минимум ещё нужных для того, чтобы, невольно перекатываясь на спину, осмотреть то, где я оказался. Но первая на кого я наткнулся, была неподалёку лежавшая девушка. В последний раз, видимая мной в таком состоянии у ящика, который в спокойной ситуации, всё больше напоминал совсем другую атрибутику. И, как не посмотри, волновал он меньше всего. Глянув еще раз на девушку, точнее на её лик, в вагоне то, не уделив ему и доли внимания. Отметил, что у неё было, гладкое, ухоженное лицо с равномерными чертами и их не портил её округлый подбородок. Уголки у глаз же — были острыми, что она приумножила, поработав с бровями. Заканчивал её облик и маленький, чуть вздернутый носик, придав её лицу хитринку, просматривающуюся даже в забытьи. Не говоря о том, что голову венчали, каштановые волосы, достающие до её плеч. При взгляде на них возникало ощущение, что они вот-вот запылают, довершая от природы созданный образ лукавства. В этом случае, в ни малой части притягивающий к себе. Но все дары, на этом ещё не закончились. Очнувшись, приподняв веки, осматриваясь, она показала мне бездонно-чёрные глаза. От которых, я на долю секунды замер, ещё не веря в разительное отличие, созданного образа и внутреннего мира. Но смотря на неё не отрываясь, не мог не заметить и то, как появился ало–красный ободок, окрасивший её радужку. Он то и вернул меня в реальность, не считая её вопроса:

— Ну и как у нас самочувствие?

Прислушиваясь к себе, ответил:

— Как ни странно, ничего не болит.

— Не стоит благодарности, — поднимаясь, она отряхнула траву и прилипшие иголки.

Я же в свою очередь собрался с мыслями, и смог задать — изрядно волновавший вопрос, наблюдая за ней:

— Простите, конечно, но я бы хотел узнать, где я или куда попал? Знаете, непонятное марево и чёрные сгустки, несколько выбивают из колеи.

Тем более, что я не понял и то, как ты мне помогла. Но сказал другое:

— Кстати, я так и не представился, Дмитрий. Александрович. Первоходов.

Понаблюдав, как поморщилась девушка, собираясь с мыслями, все же услышал её ответ:

— Что же Дмитрий, — вздохнула она, — зовут меня Лиара де Астин, младшая дочь в семье. Что касается места, куда мы перенеслись? Мир называется Риара, но его зовут и по-иному. Это смотря у какой расы спрашивать. Королевство называется Арания, это я могу сказать точно, а дальше есть маленькие трудности. Понимаешь, у телепортов бывают разбросы, с которыми приходится мириться, после прошедшей около двух тысяч лет назад войны. Как водится, она унесла многие жизни, а с ними и знания. Но сказать, что мы где-то неподалеку от моих родных земель, я могу с уверенностью. Ну, а пока, нам стоило бы пройтись, — махнув, она указала направления.

Выдвинувшись, Лиара проложила дорогу. Мне же оставалось подняться и последовать за девушкой. Заодно обдумывая и всё сказанное ею, понимая — что я попал. Да ещё и так, как никогда прежде. И если переварить свершившееся и осознать то, что только леший знает, куда иду и то, что будет дальше, а все это только меньшее из зол. Будет понятно, что выбора у меня нет или не так уж и много. И лучшее, что я могу, это узнать больше, дабы вернутся назад. А значит, стоит наблюдать за всем, чем можно. Выдохнув, кое-как собирая мысли в кучу, я, топая, погружался в местный пейзаж, чувствуя, как дышится легче. Что было неудивительно. Окружавший лес, поражал своими хвойными массивами и находившимися в них титанами. Чьи кроны, возвышались далеко в небесах, а стволы в обхвате, были никак не меньше пяти метров. Ветки, если можно так назвать их толстые ответвления, сплетались не очень высоко над нами. И земля вокруг, была словно укрыта от солнца, обширной и продолжительной тенью. В созданном сумраке, тянувшемся на многие километры, трудно было различить и ближайшие пятьсот метров. Что к удивлению, вызвало тоску по родным, пусть и загаженным, местам. А стоило с трудом откинуть, не к месту возникшие чувства, как мысли сами перешли к странной спутнице. Хотя, о чем это я, она же отвечала на мои вопросы, несмотря на то — что де Астин, то есть дворянка. А насколько помню, к простому люду и у нас в средние века, относились, скажем так — не очень. По сему, можно предположить, что я в её милости. Вот только от всего этого, мысль — что это она меня сюда затащила, не стала терзать меньше. Опять же, мы были под обстрелом, но что-то мне подсказывает, мне лучше было бы там. Ведь я не знаю ничего об этом мире. Терзаясь себя горькими мыслями, все больше впадал в уныние от своих размышлений, решая все-таки спросить, отвлекаясь:

— Лиара, а не подскажешь, если о телепортах так мало известно, зачем их использовать? И больше всего меня интересует, как мне попасть обратно?

Едва успев закончить излагать, девушка все расставила по своим местам. Только вот настроение мне, это не добавило, но дало возможность, некоторое время идти в молчании, обкатывая все сказанное. В общем, всё было просто. Иногда отпрыски из самых знатных семей и кланов, прыгали или переходили через порталы, желая снискать для себя славы. То есть в основном придурь, бывали, конечно, и другие мотивы, о которых мне посоветовали не узнавать и придерживаться общей для посторонних версии. Но главное в этом всём, слово «иногда». Как Лиара объяснила, известных рабочих порталов, всего два. И чтобы ими воспользоваться, надо иметь, не только баснословно много денег для его зарядки и поддержки от влиятельных личностей, в борьбе за очередность. Но ещё и немалый вес в обществе. Иначе, не одна королевская служба, не подпустит и близко безродного оборванца. Не говоря, чтобы ради него — то есть меня, использовали инструмент древних. На моё замечание, что как-то же мы попали сюда, мне был дан ответ, погрузивший в горькие думы о своём будущем. Оказалось, при проходе через портал, разумный, если он хотел вернуться, должен был впитать частичку от энергии их портала. Или поместить её в некий накопитель, чаще всего им являлся, амулет с драгоценным камнем, рунами, а можно и без, тут все зависит от мастерства ювелира и ширины кармана. Так вот, желая вернуться в родные края, обладатель, высвобождал энергию, она же в свою очередь старалась пробиться к первоисточнику. Тем самым, образовывала прорыв, а уже его, при помощи плетения, использовал одаренный под свои нужды, тратя при этом немало силы. И как будто, этого было недостаточно, добавила:

— Да и если вдруг получиться, набрать нужную для всего этого сумму и даже как-то договориться на счёт перехода, портал всё равно проделывает проколы, только одному создателю известно в какие миры. Главное, что он не размазывает о камни или иные предметы, воспользовавшегося им человека, Артефакторы об этом позаботились. От чего возможность, твоего попадания в свой мир, из множества иных или при всём множестве, мала. Были, конечно, когда-то слухи, что раньше делали маяки в известных мирах, да и перенос к родной крови мог бы помочь. Но сейчас, как это делалось, неизвестно.

Так же услышал предупреждение, что в случае опасности, беспрекословно должен подчиняться, если хочу выжить. Если нет, то могу хоть сейчас идти на все четыре стороны. Над чем, как и над опасностями леса, также пришлось поразмыслить, соглашаясь с девушкой не видя выхода. Как бы ни хотелось, но сейчас я был зависим. За всем сказанным и размышлениями, совсем потерялся во времени. И мог только гадать, сколько же мы преодолели… Брести, разве что не по колено в траве, было утомительно. Хорошо хоть деревья ей не дали развиться, забирая обширную часть влаги и света, взамен подняв или выводя из недр, насекомых, так и липнувших ко мне. Видимо они чувствовали кровь, оставшуюся на спине от недавних происшествий в вагоне. И оставалось, устало отмахиваться и топать дальше. Невольно задумываясь, что где-то далеко, быть может за мириадами звёзд, в родном северном небе уже властвовала ночь, иначе бы меня не валило с ног. Но и эти труды, дали нам свои результаты. Пусть и потихоньку, но вскоре вышли к речке, бойко бежавшей в окружении исполинов. Обещая, остудить разгоряченное расстоянием тело и не менее уставший от тревог разум. Заводь, окружали заросли из травы и камышей, через которые той ещё стоило пробиться. И у неё получалось. Хоть речушка и была шириной не больше трёх метров, но глубина её была внушительна, что понял, стараясь увидеть дно. Там же услышал и долгожданное предложение, привала. Не без последовавших указаний, вызвавших у меня раздражение:

— Дмитрий раздобудь, что ли дров и приведи себя в порядок.

Усмирив нрав, удивился, а ведь за последние сутки, я, впервые почувствовав к ней благодарность. Ну, а что до остального, то пробежаться по лесу и натаскать веток, не трудно. Благо сушняк тут был и навалом, стоило только руку протянуть. Конечно, не хватало береста, но его заменил мох с сухой травой. Вот только, как разжечь костёр для меня оставалось загадкой, спичек или чего другого, не было? Увидев заминку и узнав её причину, Лиара подошла к сложенным мной веткам. И как будто, стряхнув с пальцев пару десятков искр, заставила задымиться мох. А позднее, при моей помощи, весело затрещать и сушняк, разгоревшийся в полноценный костер. Так что и мне можно было, расслабится и скинуть с себя все лишнее. Словом, как-то не хотелось идти в мокрой одежде, неизвестно куда и на какие расстояния. Вода оказалась не теплой. Но по крайне мере, ноги мне не сводило от соприкосновения с ней. А больше и не нужно было. Правда, пришлось потратить уйму времени на привыкание. Но оттолкнувшись от берега и мне удалось забрести глубже… Стоило погрузиться на полметра, ощутил, как ноги начинают гореть. А вместе с этим купаться мне, как-то перехотелось. Но не успел повернуться, как ил ушел из-под ног и ухнув, я погрузился с головой. Тело обдало прохладой и забылось о желании, скорее выбраться на берег. Вода успокаивала, и пусть на миг, я мог расстаться со всеми своими переживаниями. Отдаваясь на волю стихии, ловя себя на мысли, что мне нисколько не хотелось выныривать. С чем были не согласны легкие и кончавшийся в них воздух. Прерывая моё стремление, ещё хоть на чуть-чуть, но остаться тут. Поспешив выплыть, к удивлению, почувствовал, как тихо обняли сзади и потянули вниз. С чем уже я был не согласен, вырываясь в попытке добраться до воздуха. Но с каждой секундой под водой, я отчетливей понимал, что сил на борьбу, просто не хватает. Растерявшись, упустил и то, как страх взял верх над разумом. До того, как чуждая мне энергия, пройдясь по глади передергивая, оглушила. Но как не странно, я смог бороться и прийти в себя, едва почувствовав, что меня отпустили. А выгребая наверх, ухватившись за траву у берега, буквально вытащил себя на сушу. С дрожью наслаждаясь; густым, удушливым воздухом с привкусом хвои и тины, тяжело ложившимся на меня, кружа голову. Но остановиться уже не мог, насыщаясь вдоволь, каким бы он не казался отвратительным или с привкусом гнуса. Не сразу приходя в норму, выпустив из рук траву, я прикрыл глаза. И попытавшись проглотить комок, судорожно бегающий по горлу, проговорил для себя:

— Что-то мне подсказывает, что такая ситуация случилась не в последний раз.

Едва усмехнулся, переваривая эти мысли, заметил выступившее на правой руке кольцо, украшавшее средний палец. Оно было простое, металлический круг с печаткой, отображавшей нечто похожее на волка. Вот только клыки у существа, были раза в четыре длиннее. Но не успел я, как следует удивиться, оно пропало. Выглядя, как небольшое утолщение на пальце, которое сразу было трудно заметить. Услышав шум от раздвигающихся веток, перевел взгляд на появившуюся девушку из-за камыша:

— Как ты там, бедолага?

Пропустив и на этот раз, честный ответ, содержавший большую часть из родного фольклора и общего описания новомодных творений, поинтересовался:

— Что это вообще было?

Видя, как девушка пожала плечами, просвещая:

— Да простая Водяница, их кругом кучи плавают.

Посмотрев на её невинное выражение лица, чувствуя, как клокочет злость, выдохнув, поинтересовался.

— А предупредить не могла сразу?

— Так кто же знал, что ты такой хилый. Их мужики и палками спокойно забивают, — усмехнулась она, показывая ослепительно улыбку, переходя к делу. — Ну, раз всё в порядке, одевайся. Нам скоро выходить.

Понаблюдав, как девушка закончила с разговором и уже полезла сквозь заросли обратно. Смог с чистой совестью, чертыхаясь, помянуть вредную особу. Понимая, что мог и кони двинуть. От чего, надо быстрее вливаться в местные особенности и убегать от неё подальше. Как говорил, один из встреченных на моём пути, учителей:

— В этом мире Дима, точно легко не будет. Но с дурной бабой и оставшееся делить приходится на вдвое.

Кое-как найдя трусы, поспешил со сборами и остальных вещей. А одевшись, просеменил к костру в попытке отогреться, пока Лиара занималась чем-то своим. Привлекая к себе внимание и тем, что ходила по поляне. А найдя подходящее для себя место, сняла с шеи амулет, начав что-то в полголоса проговаривать, но на местном языке. Чем задавила моё любопытство в зародыше, но результат её метаний был оправдан. Я мог услышать её оппонента, звучавшего над всей стоянкой, как и весь разговор, непонятного для меня содержания. На прозвучавшие возмущения, она отвечала уверенно, а после пары минут недопонимания, перешла на более резкие тона. Едва стоило вразумить собеседника, он стал тише и уважительнее. От чего и я вспомнил, что она не далеко не простая девчушка. Да и проскальзывающая в словах властность, об этом неплохо говорила. Пусть это не особо и интересовало, тем более — пока я осознавал, что положение у меня, всё хуже и хуже. О чем намекнули переговоры у Лиары, напомнившие, что местного-то языка, я и не знаю. Но думаю, что по первой, как-нибудь, да выкручусь. Отвлекшись, не заметил — что девушка закончила общаться, обращаясь ко мне:

— Нам нужно выдвигаться. Глядишь, через пару дней повезет и нас встретят.

Не в силах удержался, чтобы не подгадить, уж больно вид у Лиары был вдохновенный, вразумил, а заодно и поинтересовался:

— Ну встретят, это без условно великолепно. Только куда идти-то, если один лес кругом? — развел я руками на её прикованный ко мне взгляд.

Сомневаясь говорить или, нет, она все же пояснила:

— Понимаешь, у таких амулетов связи, — показывая местный телефон для наглядности, чем-то схожий с золотой монетой, ту в которую она недавно говорила, — есть одна особенность. Он связан с другим устройством и во время установления связи, говоря понятным тебе языком, даёт маленький импульс в сторону второго амулета. А значит, мы можем пойти по его направлению. Не говоря о том, что я и так знала, где мы находимся, но решила не рисковать.

Посчитав, что объяснила достаточно, она дала распоряжение на сборы. Ну а мне что, нищему собраться — только подпоясаться. Мельком осмотревшись, не забыли ли чего, присыпал ещё алые угли. И наш маленький отряд, двинулся дальше. Лес постепенно преображался. Уже не было исполинов, как в начале, да и птицы трещали, в свое певучей манере, охотнее. Или мне только так казалось? Ведь мы прошли не так уж и много. Можно было сказать, едва из глуши выбрались. Пусть и преодолели, не меньше двух десятков километров, а может и больше, определить то не было возможности, разве что приблизительно. От чего отмучавшись ещё три часа, по нехоженым тропам. Едва ли заслужено, но записал себя в туристы. Вот только это не особо подняло у уставшего меня, настроение. Да и лес — приелся, возможно, чуть более чем я мог выразить. Бывало, конечно, попадались и зверьки, не пуганые человеком. В частности, видал, как заяц улепётывал, увидев меня и Лиару поблизости. В основном же, вся живность исчезала задолго до нашего появления. Издали, разбирая и разбегаясь от источника шума, коим был практически один я. То и дело, спотыкаясь о валёжины или кочки, так и норовившие ударить по ногам. От чего стало казаться, что сам леший распоясался. А замечая, как солнце уже начало приближаться к горизонту, распрощался с мыслью, что сегодня мы выберемся из леса. Хотя на Лиару, все это не действовало. Более того, девушка даже не запыхалась. Ни одной капли пота или слова. Всё шла и шла, чем-то напоминая машину, да и сам я — от этой монотонности, натыкался и крутил, одни и те же, повторяющиеся мысли. Пока спотыкнувшись в очередной раз, не спугнул птиц, увлеченно оклёвывающих какой-то куст, очищая его от едва окрасившихся красновато–коричневых ягод. При виде всего этого, буркнул живот, напоминая,"Хозяин, — мол, — пожрать бы надо. Весь день без пищи или два, яичница-то перед кино, считай и не еда вовсе."За своими раздумьями, я не заметил, как Лиара остановилась, заставив себя огибать. Но сообразив, что девушка не двигается, оглядел её манипуляции. Так же встав, стараясь не шевелится и не издавать лишних звуков. А затаившись, я смог разобрать и издали приближавшийся топот, шумно промчавшийся неподалеку лошадей, с каждым мгновением удалявшихся от нас. Посчитав, что опасности нет, Лиара двинулась вперёд, а за ней старался не отставать и я. Преодолевая заросли из кустов и молодых деревьев, мы вышли на дорогу. Она оказалась, широкой с двумя грязевыми колеями, которые за неимением дождя, превратились в маленький филиал пустыни со своими трещинами и наростами грязи. Где, то и дело, попадались, нагретые летним солнцем, камни. А вообще, вытянувшись в понятной только для местных манере, иногда виляя и разветвляясь, она уводила путников за многие километры в обе стороны. Выдохнув, не успев оценить подобающе, первое из благ в этом мире, как пришлось нагонять Лиару. Двинувшись по дороге на запад, где я мог любоваться тем, как закатывается солнце, отсвечивая ярко–красными лучами. Вот только уделял, я больше внимания себе, а точнее постанывающим от усталости ногам. Не замечая, когда же вынырнула стоянка, скрытая кустами, как и расположившиеся на поляне люди. Приподняв руку в приветствии, Лиара привлекла к себе внимание, добившись такого же ответа, давшего понять, что мы можем приблизиться к ним. В голове появилась безрассудная идея, что возможно это те, кто должен нас встретить? Но разум, тут же её отверг, напомнив, что времени прошло маловато, и от дороги просто так мне не отделаться. Осознавая этот не приятный факт, переключился на новые лица, коих оказалось пятеро и все мужики. Четверо из них, были в кожаных кирасах с металлическими вставками. Пятый в свою очередь, удостоился от меня и более внимательного осмотра. На нем была, так же, как и на других, кираса из кожи — если это конечно, она. Но количество металла на ней впечатляло, вставки едва ли не полностью закрыли его грудь. Не обойдя вниманием, бока и спину. Руки же, были открытыми, создавая впечатление о неполноценности защиты. Но быть может, это для более удобного и быстрого владения мечом, или на привале он снял наручи? Сейчас было не понятно. Присмотревшись к вооружению, остановился на мечах, казавшихся у всех одинаковыми. По крайней мере на вид; они были короткие, сантиметров около семидесяти, одноручные с подогнанными по клинку ножнами. Отвлекся от созерцания, я только на слова Лиары, начавшей диалог с командиром отряда, как раз и оказавшимся самым защищенным из них. Поднявшись, он подошёл к нам, дав мне возможность, повернувшись, присмотреться к возможным спутникам. Все равно, не понимая ни слова, в протекавшем диалоге. То и дело, поглядывая на оружие — вспомнил и то, как маленьким мечтал о мече, с трудом обходясь без его помощи, в нелёгком деле отрубания низких веток. Ну и соответственно, в наказании столбцов у донельзя обнаглевшего репейника. От воспоминаний освободило, что-то обжёгшее руку, вновь отрывая от осмотра вооружения. Оглядываясь, отдернул конечность. Не найдя источника, обратил внимание и на кисть, где проявилось кольцо. Поворчав по поводу, не понятно — как оказавшегося на пальце предмета, доставлявшего всё больше неприятностей. Остановился на мысли, что его надо снять, но после нескольких попыток таких же неудачных, как и последние дни, оставил его в покое. Вернувшись к встреченной компании, отмечая, что странные все же мужики. Как они будут сражаться? Щитов то нет, шлемов тоже не видно, да и пожалуй, что любой с более длинным мечом составит для них проблему. А может быть и такое, что они владеют клинками с неведомым для меня мастерством? Пусть и не кажутся бывалыми войнами, так-как и особо сильными не выглядят. На первый взгляд, крестьяне или ремесленники. Хотя, что я могу знать, не видя их в деле? Вновь обратив, на ставшее ощутимо припекать кольцо, внимание, едва успел сообразить, что не к добру это. Посомневавшись, греша на память о первом его появлении, заметил, как командир из их отряда отвернулся, видимо в чем-то, не сойдясь с Лиарой. На это, один из его бойцов поднялся, невольно привлекая и моё внимание. Вскидывая стреломет, он — направил его в нашу сторону, чего не видела спутница, из-за спины отходившего от неё мужика. Устремившись к ней, мог слышать щелчок, но оказался первым. Шагнув вперед, бросился в ноги попутчице, заваливая её на землю. При всём этом, заметил, как с её рук сорвались сгустки из света, поразившие трех ещё сидевших бойцов. А меня больше заботила, едва пролетевшая с полметра над нами, стрела. Выдохнув, видя, как Лиара приходит в себя, решил дать ей время. Понимая, что магиня — единственный мой шанс выжить. Вот только мысль, выйти против бойца, не имея и грамма железа или иной защиты, об оружии можно и не говорить, казалось самоубийством. А значит, главным для меня — было их задержать, а там увидим, что будет. Рывком встал, привлекая их взоры к себе, в тоже время и бегло оценивая ситуацию, замечая, что большинство из отряда противника не поднялись. Только стрелок их пыхтел, пытаясь совладать со стрелометом, что у него не особо получалось, а значит, я ещё мог потягаться с их командиром. Стоя в трёх метрах от меня, он едва ли не пыхал яростью и поучал на чем свет стоит, не смогшего попасть до непристойности в лёгкую цель. Выговорившись, не отрываясь от дела, он вынул из ножен меч, шагом направился ко мне. Всем своим видом выказывая пренебрежения. И это в принципе правильно. От того, что я не могу воспользоваться оружием — за неимением его, но и так недооценивать противника нельзя. Уловив подходящий для себя момент, бросился на противника, вовремя увидев, как мужик наносит колющий удар, пытаясь меня подловить. Но не готовый на такие жертвы, я смог уйти влево, едва не попав под секущий, шедший на опережение. Подныривая, что с моим ростом не так-то просто. Я, наконец-то достиг своей цели, врезаясь, сшибив мужика с ног, лишая его преимущества. Подкрепляя за собой успех и парой ударов, устремился к мечу, вылетевшему из рук противника, что говорило не в его сторону. И этим я не мог не воспользоваться. Успев, излишне, но оценить положения и парой воодушевляющих слов, сожалея, что он не поймет всего сказанного на Русском. Выводя из себя и без того распаленного моментом, бросившегося следом за мной мужика. Но было уже поздно. Я шагнул, сгибаясь, попытался поднять меч, только вот кисть резануло огнем, заставив прижать к себе руку, откатываясь в бок. Слыша, как мимо просвистела стрела, отдавшись за спиной хрипом, на который я и обернулся. Едва не ликуя и славя, наконец-то попавшего стрелка, пусть и в своего командира. Преодолев его защиту, стрела углубилась так, что на виду осталось только оперение, маячившее на уровне живота. Смотря, как противник заваливается, цепляясь за древко стрелы, стало понятно, что он больше не соперник. А значит пришла очередь и стрелка, уже догадавшемуся о своей участи. Побежав в сторону леса, едва не добившись успеха. Лиара же с таким положением дел, согласна не была. С её рук сорвался огненный шар, нагоняя удаляющегося паренька в считаные секунды. Поддавшись вперёд, не сумев избежав столкновения, он вскрикнул, опадая безвольной тушкой. Заканчивая бой с основными бойцами, повернулся к так и не пришедшим в себя, троим членам их отряда. Завидев это, услышал нотки торжества в голосе у Лиары:

— Видишь, что случается, когда нападаешь на одаренную, да не абы какую, а четвертого ранга.

Окинув все вокруг с надменностью, она поняла, что на меня это не произвело должного впечатления. Махнув на все это рукой, пробормотала, что-то типа:

— Дикие иномирцы.

Но так, чтоб я услышал, перед тем — как направилась к лежащим войнам, по мере приближения, к которым, её улыбка становилась всё шире. От чего по спине пробежали мурашки, мириады мурашек. Мирясь с этим, шёл рядом, стараясь не привлекать к себе её внимание, удивляя, какой же восторг вызывают у неё оставшиеся бойцы. Я же вскоре мог понаблюдать, как девушка водит над головой у одного из них руками, пройдясь исходящим от неё светом. От макушки к плечам, по затылку и в конце по лицу. Очнувшись от этих манипуляций, боец разразился тирадой из слов, явно матерного содержания. Оставалось сожалеть, что не могу оценить всю их насыщенность, быть может где-то я с ним бы и согласился. Хотя общий смысл у слов, которые он практически кричал. Иногда постанывая, но больше шипя, что смотрелось несколько неприятно, был понятен. В конце, попытался плюнуть в спутницу, вызвав у меня лёгкую улыбку с чувством нереальности происходящего, что не осталась не замечено Лиарой. Поняв мои эмоции по-своему, она что-то пробурчала, создав огненный шар. Подвела его к уху мужика, наблюдая, как тот задергался в попытке отползти, но тело его не слушалось, Он был вынужден прочувствовать, как огонь обжигает, облизывая ухо, по первой заставляя краснеть. Но девушка на этом не остановилась, выжидая пока то — не стало чернеть, обугливаясь. Я же стараясь не смотреть в лицо человеку, всё равно замечал, как менялись его эмоции, от бравады — до паники, сменяясь гримасой боли и хриплым криком. Учуяв запах от палёной кожи и волос, не смог сдержаться, сгибаясь в приступе тошноты. А потихоньку приходя в себя, наблюдая, как девушка закончила с истязанием пленника. Отводя заклинания, дав минуту на то, чтобы он мог пережить и вернуться в чувства от случившегося. Хмыкнув, видя его озлобленный, но в большей мере обреченный взгляд, она начала допрос, с удовольствием замечая, что от былого хамоватого поведения не осталось и следа. Пленник рассказывал всё, о чем она спрашивала. Пока я, тяжело отдышавшись от выброса излишек и желудочного сока, думал, что мне повезло не иметь таких врагов, с которыми справиться нет возможности. Закончив с допросом, Лиара призадумалась на секунду, отвлекаясь, обращая на меня внимание:

— Ладно, иди пока по трофеи, а там посмотрим, что дальше делать.

Кивнул, соглашаясь, поплёлся к трупам выполнять её распоряжение. Можно подумать — их так много, да и всё лучше, чем наблюдать за допросом следующего. Обдумывая возникшие мысли, не смог удержать, проговорил, удивляясь себе:

— Да Митя! Только вчера ты был обычным парнем, а сегодня ты думаешь, что обобрать пару трупов не составит труда…

По правде, ни одного из противников я не убил и только это успокаивало. Подойдя к капитану, бывшего отряда. Показалось, что я преждевременно сделал вывод о его главенстве, да и если судить по допросу оставшихся бойцов, решение крепло. Вот только вызывала вопрос кираса, но и на это — мозг, выдал пару вариантов. Быть может, он был приманкой или успел скопить? Но решил остановиться на версии, что он наниматель, которому сегодня не повезло. Вздохнув, собираясь с мыслями, приступил к делу. По первой осматривая его доспех, понимая, что его не снять, без того — чтоб не вынуть болт. С легким сожалением понимая и то, что придется повозиться в крови, принимаясь за работу. Первым делом, попытался вытянуть не поддающуюся стрелу за оперение, пришлось хвататься по глубже, погружая пальцы в ещё тёплую плоть. К облегчению, уцепившись, услышал противно хлюпающий звук, с которым стрела поддалась, выходя из тела. И я, наконец, принялся за кирасу, не сразу разобрав, как она снимается. Только после бесполезно потраченного времени на стягивания через голову, додумался осмотреть её получше. Обнаружив по паре пряжек с каждого из боков, попенял на свою глупость, снимая с мужика защиту. Оставив его в грубо сделанной рубахе, на решения в нужности коей, ушло не больше секунды. С этим помогло её состояния, одним словом, и иная тряпка по лучше будет, её по крайней мере от крови не выжмешь, после моих потуг в извлечении стрелы. Дальше на очереди был ремень и порадовавший меня пояс, на котором висели ножны, пару кинжалов и довольно плотный мешочек. Сняв всё самое тяжёлое, я взялся за сапоги, к сожалению, оказавшиеся не моего размера. Не оправдав желания, поменять их на кроссовки, по таким дорогам обещавшие в скорости развалиться. Сдернул к концу, его штаны и осмотрел карманы, откидывая за ненадобностью на тело. Различая, между тем, едва слышимый звон, к удивлению, показавший, что с тела я снял не все. Подняв вещи, прошелся по ним ещё раз, выискивая скрытые для беглого взгляда кармашки, так ничего и не найдя. Тяжело посмотрел на тело, уже облюбованное мухами, выдохнул, принимаясь за съём рубахи. Под ней нашлись и мои мучители, оказавшиеся тремя амулетами. Не остановившись на их изъятии, все же ощупал и рубашку. Утерев пот, сожалея о потраченном времени, отправился к следующему телу. С ним управился за пару минут:

— Все же опыт даёт о себе знать, — горько усмехнулся своему утверждению.

Услышал оклик Лиары:

— Дмитрий? — махнув мне рукой, она дала понять, чтобы я приблизился.

Подхватывая все трофеи, побрел к ней, скидывая в кучу, дал отчёт о вещах:

— От первого достались; два кинжала, меч, три амулета, кираса и пояс с мешочком, встряхнул, вроде монеты. От второго; стреломет, восемнадцать болтов в колчане, три запасных тетивы, кинжал, плохенькая кираса из кожи, да ещё и прогоревшая сзади. Пояс, а на нем тощий кошель, так же с монетами и пара кожаных сапог.

— Так, — хмыкнула, Лиара.

Видимо оценивая мою пунктуальность, и как оказалось, я был не прав. Поднимая и осматривая амулеты, она задумалась. Что-то для себя решив, направилась к куче из вещей, снятых с троих пленных, коих она упокоила, пока я маялся со съемом остальных трофеев. Подхватывая один из кошелей, встряхнув, бросила его мне, объяснив:

— Тут около десяти золотых, более чем достойная цена за амулеты. Но сейчас не о них, возьми одну из кирас и переоденься. Идти осталось не так далеко, а твой вид привлечет к нам излишнее — от окружающих, внимание. Сейчас же оно совсем ни к чему. Всё ненужное бросим здесь, дабы успеть до полуночи.

Убедившись, что я всё понял правильно, направилась собирать нужные ей вещи. Посмотрев на это, понял, не стоит терять время. По первой направился, подбирать для себя кирасу, что заставило покопаться. Отбраковывая пробитую и прожжённую. Перешёл к последней тройке, из коих с трудом подошла одна. Очищая от всего лишнего на подобии крови, обзавелся защитой. За ней, я направился к сапогам, подобравшимся быстрее. Разве что пришлось покопаться с портянками, но позаимствовав одни из портков у нападавших, решил и эту проблему. Тяжёлая обувь была в тягость, тем не менее, она села по ноге. Помня о времени, не стал зацикливаться на ней, подбирая пояс, благо выбор тут было достаточно разнообразный. Но большую часть, все же пришлось откинуть. За сборами, изредка посматривал на Лиару, она оставила почти всё из ненужного ей барахла, ограничиваясь, двумя ножами или кинжалами. Вынудив и меня поторопиться, навешивая на пояс, по её примеру два кинжала и несколько мечей, рассчитывая продать один из них в случае чего. А ведь и уже доставшиеся мне сбережения, вызывали, некое неудобство. Непривычно как-то носить их на показ. Что делали местные, тем самым давая понять — кого выгодней грабить, а вместе с этим и намек о положение в обществе. К тому же, не понятно, много или мало было в распоряжении, ведь и цен я не знал. Тем не менее, у меня общим счётом оказалось, четырнадцать золотых и несколько десятков серебряных и медных монет. Посомневавшись, смотря на свое состояние, раскидал его по карманам, оставляя немного меди в кошеле, подвязав его к поясу. Напоследок, подивился, обнаружив забытый мобильник, не подававший и признака жизни после всего произошедшего. Но выбрасывать друга, было жаль, от чего посомневавшись, закинул его обратно в карман. Слыша, от слегка раздраженной Лиары, развернувшись, выходившей на дорогу:

— Нам давно уже пора выходить.

Чем заставила закончить, подхватывая напоследок арбалет со всеми его принадлежностями. А с тем и неприятно удивился его весу, со всем тем — что уже было мной взятого, он превышал десять килограмм, напомнивших, что я и без груза не мог поспеть за спутницей. От этого стало понятно, что под конец дня, меня ожидает ещё более мучительный переход…

Ветерок только и спасал, обдувая моё разгоряченное тело, в не таких уж темных сумерках, наступивших за последние четыре чеса. Как оказалось, ночь не мешала передвигаться, в отличие от липкого пота, большими каплями стекавшего за шиворот. А разогретая кираса, казалось, вытягивала из меня все соки. Да и работавшие в течение всего дня мышцы, постанывали, в такт гудевшим ногам. Забывшись в себе, все остальные звуки стали не важны, оставалось только одно пожелание, монотонно переставлять ноги, бредя по дороге, постараться не упасть. Луны, конечно, и её бледно–розового света, вполне хватало для осмотра окрестностей. Вот только ещё нужно было нагонять — изрядно оторвавшуюся от меня спутницу. Ещё помня, последний неудавшийся для меня раз, при коем споткнувшись, почувствовал своё сходство с пыльной дорогой. Но собравшись с силами, все же крикнул, интересуясь:

— Долго ли нам ещё идти осталось?

Посмотрев на обернувшуюся девушку, оценивающую, плетущегося за ней меня, услышал ответ:

— Не так чтоб очень. Скоро будет городок, там и отдохнём. Всё-таки кровать в постоялом дворе на много лучше — нежили лесная поляна. Нет зверей, да и людей лихих меньше. А вообще, тут как повезет.

Посчитав, что с неё хватит объяснений, девушка пошла дальше. Видимо сжалившись, немного сбавив при этом шаг. Я же, нагоняя её, вновь отдался мыслям. Вот тебе и туризм, а то всё намерен был привести себя в порядок, да ленился. А тут всё и сразу, воздух, тренажеры и сдохни, но иди. Ну прямо всё для меня, как по заказу. Знать бы кого поблагодарить, вывернулся бы, догнал и ещё поблагодарил. Да только тут, я сам виноват. Вздохнув, решил — что за разговором дорога пройдет быстрее, надеясь, что хоть как-то отвлекусь:

— Можно спросить, а почему мы лошадей не взяли, они же не пешком туда пришли, стоило только поискать?

Услышав её резонный ответ:

— А ты на них ездить умеешь?

Я промолчал, да и что говорить, уела она меня, но посомневавшись спросил:

— Но ты-то могла поехать, так почему осталась? Да и мучает меня ещё один вопрос, а чего они напали-то на нас? Мне показалось, что тебя знали. По крайней мере, командир из их отряда, коего ты допрашивала?

Посмотрев на девушку, сбрасывая поселившееся в душе онемение, переваривающую мои вопросы. Решил, что она не ответит, но все же услышав её голос:

— На это есть пара причин. И первая из них, то — что молодая девушка моей внешности, стоит очень немало. Да ещё и дворянка, о чём говорит моё поведение, открывает много новых вариантов, от выкупа — до продажи врагам. Что люди, занимающиеся таким промыслом, довольно легко просчитывают. А так как я, ещё и без охраны, наемники посчитали, что это их счастливый день. И наниматель их того же поля ягодка, вот и не удержался. К тому же, если не учитывать неожиданность момента, то нам повезло, что как ты его назвал"командир", известный так же — как Старый Крин, меня сразу не узнал…

Слушая девушку, подивился, узнавая много нового о нашем противнике, как оказалось, они или скорее он, славился своей способностью выкручиваться из опасных ситуаций. Некогда сколотив себе отряд, Крин подрабатывал наемником. Даже пользовался спросом, пока кое–что не умыкнул:

— Помнится, столько людей тогда украсили дороги, телами. Но он уже успел убежать.

Посмотрев на меня, уловила не понимающий взгляд, продолжая:

— Собственно всё просто. Между графствами Астиния и Анри давняя вражда и нередки случаи перекупа людей, коим и стал наемник, бывший на хорошем счету, перепродав украденную вещь. Да и позже слухи ходили, что иногда де Анри, его нанимали на деликатные задания.

Обдумывая все это, не удержался, выразив недопонимание:

— Так зачем им людей похищать, если они подрабатывали чуточку в другом промысле? Неужели жадность, могла затмить разум, помнивший о том — что провал понесет смерть?

Пройдя ещё пару сотен метров, услышал ответ Лиары:

— Всё чуточку сложнее. Дело в том, что через пару дней, тут пройдет торговый караван. Как поведал Старый, другая группа уже позаботилась, чтоб он прошел здесь, а так как на этом пути происшествий не ожидалось, то и меньше стражи и знавших их в лицо. Что же касается вопроса о похищении, то они хотели присоединиться к каравану. Как я уже говорила, такие девушки как я, стоят очень и очень немало, главное в этом деле правильно вывезти. А суть в том, что те — кто на нас напал, была всего одна из групп тех, кто постоянно, что-нибудь вынюхивают близь наших границ. И их стремления пройтись по нашим землям, наемниками, как в старые времена, очень интригуют.

Видя улыбку у обернувшейся девушки, попавшей в свою стихию, зябко повел плечами, интересуясь:

— А что же царь, или как тут его величество называют? Не может прекратить вражду?

Поморщившись из-за того, что я отвлек её от раздумий, вздохнув, ответила:

— Видишь ли, тут не всё так просто. У де Анри есть морской порт, а это не только единственный выход в море, где промышляют рыболовные суда, но и торговые отношения с другими странами. Одна из главных, Хиоский сулимат или привычнее Султанат. Поставщик старинных артефактов и других товаров, вплоть до невольников. К тому же в порту отведено место под королевский флот. С другой стороны, мы графство Астиния, со своими рудниками и защитой королевских шахт. Кроме того, через нас идет выход в Гномьи горы, с выгодными соглашениями, пронесшимися через века, а с ними и сотнями торговых сделок. Вот и получается, что мы основные поставщики, вооружения и остальной гномьей продукции. Ну и в конце всего, Астин и Анри по размерам, примерно две пятых страны. Поэтому, его высочеству Риату второму, выгодна вражда меж нами. Каждая из сторон укрепляется, как против соседей, так и против иных земель. Союзы только крепчают, государство становиться сильнее. Да и до массовых враждебных действий не доходит или не оглашается, дабы не показать, что одна из семей ослабла. Ведь это ведет за собой, не только открытые интриги, иных дворян. Но и беспокойство короля, который в свою очередь, явно не позволит, завладеть одной из наших семей, территорией друг — друга, что станет угрозой для его династии. И нет сомнений, что — прикрывшись ослаблением на границе, он вырежет или возьмет под плотную опеку ослабевшего, ограничивая возможного конкурента. К примеру, вот пропали бы мы с тобой и всё тихо, хоть до похищения наследников ещё не доходило. Так как уходит много сил, на предотвращения подобного. Вот и получается, государю только польза.

Видя, как мазнула по мне взглядом девушка, улыбаясь, заметив то — что забила мне голову изрядно. Казалось, придавая мыслям немалого веса и отбив всякое желание продолжать беседу, добавив понимания и к тому, почему она такая неразговорчивая. Но мучавший вопрос, все же слетел с языка:

— За столько лет вражды, у вас по территории ходят сотни наблюдателей, в чем смысл посылать тех — кого уже знают?

Удивившись, что тишина продлилась, не так долго, Лиара отсекла мои заключения:

— Ну, сотни не ходят, а пара возможно и есть. Что же касается конкретно этих, так кто бы их опознал, если бы мы их не встретили? Наемником больше или меньше. В караване, никто ничего не скажет, после подкупа — мной. Конечно, если бы врагов узнали после того, как купец его прикрыл, то главе торговцев пришлось бы туго. Но опять же если. А что касается цели, тут много составляющих. От старых знакомых, которые могу что-то узнавать или помочь сделать. А может все и иначе. Как ты и сказал, не один здоровый человек, не направился бы в место, где за его голову выставлена, солидная награда.

Думая над всем сказанным, натолкнулся на крючочек, засевший в голове и о котором, совсем позабыл за всеми пояснениями. Интересуясь у Лиары, распространено ли рабство, о котором она упомянула, говоря про невольников с Султаната. Это заставило её задуматься, дав слегка удививший меня ответ:

— В общем-то, рабство запрещено.

Увидев по моему вытянувшемуся лицу, что стоит объяснить, продолжила:

— Для тебя будет трудно понять, но рабство запрещено. К примеру, если любой дворянин, возьмет и продаст людей из своей деревни, остальные начнут разбегаться по другим землям и все притязания на этих людей будут осмеяны. С другой стороны, если кто-то попытается увезти в рабство людей из деревень, владелец понесёт ущерб. Без рабочей силы и налогов, поэтому благородный защищает свои земли и население от посягательств, от чего и получается, что рабство не одобряют. Совсем другое дело, когда бароны и дворяне рангом повыше, сражаются за землю и отбивают друг у друга деревни или территории целиком. Это нередко со всей путаницей в виде вассальных обязательств, когда им помогает сюзерен посильнее и родственная помощь. Что так же не редко, когда большая часть из дворян, одного ранга, обручают детей. Но я веду к другому. Случаются не часто, но все же, есть походы на другие земли, с которых берут невольников. Вот их, продавать не зазорно, а даже наоборот. Мало кто из воинов, не везет с войны или сечи, хотя бы одного невольника. Опять же бывает, что смерд берет займы; монеты, земля для посевов, не важно. В случае не отдачи вовремя, его могут взять в невольники и продать вместе с долговыми обязательствами. Ну и, конечно, далеко не везде так, есть и страны, торгующие людьми. Все же многие, не против наложницы или раба из других королевств, ну или земель в целом. Да и продавать их легко, если конечно — они по карману, с чем помогут работорговцы, на подобии встреченного отряда. Хотя говорят, что у северян такого нет. Они славятся тем, что их проще убить, чем держать в рабах, от чего и набеги на них редки. Но и они, не гнушаются брать невольников, в своих вылазках в иные земли. А так, в общем-то — все просто. Ну быть может, пару — из десятков нюансов, о которых сразу не вспомнишь?

Посмотрел, как девушка пожала плечами, помянул, пару раз на родном языке, все сказанное. Но приходя в норму, понял, что не всё так страшно, как кажется. И если смотреть в суть, главное не брать в долг. Да обзавестись тройкой другой навыков, во владения огнестрельным, ну то есть стрело-мечевым оружием или найти десяток друзей, но тут уж — как повезёт. За всеми пояснениями не заметил, как дорога разрослась. Да и лес уже подходил к концу. Вдалеке можно было различить частокол из бревен, служивший стеной. В высоту он был около шести–восьми метров и уходил вдаль, по первому взгляду на расстояние трёхсот метров. При подходе к нему, стало заметно, что часть брёвен уже подгнила. Кое–где мелькали дыры, отражавшиеся в свете луны темными провалами. Но чаще попадались, вновь вставленные ещё древесно-белые, брёвна. Массивные на мой взгляд ворота, были закрыты. Дав отдых и спокойствие не показывающей своё присутствия страже. Если, конечно, за неё не считать, припозднившегося старика, сонно сидящего на скамейке у стены. Хотя, в случае чего, тревогу поднять сможет и он, наведя шуму, стремясь оказаться за стенами. Пройдя мимо, удостоились его мимолётного взгляда. Приковавшегося к нам, как только Лиара попинала по воротам, прокричав что-то на местном, привлекая внимание. В чем ей не стал отказывать, появившийся через несколько минут стражник, слегка приоткрыв дверь. Буркнув, явно что-то про тех, кто не мог пролезть в дыру и не будить доблестную стражу. Вот только, смотря в его лениво–раздраженное лицо, точно определить для меня было невозможно. Но длилась его одурь не долго, рассмотрев, кто его потревожил, в глазах отразились признаки узнавания. Подобравшись, он поклонился Лиаре что-то объясняя, и оправдываясь, постарался открыть створку от своей вотчины, как можно шире, приглашая пройти. Деревенька, оказалась не такой уж и большой. И от одних, можно было разглядеть уже открытые или поваленные ворота, но с другой стороны, что показалось комично. Но все было не так плохо, в глаза бросались вышки. Они тянулись, одна к другой, брошенными мостками. Что в основании были подперты брёвнами, и вся эта вереница из построек, опоясывала частокола. Создав, удобные укрепления для лучников и прочего ополчения, во всяком случае, им есть или было, где укрыться. От всего этого и оборона была, не такой уж и плохой. Порождая уверенность в защите, пусть и не за каменными стенами, что не ожидалось от маленького городка или деревни. А маленькой ли? Задумавшись, понял, с этим не разобраться, не зная какие здесь обычные у поселений размеры. Все вокруг запоминалось, сказывались новые для меня ощущения, пусть и грозившие, как и само поселение, промелькнуть в моей жизни. Домов, было около трёх сотен и что удивляло, все по левую сторону. В пару-тройку рядов. Как правило, большинство из них одноэтажные, и более высокие собратья о двух этаж, значимо выделялись. Но какой не стоял бы дом, он был обнесен забором, отгораживающий хозяев от опасного мира, встречалась и миниатюрная изгородь, через неё просматривались сады и посадки. В большинстве, конечно, виднелись кусты с ещё зелеными ягодами и парники для овощей с прочей растительностью, в которой, я не смог издали опознать, что-то знакомое. Правее от домов у селян, свой участок заняли торговые палатки, где днем бурно кипела жизнь. С постоянными криками; торга, зазывал и хозяев, нахваливающих и показывающих свой товар. Что я практически чувствовал, замечая, как ветер заметает, тысячи следов от сапог и босых совсем малых ступней. Успокаивая пустующую в ночь площадь от дневных переживаний, готовя к следующему дню. Рядом с торговыми палатками, была общественная, пусть и маленькая площадь, укатанная повозками и людьми, выводя от себя дорогу, во все стороны деревни. Правее же от неё, стояли дома, которые не стыдно было назвать домами. Хоть там и было около восьми строений, особенно выделялись из них три усадьбы. Но и из них, одна выделялась размерами и пристройками, так — что чуть ближе к площади и по бокам от неё, двухэтажные строения, выглядели домиками. И приковывали к себе интерес, больше стражей и неподалёку находившейся дорожкой с препятствиями, чем строением. Сообразив, что к чему, запомнил и то, где расположились здешние власти, а по сути, казарма и администрация, коей является староста или там домик для знатных гостей. Вдали же можно было найти владетеля, если он вообще посещал сей уголок. Но все это не интересовало, так же — как манило, стоявшее недалеко от ворот, двухэтажное здание. Выделявшее себя обширной конюшней и висевшей деревянной вывеской, отображавшей пенную кружку. К ней мы и направлялись…

В таверне почти не было народу, только пара человек, что сидели в углу и тихо разговаривали, не обратив на нас внимания. Как и Лиара не придала им значения, направляясь сразу к трактирщику. Завидев её, мужик поклонился, дав мне понять, что здесь, спутница, уже бывала ранее. Осматриваясь, пока она вела непонятный для меня разговор, подметил, что в принципе таверна была неплоха. Довольно чисто, и это после дня работы, хоть и было всего штук шесть столиков и три длинных стола. За неимением скатертей, были тщательно отскоблены доски. Их, как и все вокруг, привели их в порядок двое довольно приличных работниц. Женщины были молоды, не больше тридцати, и миловидны, если, конечно, не придираться, к их уставшему виду. В почти полном отсутствии посетителей, они заканчивали рабочий день на кухне. Вскоре показав себя нам и хозяину, отпустившему их отдыхать, поднимаясь на второй этаж, провожаемые моим взглядом. Заканчивая обсуждать, Лиара махнула мне рукой, подзывая:

— В общем, я сняла две комнаты на несколько дней. Пока побудем здесь, а там меня заберут.

Выдохнул, понимая, что это когда-нибудь должно было случиться, поинтересовался:

— Лиара, могу ли я узнать на счет какой-либо подходящей работы? Возможно, кто-нибудь захочет нанять меня?

Посмотрев на улыбку у девушки, услышал и её сомнения:

— Хм, я бы хотела посмотреть, каким ты будешь наемником? — махнула, призывая идти за ней, выражая задумчивость.

Чем и заставила меня понервничать. Пока не поднялись на второй этаж, вместивший в себя, десятки комнат включая и наши, оказавшиеся в конце коридора. Около которых, она наконец-то и дала мне ответ. Но сначала указав на двери:

— Я буду справа, а твоя, напротив. Ну, а что касается работы, думаю, как слуге, я найду тебе применение, — улыбнувшись, самой лукавой их своих улыбкой.

Видя, как меня передернуло, напомнила не самое выдающееся моё качество:

— Боец из тебя никакой, в этом я успела убедиться во время недавнего, маленького, происшествия. От чего рассчитывать тебе, больше и не на что. Кстати, по поводу происшествия? Как я уже говорила, за голову наёмников была назначена награда, и хоть большую часть работы выполнила я. Ты можешь рассчитывать, скажем так, на тридцать золотых. А это, если правильно воспользоваться, года на два сносного существования хватит.

Дождавшись моего кивка, убедившись, что я всё понял, передала ключ от комнаты. Щёлкнув замком, она скрылась за дверью. Оставив на меня, вновь появившуюся злость к этой язве, едва не забытую после тяжелого дня. Повертев медный ключ, направился к себе. Нужно было осмотреть комнату, хоть она и не казалась большой. Но кровать, покрывало, что-то типа матраса, сероватая простыня и тонкое покрывало, давали мне все, что было сейчас нужно. Присмотрелся и к маленькому окну, служившему для меня единственным источником света. Сейчас же блики от луны, попадали на стоящий в углу стол и рядом с ним находящийся табурет. А что бы увидеть, притаившийся в темноте сундук, пришлось поднапрячься. Выдохнув, прикрывая дверь на задвижку, скинул сапоги и пояс, наконец, заваливаясь на кровать. Ощущая, как в нос дохнуло запахом от свежего сена из набитого им матраса. А вскоре заметил, как напряжённые в дороге мышцы, начинали расслабляться под запах, к удивлению, успокаивающих трав. Казалось, они заодно с коснувшейся тела прохладой от простыни. Чему после утомляющей дороги, совершенно не было сил сопротивляться, отдаваясь сладкой зыби и её сновидениям.

Пробуждение вышло не самым приятным, из-за раздававшегося шума. Крики от торговли, кряканье птиц и стук копыт, доносились с улицы. По зданию же гулял запах от жареного мяса, его не могли сдержать не одни стены. Живот — призывно забурчал, заставляя подниматься, на что мышцы отозвались тягучей болью. Но покряхтывая, потянулся в разные стороны, разминая за ночь одеревеневшие ноги, да и всё тело. Надев пояс, посомневавшись, брать или нет меч, решил оставить при себе только кинжалы. Мешок с остальным скарбом скинул в сундук. Все же много было не понятно, от того, когда меняют бельё — до какие люди ходят убираться и что они считают за мусор. Покончив с приготовлениями, решив — что готов. Направился унимать и всё чаще порыкивающий живот. Видимо он вспомнил, что вчера его не кормили и от того бурча, подгонял хозяина. Внизу оказалось людно, стоял гам от прибывающих людей. И стоило большого труда, найти свободное место и не менее добраться до него, не задев по пути снующий народ. Странно конечно, что угловой столик не оказался занят? Но не мне говорить о странности обычаев у местного населения. Да и столь прикрытое от глаз место, меня порадовало. Вот только пришлось ждать, когда по близости появиться обслуга. Но вскоре и мне улыбнулась удача, вместе с немного полноватой девушкой, чем-то похожей на трактирщика. Надо сказать, довольно внушительного мужика. С бугрившимися, тугими узлами мышц на руках. Своей выправкой он обеспечивал спокойствие для себя и филейных частей обслуги, от рук прихожих и перепивших завсегдатаев. Хотя до вечера было далеко, кружки полны и умы ещё не затуманены. Призывно махнул, подзывая, показал ей жестами — чего хочу, указывая на аппетитно выглядевшее жаркое и на свой стол. Радуясь, что девушка быстро смекнула и, принимая от меня заказ, убежала на кухню. Чтобы выставить на мой стол, деревянную миску с наваристым супом и ещё тёплым, до одурения ароматным хлебом. Рот наполнился слюной от предвкушения, и я услышал, как призывно буркнул живот. Не стал его заставлять себя долго упрашивать. А сметая все поданное с сытым вздохом отваливаясь от стола. Признал, что всё было настолько же вкусно, насколько выглядело. А в случае с хлебом ещё лучше. Чем-то даже напомнило о родном мире и тёте, которая иногда пекла хлеб. Обмазывая верх у булки маслом, она давала ему потомиться в духовой печи ещё пяток минут. После чего, действовал и я, обжигаясь, но вгрызался в корку у румяного и запивал все это холодным молоком. Немного встряхнув себя мыслями о прошлом, осознавая, что не все ещё потерянно. Время покажет, может как-нибудь и смогу попасть обратно. Мельком озираясь, постарался узнать цену для своего обеда. Не найдя подходящий вариант, кинул, четвёрку медных монет на стол. А следом направляясь и к единственному центру доступной информации, по совместительству являющейся и моей спутницей.

Лиара де Астин.

Разбудила меня сигнальная сеть, повешенная на дверь попутчика или слуги. Пока непонятны как-то его намерения. Да и сама не решила, как с ним обращаться. Ещё не было времени, всё спокойно обдумать. Вообще эта декада, выдалась для меня напряженной. Эти прыжки, порталы. Затем скитания и поиски артефакта более-менее по ценнее. И кто сказал, что древние повозками отправляли их в иные и не менее странные, миры? Но нашлась и достойная вещь, конечно, пришлось извернутся. Не говоря о том, что золото у них не в ходу и купить на него чего-либо, так просто не получилось. Но даже как-то справившись и затаившись, впадая в особое состояние, подавляя своё присутствие и предмета. Восстанавливая резерв в силе, не говоря о себе самой. Всё ушло к коту под задние лапы. Удивляет, что им потребовалось, не так много на мои поиски с их то развитием. А еще больше, что водятся просто невероятные монстры. И последняя более чем впечатлила. Благо, хоть успела набраться сил и сбежать. Возможно, это и к лучшему, что артефакт древних не попал в наш мир. Кто бы знал, что случилось, если вспомнить родословную, просматривающуюся в изделии и тех, кто его создал века назад, а впоследствии ушёл со всеми своими сторонниками и родами в иной мир. Чего только стоят, сказки, легенды и рассказы о богатстве, о влиянии, об могуществе. Не удержавшись, скрипнула зубами с досады, вспоминая, что вместо потерянного артефакта, непредвиденно прихватила Дмитрия. Успевшего уже немного пригодиться, став не таким уж и бесполезным, как думалось в начале, и поэтому не стоит его бросать. Но думать надо, далеко не о нем. Если бы недавно напали, более подходящие люди, у них бы всё получилось. Как не посмотри, а у де Анри появился какой-то план. И ему надо уделить, куда больше себя и своего времени. Вообще складывается впечатление, что после того, как я переместилась в другой мир, светлые боги отвернулись от меня. Но как в ином мире говорят? «Не было бы счастья, да несчастье помогло.» Быстро связавшись с отцом, не прыгая с одного к другому, объяснила, что и как произошло. Заодно убедившись, что амулет связи вернулся к владельцу. А с тем получила распоряжение, дождаться воинов в охрану, коих отправили его доверенные, как и было обговорено ещё вчера. А прощаясь, услышала стук в дверь. Вздохнув, развеяла плетение связи, разрешая войти. Не заметив действия, прикинула, кто мог прийти и разрешила войти на чужом языке. Напомнив себе, что и с этим надо решать.

Добраться до Лиары, мельком прислушавшись к обстановке в комнате, услышал её смолкающий голос. Легонько постучал и дождавшись приглашения, открыл дверь. Осматриваясь, сравнив мало чем отличавшиеся друг от друга комнаты, не сразу поняв, что в Лиариной, было чуть больше света. И, казалось, окно не имело к этому особого отношения. От обстановки в комнате отвлекала её обитательница. Она выглядела очаровательно с маленькими зайчиками от света, попадавшими на хмурящееся лицо, неведомо чем огорчённой девушки. Это придавало ей потешный вид, если не помнить на что она способна:

— Я тебя слушаю?

Встрепенувшись услышав вопрос, напомнивший — зачем я пришел:

— Я бы хотел узнать, где я могу обучиться местному языку, если вдруг у нас разойдутся пути? Хотелось бы, хоть как-то ориентироваться в этом мире.

Высказав свою мысль, помолчал, наблюдая за тем, как девушка, обдумав мои слова, ответила:

— Что ж, я могу тебе в этом помочь. Раз уж ты, так не хочешь быть, слугой, — ехидно улыбнувшись.

Снимая с шей, очередной из своих амулетов, подала его мне с пояснением:

— Возьми. Если в течение оставшихся двух дней не будешь его снимать, он поможет с усвоением местной речи. Конечно и за это время, ты всё не запомнишь и осознаешь, но кое-как изъясняться сможешь. Только не потеряй и не поломай его. Такие артефакты, очень дороги из-за своей редкости, и я не знаю такого способа, каким бы ты смог его отработать. Кроме, разве что, пары десятилетий на местной каменоломне?

Дослушав предостережение, вопрошавшей у самой себя благородной, прямо и не знавшей, как поступить. По спине пробежали миллионы мурашек, не желавшие разделять возможную участь. С трудом решая, что иного или ещё какого быстрого способа у меня нет. Я аккуратно принял из её рук артефакт, вешая себе на шею. Ну, а понимая, что разговор окончен, поблагодарил Лиару, выходя за дверь. Тяжело выдохнул, удивляясь, сколько–же она отнимает сил. А кое-как избавившись от засевшего в голове предложения, обещавшего занять на несколько десятилетий, невольно перевёл взгляд на артефакт. Вблизи он оказался, не больно-то уж и большим или загадочным, но приятного вида. Золотая пластинка с маленьким камнем, расположенным в середине, где его и опутали золотыми нитями, не позволяющими выпасть. Чем-то это напоминало паучью сеть, в которую угодила очередная жертва. На теле её, проглядывал каждый из витков, стягивающихся в замок, где я мог убедиться в качественно сделанной работе. Да и вообще не возникало чувства, что от одного нажатия всё развалится. Осматривая амулет, не смог удержаться, как и его хозяйка недавно, спрашивая у себя:

— Значит, ты поможешь мне разобраться с местной речью, да?

Улыбнувшись, не до конца веря в обещания, убрал амулет под футболку, а с тем и за кирасу. Понимая, какой бы не был стимул учиться и как бы я к этому не относился. Чем ближе к телу сей предмет, тем солнце с каменною крошкой, кусок судьбы не стиснет ножкой. Прогоняя, не самую удачную, но жизненную, мысль. Не стал терять время, решаясь идти в народ и пробовать артефакт в деле. С чем зал для посетителей и грозился помочь. По крайней мере, там есть чего послушать и к чему привыкнуть. Отворив дверь со второго этажа, едва успел преодолеть четверть от всей лестницы, как на меня навалились голоса. Десятки, сотни слов, ранее не воспринимавшиеся, кружились, врезаясь в память и накрывая мой разум. Как-то тягуче, тяжело, но я стоял вслушиваясь, не в силах стряхнуть с себя наваждение. Чувствуя, как с каждым мгновение в голове нарастает шум. Он и помог пересилить себя и на подламывающихся ногах, двинуться обратно. Держась за кружащиеся стены и прыгавший пол, взбрыкивающие с приступом тошноты, я всё же смог войти в комнату. Едва успевая закрыться от посторонних, прикрыв затвор, оседая на пол и теряя сознание, не в силах смотреть на извороты обезумевшего мира. Пробудил меня всё тот же шум, только в этот раз, копыта были ближе, а крики людей, пытавшихся сдержать живность, настойчивее. Смирившись с чем, вспомнил, что должен был прийти торговый караван. А с ним напрашивался вопрос, сколько же я провалялся? Но поднявшись, отложил его до того, пока не приведу себя в порядок. Не увлекаясь, размялся, разгоняя кровь в онемевшем теле. Заканчивая, натужно потянувшись, убедил себя, что этого достаточно. А приблизившись к окну, мог полюбоваться и солнцем, уже находившимся не далеко от горизонта. Благо, виды или открывшиеся просторы, позволяли это рассмотреть, как и то, что на улице просто пестрило от одежды или скорее от купцов и их людей, прибывших вместе с караваном. Все их шествие остановилось на площади, где полным ходом устанавливались шатры и прилавки, там же разгружали и скарб, во всю готовясь к завтрашним торгам. Хотя самые проворные из них, уже что-то продавали. Или отдали, но чуть дороже, снующим в нетерпении. Эти отголоски и долетали до окна. Но что меня больше всего удивляло, некоторые из слов были понятны. Постояв, прислушиваясь, выискивая и вычленяя их из разговора, отступил. Не желая переусердствовать и привлекать внимание. Да и было страшновато. В предыдущий раз, весь мозг, казалось, выворачивало. Так что все желание злоупотреблять, выжало при первых пробах. Тем более людей на площади раз в двадцать больше, чем было в таверне. И я радовался, слыша в основном долетающие слова от конюшен, в которые сейчас пытались поместить своих скакунов, очередные из возможных постояльцев. Да разговоры тех, кто покидал таверну на первом этаже. Большинство из происходящего в дали, к моему счастью, заглушал табун. И судя — по первым словам, понятым мною, лошадям не хватило места. Что не удивило, все же их было не меньше двадцати голов. Полюбовавшись на стреноженных скакунов, прикрыл окно. А посомневавшись, все же решил, что смогу посетить и таверну. Пока большая часть постояльцев и завсегдатаев, ушли смотреть обновки. Да и что там, убеждать себя отобедать не приходилось. Похлопав по бурно поддержавшему животу. Согласился с ним на том, что ради учебы, чего только не сделаешь. А запирая комнату, едва добрался до двери со второго этажа. Чтобы приоткрыв её, невольно прислушаться, а немного ли народу внизу? Но отважившись спуститься, застрял, как и в прошлый раз, услышав Лиару. Заставляющую, по спине пробежать холодку и даже осмотреться. Но взяв себя в руки, опомнился, совсем уж я позабыл о попутчице, что казалось неправильно. Хотя, если вспомнить о том, что в этом есть и её вина. К тому же, она могла и получше объяснить, свойства и последствия от своего амулета. То становится спокойнее, но все равно, спустился ниже и осмотрелся в зале. Убеждаясь, что народу было не так уж и много. Трое мужиков за одним столиком, которых я невольно и подслушивал в споре с конюхом. Неподалеку от этих троих за обедом и кружкой чего-то пахучего, отдыхали два посетителя на вид несколько старше, попутно обсуждая и свои дела. Последней из посетителей была Лиара, она заняла, облюбованный в прошлый раз, мной, столик. И я, недолго думая, отправился на привычное место. С разрешения или кивка, устраиваясь, подзывая к себе разносчицу. С ней повезло, попалась та же девушка, что и раньше, в некоторой степени уже привыкшая к жестам и долго объяснять не пришлось. Усмотрев то — что я хочу, она умчалась на кухню по заказ, оставляя за столом, меня и приятно удивившуюся благородную:

— А я смотрю, у тебя уже всё в ажуре?!!

Видя улыбку у Лиары, с интересом наблюдавшей, как я обхожусь без местного языка.

Пожав плечами, ответил:

— Ну — так, нужда припрет и не такому научишься.

— Верно. Но главное в этом деле тыкать без фанатизма. Весь трактир не распугать, размахивая руками, а то обидеться могут или стражу вызвать. А те, знаешь ли, люди простые, либо сразу мзда — либо потом, но больше. А состоятельность то не резиновая, так и разориться можно. Глядишь и ко мне в слуги, сам просится будешь.

Изобразить, о ужас и отчаянье, на хитром личике у девушки не получилось, даже как-то подыграть захотелось:

— Боюсь, с тобой это не грозит.

— Это разориться-то? — уточнила она.

— Да нет, — принялся объяснять, — никто не будет стражу вызывать из-за того, что убежал от госпожи и её скромного знакомого, может он от её имени и машет.

Понаблюдав, как она притворно надула губки и пробубнила:

— Это да, от меня еще никто не убегал. Но знаешь, я стараюсь сама не подсаживаться и не приставать.

Состроив печальную гримасу, Лиара прервала разговор ни о чем, уделяя внимание обеду и своим мыслям. Я же наблюдал, как она разделывается с ужином, пока не подоспела обслуга, принеся чашку с картофельной запеканкой, свежим — ещё теплым хлебом, и бутылкой вина с кружкой. Позволяя и мне отдать всего себя, не останавливаясь пока всё кончилось. Надо сказать, картошка и мясо, приняли на диво хороший вкус в настоящей печи на углях, пропитывая соком и дымом. Со вздохом отвалившись от стола и немного помучившись, все же откупорил кувшинчик. Самую малость погадав, кто и чем её залили, но надолго это не заняло. Предложив Лиаре бокальчик, не встретил отказа, наполняя ей кружку. А там, перешёл и к своей, смотря, как отпив, девушка усмехнулась, выжидающе смотря на меня. С чем я не заставил ждать, пробуя вино и сам. Нет даже не так — Вино. С мягким привкусом винограда и сладко играющей кислинкой. В остальном, оно было без обыденного привкуса, сивушности и спирта. Поперхнувшись от мысли, сколько же оно может стоить? Понял и лукавую улыбку благородной. Как бы теперь без портков остаться не пришлось. Попеняв себя за глупость и за то, что тыкаю куда не попадя, привлек внимание Лиары, ехидно поинтересовавшейся:

— Что с тобой? Кислит ни как, не понравилось?

Осмотрев девушку, казалось, читавшую мои мысли, не к месту вспомнил о принцессе на горошине. Однако и тайны делать не стал:

— Да вот, мне что-то подсказывает, что оно стоит немалых и даже очень немалых средств. Замечая, как поднялись брови у девушки, услышал сквозь улыбку и её отрицание:

— Ну что ты, разве в этой дыре, найдется настоящий напиток? Да и для тебя, разве большая сумма в два золотых?

Не дождавшись от меня понимания, уточнила:

— Если на ваши, это где-то двадцать тысяч.

Смотря, как у меня округлились глаза, спутница наконец-то смогла насладиться достигнутым эффектом.

Но немного посмаковав момент, все же подсластила:

— Да ты так не переживай, как я и говорила, за голову Старого и наших недавних знакомцев, была назначена награда. Сегодня, пока ты валялся в комнате, я сходила в местный гарнизон и получила вознаграждение. Есть знаешь ли плюсы, когда ты одарённый, верят безоговорочно. Хотя может дело в том, что печать де Астин, должны знать все наши и союзные ополчения и поставленные над ними? В общем, неважно. Главное, что твоя часть в размере тридцати золотых при мне, и ты можешь их получить.

Не успел согласиться, как она отвязала один из висевших на поясе кошелей. Протянув, вынуждая принять — довольно увесистый мешочек, не сразу поместившийся в карман. Покончив с чем, осмотрелся, не привлек ли наш разговор и телодвижения внимания. Но к удивлению, не заметив к нам интереса, успокоился. Допив из кружки вино, подозвал подавальщицу, убравшую со стола грязную посуду. Заодно заказал привычного пива и сыра, с чем она справилась быстро. Позволив и мне посмаковать душистый напиток, изредка ухаживая или подливая вина и Лиаре. Наблюдая, как зал с пришествием какого-то времени заполняется, уставшими после переезда торговцами, приезжими из покупателей и прочими завсегдатаями. Что быстро наскучило Лиаре, отправившейся на верх, сославшись на утомленность от шума таверны. Оставив меня в одиночестве, как с её, так и со своими заказами. Но не бросать же два золотых, в самом деле? Но вскоре или управившись с коими, остановился на мысли, что также пора подниматься и мне. Уже чувствовалось, как начинает болеть голова, напрягаясь от постоянного потока из слов, с трудом устаивавшихся. Тем более от начавших приходить группами людей, со своими беседами, наречиями и иными моментами, как иностранные языки или диалекты. Во всем многообразии из сказанного, проскакивали знакомые и для меня слова. К ним я прислушивался и ничего не понимая в общем контексте, подавлял очередное раздражение с возникавшими всплесками боли. Подозвав подавальщицу, расплатился за ужин, подав ей в руки пару золотых и пятнадцать медных. Наблюдал, как посчитав деньги, та кивнула, и я смог со спокойной душой отправиться в свою комнату. Добравшись без происшествий, скинул золото в сундук, заперев который — убрал ключ под матрас. Затворив окно и дверь, снимая за два дня, почти прикипевшие к телу, едва не ставшие родными, пояс с кинжалами и кирасу. А после наконец-то смог завалиться на кровать, вдыхая запахи от трав. Вспоминая прошедший день и его события, не сдерживая слипающиеся веки, отдал себя воле Морфея. Пробудил меня стук в дверь. Скинув ноги, сел, стряхивая остатки дремы. Слышал, подгонявший меня голос Лиары:

— Ты там умер что ли? — прекрасно разобравшей, как я шуршал покрывалом.

Не заставляя её ждать, открыл двери. Замечая, что девушка не одна. Видя мой интерес, Лиара представила мужчину:

— Дмитрий, я хочу тебя познакомить с командиром десятка, Релом. Он, как ты мог догадаться, из отряда готового проследить за спокойным отбытием меня домой.

Кивнул, приветствуя его, удостоился такого чего-то подобного. Лиара же представила и меня командиру, на местном языке. Что я, как ни странно, понял, пусть и не все, но и этим был доволен. Пристально осматривая стража, пока девушка разъясняла, кто я. Надо сказать, мужик — внушал уважение. И на первый взгляд, наверное, своей статью, не изменившуюся с возрастом, которая прекрасно подчеркивалась, сухим, острым лицом со шрамом на подбородке и просматривающейся в волосах сединой. Руки его обвивали, тугие переплетения мышц, с годами сбившиеся едва ли не в канаты. И как-то, все увиденное намекало, что десятник умеет обращаться с мечом, свисавшим с его пояса. Хоть доспех и не отличался изысканной отделкой. На первый взгляд — это была обычный нагрудник, та же кожа и вставки из железа, как и у большинства из тех, кого я видел. Но казалось, что он и один справился бы с группой из наемников, встреченной нами. Погрузившись в думы, едва не пропустил пояснения от спутницы:

— Я заглянула к тебе, чтобы предупредить о том, что я отбываю завтра. Поэтому, у тебя ещё есть день на раздумья. Если захочешь, то сможешь присоединиться ко мне. Уж, какое-нибудь дело, я тебе найду.

Кивнул, подтверждая, что я понял её предложение. Понаблюдал, как девушка с десятником удалилась, оставив меня размышлять. Стоит ли мне присоединиться к ней. Понимая, что она и в правду найдет мне применение. На крайний случай, я получу непыльную работенку. Ну и, конечно, оказаться под защитой у высокопоставленной фигуры в этом мире, само по себе не плохо. Вот только с покровителем, появляются и его враги. С другой стороны, свобода выбора, но без перспектив, ведь я ничего здесь принятого, не ведаю и не умею… Осмотревшись в собственных мыслях, понял, что больше прельщает вариант, примкнуть к Лиаре. Но от него кричал инстинкт самосохранения, что будет со мной при взбалмошной хозяйке? Со вздохом иль придыхом, почесав макушку, не нашёл ни чего лучше, чем двинуть в таверну. Кто же думает на пустой желудок? А там и вовсе, надо бы быть по проще. Судьба подскажет, как поступить. Не откладывая в долгий ящик, натянул кирасу и пояс с кинжалами, запер остальное в комнате и отправился вниз. По привычке останавливаясь у двери с этажа, прислушавшись, немного ли народу в таверне. Не услышав гула от людей и в этот раз, посчитал, что спускаться неопасно. И как оказалось был прав, посетителей было немного. Заняты были всего два столика, тут отдыхали крестьяне, приехавшие посмотреть на ярмарку. Да пятёрка воинов, наверно из десятка Рела. По сравнению с командиром, они не вызывали особого интереса или трепета. Но я понимал, что, судя о них — предвзято, не зная их связок и слаженности в бою, допускаю ошибку. От чего, не привлекая к себе особого внимания, занял уже облюбованный за последние дни столик, подзывая подавальщицу. В этот раз, мне не так повезло. Ей оказалась незнакомая мне девушка. Да и примеров чего мне надо, не на ком было показать. Немного помучившись, изобразил, что хочу перекусить, доставая из кошеля пяток медных. Забрав монеты, девушка устремилась на кухню. А я за ожиданием, невольно прислушался к разговору крестьян. Обсуждавших торговцев и их жадность, так как те давали гроши за зерно и овощи, пользуясь тем, что дорога в соседний город стала не такой безопасной. С чем боролись многие и их староста в том числе, уже отправив весточку графу. Но это не усмирит разбойников, до того пока дружина не прибудет. Вот только, когда это произойдет, и стоит ли, не имея особого выбора, продавать излишки? Ведь те, кто по проворней, доставляли кое–чего и в город, рискованно, но и имели неплохой барыш. Вспомнив, что выдали пленники Лиаре. Показалось странным, что торговый караван проходит именно здесь? Конечно, разбойников и могла понаделать шуму, но они страшны только для торговцев из деревень, и то — тех, что поменьше. Но, ни как, не для такого сборища, включавшего в себя, десятки торговцев и не один десяток наемников. Но мне-то зачем ломать голову, Лиара всё знает, пусть и думает. Тем более что я могу ошибаться, не зная размеров у второго отряда. Пока я слушал мужиков, подоспела и подавальщица. Поставив на стол, чашку с наваристым супом и булку свежего хлеба с кружкой пива. Не удержавшись, подтянул все это к себе и улыбнулся, думая, что к такому можно и привыкнуть. Главное не спиться или не захлебнутся слюной, бросая взгляд на пол–литровую кружку и на ещё обжигающий и щипавший за нос пар с запахом лука, выдохнул, принимаясь за трапезу…

Расправившись с едой, отвалился от стола. Засидевшись, наслаждаясь сытостью и смакуя пиво, вместе с тем решая, что стоило бы пройтись по лавкам. Всё-таки, не справляясь с терзавшим любопытством и желанием своими глазами увидеть, из-за чего такой ажиотаж у местных. Пройдя же к дверям, поймал на себе заинтересованные взгляды от людей Рела. Ранее, они не особо уделили внимание моему появлению. Видимо за то время, что я ел, пришедший к ним парень, объяснил мою возможность примкнуть к отряду. От чего те и присматриваются, оценивая на что я способен, но это особо не тревожило. А вместе с тем и не менее быстро вылетело из головы, как и их интерес. Выходя на улицу, в полной мере увидел развернувшееся действо. Торговцы и их товар, заполнили собою всю местную площадь, поглощая и рядом стоявший рынок, немного не доходя до постоялого двора. От коего были хорошо видны, сотни людей и лавок. Бродившие меж рядов в поисках прибыли лоточники, предлагавшие выпечку, а их уже заглушали крики торговцев, ржание лошадей и клёкот птиц. Казалось, можно было купить живность на любой вкус, стоит только пробежаться между лавками. Вскоре это сменилось ощущением, что продавалось практически всё, маня осмотреть и потрогать местные изделия. И останавливали только сомнения, стоит ли идти в самую гущу рынка? Но как не кстати — вспомнил, что почти полностью понимаю разговор обслуги и крестьян в таверне. От чего, можно бы и рискнуть. И, как оказалось, сразу углубляться и не пришлось. Не пройдя и пятидесяти метров, остановился, любуясь конями в маленьком загоне, оказавшемся ко мне ближе всего, и торгами за одну пегую лошадку. Где простой на вид мужичок, явно знавший своё дело, находил в товаре недостатки, осматривая то копыта, то зубы у лошади. Прощупывая, мышцы и натёртости подпругой, неумолимо снижая цену. На что продавец, едва ли не скрипя зубами, соглашался, боясь потерять покупателя. Но сладкий запах наживы и азарта уже завладел большинством тех, кто наблюдал за процессом. Едва не ликуя, они стремились к хмурому торговцу, отдавшему лошадь вдвое ниже поставленной им цены. Что не могло не отложиться и в моей голове. Взяв на заметку доводы мужичка, я пошёл дальше — пропуская мимо все загоны с животными. Но на недолго задержаться около лавки с упряжью не — не смог. Она была — обширна. Тут было всё, от телег с плугами, попон с сёдлами, разного вида и качества — до простой и наборной узды, разукрашенной набойками, а некоторые узорами. Поражая, сколько же сил пришлось приложить мастерам, дабы прошить толстую кожу, серебряной нитью. Дальше оказались лавки с разномастными плодами и овощами, мешки с мукой и злаковыми. Сменившиеся, прилавками с выпечкой и сладостями, которые пользовались большим спросом. И не только у продавцов, не могших отойти от товара, а у крестьян и прочего люда, изрядно проголодавшихся, после изматывающей дороги с раннего утра. Кто-то старался успеть, продать свой товар и закупиться. Другие же, просто хотели погулять по торжищу. От чего возникала мысль, как хорошо — что я успел перекусить в таверне. Надо думать, пришлось бы немало простоять, чтоб добиться своей очереди, среди оккупировавших сладости детей, в основном сопровождаемых родителями. Не став задерживаться в толчее, выдвинулся дальше, обнаруживая сразу за съестным, торговцев горячительным. Они радовали покупателей; от вина, пива и браги — до гномьей водки. Последний из напитков, конечно, не стоила баснословно много, но всё же, немало. Да и надо заметить, что её было не так много. Хотя, если вспомнить слова Лиары, то это их графство в основном и торгует с гномами, в королевстве, из-за чего глупо везти на их территорию товары гномов. Вздохнув, оценивая увиденный первым продукт, который произвели не люди, оказавшийся водкой, что можно сказать нас сближало. Усмехнувшись, осмотрел на прощанье и винные прилавки, предлагавшие, от пол–литровых кувшинов и бурдюков — до бочек разного объема. А там, потихоньку добираясь и до лавок с производством кузнецов. Где продавали многое, от кос и топоров, до разномастного колюще — режущего оружия и гвоздей. У этих прилавков я застрял основательно, примеряя по себе, то двуручный меч, то копьё. Подолгу рассматривая, искусно разукрашенные ножи и кинжалы. Испытывая на терпение продавцов своим любопытством. Вскоре замечая, едва ли не искрившиеся от злости глаза, понял, что вдоволь наигрался. Устремляясь, чуть дальше, где была иного качества амуниция. В виде, кожаных наборов и дублетов, расписанных серебряной и золотой нитью, больше годящиеся для мирной жизни и обитые железом кирасы из толстой кожи. Не говоря о мелочах, представлявших себя из; наручей, поножей, рукавиц, кожаных юбок, в большинстве продававшихся по отдельности. Не редко виднелись и щиты, маленькие — кулачные или большие, дотягивающиеся до моего пояса. В основном, они состояли из дерева, обитые; железом или медью. Из редкостей, только один раз видел, наборный доспех из железа. Наверное, из-за того, что их сложно продать. Так как стоит он немало, а подогнать его под себя, не так просто, как те же, кожаные доспехи или кольчуги, которых тоже хватало. Присмотрев одну по размеру, решил — что дополнительная защита не повредит. Интересуясь, сколько та стоит, уже готовясь немного поторговаться, но понял, что выговорил нечто бессвязное. Видя, как непонимающе на меня смотрит купец. Вздохнул, переходя на язык жестов, выкручиваясь, указывая на кольчугу — достав золотой. Наблюдая, как поменялся в лице торговец, смекнув, что появился покупатель. Улыбаясь, он отрицательно качнул головой, показывая мне, четыре пальца. В свою очередь, я мотнул, показывая три. Видя, как купец на несколько секунд замешкался, соглашаясь. Толи, пожалев меня, не зная — как торговаться с немым, или я пролетел, не ведая цен, что особо не волновало. Я просто продолжил, бегать между рядов, осматривать товары. Натыкаясь на лавки с одеждой, любуясь изделиями местных мастеров. Будь — то простое платье из холщовой ткани или казавшиеся, что созданы из воздуха произведения. Не редко теряясь в догадках, перебирал все виденные в нашем мире материалы. Хоть и не был силён в этой области, удовлетворял своё любопытство, понимая — что такого полотна ранее не видел. Останавливаясь не на долго и у продукции для мужчин. Понимая, что на нас — здесь, не экономят, было все от простых рубашек, до расписных жилетов и плащей по местной моде, немного напоминавших костюмы, где-то девятнадцатого века, смешанного со здешней модой или скорее наоборот. Вот только — кому это надо, что выражал и продавец, не найдя ценителей или благородных, среди основной массы из крестьян. Не задерживаясь — под его хмурым взглядом, ступил за лавку, замечая поодаль расставленные шатры. Они отняли, не так уж и много времени и усилий. Только вот добираясь до них, оцепенел — от увиденного зрелища, здесь продавали невольников. Мужчин, женщин, полу голых девиц и под стать им парней, во всем множестве возрастов, национальностей и даже видов. Некоторые, были в цепях и клетках. Но большинство, просто стояли в группах, склонив голову к земле, понуро ожидая своей участи. Я же смотрел, как люди, то и дело подходили, выбирая по себе невольника. Приценивались, примерно так же, как недавно мужичок осматривал лошадь. Сотрясая скрипевшую душу, в первые столкнувшуюся с подобным, и противясь реальности, беря контроль над разумом. Но как — ни странно, хватило только одной мысли. А стоит ли мне кричать и что-то доказывать, мол, неправильно это? Если даже у нас, всё ещё воруют женщин и продают, не только общеизвестным арабам. Ну и, конечно, создавая лишний шум, можно и самому вскоре пополнить местные ряды. Или так сказать — умалишенный, распугивающий покупателей, откажется недалеко в канаве с пробитой головой. Как помнится, дома людей жгли, только зато, что они говорили о круглой форме земли. А тут общепринятый невольничий рынок, приносящий очень и очень полновесные золотые. Пусть не сразу и терзаясь, но всё же разум взял верх. Скрипнув зубами, успокаиваясь, влился в толпу из осматривающих живой товар. Уделяя внимание, той или иной женщине, как и большинство зевак, особо не стремящихся купить или подбиравших, что-то особенное, по своему вкусу. А с ними и я бегло пробежал основную массу из лавок, замечая, что и сам был не прочь купить, пару понравившихся женщин. Ужасаясь тому, как же быстро местные обычаи или их части, пожирают былые устои. Но также и успокоил совесть парой доводов. Это же не история и не фильм, где главный герой, ненавидит рабовладельцев и, конечно, убивает всех торговцев, отпуская рабов. Да и что мелочиться, вызволяет принцессу из рабства, добиваясь, признательность у женщины и почет. Где никто не спросит в конце, а что дальше было? Ведь не всем нужна реальность, в виде дружин благородных, вырезавших всех сбежавших рабов и невольников, сбившихся в группу, в назидание прочим. Что отягощается и местными магами, за деньги — будучи готовыми выжечь последние из крох надежды и возможности выжить. Выдохнув, понимая, что я далеко не всесильный, дабы защитить люд, и имеющихся у меня денег, на выкуп для всех не хватит. Так что лучше из возможного, это одна из рабынь или невольников, будет у меня и в относительном порядке. Чем её продадут каким-нибудь тварям, не считающих невольников за людей. Немного покопался в своих мыслях, усмехнулся, слыша, как разум мастерски выгородил мою натуру, выставляя меня в положительном свете. Сплюнул с досадой, решил не копаться в самом себе. Продолжая осматривать рынок и его товар, не отличавшийся особой разновидностью. Хотя и были, чернокожие, мулатки и представительницы кочевых племён. Но их было мало, и присутствовали они, исключительно, чтобы разнообразить товар, составлявший в основе европейский вид. Бродя меж шатров, заметил и обособленно стоявший в отдалении. Народу до него доходило мало, а те — кто стоял, были, скажем так,"не самой приятной наружности". Обдумывая, свои ощущения, уделил минутку и отторжению к стоящим людям, о которых не скажешь, что они плохо выглядят, даже наоборот. Но вот в лицах у них, просматривалась жестокость. Подходя же к шатру, ощутил, что воздух прямо-таки наполнен, предвкушением, страхом и адреналином безнаказанности. А зайдя за укрывавшее — от посторонних, полотно, окаменел в свете представшего действия. Здесь также продавались невольники. Хотя нет — здесь продавались рабы. Не знаю, чем не угодили три девушки, или может торговец, так заманивал народ. Ходя меж клетками, он стегал плеткой, скованных в них невольниц. Переходя от одной к другой по очереди. Казалось, что он насыщался их страхом и отчаянием, упиваясь своим всевластием. Привлекая к своему шатру таких же нелюдей и, они стремились к тому же. Не стерпев, кто-то выбрал рабыню из основной массы, отвлекая владельца. Что на прощанье стеганул последнюю из невольниц, заставив её упасть без сознания, повиснув на цепях. И та девушка стала последней каплей из постаравшихся сточить мою человечность. Направившись к торговцу, кое-как скидывая оковы оцепенения, — услышал голос от одной из клеток:

— Помоги, брат.

Оглянувшись, опомнился под её умоляющий взгляд. Невольница, действительно была больше похожа на Русскую, чем все видимые мной обитатели этого мира. К собственной неожиданности и заставившей кивнуть, придавая живости и начавшей было тускнеть — от безысходности, отчаявшейся девушке, как и её глазам. Как и прежде, двигавшим меня к купцу, едва успевшему распрощаться с очередным покупателем, повернувшись ко мне. И наверное, заметившему, что-то в моём облике, спав с лица:

— Я хотел бы купить рабыню.

Пытаясь произносить медленно, тщательно проговаривая, дабы он смог разобрать слова.

Но из не привыкшего к местным звукам горла, они получились резкими и рыкающими, что не воодушевило рабовладельца. Однако останавливаться я был не намерен. Махнув рукой, призывая его следовать за собой, остановился у клетки с просившей помочь девушкой:

— Сколько?

Спросив цену у успевшего прийти в себя торговца, услышал привычные слова:

— Только для вас, всего пять золотых за один из лучших товаров этого города.

Усмехнувшись, переспросил:

— Всего пять монет говоришь? А давай–ка посмотрим на тот, с твоих слов «хороший товар»? — видя, как скривилось его лицо и лучше оно не стало с открывал клеткой. Понял, что выжму его по полной. Зайдя внутрь, начал ощупывать и осматривать девушку. Причисляя её недостатки, а перечислять было что. Изрядно посечённые плетьми части тела, были покрыты старыми и свежими рубцами, из которых ещё сочилась кровь и вились мухи, привлечённые запахом крови. Проверяя зубы, не заострил на них внимание, слава богу — они оказались в порядке. Видать этот…, оригинал, старался не бить по лицу, всё же надеясь продать девушек, если, конечно, те не загнуться от плетей. Ощупал выступавшие ребра, указал на излишнюю худобу и изнуренное состояние, вывел ему итог:

— Куплю за два с половиной золотых.

Слыша его удивление:

— Как за два с половиной? Где вы ещё найдете такой товар? Северяне, очень редки в наших краях.

Уцепившись за эти слова, решил поставить точку в торге. Вспомнив слова, когда-то произнесённые Лиарой о рабстве:

— Да я смотрю, вы нечестный торговец, — прервал я его монолог, высказывая свою точку зрения. — Как будто, ты не знаешь, что северяне не терпят неволи. Они или убивают своих владельцев, или сами умирают. Не зря же вы держите её в клетке. А сейчас, пытаетесь продать никому ненужный товар, в три–дорога. Да я куплю себе две таких, за то же и в гораздо лучшем состоянии, а не эти куски мяса. Делая первые шаги из клетки, давая понять купцу, что он теряет покупателя на мясо, кем бы я для него не был. Ведь по-другому, он и не думает об этой невольнице. Понимая, что её никто не купит, в этом состоянии. Не говоря о том, что и до этого никто не купил. Видимо мало любителей экзотики, посещают его лавку. А лучше уже и не будет. От чего отчаявшись продать, он их и бросил на растерзание, привлекая тем самым внимание к своему шатру. Дав насладиться моментом, слыша шипения за спиной, продолжил:

— Хотя знаешь, я пойду тебе на встречу. Я куплю и вот эту, — указал на девушку в соседней клетке, — также за два с половиной золотых.

Состояние её не особо отличалось от первой, разве что кожа более

зеленовата и рубцы были не так заметны:

— И вот эту тоже куплю, но уже за один золотой, — кивнув на болтавшуюся на цепях девушку.

Смотреть на последнюю из невольниц, было страшно. Казалось, цепи, сковывающие её, и держали в ней жизнь. Немного подождав, дал купцу обдумать, самое счастливое за этот день, а может и последние месяцы, предложение. Когда бы он ещё избавился от всего или просто не угодивших рабынь, и разом. Решая, нужно или нет торговаться, требуя больше, а может и не стоит рисковать? Помолчав, он не стал испытывать удачу, соглашаясь. Отдав ему шесть золотых и пару капель крови для ошейников — с чем, пришлось помучаться не понимая, получил грамоту о покупке и три рабыни. Две в состоянии, как-нибудь да выживут и одну на руки, так и не пришедшую в сознание. А кроме этого, крутившиеся мысли, что же мне теперь с ними делать? Несмотря на это, вытребовал с торгаша и три хламиды, дабы хоть как-то прикрыть девушек. Так как те, что были на них до этого, свисали рваными лоскутами, изрядно пропитанными кровью. Полученные вещи, я оценил не в лучшую сторону, видя кучу прорех, но решил не наседать, поспешив уйти…

Дорога, до постоялого двора, прошла без особых проблем. Изредка замечал удивленные взгляды, но больше всего привлек людей в таверне. Стараясь не обращать на любопытных и их нескромные взоры, внимания, поднялся в комнату. Кое-как отперев дверь, стараясь не уронить девушку, пропуская остальных вперёд. Положив же на кровать, ношу, спешно попросил зеленоватую, позвать кого-нибудь из обслуги. Разобрав, что я от неё хочу, та удалилась. А мне предстояло снимать хламиду с обмякшей девушки, мельком осматривая её раны, указывал на сундук оставшейся, чтоб не мешалась. Перевернув на живот, первую, слыша — как она судорожно дышит, хоть я и пытался делать всё нежно. Догадался, что давали о себе знать, растревоженные за время, пока нес до комнаты, раны и под затянувшиеся было рубцы. Дождавшись, пока дыхание придет в порядок, забеспокоился о зелененькой, которой почему-то долго не было, а с ней и тех — у кого я мог узнать о помощи? Вынуждая спускаться вниз, прихватив на всякий случай меч, прося северянку присмотреть за комнатой. Спустившись же на первый этаж, стал свидетелем странного действия. Двое бойцов, виденных мною ранее в десятке Рела, зажимали мою зеленушку в угол, с молчаливого одобрения своего командира. Это вынудило меня, действовать. Подскакивая к молодчикам, ударил в коленную чашечку ближнего ко мне, заставляя того завалиться на пол. А после приласкал в ухо и второго, не успевшего среагировать вовремя. Видимо из-за тщательной проверки на опасные предметы,

интимных мест у моей невольницы. Что помогло, после первого удара, наблюдать, осоловело обернувшегося война. Коего следовало добить, не жалея, вкладывая в удар изрядно сил, с чем я справился. Помогая рукояти от моего меча, встретиться с его скулой, наблюдая, как и второй боец осел на пол. От всего это действие, подскочили и оставшиеся войны из отряда. Но были остановлены своим командиром, прожигавшим меня взглядом, интересуясь — только кажущимся спокойным голосом:

— Я надеюсь, вы объясните свои действия?

Позволяя и мне ответить тем же:

— С удовольствием! Как только вы объясните, почему ваши люди покусились на мою собственность?

Замечая, как закаменело лицо у Рела, оказавшегося в родной стихии, услышал пояснение:

— Они проверяли рабыню, на случай переноса, опасных для госпожи Лиары, предметов.

Выслушал же его оправдание, вынужден был пойти на попятную. Понимая, что на землях де Астин, ради защиты и спокойствия правящей семьи, творится многое и в этой перепалке, мне не одержать верх. Стоит ему лишь заикнуться, что всё происходившее делалось в защиту:

— Ну что ж, будем считать, я не понял действий ваших воинов и преждевременно посчитал, что они хотели попортить мою собственность. Как, и вы не опознали вошедшую со мной невольницу, бывшую практически раздетой и не могшей иметь каких-либо вещей.

Видя, как усмехнулся Рел, понимая мои обстоятельства, продолжив:

— А кто сказал, что мы можем вам доверять?

— Что моего слова уже недостаточно!? По-моему, вы забываетесь десятник!

Прервав нашу пикировку, появилась Лиара. Выслушивая извинения от подчиненного, отмахнулась, дав понять, что он неуместен, обращаясь ко мне:

— Я немного удивлена, как быстро тебе удалось освоить местный язык, и еще больше тем, как ты усвоил обычаи, — кивнув, указала на невольницу, так и стоявшую в углу.

Я же смутился, понимая к чему клонит Лиара, перевёл неловкий момент в другое русло. Опять же стоило поспешить:

— Язык мне даётся не очень хорошо, — произнеся на ломаном местном, переходя на родной Русский. — А что касается невольниц, то у меня есть одна просьба. Если тебя не затруднит, конечно?

Картинно повздыхав, девушка все же согласилась:

— Что ж, с тобой делать! Излагай!

Мельком описав, что произошло на невольничьем рынке, попросил каких-нибудь лекарств для девушек. Ведь я не знал, даже то — где их купить, не говоря о стоимости и составе. Обдумав мои слова и сложившуюся проблему, она отдала распоряжение для хозяина постоялого двора, послать кого-либо к лекарю, за травами и перевязкой. Вернув внимание ко мне:

— Ну, показывай, где там твои страдалицы?

Поднявшись в комнату и увидев всю тяжесть моего положения, Лиара сдержано присвистнула, озвучила свои мысли:

— Знаешь, я тут стала сомневаться, что ты вообще хочешь жить?

Увидев, моё непонимание, продолжила:

— Про северян, я уже говорила. Они редко живут в неволе, чаще убивают своего хозяина, но такое всё же, бывает. Дальше, по поводу орков, — указала на зеленушку, стоявшую у дверей. — Что не знал, кто она?

Понаблюдав, как вытянулось моё лицо, развеселилась, поясняя:

— Кочевой народ, не редко бывают в наемниках, но их здесь не особо любят, собственно, как и везде. Бывают набеги их, со стороны степей, ну и конечно, наши набеги на них. Также не любят неволи, слишком для этого горячи. Опять же тут тебе повезло. Попалась одна из умных самочек.

Проговорив последнее, переходя на местный язык, усмехнулась, не подавшей и вида зеленушке:

— Знаешь, по одной еще ничего, можно держать каждую. Но вместе, они тебя точно придавят, при первом выгодном для них случае. Но это всё еще ничего. Просто надо быть внимательней.

— Ничего себе, внимательней! — не сдержавшись, усмехнулся я.

— Да–да, не сомневайся. И, конечно, главное, — указала она на лежавшую без сознания девушку. — Эльфийку, ты, наверное, выбирал, чтобы шансов не осталось, наверняка?

Заметив, как скривилось лицо у северянки, обернулся и увидел то же самое у орчанки. Выражая полное недоумение от такой картины, обернулся к спутнице. На это улыбаясь, Лиара дала ответ:

— Понимаешь, эльфы вообще не терпят рабства!? И дело даже не в том, что их удержать невозможно. Хоть трудно — но можно всё. Дело в том, что если кто-либо из эльфов, узнает о его сородиче в неволе, то он или она, всеми силами попытается убить владельца и желательно со всеми родственниками. В назидание, дабы все знали, что такое не стоит делать. Что же касается, конкретно этой эльфийки, присмотрись к ушам, видишь у них кончики обрезаны?

Слушая Лиару, пригляделся, ничего не замечая. Уши — как уши, разве только немного поднапрягшись, можно было усмотреть, чуть более розоватую кромку сверху. Убедившись, что я заметил, отвлекаясь на секунду, пояснила, что видимо постарался хороший лекарь. Продолжая, разъяснять для меня ситуацию:

— Так, о чем я, понимаешь? Уши эльфам обрезают, когда изгоняют из клана за какую-то провинность. Или, когда один из кланов терпит поражение от другого. Но суть в том, что — отдав в неволю, такую или такого представителя, эльфы обрекают его на вечные муки раба. Так как, если кто-то купит их, и они узнаю, то будут мстить из принципа, что эльфов неволить нельзя. Если купить и отпустить, то ты попадаешь в немилость к клану, отправившему её в неволю. То же и у эльфов. Маленькие кланы не будут выкупать, по причине не угодить более влиятельным собратьям. А сильные, не будут лезть в дрязги, по причине ничтожности проблемы. Вот и получается, вечное рабство или смерть. Так к чему я это всё рассказываю? Подумай, а стоит ли вообще её лечить? Как говорят в вашем обществе, нет эльфа — нет и проблем. А с купцом может и несчастный случай произойти. К слову, то — что он устроил у своего шатра, не одобряется в графстве Астин.

Слова Лиары, заставили крепко задуматься. И быть может, согласился, если бы не заметил сжатого от страха кулачка, у и так многого натерпевшейся девушки, видимо пришедшей в себя, пока я был внизу:

— Знаешь, Лиара, я всё-таки попробую вылечить, а дальше видно будет, — пожал я плечами.

— Ну, как говорится, моё дело предложить, — усмехнулась она, — а что касается вылечить!? Я обещала помочь, так помогу.

Пробормотав пару слов для себя, её правая ладонь засветилась бледно–зеленым светом. Проводя вдоль спины к голове, по ошейнику, а после от копчика к ногам, задерживая ладонь на рубцах. Но более четко увидел действие её манипуляций, когда она начала лечить, последний из ударов торговца, рассекший довольно глубоко кожу и мышцы. От воздействия сил Лиары, казалось, входивших в плоть, сращивались поврежденные ткани, а после покрывались, свежей, розоватой кожей:

— Конечно не третий круг исцеления, но и так сойдет, — оценила свои действия благородная.

Этим она привлекла еще больше моего внимания, вынудив поинтересоваться, проводя рукой по свежей коже:

— А что, этому можно как-то научиться? — слегка, удивляясь — от всего произошедшего, услышал ответ.

— Разве что у тебя есть дар к магии и такая вещь, как предрасположенность. А проверить это очень просто. Вот к примеру, что ты видел, когда я водила рукой?

— Да, в общем-то, только эффект. Ну и зеленое свечение от ладони с телом, больше ничего, — пожал я плечами.

Слыша, как девушка, хмыкнув, пояснила:

— Понимаешь, дар у тебя всё-таки есть. Не обладающие даром люди, вообще не видят свечения, на таком низком вложении силы в заклинании. Но так как ты не увидел сам конструкт, накладываемый мной на раны, то понятно, что уровень твоей одаренности крайне мал. Я смогу обучить тебя заклинанию, слегка поднапрягшись. Но максимум, что ты сможешь с твоим уровнем силы, это научиться его воспроизводить, через пару лет. Когда каналы и резерв силы разовьются до нужного уровня, чтобы был хоть какой-то более-менее подходящий эффект.

Чувствуя, как дрогнул собственный голос, проговорил:

— Ну, лучше иметь хоть что-то, чем вообще ничего.

Наблюдая, как девушка покачала головой, вдохнув, соглашаясь с моими доводами, выговорила:

— Ты же со мной в век не расплатишься. Но делать нечего, раз уж пообещала. Что ж, — утвердила больше для себя, — раздевай тогда и остальных рабынь.

— Зачем?

Увидев, как в очередной раз, вытянулось у меня лицо. Лиара рассмеялась, вправляя мне мозг, по привычке скатившийся не туда:

— А как ты думаешь, на ком я показывать буду?

Раздевшись, без какого-либо стеснения, слышавшие наш разговор девушки. Легли к эльфийке, забывшейся, после лечения, беспокойным сном. Благо, кровать позволяла разместиться троим. Едва же они закончили располагаться. Услышал наставление:

— Смотри внимательно на ладонь, скажешь — когда будешь, что-то различать.

Кивнул, соглашаясь, наблюдая, как у Лиары снова засветилась рука. Вот

только попытавшись, что-либо разглядеть не добился успеха. К моему облегчению, свечение усиливалось. И вскоре я начал замечать, синие прожилки в зеленом свете. Сообщив Лиаре об этом, продолжил наблюдать. Видя, как проявляются линий, сходясь в точках и стремясь дальше. Что позволило вскоре, осмотреть и весь выступивший конструкт заклинания. Оно состояло из маленького ядра, от которого отходило куча линий, объединенные силовыми точками, сливаясь в общую фигуру, заключённую в круг. Убедившись, не упустил ли чего, не видя изменений, сказал, что все вижу. Наблюдая, как Лиара положила руку на едва присохшую рану, ближе всех к ней лежавшей орчанки. Оставив на ней, отсоединившийся конструкт, проговорила, долгожданные слова:

— Теперь и действовать можешь.

Запомнить плетение было не просто, но и не заоблачно трудно. Надо заметить, что мозг, постоянно получавший информацию из телевизора, телефона и интернета, изголодавшийся за пару дней. Да при помощи амулета, довольно быстро усвоил, общую картинку заклинания. Пока та исчезала — впитываясь в тело, оставляя после себя, молодую, очень тонкую кожицу, срастив довольно глубокую рану. Второй раз, наложенный конструкт, я разбирал более тщательно. Запоминая, где стоят, силовые точки и сколько лучей отходит от каждой, поделив на части. Хорошо хоть все было симметрично, и с этими знаниями, я изрядно продвинулся. Ожидая третьего раза, в который, казалось, уже мог с точностью повторить его. Перепроверяя себя, не ошибся ли где, пока Лиара исцеляла, самые глубокие раны у девушек. Убеждаясь, что уже не ошибусь, сказал, что запомнил. Видя, как подернулась щека, у сомневавшейся благородной, выразившей и своё недоверие:

— Уже? Смотри, если что-то неправильно, вместо лечения, ты можешь изуродовать или убить человека.

Я же, снимая с шеи амулет, передавая его хозяйке, слегка смутившись, поблагодарил:

Он мне очень помог за эти дни, и я уверен, что с ним я запомнил, верно. Кстати, если вдруг что-то от меня понадобиться, я всегда помогу.

Улыбнувшись, девушка, слегка вытянув губы, проговорила:

— Что это ты вдруг такой серьезный стал, — и прищуриваясь, добавила, — но я запомню эти слова.

Убедившись, что не пропустила никаких серьезных ран, выдохнула, проговорив, что с остальным сам справлюсь, покидая комнату. Проводив девушку, едва успел присесть на сундук. Оглядывая, своё голое горе, в количестве трёх штук, уже клевавшее носом. Наконец, оказавшись практически без боли и в месте, где можно не испытывать страх. В дверь постучали, вынуждая подниматься открывать. Встретив на пороге девчушку, посланную хозяином постоялого двора к лекарке. Подоспевшую с травами и местными бинтами из плотной ткани, озвучившую мне сумму в два десятка медных, с которыми пришлось расстаться. Смотря, как она уходит, вспомнил и о главном, вынужден был её окликнуть, заказав; тазик и три ведра с горячей водой, еды на троих и ещё один матрас. Кое-как поняв, что я хочу, та кивнула, убегая на первый этаж. Я же мог вернуться в комнату, усаживаясь обратно на сундук, интересуясь:

— И как мне вас называть?

Слыша ответ от орчанки:

— Как хотите, господин.

Вынуждая шутливо пригрозить пальцем:

— Вы мне эти рабские замашки бросьте! Не вы ли самые опасные невольницы в городе?

Улыбнувшись, понял по смурым лицам, что шутку не оценили. Вздохнув, продолжил налаживать контакт:

— Ну, а что насчет господина? Зовут меня Дмитрий, для своих просто Митя. А так — как мы не можем быть не близки, когда вы моя собственность, то можно опустить лишние формальности.

Усмехнувшись, видя вытянувшиеся лица, не понявших очередное корявое выражение, девушек. Признал, что Лиара на меня плохо влияет, коли и я так шутить начал. Хотя, кто ещё на кого, встряхнул головой, выкидывая ненужные мысли. Выдохнув, проговорил:

— В общем, наедине, можете звать просто Митей, а то местные не поймут. С остальным мы позже разберемся. А пока, я хочу знать ваши имена, данные вам, при рождении и родителями. Ну или вождем, — посмотрел я на орчанку, не зная, как и что происходит у кочевых народов.

Помолчав минуту, чуток ускорил процесс:

— Начнем с тебя зелененькая?

Немного посомневавшись, девушка все же ответила:

— Меня зовут Ринарионна, господин.

— Хорошо, теперь твоя очередь.

Смотря на северянку, услышал и её ответ:

— Меня зовут Кернария, господин.

— И последняя, я вижу, что ты уже не спишь.

Эльфийка тяжело поднялась, видимо вновь проснувшись от прихода обслуги. Все же нужно немало времени, дабы девушки не вскакивали, при каждом шорохе, после рабства, что стоит запомнить:

— Меня зовут Элания, господин.

Выслушивая девушку, решил немного разрядить обстановку, проговорив первое, что пришло в голову:

— А, где эль? У каждого эльфа, должна быть эль, — если, конечно, это не предрассудки нашего мира, что я не стал озвучивать.

Улыбнувшись, глупому вопросу, не ожидал — что получу ответ:

— Понимаете господин? Эль у эльфов используется, как статус

принадлежности к дому и расе. А так — как дома у меня нет, и я изгнанница, я не могу его использовать, — опустив голову, пояснила девушка.

Слыша, как в очередной раз, постучали в дверь, поспешил — прерывая неловкую паузу, вместе с моими мыслями, о своей глупости и желанием больше узнать о мире, чтобы ни попасть впросак. Открыв же, принял у обслуги поднос с едой, предложив девушкам подкрепиться. С чем они согласились. Кое-как дождался, пока принесут; тазы с горячей водой и матрас. Наказал, помыться, после трапезы и обработать раны. Выкладывая на стол, по привычке убранные в карман, бинты и травы. Выходя за дверь, стараясь удержать непринуждённое лицо. Облегченно выдохнув, отправляясь на первый этаж, мучаясь вопросом. От голода или местных нравов, девушки приступили к еде, в чем были. А были они после лечения, в чем мать родила. Конечно, ссадины, шрамы и изнуренное состояние, не давали работать гормонам в полную силу, но фантазия рисовала, какими они будут, когда я приведу их в норму. Эта картина и заставила в спешке покинуть их общество. Так сказать, от греха подальше, дабы не осрамиться. А добравшись до хозяина постоялого двора, благо он привычно стоял за стойкой, расплатился за помощь. Не ожидая, что он

неприятно удивит и попросит, завтра же освободить комнату. Ссылаясь на то, что все помещения заказаны заранее, с чем я не мог согласиться, имея на руках едва оклемавшихся девушек. От предложения удвоить плату, он отказался. Я же уловил кивок в сторону людей десятника, со словами, что ничем — не могут помочь. С чувством признательности поблагодарил хозяина. Все-таки мужик удостоил меня подсказки. Видимо заказчик его комнат, не отличался особой вежливостью, а таких здесь не любят. От чего не было легче, понимая, что на территории Астин, появились влиятельные враги. А ведь поначалу, десятник вызывал у меня уважение. Заказав пива и закусок, которыми выступало запеченное мясо и сыр. Посидел, уминая трапезу, изредка ловя на себе неприветливые взгляды, от молодцев, чей пыл на поприще обысков я и остудил. Но они не проявляли агрессии, и я смог спокойно поесть. Слушая, слухи и обсуждения. В основном делились впечатлениями местные, о том, как шли торги, и кто лучший кусок урвал. В прочем не имевшие для меня значения, под гнётом возникших проблем. Заканчивая с ужином, решил, что пора возвращаться в комнату, путь до которой прошел без приключений. Разве что встретил Рела, проводившего меня холодным взглядом, но не осмелившегося предпринять чего-либо, пока рядом была Лиара. Толи будет — завтра. Не зря же он запретил сдавать комнату. А если учесть, что долгое отсутствие людей из отряда вызовет ненужные вопросы. То если что-то и будет, то в ближайшее время. В общем-то, все понятно. Дело осталось только в количестве. И, как далеко и на что он пойдет. Насколько помню со слов Диминой подруги, пришельцев не очень-то и любят в иных мирах, и неважно какой он именно. Конечно, сложившиеся обстоятельства, могут быть и более прозаичны… Но сейчас не об местных устоях или честолюбивом десятнике, а об выходе и он не один. Можно попросить Лиару о помощи или присоединится к ней, но вечно она защищать не будет. А там глядишь и чего-нибудь случится. Кто его знает, как тут добрые люди, уму — разу учат? Да и кто сказал, что все разрешится, а не выйдет боком. И узнавая о моей осведомленности или желании присоединится к Лиаре, он не найдет людей на стороне, но больше и все с теми же указаниями. Ну, а еще что? А ещё можно, послать этих благородных и десятников, и взяться за ум самому. С этими мыслями и сожалением, вошел в комнату, а ведь хотелось, ох как хотелось поверить в лучшее и попусту себя не накручивать. Но в комнате меня ждали, не просто сидящие на кровати женщины, а общность и весь строй этого королевства во плоти, без всяких иллюзий и прикрас. Ну в моем случае, прямо-таки оголенная правда, во всю поклевывающая девичьими носами, коих разморило после обеда. Да и надо заметить, без всего этого, у них был довольно насыщенный день. Встрепенувшись, девчата попытались, как-то приободрится, скинуть дрёму и выглядеть более живыми при моем появлении, что вызывало улыбку. Я же преувеличено бодро и где-то задорно, поинтересовался:

— Чего не спим?

Осматривая появившуюся на них перевязку, сел на табурет. Слыша, оправдание от объяснившейся за всех Кернарии:

— Господин, — в почтении склонив голову, проговорила она, — мы не могли уснуть, не дождавшись вас.

Улыбнувшись, поспешил решить их проблему:

— Вот и дождались, теперь можете и отдохнуть.

Посчитав, что успокоил девушек, запер дверь. Отметив, что ни одна из них, так и не пошевелилась, спросил:

— У вас есть ещё какие-то вопросы?

Замявшись, все так же ответила Кернария:

— Мы бы хотели узнать, кто из нас на сегодня, поможет вам скоротать ночь?

Слегка опешив от вопроса, подошел вплотную к предложению. Придирчиво осматривая девушек, отводивших глаза. В них все так же отражался страх и безнадежность:

— Хм, протянул я, — думаю, что ночь проведу с ним.

Видя, как вздрогнули все, и никто не спешит поднимать взор. Вытянул меж них покрывало:

— Но, — было начала говорить Кернария.

— Что, но? — прервал я её, — вам троим и так тепло будет, и простыней обойдетесь.

Объяснившись, оставалось, разве что, раскатывая матрас. А скидывая, пояс с кирасой, пожелав и спокойной ночи, едва не сразу забываясь тревожным сном. Успев для себя пробормотать:

— Это ж надо так бояться? А был бы кто по смазливее, сами бы прыгнули и рук оторвать бы не смог.

Проснулся, как ни странно, выспавшимся. Сладко потягиваясь, замечая, что встал последним. Наверное, к неудовольствию моих, так и не слазивших с кровати, дабы не побеспокоить мой сон. Но мне никто ничего не сказал. А значит, было время на то, чтобы скатать отслуживший на славу матрас и приняться в очередной раз, налаживать отношения:

— Что ж, давайте продолжим знакомство, заодно обсудим и дальнейшие планы, — усаживаясь удобней на сундук.

Отметив удивление на лицах у девушек, решил объяснить ситуацию:

— Видите ли, хозяин у постоялого двора, пожелал, чтобы я освободил комнату. Продлевать за мной помещение он отказывается, по причине давления на него людей де Астин, из-за вчерашнего инцидента, а может и ещё из-за чего.

Посомневавшись, поделился и с остальными, что случилось с орчанкой или первой версией. А не услышав на ту, возражений или каких-либо понуканий или недоверие, остановился на ней. Ну бывает люди не сошлись характерами и ладно, продолжил:

— Но открыто оказывать давление и предпринимать действия — по восстановлению уязвленной гордыни, они не могут. Так что, самое большее, что ожидает — это три–четыре человека. Опять же и они долго ожидать не будут. И поэтому стражники не позволят мне задержаться в городе. Вот я и хочу знать, кто на что способен? Как вы понимаете, один я их не потяну. А если не будет меня, вас изнасилуют и убьют. Или изнасилуют и продадут обратно в караван. Если я, конечно, не преувеличиваю.

Глядя, как передёрнулись в отвращении лица, констатировал:

— Да, понимаю, обстоятельство не очень. Хотя, скорее из всего возможного, так и будет. А теперь, когда мы разобрались, я хотел бы узнать, кто что умеет?

Подождав немного, видя — что так никто и не решается, подтолкнул, взяв все в свои руки:

— Кернария, чем ты умеешь пользоваться в бою? И кстати, я буду называть вас с позволения чуть мягче. Вы так же можете обращаться ко мне, но об этом я говорил и вчера. Ну — так, что ты умеешь?

Чтобы собраться с мыслями, ей хватило и двух секунд:

— Я владею практически всем, — пожала она плечами, поясняя. — Все северяне, от малого до взрослого, обращаются с оружием, в той или иной мере. Разве что, мне удобнее с тем из мечей, что более легок.

Непонимающе посмотрев на меня, она закончила. Явно считая собратом, который и так должен был это знать. Но, не дав развиться вопросу, продолжил:

— Понятно. Это хорошо. Теперь Ринара?

— Все орки умеют обращаться с оружием. Постоянные набеги на людей и обратно, давно приучили наш народ обращаться, как с клинками, так и с луками, имевшимися с детства у каждого.

— А почему тогда, ты вчера свободно позволила себя зажать, — не понимая её действия, поинтересовался я?

— Все просто хозяин. Невольники не имеют права себя защищать. Это расценивалось бы, как нападение, и меня бы зарубили.

— Понятно, — переварив прописные истины этого мира, которые нужно учитывать, проговорил.

— В следующий раз, защищайся, это ко всем относится. Нападение на вас, считается нападением на мою собственность, а значит на меня. Разуметься, обдумывайте последствия. В некоторых случаях, простой крестьянин — как я, не всегда сможет вас уберечь, тогда можно действовать другим способом. К примеру, слегка поддаться, вырубить того — кто напал и скрыться. Все зависит от ситуации. В любом случае, мы всегда сможем отступить, — горько протянул, но осознав правильность сказанного, продолжил. — И осталась Элания?

— Я умею обращаться с любым оружием. Включая посохи, копья, когти, да и приспособиться под иные виды, я так же смогу. Всех эльфов с раннего детства обучают наставники. Так же, я одаренная, пусть и не из сильных. Но не будь на мне ошейника, что сдерживает силу, то смогла бы куда больше помочь и уберечь.

Вздохнул, обдумывая ею сказанное, согласился с девушкой. Двинувшись к ней, замечая, что эльфийка замерла, позволив дотронуться до ошейника. Расстегивая пряжку, почувствовал, как Элания дрожит в такт моих рук.

Вскрикнув, заваливаясь, едва я сдернул рабскую метку. Испугавшись за неё и свои действия, проверил нервно стучавший пульс и судорожное дыхание. Обеспокоенно садясь на сундук, ловя бросаемые на меня взгляды со словами Кернарии:

— Хозяин! Я думаю, вы поспешили, забыв, что эльфы убивают своих владельцев.

Выдохнув, слыша тревогу в её голосе. Решил закончить наш разговор о способностях. Поясняя, так и не успевшим отойти от всех странностей моего поведения, девушкам:

— Понимаешь, Кернария. Я не умею пользоваться ни одним оружием или приспособлений, на каком-либо достойном упоминания уровне. От чего, судя по вашему состоянию, я вынужден цепляться за все возможности. К тому же, я не думаю, что Элания станет меня убивать, с этим справятся при желании и любой воины де Астин.

Стоило дать девушкам подумать и над этими словами в тишине, как уединение прервал, ещё хрипловатый голос эльфийки. Едва приходя в себя, пообещавшей, не подвести, что к удивлению, отразилось и на щипнувшем кольце. А проявившись, оно привлекло к себе внимание и спутниц. Я же просто кивнул, принимая от эльфийки обещание. Вскоре решая, что пора собираться, озвучивая мысли. Благо, это дело заняло, не больше пары минут. Девушки и так были одеты в наряд Евы, от чего и переодеваться, было не нужно. Да и нарядились быстро, вообще красота. Словом, поправив свой имидж, не просто так, а в лучших традициях, здешнего, рабовладельческого рынка. От всего этого, первой в очереди из дел стояла их одежда. Забрав мешок с арбалетом и меч, рассовал по карманам деньги, оставалось только одергивать штаны. Как не как, а добавил тридцать золотых к оставшимся семи. Убедившись, что все забрал, попрощался и с комнатой, окинув её напоследок взглядом. Помня, что она подарила в последние три ночи, так необходимое мне спокойствие и тепло.