Мир за мир

Ярослав Васильевич Ворон, 2023

Что делать, если твой мир – мир простого человека – разрушен чьей-то злой волей? Разумеется, обратиться за помощью к Стихиалям, поскольку для воссоздания миров нужны именно они! Однако нельзя забывать, что Стихиали при этом могут обвалить чей-то другой мир, и такой же простой московской девушке, чтобы воссоздать его, придётся самой становиться феей…

Глава 2. Лесные Сёстры

5 октября 2004

Пока возвышается идол на командной своей высоте и с властительной складкою лба бесчувственно и самодовольно коверкает наши жизни — дайте мне камень потяжелее! а ну, перехватим бревно вдесятером да шибанём-ка его!

Но как только он сверзился, упал, и от зéмного удара первая бороздка сознания прошла по его лицу, — отведите ваши камни!

Он сам возвращается в человечество.

Не лишите его этого божественного пути.

А. Солженицын

— Ты зачем нас призывал? — явилась разгневанная Ледяная Дева. — Помочь Алексею воссоздать его мир? Ну, помогли. А про Дашу ты забыл? Ладно, Кресова тебе не жалко, но девушку-то зачем бросил в её разрушенном мире? Автор называется! Хорошо хоть, что мы уже живём своей жизнью, как любые созданные с душой герои, и сами позаботились о ней.

— И что же с ней было дальше?

— Ты такого даже предположить не мог. Бери и пиши!

* * *

«Я больше не боюсь!» — раз за разом повторял про себя Кресов, переставляя ноги, как плохой робот. — «Злое божество свергнуто и уничтожено!»

Больше он не мог думать ни о чём. Ни о том, что его, скорее всего, попросят написать рапорт «по собственному», поскольку претензий к нему на службе уже выше крыши, а покровителя больше нет. Ни о том, что он теперь один из главных подозреваемых, да ещё и с палёным стволом в кармане. Ни даже о Даше…

Виталий Андреевич даже не обернулся на неожиданно возникшую сбоку женщину — отказали не только рефлексы киллера, которым у него и неоткуда было взяться (киллер, понятно, сразу сбросил бы ствол), но и рефлексы полицая. Забеспокоился лишь тогда, когда та подошла вплотную и коснулась его плеча.

— Отстань, не до тебя! — прорычал он.

— Очень даже «до меня». Это алиби! Посмотри, где ты!

Где он, в самом деле? Да около пивной в пяти минутах от дома, а Семихин-то жил чуть ли не на другом конце Москвы! И красивая молодая женщина рядом. Неужели?.. Нет, глаза зелёные, а не цвета морской волны. Уфф, пронесло!

— Ты кто такая вообще?

— Не она, успокойся. Посиди в пивной и сделай так, чтобы тебя запомнили именно в это время. Только не буянь! Через полчаса к тебе подсядут.

— Кто подсядет?

— Ты его узнаешь.

— Ах ты!.. — Кресов хотел было возмутиться, что какая-то соплюха упорно говорит «ты» человеку явно старшему, к тому же в форме. Да, соплюха — выглядит лет на тридцать максимум, а ему-то сорок с хвостом! Золотистые волосы, зелёные глаза… Так это она охмурила Дашку!

— Стой, гадина! — рванулся Виталий Андреевич, попытавшись схватить незнакомку…

…Но загрёб руками только пустое место — женщина необъяснимым образом исчезла.

Нет, точно в пивную! Выпить! К тому же Дашка Дашкой, а насчёт алиби совет дельный, раз уж его непонятным образом переместили сюда. Он посмотрел на часы — с того момента, как прогремел свергнувший злое божество выстрел, прошло меньше десяти минут.

* * *

Алексей с деланной собранностью подошёл к машине. Нужно быстрее сматываться отсюда! И заняться, наконец, делом, а не пожиранием водки и не оплакиванием Оли. Страж Вихрей был прав — его жизнь только начинается. Будут прекрасные фотографии, будут хорошие люди… Только женщин не будет — если он отпустил Олю, это ещё не значит, что непременно надо кого-то впустить. Да, ещё Дашу домой забросить!

Но Даша так и осталась стоять у подъезда, смотря куда-то невидящими глазами. Пустой, совершенно пустой взгляд… «Да ведь у неё впереди — пустота!» — с ужасом осознал Алексей. — «Что же мы натворили! Мы вот так, походя, разломали ещё один мир, причём мир совершенно невиновного человека. Да, плохонький мир, но он был хотя бы целый. А теперь любимый папа — двойной убийца, да и не будет папы больше — сядет лет на десять минимум, если даже не за свои художества с Семихиным, то уж за убийство Семихина точно. А не будет папы с его строгостями — дорвётся девочка, пойдёт вразнос! Я-то отомстил, а мне кто теперь отомстит за эту сломанную жизнь?»

— Даша, едем! — он всё же попытался вернуть сломанный цветок в его разрушенный мир.

— Я всё… — тускло отозвалась девушка. — Прощай… — она, тем не менее, попыталась сделать шаг, но не смогла.

— Даша!..

— Нет, Лёха, уезжай! — подошёл Страж Вихрей. — Ты всё равно ей помочь не сможешь. И не вини себя, умоляю! Это и без нас вот-вот должно было бы случиться. На группировку Семихина уже давно точили зубы, и всё бы вскрылось максимум через месяц.

— А Дашу что, так и бросить здесь?

— Ну уж нет. Ты прав — мы разломали мир невиновного человека, нам и воссоздавать его, — «воздухопроводчик» отошёл к Даше. — Да, с ней даже хуже, чем я думал. Долбаный папаша с его казармой! Долбаная Марина с её хитрым планом!

— А разве можно? Ну, воссоздать мир?

— Почему нет? Для этого нужны четыре Стихии, и все четыре, как ты знаешь, в наличии, — Страж Вихрей поднял привалившуюся к нему девушку на руки, и они исчезли.

* * *

— Не надо домой! Не надо!

— А ты и не дома, разве не видишь?

Даша даже не спросила: «Где я?» и «Кто ты такой?», она повторяла одну и ту же мысль: «Папа выпутается… Папа выпутается… Не надо домой!»

— Да говори же ты с ней, говори! — вбежала Ледяная Дева. — Пусть даже истерика, только не этот ступор! Даша, слышишь? Меня Алина зовут, а его Артур, — она машинально назвала настоящие имена. — Ты на нашей базе, в Питере.

— А как я домой… Нет! Не надо домой!

— Почему?

— Не хочу! «Там уже нет дома, там только развалины дома».

— Там папа с мамой, они ждут тебя.

— Нет! «Папа убил двух человек, и теперь его посадят… Нет, он выпутается! Но он всё равно убил двух человек».

— Выпутается, — подтвердил Страж Вихрей, — с нашей помощью. Он у тебя векторный убийца — вторым убийством первое отменил.

— Артур, ты мудила! — Ледяная Дева буквально взорвалась. — Что за юмор физического висельника? Девушка же историк, и она не в том состоянии!

— А что, висельник — это же физический маятник, разве нет?

— Исчезни, физический объект! — появилась наконец Лесная Сестра. — Даша, папа в безопасности, у него алиби. Дашуль?..

— А-а-а!!! — истеричный вопль заставил обеих женщин отшатнуться.

— Ты тоже с ними! — орала Даша. — Нас с папой впутала! Почему Ледяная Дева сама дядю Игоря не убила? Теперь она папу убьёт! Ненавижу! Ненавижу Ледяную Деву! И папу ненавижу!

Алина так и не смогла вклиниться: «Не убьёт, Ледяная Дева — это я», потому что Даша продолжала вопить, не слыша уже даже саму себя:

— И Олю ненавижу! Она мне всю ночь спать не давала, всё смотрела… смотрела со стены… Не надо домой! Верните как было! А-а-а!

«Я виновата, я виновата…» — стояла в оцепенении Лесная Сестра. Её кольцо быстро прекратило бы любую женскую истерику, но даже феи могут растеряться. Нужны были сильные мужские руки, и они обняли её:

— Наталь, кольцо! Забыла?

Вовремя! Дашу уже били настолько сильные судороги, что даже могучий Страж Драконов еле разжал ей пальцы левой руки. На средний палец скользнуло кольцо с хризолитом, и девушка затихла, уставившись в потолок.

Всё хорошо.

Плохо не будет. Никак не будет, потому что ничего и не было. Ни папы, ни дяди Игоря… ни её самой.

Спать. Она не спала всю ночь.

Мешает только чей-то крик: «Наталь, другую руку! Она же память сбрасывает!»

Последним, что запомнила Даша, было видение Алины, остервенело рвущей с пальца камень цвета морской волны.

* * *

Не страшно.

Страхов больше нет.

Не надо бояться ни Семихина, ни тюрьмы. Почему-то он поверил женщине, похитившей Дашу — эти люди, кто бы они ни были, смогут обеспечить ему надёжную непричастность.

А дальше-то как жить — без страхов?

Страхи составляли основу его жизни. Ещё, конечно, страх за Дашку, что с ней «что-то случится». Так ведь тоже — уже случилось, бояться поздно.

Работу он, скорее всего, потеряет. Да и не работа это, а уголовное не пойми что, только из-за Семихина оставался, а так сам бы давно ушёл. Тут жалеть не о чем.

И что дальше?

И ничего. Пустота.

Эх, Андрея бы сюда! Весёлого боевого товарища и, пожалуй, единственного друга. Только и Андрея у него больше нет — потерял друга по собственной дурости. Выслужиться хотелось, приказ выполнить! Не понимал ещё тогда, что начальство потом исполнителей приказов сдаёт пачками.

Да и не только начальство. Эти тоже играли им и Дашкой, как шарами в бильярде. Понятно — Семихина им нужно было убрать, кого же ещё? И зачем-то понадобилось, чтобы это сделал кто-то из майорской же команды. «Да скажи уж честно — банды», — поправил себя Кресов. Но раз его самого выводят из-под удара, то?..

То подставят Генку Полянова, больше некого. Ну и хрен с ним! Генка — гад похуже Семихина, вот его-то точно не жалко.

Так, полчаса уже прошли, и с ними две кружки пива. Кто же знакомый должен к нему подсесть?

Да вчерашний «Игнат», конечно! Как можно было не сообразить? Ясно теперь, что он тоже из этих, и никакой он не милиционер. В армии-то служил и, похоже, воевал, это да — сразу видно. И что ему теперь надо? Выкуп за Дашку?

— Андреич, ну ты бы хоть вслух не говорил!

«Лёгок на помине, гад!»

— Да всё теперь пофиг… Дашку верните, гады!

— Что значит «вернуть»? Она может только вернуться.

— Она у вас?

— У нас, врать не буду. Всё утро кричала, что не хочет домой, потому что от дома остались одни руины. То есть это она не кричала, но очень громко думала.

— Ну какого чёрта дурит девка? На месте дом, его даже видно отсюда.

— Эх, Андреич! Что ж ты дочь родную понимать не научился? Одни руины — от семьи. От её жизни. От неё самой.

— Гады! — Кресова пробрало настолько, что он схватил Стража Драконов за грудки, забыв, что лезть в драку с палёным стволом в кармане — верх глупости. — Дашку зачем впутали? Ладно, я сволочь, сознаюсь! Могу признаться во всём, и в сегодняшнем тоже! Девчонку-то за что?

— Ну сглупили мы, сглупили! Надо было сразу на тебя выходить.

— Идиоты! Игнат, или как тебя там! Если бы ты ко мне пришёл с какими-никакими деньгами и заказал этого урода — так я бы тебе его бошку в подарочной упаковке принёс! Его все ненавидели, и все об этом знали! Нет, развели психологию — теперь Дашку небось лечить придётся. Вот так просто взяли и сломали девку!

— Не принёс бы, в том-то и дело. Ты его слишком боялся, иначе давно бы грохнул.

— А теперь — не боюсь! И ничего не боюсь!

— И Ледяной Девы не боишься? — усмехнулся Страж Драконов. — Кстати, я Виктор.

— И её!.. — выкрикнул было Виталий Андреевич, но вдруг почувствовал родное чувство страха.

— Вот её — всё ещё боишься. Остался последний страх. А пошли к ней в гости завалимся?

— А пошли! Только Дашку верните!

* * *

Ожидание затягивалось, и Алина нервно расхаживала по квартире. Московской, а не питерской.

Только бы Кресов остался в рамках адекватности! Даша вот не смогла, но её папаша поустойчивее должен быть. Но если всё же попытается устроить мордобой или, хуже того, достанет пистолет? Страж Драконов, конечно, исчезнет моментально, а Стража Вихрей и не заметят — он может становиться невидимым. И останется прапор один на один с патрулём. А это значит, что они не вытащили Дашиного отца. А без этого не вытащишь и саму Дашу — Алина понимала, что создать новый мир можно только для них вместе.

Она прикурила очередную сигарету. Да, феи тоже нервничают! Перекинуться бы парой слов, да не с кем — Лесная Сестра не здесь, она в Питере с Дашей, нельзя сейчас девочку одну оставлять.

Алина посмотрела на левую руку — даже непривычно, что нет кольца с аквамарином, оставшегося на пальце спящей Даши. Кольцо Ледяной Девы, сохраняющее память, а на другой руке — кольцо Лесной Сестры. Земля и Вода одновременно, то есть болото? «Надеюсь, в лягушку Даша всё же не превратится», — усмехнулась она. — «А если серьёзно, то что всё-таки делать с бедной девочкой? Моя же идея была сыграть через неё, так что мне и воссоздавать её мир. Или ну его к чёрту, такой мир? Домашний цветочек в стеклянной оранжерее трусливого отца — да, трусливого! Разломали эту оранжерею, теперь цветочек завянет. Наставник ей другой нужен, раз отец оказался никаким учителем! А если…» Но додумать Ледяная Дева не успела — в комнате внезапно появились Виктор, Артур и ошалевший Кресов, которого сразу пихнули на стул.

— Ох! — простонал Виталий Андреевич. — Вы что, ещё и это можете? Вот так — куда угодно?

— Не совсем «куда угодно», но можем, — ответил Страж Вихрей. — Кстати, это и есть она.

— Ну и как, страшно? — улыбнулась Алина. — Я не белая и пушистая, но всякие ужасы про меня — это мимо кассы.

— В-в… В-выпить есть? — Кресов с надеждой посмотрел на Стража Драконов.

— Конечно. Держи, это просто коньяк, не думай, что зелье какое. Меня, как я уже говорил, Виктором звать, а это Артур и Алина. Огонь, Воздух и Вода.

— А Земля где? — о четырёх Стихиях знал даже такой солдафон, как Кресов.

— Наталия её зовут. С Дашей осталась.

— Дашка здесь? — лихорадочно вскинулся прапорщик.

— Не здесь. Да спит она просто-напросто! Всю ночь же не спала.

— Вы точно ей никакой химии не давали, нет?

— Нет, честно. Ни химии, ни выпивки, удалось так успокоить, — Страж Драконов не погрешил против истины, ибо про магические кольца отец девушки не спрашивал.

— Так верните её, раз уже успокоилась!

— Ну опять! Не «верните», а «пусть вернётся». Не хочет она, понимаешь?

— Что значит «не хочет»? Обязана!

— Да ничего она не обязана! — подключилась Ледяная Дева. — Если не ошибаюсь, ей через пять дней уже восемнадцать. Дети вырастают, ты не знал?

— Дашка не выросла! Ну не сможет она одна жить! — разъярился Кресов. — Ты же с ней общалась, знаешь, что она тихая домашняя девочка. Парни в её возрасте в армию попадают хоть как-то подготовленные — и то косячат так, что «груз двести» идёт! В мирное время! Ну что ты за идиотка!..

Страж Вихрей расхохотался:

— Вот, Андреич! Будешь потом вспоминать, как на Ледяную Деву орал! Прямо как на нерадивого сержанта!

— А я сейчас наору, как на нерадивого Верховного! — выпустила когти Алина. — Да, не сможет! Потому что отец её не научил! Потому что отец вырастил её такой хрупкой, что она сломалась при первом же стрессе. Запер дома и рад! Ах, опасно на улице? А ты её хоть немного в людях и в ситуациях научил разбираться, чтобы было безопасно? А ещё милиционер называется!..

Обстановку слегка разрядила появившаяся Лесная Сестра:

— Алина, смени меня, но похоже, с Дашей всё в порядке, — она незаметно показала вернувшееся на палец кольцо. — Я Наталия, добрый день.

— Ты!.. — с ненавистью выплюнул Виталий Андреевич. — Это ты Дашку похитила!

— Блин! Ну сколько можно? Никто её не похищал, она просто сбежала из дома, — Страж Драконов был уже порядком раздражён.

— А почему сбежала? Потому что одна сука ей фотографию подсунула! И машину любезно подала, чтобы сбежать.

— И это было очень вовремя. Ибо иначе вашу банду скоро накрыли бы, и Даша всё равно бы узнала, — изложил Страж Вихрей. — И вообще, «если не хочешь, чтобы о твоих поступках знали, не совершай их»²¹.

Разговор явно заходил в тупик, но вернувшаяся Ледяная Дева прошептала что-то Лесной Сестре, и на лице той появилось неподдельное удивление, а потом оно стало лицом человека, только что решившего сложную задачу.

— Дар! Я к ней! — выпалила Лесная Сестра и исчезла.

— Ну вот и решение, — протянул Страж Драконов. — Лишь бы она согласилась!

— Что с Дашкой? — встревожился Кресов.

Стихии переглянулись, и Ледяная Дева начала объяснять:

— Дело в том, что Даша тоже немножко фея…

* * *

Гном был именно таким, как их рисуют на картинках — низенький, кряжистый, ухмыляющийся в густую бороду. Он сосредоточенно обрабатывал что-то крошечным резцом, и Даша, приглядевшись, поняла — гравирует надпись внутри золотого кольца. Кольцо, похоже, будет с самоцветом, но камня ещё не было, не было даже каста²² — только изящный ободок из розоватого золота, с небольшим уширением с одной стороны.

А самоцветов вокруг было много! На полочках, в ящичках под столом гнома и даже просто на столе. Девушке стало страшно любопытно — какой же из них мастер вставит в кольцо? Почему-то очень хотелось, чтобы вон тот, зелёный, в виде овала с двумя заострёнными концами.

— Ну что подглядываешь? — оторвался от работы гном. — Ты же в камнях отражаешься, видно. Заходи уж, фея!

— Я не фея, просто интересно, — Даша подошла поближе, разглядывая камни.

— Не фея, говоришь? А кольцо тогда откуда? Хотя подожди… Ну да, кольцо сестры Наталии, узнаю, сам же и делал, — гном кивнул на левую руку Даши. — Так ты её ученица?

— Ой! — девушка посмотрела на руку — на среднем пальце действительно было кольцо с золотисто-зелёным камнем. — Но я не знаю никакую сестру Наталию.

— Ни одну фею не приведёт сюда чужое кольцо, — пробурчал мастер. — Только ученицу, которой метресса сама на время надела своё.

— Я вспомнила! Такое кольцо было у Таисии!

— «Таисия», как же! Сестра Наталия она, а не Таисия! Уж не знаю, почему не представилась тебе настоящим именем, но кольцо на тебе точно её. А что написано, скажи?

— Где написано?

— На кольце, конечно.

— Не знаю… А где там должно быть написано? — девушка повертела перед глазами кольцо, но не нашла никакой надписи.

— Да вот же, внутри, — гном показал кольцо, над которым работал, и Даша прочитала: «Pro domo sua»²³.

— За дом свой… — произнесла она, наслаждаясь каждым словом.

— Именно. Я уж не спрашиваю, что написано на перстне Стража Драконов, но свой-то девиз надо знать! Ладно, так зачем тебя сестра Наталия ко мне послала?

— Да не посылали меня. Сама не знаю, как здесь оказалась. А… а можно камни посмотреть?

— Можно, почему бы и нет? А как называются, знаешь хоть?

— Нет, — пискнула Даша.

— Эх! Ну запоминай тогда. В кольце у тебя — хризолит, это камень сестры Наталии. Вот это, понятно, изумруд, его все Лесные Сёстры носят на правой руке. Вот это всё — сапфиры…

— Но сапфир же синий?

— Не только синий, фея! Бывает и розовый, и жёлтый, и даже зелёный, только не красный. Если красный, то это…

— Рубин!

— Правильно. Вот, кстати, рубины.

— А это что? — Даша заметила камень цвета морской волны. Где же она такой видела? Кажется, в кольце женщины, которая говорила с ней когда-то давно. Откуда-то всплыло и имя — Алина.

— Аквамарин. Камень Ледяной Девы.

— А кто такая Ледяная Дева?

— Я с ней не дружу, — буркнул мастер. — Фея Воды, а зачем нам здесь вода? Хотя кольца и диадему сделал для неё. Больше ничего, не любит она украшений, даже кольца носит только потому, что магические.

— А здесь что? — девушка кивнула на россыпь небольших разноцветных кристалликов. — Прямо как леденцы!

— Гранаты всё это. «Зёрнышки», да. Не бывают они очень крупными. Вот это — пироп… гроссуляр… спессартин…

— А это? — Даша наконец решилась показать на так понравившийся ей зелёный кристалл в виде заострённого овала.

— Что, нравится камень? А ты с пониманием, фея! Демантоид он называется! Самый благородный гранат. Смотри, как искрится! А такая огранка заострённым овалом называется «маркиза». Пожалуй, вставлю в это кольцо, а то всё никак не мог решить, какой самоцвет в нём будет.

Гном продолжал показывать камни, но девушка, как зачарованная, всё смотрела на искристый демантоид. Искорок становилось всё больше и больше. Вот они уже заполнили весь самоцвет. Вот они оторвались от камня и взвихрились роем мошек. Вот они обвились вокруг Даши и потянули её вверх, вверх, вверх…

* * *

Лесная Сестра тревожно смотрела на просыпающуюся Дашу. Вот оно, решение — взять девушку в ученицы! Дар феи у неё есть, и есть самое главное — желание помочь другому. Учениц у Наты раньше не было, но наплевать — всё когда-нибудь бывает в первый раз. Вот только в каком состоянии Даша проснётся? Не набросится ли опять на всех? И согласится ли стать ученицей? Всё же Лесная Сестра действительно виновата перед ней. Но Ната верила в Дашу настолько, что даже поспорила с Алиной: если девушка станет ученицей — Ледяная Дева наденет платье. Это Алина-то, которая носит исключительно брюки!

В памяти всплывали строчки устава ордена Лесных Сестёр в переводе на более-менее современный русский язык: «…Регалии ученицы составляют кольцо феи, кулон и серьги, выполненные из золота в едином стиле, с одинаковыми зелёными самоцветами…»

Ну, такой простой гарнитур гном-ювелир ей сделает быстро. Дальше идёт насчёт различия регалий, если учениц несколько, но Даша у неё первая. А само посвящение?

«…Должны присутствовать все ученицы посвящающей метрессы, в платьях и при полных регалиях учениц. Метрессе быть в платье феи и полной парюре²⁴, посвящаемой же украшений иметь на себе отнюдь не подобает. Посвящаемая облачается в новое платье ученицы, зелёного цвета. Ежели обычай мира требует также иных предметов одежды и обуви, то всё должно быть новым…»

«Ещё как требует!» — усмехнулась Ната. — «В нашей культуре женщине к платью полагаются как минимум туфли, значит, нужно обеспечить. Да и вообще накупить ей хороших шмоток надо, ученица феи должна одеваться без понтов, но красиво».

«…Метресса возлагает на посвящаемую регалии ученицы в таком порядке: серьги, кулон и кольцо на средний палец левой руки. Надевая посвящаемой кольцо, метресса произносит девиз ордена, который повторяет посвящаемая. И преподано. Посвящаемая отныне именуется ученицей».

Что-то настораживало в этом тексте. Лесная Сестра ещё раз прокрутила перед мысленным взором строчки, потом откинула прядь волос с лица Даши. Чёрт! Ну так и есть — уши не проколоты. Ещё одна проблема…

Видимо, это прикосновение стало последним пузырьком, окончательно вытолкнувшим «посвящаемую» из сна. Даша открыла глаза и удивлённо посмотрела на фею, затем поднесла к лицу левую руку, и её губы задрожали, а на глазах выступили слёзы. Ната с облегчением вздохнула — Даша в норме, спасибо кольцу Ледяной Девы!

— Дашенька… — Лесная Сестра приобняла девушку. — Сон?

— Да-а… А я не досмотрела.

— Попробую, как говорится, угадать. Гном-ювелир?

— Откуда ты…

— Откуда я знаю? Да просто это был не совсем сон. Моё кольцо действительно привело тебя к этому гному, я прекрасно с ним знакома.

— Так ты — сестра Наталия?

— Да, — призналась фея. — Лесная Сестра, стихиаль Земли. Но для тебя — просто Ната. Прости, что вчера представилась как «Земля Исиды». Если бы мы знали, как всё сложится… Хотя нет, если бы мы знали всё наперёд, то вообще тебя не трогали бы.

— А без кольца можно сон досмотреть? Я проснулась, а кольца нет.

— Ты же помнишь, что гном говорил. Без кольца к нему не попадёшь. Кстати, что на нём написано?

— Pro domo sua, — чётко ответила Даша, но сразу вспомнила, что дома у неё больше нет, и опять заплакала.

— Я поняла, — Лесная Сестра участливо посмотрела на растерянную девушку. — Ты не хочешь возвращаться блудной дочерью в разрушенный мир. Тогда вернись как фея и создай новый!

— Но я же не фея?

— Фея. Иначе ты не попала бы к гному даже с моим кольцом. Мастер ведь говорил?

— Да-а, — всхлипнула Даша. А можно ещё к нему? Кольцо дашь?

— Дашуль, кольцо у тебя будет своё! Ты действительно фея, поверь. Вот скажи, из какого металла кольца Ледяной Девы, ты их видела?

— На правой руке — серебро с синим звёздчатым сапфиром, на левой — палладий с аквамарином. Аквамарин довольно редкого оттенка, обычно они более голубые… Ой! Так Алина — это Ледяная Дева?

— Ну да. Где Земля, там и Вода.

— Я думала, Ледяная Дева — это типа призрака.

— Ну что ты! Женщина как женщина, просто фея, как и я. А теперь скажи, Дашуль, ты помнишь, какие камни в моих кольцах?

— Да, гном говорил, что на правой руке всегда изумруд, а вот это — хризолит, — девушка заметно повеселела, почувствовав себя в своей стихии.

— Вот видишь? Твой дар феи Земли — распознавать камни. Ты ведь этому не училась, да и Алину видела в таком раздрае, что было не до рассматривания её колец. Но когда у девушки есть скрытый дар, то, если она ненадолго наденет кольцо феи, дар проявится, что с тобой и случилось. У каждой Лесной Сестры есть свои особые способности, часто даже две или три. Я, например, могу подчинять зверей и подобрать одежду точно по размеру, просто посмотрев на человека…

Даша истерически захохотала:

— Так феи Земли… это… продавщицы? Я… в ювелирном… а ты… в бутике?

Рассмеялась и Ната:

— Нет, Дашуль, бывают способности и серьёзные. Например, снимать боль или даже видеть у человека, скажем, опухоли без всякого рентгена. Но самая главная наша способность — мгновенно перемещаться по земле и даже в земле. Вот это могут все Лесные Сёстры полного посвящения, они носят два кольца, — Ната показала руки. — Это и есть наше истинное служение. Если человек заблудился в лесу, кто его выведет? Если, тем более, ему стало плохо? А если в шахте засыпало обвалом? Призови Лесную Сестру!

— А я смогу так?

— Да, сможешь. Но сначала нужно стать ученицей, с одним кольцом.

— А ученицы что делают?

— Ты же помнишь — pro domo sua. Маленькие, или даже не очень маленькие, добрые дела. Даже улыбка феи — и та может многое! А представь себе пятилетнюю девочку, которая уже неделю болеет, ей всё надоело, капризничает… И тут к ней приходит самая настоящая фея, пусть и ученица, дарит красивое платье и рассказывает сказку на ночь. Впечатляет?

— Угу, — «посвящаемая» улыбнулась. — А кровью где расписываться?

— Ну что за глупости! С дьяволом мы, мягко говоря, не дружим. Но вот государство нас, по идее, тоже должно сильно не любить.

— За такие подставы, как вы нам с папой устроили, никто не полюбит! — нахмурилась Даша.

— Прости, Дашенька, — Лесная Сестра опять приобняла девушку. — Но мы поможем вам. Нет, государство нас не любит за стремление восстановить справедливость. Мы не убираем всяких семихиных — мы вообще никого не убиваем, для Лесных Сестёр это под полным запретом. Но справедливость бывает ведь и денежная! А где взять деньги? Да в земле. Золото, алмазы… Как ни крути — контрабанда драгметаллов, или как это на прокурорской фене точно называется? В общем, Робин Гуды.

— Ага. Ой, не могу! — Даша засмеялась, представив себе, как Ната, в своей длинной юбке, бегает по лесу и стреляет из лука.

— Кстати, насчёт Робин Гуда. Себе-то он не брал, верно? Ну так и мы не должны иметь никаких драгоценностей, кроме парюры и повседневного комплекта — именно потому, что нам доступны все недра. Но лучше вообще не носить никаких левых украшений типа «подружка дала поносить». Всё-таки камни у нас магические, они обижаются, — Лесная Сестра озорно рассмеялась и погладила изумруд в кольце.

— А парюра — это что?

— Увидишь на мне. Но ученице такой не полагается, — быстро добавила Ната.

— Ох… Никогда украшений не носила, а сейчас почему-то захотелось серёжки и эту самую парюру. Это типа короны?

— Диадема, но не только. Полный комплект.

— И мне не полагается? Нууу… — Даша обиженно наморщила нос.

— Дашенька, орден — это всегда какие-то ограничения, и чаще всего разумные. А у нас именно что орден, хоть я пока и одна на Земле. В Лесные Сёстры попадают, как ты понимаешь, в основном «золушки», потому и ограничение. Дорвавшаяся до драгоценностей женщина может такого натворить! Вот видишь, у тебя даже паршивого колечка никогда не было, а уже диадему хочешь. Между прочим, её и полные-то феи надевают только по особым случаям, а вот сейчас на мне как раз камни ученицы, кроме этого изумруда, — Ната сняла кольцо с правой руки. — И кстати, ты уже считаешь себя ученицей, а?

— Угу, — девушка застенчиво кивнула.

— Что ж, правильно, — Лесная Сестра торжественно встала с диванчика, на котором сидели они с Дашей. — Я не сомневалась, что ты — истинная фея! И гном не сомневался. Разве ты не поняла, что кольцо он делал именно для тебя?

* * *

— Если без подробностей, — продолжила Ледяная Дева, — то Даша во сне оказалась у нашего гнома. То есть у Наткиного гнома, мне к нему ходу нет. А попасть к этому гному может только истинная фея Земли.

— Виктор, ты же говорил, что не было никаких веществ! — Кресов резко развернулся к Стражу Драконов. — Повидал я таких торчков — под грибочками и гномов, и эльфов…

— Не, Андреич, он существует! Линка, покажи!

Алина показала свои кольца:

— Его работа, честно. Скажи, похоже на штамповку из ближайшей ювелирки?

— Да не разбираюсь я в ювелирке — откуда деньги на это? Жене колечко подарить не получается никак! Тем более такое. Тебе этот гном небось бесплатно сделал? А зайди в магазин да посмотри, сколько стоит!

— Извини, Андреич, — смутилась Алина. — В общем, Даша оказалась истинной феей, причём феей Земли. Поэтому из нашей ситуации есть выход. Если она станет ученицей Лесной Сестры…

— Что-о? Видеть эту… не могу! А Дашка с вами, что ли, будет таскаться?

— Как раз нет, она вернётся домой. Пойми, она не хочет не вообще возвращаться, а возвращаться в свой старый разрушенный мир! А вот как ученица феи — запросто. Будет у вас домашняя фея, — Ледяная Дева слегка рассмеялась.

Виталий Андреевич схватился за голову:

— Ну вот за что мне эта чертовщина? Стихии, Лесные Сёстры, гномы какие-то… Теперь и Дашка туда же!

— Чертовщина? — возмутился молчавший до этого Страж Вихрей. — Ты хоть знаешь, сколько людей спасли Лесные Сёстры? Заблудившихся, замерзавших в лесу или в поле? Ты знаешь, сколько пожаров потушил Страж Драконов? Потушил ещё до того, как разгорелось настолько, что пожарных вызывать надо было бы?

— Но Дашку-то зачем в это…

— А если не «в это», то во что? Ты же сам говорил — девочка тихая, не пробивная. С антиквариатом дело иметь ты ей опять же не дашь, там криминал близко. Училкой истории в школу пойдёт? В контору бумажки перекладывать? А статус феи, даже ученицы — это, во-первых, защита, то есть твоя постоянная озабоченность. Во-вторых, нормальная еда и хорошие шмотки. Хорошие, прошу заметить, а не роскошные!

— И машина, конечно? — саркастически усмехнулся Кресов. Машины у него не было, но вообще-то хотелось.

— Ну, у нас у всех есть — не всегда уместно светить способность появляться. Но опять же не для понтов, а просто нужна иногда.

— Господи, вы что, ещё и за руль Дашку посадите? Она же только до первого столба доедет!

— Ну как можно так не верить в собственную дочь, а? Нет, если это совершенно «не её», не посадим. Хотя Алина, например, водит превосходно.

Наступила пауза, которую прервал звонок мобильника. Звонили Кресову, и тот, выслушав короткую фразу, расцвёл улыбкой.

— Андрей? — спросил Страж Драконов.

— Да, а откуда…

— Я был сегодня у него. Всё рассказал и попросил позвонить.

— Ну ничего от вас не скроешь! — ударил кулаком по столу Виталий Андреевич. — Ещё и Андрея впутали!

— Я просто вернул друг другу старых друзей, — чеканно произнёс Виктор. — Тоже ведь помогал разрушать ваш мир, так что теперь помогаю создавать новый.

— Дракоша, заступай! — на одном дыхании выпалила появившаяся Лесная Сестра. — Расскажешь ей про Стихии. Линка, ты мне проспорила, будешь в платье! Артур, метнись к Алексею, он тоже за Дашу переживает!

На лице Ледяной Девы появилось выражение чуть ли не с отрицательным «пэ-аш»:

— Ладно… попробую бабскую сбрую.

— А почему не Артура к Даше? — предложил Виктор. — У него лучше получится рассказать.

— Потому что шуточки у него… От греха подальше.

Страж Драконов, согласно кивнув, исчез, и Лесная Сестра уселась на его место:

— Андреич, ты можешь меня простить? Я действительно виновата, не надо было трогать Дашу. Но раз уж так получилось, сделаю для неё всё что могу. Защита и достаток, как и было сказано. И отец, которого мы вывели из-под удара, не забывай!

Наступила тишина, нарушаемая лишь скрипом сжатых зубов Кресова, который с ненавистью вглядывался в фею. Наконец он расслабил лицо и произнёс:

— И ты меня прости. За «суку».

Ната молча улыбнулась, принимая примирение.

— Значит, всё-таки ученица? — с тоскливой обречённостью вздохнул прапорщик. — А как же университет? Помню, она так рада была, что поступила!

— Так же, только лучше! — весело рассмеялась Лесная Сестра. — Да, мы — Стихиали, но при этом ещё и обычные люди с обычными профессиями, можем учиться и работать, как все.

Снова зазвонил мобильник Кресова, и тот, посмотрев на экран, вздрогнул и судорожно надавил кнопку ответа:

— В восемь? Ждём, Дашенька!

— Наконец-то «Дашенька», а то всё «Дашка» да «Дашка», — прошептала себе под нос Ледяная Дева.

Кресов обвёл взглядом компанию в комнате — теперь он уже искал поддержки:

— Только Светлане я как объясню? Где всё это время Даша была, где я сам полдня провёл? Не поверит ведь!

— А ты нас в гости пригласи да и всё, — невозмутимо предложила Алина.

— Ледяную Деву — в гости?! Хотя… раз я сам у неё в гостях…

— Всех четверых, кстати, не стоит, — заметил Страж Вихрей. — Только Алину, ну и Нату, всё равно она вместе с Дашей появится. И Андрея не забудь.

— Разумно, — подтвердила Лесная Сестра. — Страж Вихрей и Страж Драконов не на слуху, но вот Ледяная Дева — это бренд! Значит, будем с Дашей к восьми, — она поднялась из-за стола и исчезла.

— А мы с Андреем — к половине восьмого, — уточнила Ледяная Дева. — Звони ему. Да, и задержись немного, подождём Нату, хорошо?

…Запыхавшаяся Ната сунула Кресову большой пакет:

— Для Светланы! Она знает, что с этим делать. Сегодня пусть непременно наденет, а то получится, что Даша нарядная, а её мама — нет?

— Что сказать-то ей?

— Правду, конечно! Всё как было. Значит, сначала Андрей с Алиной, через полчаса мы с Дашей.

— Идём появимся, — подошёл Страж Вихрей. — Я так понимаю, лучше у дверей, а не прямо в квартире. Потом я сразу обратно.

Виталий Андреевич уже сделал шаг к нему, но в последний момент спохватился и положил на стол пистолет:

— Выкиньте, а? Где-нибудь на Северном полюсе!

* * *

Он долго не решался открыть дверь. Слишком много и слишком неправдоподобно навалилось за эти полтора дня! Как теперь с женой объясняться? Первое, что она спросит: «Где Даша?» И что ему отвечать? «Девочка у фей, и она сама немножко фея»? Светлана резонно заметит, что таких фей у них в супермаркете — на пятачок пучок, и потребует сказать правду. Так что же делать, если это и есть правда?

А, будь что будет! Виталий Андреевич решительно повернул в замке ключ и вошёл. Светлана мгновенно высунулась из кухни:

— Что с Дашей?

— Звонила. Сказала, что вернётся ровно в восемь.

— Выдрессировал! Вот только насчёт ночёвок не дома не надрессировал! — язвительно отозвалась жена, которая давно была не в восторге от строгостей мужа, но нехотя уступала ему в вопросах воспитания. — А это что у тебя? Ты в Милане, что ли, Дашу искал?

— В каком Милане?

— Пакет откуда? Это же известный фирменный магазин.

«Натка, зараза!» — сердито выругался про себя Кресов. — «Откуда мне было знать, что она и в Милан может попасть так же легко, как к себе домой?»

— П-пакет для тебя. От Ледяной Девы, — он не стал упоминать малоизвестную Лесную Сестру, а назвал имя, известное не только милиционерам, но и их жёнам. «Прости, Наталь, приврал немного».

— С каких пор ты стал так спокойно её поминать? — Светлана в Ледяную Деву особо не верила и к страхам мужа и его коллег относилась с иронией.

— Света! Я с ней говорил, как с тобой сейчас! Буквально несколько минут назад.

— И как? Память она тебе не стёрла?

— Тебя, как видишь, помню! — общение с ироничным Стражем Вихрей всё же сказывалось — раньше прапорщик Кресов не ответил бы в таком стиле.

Он сделал шаг вперёд и обнял жену:

— Прости, Света…

— За что?

— За то, что я так и не мог перестать бояться Игоря. На всех кричал, Дашу упустил, — Виталий Андреевич прекрасно знал, что Светлана его начальника просто ненавидела.

— Неужели с ним разобрались? — вспыхнула радостью жена. — Следовало ожидать. Его, по-моему, все терпеть не могли.

— Я разобрался, — выдохнул Кресов.

Светлана не стала причитать и заламывать руки — она лишь спокойно спросила:

— Ствол-то сбросил? Алиби есть?

— Всё в порядке. Только форму постирать надо срочно, ствол в кармане лежал.

— Так раздевайся, что стоишь? По спичке!²⁵

«Ох, какая же у меня боевая подруга!» — подумал Виталий Андреевич, влезая в джинсы и рубашку. — «А я не ценил. Ни её, ни Дашу. Неужели только после потерь начинаешь ценить хороших людей? Дашу-то я пока потерял, она не вернулась…»

— Так где всё-таки Даша? — спросила жена.

— У фей. Ледяная Дева и ещё одна.

— Всё равно не поверю! Разве только своими глазами увижу этих фей.

— Так увидишь! Они сегодня придут в гости. И… и Андрей.

— Ты помирился с Андреем?! Нет, после этого даже феи в гостях — уже не так невероятно.

— Да! И они с Ледяной Девой будут в половине восьмого.

— Они что, знакомы?!

— Нет, просто подойдут одновременно. Да, пакет-то посмотри! Лесная Сестра очень просила нарядиться.

— Лесная Сестра? Что ж ты сразу не сказал? Это вы у себя на Ледяной Деве зациклились, а простые люди больше про Лесную Сестру слышали. Даша у неё? Да?

— Да, — Кресов так и не смог заставить себя сказать жене, что не просто «у неё», а «её ученица».

— Тогда я спокойна, — улыбнулась Светлана. — Это очень добрая фея.

* * *

— Pro domo sua! — провозгласила Лесная Сестра.

— Pro domo sua! — повторила Даша, принимая кольцо ученицы. Кольцо с тем самым демантоидом из её сна.

Земля словно распахнулась перед ней. Бешено крутились перед глазами леса и степи. Раскрывали свои недра древние горы. Величественно проплывали бескрайние пустыни. И города, города… И в них — люди, люди, которым иногда так не хватает улыбки феи!

Девушке показалось даже, что она видит довольно усмехающегося в бороду гнома-ювелира. Нет, всё-таки показалось. На этот раз — показалось. Но ещё увидятся!

— Дашуль, Земля приняла тебя?

— Да! — она была уверена в этом, как ни в чём ином.

— Тогда подойди к зеркалу. Пусть новая фея улыбнётся тебе первой!

Даша даже не сразу узнала фею, подарившую ей свою первую улыбку. Изумрудно-зелёное муаровое платье, аккуратно уложенные тёмные волосы, искристые зелёные камешки в ушах… Но главное — не было того выражения закомплексованности, с которым смотрело на неё зеркало ещё вчера. Только приветливость и уверенность.

Потом в зеркале появилась ещё одна фея — с золотистыми волосами, вся в самоцветах. Она тоже улыбнулась… и заплакала, обняв девушку:

— Ученица… Моя первая ученица!

* * *

Звонок прозвучал ровно в половине восьмого. «А Ледяная Дева пунктуальна, однако!» — усмехнулся про себя Виталий Андреевич. — «Женщина, да, но вот бабства в ней нет».

На пороге стоял смущённый Андрей. Вернувшийся друг, с которым они не знались больше десяти лет! Но открывшая дверь Светлана ошарашенно смотрела не на Андрея, а на женщину, которую тот, как галантный кавалер, пропустил вперёд.

Глаза цвета морской волны.

Тёмно-голубое платье с пеной кипенно-белых кружев по вороту.

Диадема, сверкающая всеми оттенками воды и льда.

Ледяная Дева.

* * *

— Теперь я верю, — медленно произнесла Светлана. — И знаешь, почему? Глаза. Слишком печальные для обычной женщины.

— Знаешь, ты первая это заметила, — чуть погодя ответила Алина. — Что только не говорят про Ледяную Деву! Как её боятся! Но никому нет дела до её печали…

Светлана молча смотрела на сидящую напротив фею. А потом, повинуясь неожиданному порыву, погладила её по руке:

— Алина… Линочка…

Ледяная Дева встрепенулась и тряхнула головой, словно сбрасывая наваждение:

— Вот «Линочкой» меня тоже никто не называл. Даже в детстве, потому что тогда меня звали не так, — она загадочно улыбнулась. — Ладно, давай к делу. Сейчас сюда забросят упаковку для Даши, не в платье же ей завтра в универ!

— Господи, небось всё из того же магазина? — Светлана показала на свой нарядный костюм цвета светлой терракоты. — Ты представляешь, какие это деньги? Мы не олигархи, чтобы дочку так одевать каждый день. Что про неё подумают? Была растрёпанная девчонка в шмотках «с раскладушки», а теперь в брендах ходит — откуда деньги?

— Не волнуйся, Света! Никакой кричащей безвкусицы.

— Это как раз хуже всего! У Даши на факультете есть и девочки из зажиточных семей, они сразу распознают бренды — женщины такие вещи подмечают. Зажиточных, а не богатых! Им самим такое не по карману каждый день носить, а тут вчерашний гадкий утёнок, да если ещё и с хорошим вкусом? Да её просто затравят от зависти!

— Ученицу Лесной Сестры? Затравят? — Алина даже слегка оскалилась.

— Как ученицу?.. Виталий! Ты же сказал, что Дашу просто «приоденут в красивое платье»! А про это ты ничего не говорил!

В это время раздался звонок, и Ледяная Дева метнулась открывать. Так и есть — Страж Вихрей, нагруженный пакетами. Он передал пакеты, озорно подмигнул и исчез.

— Ты хоть представляешь, что такое Лесная Сестра? — с жаром продолжала в это время Светлана. — Да, фея добрая, но на ней же золота с бриллиантами чуть ли не килограмм! Это что, у Даши тоже Алмазный фонд будет? В обычной квартире? Зачем нам такие хлопоты?

Кресов попытался было возразить, что никаких бриллиантов килограммами Лесная Сестра не носит — только серьги и два кольца, и не с бриллиантами. Но жена уже завелась:

— Главное, что Дашенька, получается, теперь ведьма какая-то! — и она заплакала, спрятав лицо на груди подошедшей Алины.

— Света… Не ведьма, а фея. Ты же сама говоришь, что Лесная Сестра — добрая фея. И Даша добрая, — Ледяная Дева погладила Светлану по голове.

Та неожиданно резко выпрямилась:

— Да. Она — добрая. Зла людям делать не будет — хоть фея, хоть не фея. Лишь бы ей зла не сделали!

— А вот об этом мы позаботимся, — зловеще протянула Алина. — Ледяную Деву не зря боятся! Да и Огонь с Воздухом всегда с нами…

— Мама!

В прихожей стояли Лесная Сестра и Даша. Нет — Лесные Сёстры!

Одна — как цветущая майская яблоня.

Другая — как лесная ель на розовом январском закате.

* * *

— Мама! — бросилась обниматься Даша.

Светлана на мгновение замешкалась. Эта красавица — её Даша? Та всегда была хмурым гадким утёнком, а у этой девушки — и уверенность в себе, и неподдельная приветливость, и она даже чуть выше ростом…

— Мама!

Что за наваждение? Даша, конечно же. Её голос. Её руки. Её лицо, наконец — только выражение стало совсем другим. А что до роста — стыдно женщине не помнить, что к такому платью полагаются туфли на каблуках! Ох! Голова…

Даша сообразила — у мамы опять мигрень. Как не вовремя! Но камень в её кольце как будто подтолкнул руку вверх, и девушка, доверившись магическому самоцвету, приложила руки к вискам Светланы и поняла — маме больше не больно. «Я могу снимать боль! Ещё один дар!»

— Дай хоть на тебя посмотреть, феечка ты моя! — мягко улыбнулась мама. — Надо же, какая красавица… Ох, как резко ты решила стать женщиной! — она чуть неодобрительно покачала головой — впрочем, больше от непривычки.

— Папа… — уткнулась Даша в грудь Виталия Андреевича. — Дядя Андрей! — помахала она рукой. — Я знала, что ты придёшь! А это…

— Наталия, — представилась Лесная Сестра. — Да просто Ната.

— Давайте уж за столом поговорим, — пригласил всех Кресов.

Разговор, однако, сначала не ладился. Мужчины никак не могли преодолеть десятилетнюю пропасть, чтобы стать прежними Виталием и Андреем. Светлана не отрывала тревожного взгляда от Даши — что же теперь будет с её дочкой? Иногда, впрочем, она бросала взгляд на диадему и ожерелье Наты и ошарашенно трясла головой. Даша чувствовала всю эту напряжённость, но не знала, как её разрядить. Лесная Сестра тоже не решалась начать разговор, зная, что родители Даши её недолюбливают. Положение могла спасти только Ледяная Дева — и она, решительно встав, сняла со стены гитару Светланы.

«Как же у меня из головы вылетело?» — подумала Ната. — «Алина прекрасно играет на гитаре, и голос у неё великолепный. Хорошо, что здесь не Артур! С него бы сталось и «Плясовую палачей» Галича исполнить сейчас — всегда шуточки на грани. А Алина, надеюсь, сообразит».

Кто сказал, что надо бросить

Песни на войне?

После боя сердце просит

Музыки вдвойне!..²⁶

Неожиданно! Уж никак не от молодой женщины было ждать такой песни! Но похоже, Ледяная Дева нашла верную струну — Кресов встрепенулся, улыбнулся всем собравшимся и разлил по фужерам вино.

«Папа улыбается! Он же всегда был суровый!» — расцвела Даша.

Кто сказал, что сердце губит

Свой огонь в бою?

Воин всех вернее любит

Милую свою!..

Низкий стелющийся голос Алины продолжал возрождать пошатнувшийся мир семьи новой феи — Светлана, оторвав наконец озабоченный взгляд от дочери, восхищённо посмотрела на Виталия Андреевича и обняла его. Это её мужчина! Мужчина, совершивший сегодня поступок благородного воина, а не мента. Она гордится им!

Кто придумал, что грубеют

На войне сердца?

Только здесь хранить умеют

Дружбу до конца!..

Кресов, продолжая обнимать Светлану, повернулся к Андрею:

— Шурика-то помнишь?

— Конечно. Плохо с ним, тоже вытаскивать надо.

Дальше говорили уже два друга. О каком-то смешном полковнике. О боевых товарищах, которых уже нет с ними. О Шурике, которого Семихин тоже подставил и который теперь тихо (или не очень тихо) пьёт, и ему нужно как-то помочь…

Однако Ната чувствовала, что воссоздание мира Даши не завершено — родители ещё не до конца приняли девушку как ученицу феи. Для этого они должны в первую очередь принять её, Лесную Сестру, — и как человека, и как метрессу дочери. Она решительно протянула руку, и Алина, понимающе кивнув, передала ей гитару.

Давайте восклицать, друг другом восхищаться,

Высокопарных слов не стоит опасаться.

Давайте говорить друг другу комплименты —

Ведь это всё любви счастливые моменты…²⁷

Задорный звонкий голос смывал недоверие, как грязную пену — Светлана, окончательно оттаяв, попросила у Ледяной Девы посмотреть её диадему, и та, охотно сняв украшение, начала показывать камни. Потом уже Виталий Андреевич, взглянув на Нату совершенно как на свою, рассмеялся и сказал: «Ну вы, женщины, даёте! С таким ожерельем никакого бронежилета не надо!» Тут же подключился и Андрей, заявивший, что у них в банке как раз есть сейфы для перевозки ценностей, в которые можно засунуть всю женщину целиком, чтобы ей не приходилось каждый раз снимать такую парюру.

Давайте горевать и плакать откровенно,

То вместе, то поврозь, а то попеременно.

Не надо придавать значения злословью,

Поскольку грусть всегда соседствует с любовью…

Светлана, смеясь, шепталась с Дашей — болтали «о своём, о девичьем». Кресов с Андреем, приняв в свой кружок Алину, потихоньку пили коньяк и посмеивались «о своём, о мужском». И голос Лесной Сестры обнимал землю, возвещая о воссоздании мира одной простой девушки.

Примечания

21

Китайская пословица.

22

Каст — оправа для драгоценного камня в ювелирном изделии.

23

«За дом свой» (лат.). Юридическая формулировка, означающая «в защиту самого себя и своих дел», но как девиз Лесных Сестёр следует понимать буквально.

24

Парюра — комплект украшений, выполненный в едином стиле. Как правило, состоит из довольно большого числа драгоценностей, включая диадему.

25

Т.е. надо успеть раздеться, пока горит спичка.

26

Стихи В. Лебедева-Кумача.

27

Стихи Б. Окуджавы.