Призраки прошлого

Янина Хмель, 2023

Ева настроена разорвать верёвки семейного проклятия, которое больше ста лет терроризирует её женский род, но сначала ей придётся вытеснить из сердца любовь, сильнее которой она ещё не испытывала…В первой части трилогии «Призраки» вас ждут путешествия в прошлое, призраки и мистические способности, четыре стихии и противостояние одному проклятию.

Знакомство с призраком

Сколько бы я ни пыталась оградить себя от Виктора нарочно, он не оставлял меня в покое. Я не отвечала на его звонки, сообщения стирала даже не читая, дверь не открывала.

Ян улетел в рабочую командировку на неделю, а я осталась одна в квартире. Пурпурные розы на третий день опустили головы, ведь некому было поменять воду. Пора бы уже выбросить их, хоть когда-то эта ваза будет пустой. Отложила ноутбук в сторону, потянулась так, что позвоночник отозвался благодарным хрустом в ответ, и подошла к туалетному столику, на котором стояла ваза. Взглянула на себя в зеркало и ужаснулась двум полумесяцам под глазами — когда я последний раз высыпалась?

Я схватила цветы из вазы и замерла, сжимая их в руке. Моё отражение застыло в предыдущей позе.

— Чёрт! — прошипела я. Бессонные ночи сыграли свою роль в моём бесстрашии: — Хватит уже играть со мной в эти игры! Если уж хочешь что-то сказать, говори!

Это предназначалось моему отражению, и я вовсе не ожидала ответа.

— Если хочешь что-то спросить, спрашивай.

Отражение в зеркале было не моим. Потому что я не произносила этих слов. Губы в зеркале двигались, но я молчала.

Я окаменела от ужаса. Когда я была на грани грохнуться в обморок, раздался звонок в дверь, и я подпрыгнула от неожиданности, но рванула к двери и открыла её, даже не взглянув в глазок.

Лучше бы на пороге оказался призрак девушки из зеркала. Но там стоял Виктор.

— Ты поменяла телефон? — сходу спросил он без приветствия, но растерялся, когда взглянул на меня. — Ева, что произошло?

В панике хватая воздух ртом, я не могла сказать ни слова.

Виктор зашёл в квартиру, по-хозяйски усадил меня на диван, принёс стакан воды и забрал у меня, наконец, эти дохлые цветы. Ему пришлось применить немного силы, чтобы разжать мои онемевшие пальцы, разодранные шипами.

— Опять? — выдохнул он.

Я ничего не ответила. Я всё ещё слышала у себя в голове: «Если хочешь что-то спросить, спрашивай».

— Ева, нужно обратиться к специалисту.

— К какому? — недовольно фыркнула я. — К психиатру?

— Для начала к психологу.

— Обойдусь.

— Это зашло слишком далеко!

И это он не знал о том, что девушка из зеркала ответила мне. Иначе бы не тратил время на уговоры, а насильно затолкал меня в машину и отвёз в клинику.

Напряжение немного спа́ло: Виктор по-прежнему действовал на меня лучше любого успокоительного.

— Почему ты не отвечаешь на мои звонки и смс? Ты игнорируешь меня?

— Да, — честно ответила я.

— Но почему? — Виктор был расстроен и, кажется, тоже страдал бессонницей. Его круги под глазами по размеру ничуть не уступали моим.

— Ты сам решил всё оставить как есть.

— Именно! И раньше ты не игнорировала меня.

— Раньше я могла заглушить свои чувства к тебе хотя бы тем, что они невозможны, потому что ты мой отец. Чем теперь прикажешь глушить их?

Виктор вздохнул в ответ.

— Правильно, нечем.

— Я хочу помочь…

— А я не хочу твоей помощи! — Я поднялась и подошла вплотную к нему. — Ты хотя бы минимально представляешь, как мне сложно находиться с тобой рядом? — Положила ладонь ему на грудь и пониженным голосом продолжала: — Быть рядом, но не иметь возможности делать всё, что мне хочется. — Второй ладонью я провела по его щеке. Он застонал от желания, но даже не шелохнулся. — Быть женой того, кто мне безразличен, — продолжала я, а Виктор молчал. — Делать вид, что между мной и тобой всё по-прежнему…

— Мне тоже нелегко! — перебил меня Виктор и накрыл мою ладонь на груди своей.

— Иногда мне кажется, что тебе легко.

— Ты требуешь от меня невозможного…

— Я не требую от тебя ничего, — пожала плечами я.

— Мы справимся, у нас всё получится. Обещаю!

— Конечно, — недовольно ответила я и оттолкнула Виктора от себя. — Уходи.

— Ты не можешь…

— Выгнать тебя из квартиры? Могу. Тебе лучше уйти.

И Виктор ушёл. Мне было тяжело дышать, я хватала ртом воздух, резко вдыхая и медленно выпуская его обратно. Где-то на задворках души мне хотелось, чтобы он остался, прижал к себе, сказал, как сильно любит меня, что готов пойти против общества и открыто рассказать всем о том, что происходит между нами. Но я смотрела на закрытую дверь и понимала, что этого никогда не произойдёт.

Набравшись храбрости, я присела напротив зеркала. Одновременно боялась и хотела, чтобы девушка снова появилась. Сердце громко стучало, отдавая вибрации в горло и низ живота одновременно. Меня подташнивало от напряжения.

— Кто ты такая?!

Я не отводила глаз от своего отражения, вцепившись побелевшими пальцами в край стола, чувствовала, как напряглись запястья и кисти.

Сначала ничего не происходило. Отражение было моим. А потом в отражении по лицу и оголёнными ключицам покатились капли, будто я только что вышла из воды. Волосы тоже были влажными.

— Меня зовут Айви.

Отражение улыбнулось мне, а я так плотно сжала зубы, что почувствовала, как свело челюсть. Стол и даже зеркало задрожали вместе со мной — так сильно я вцепилась в край стола.

— Почему ты преследуешь меня? — выдохнула я.

— Некоторые ответы найдёшь в дневниках Дианы.

— А ты сама сказать не можешь? — осмелела я, а потом представила, как призрак разозлится от моей дерзости, выскочит из зеркала и схватит меня за горло, и сглотнула.

— Не могу.

— Где мне искать их? — осторожно продолжила я. — Я никогда не видела, чтобы мама вела дневник.

— Ты знаешь…

— Не знаю.

Она ничего не сказала.

Я сильнее сжала край стола. Казалось, пальцы сломаются от напряжения и натиска.

— Тебя вижу только я?

— Я твой призрак, — ответила девушка, сделав акцент на «твой».

Капли воды скатились по её щекам и шее и замерли на ключицах. Потом отражение стало моим. Я приложила ладонь к своему лицу — отражение повторило за мной.

Я незамедлительно собрала дорожную сумку и решила навестить наш старый дом. Если дневники Дианы и существовали, то могли быть только там.

Дорога оказалась длиннее, чем я предполагала. Я не помнила маршрут наизусть, отчего дважды сворачивала не туда. Приехала к дому в ночи́. Что и где я собиралась отыскать при свете фонарика?

Как только я переступила порог, воспоминания не заставили себя долго ждать. Как на местами испорченной плёнке — медленно и растянуто — повторялся момент, когда я выбегала к озеру. Ноги подкосились, и я опустилась там, где стояла, так и не решившись войти в дом.

Я спустилась на шум их голосов.

— Что произошло?

Они заразительно смеялись, не отрываясь друг от друга.

— Ничего, — улыбнулась мама. Её одежда и волосы были мокрыми насквозь.

— Мы решили исполнить детскую мечту, побегать под летним дождём, — пожал плечами папа, целуя маму в мокрое плечо.

Я оставалась сидеть на ступенях, наблюдая, как капли стекали по козырьку. Начался июньский дождь. Я усмехнулась, скинула босоножки и вышла из-под укрытия, подставляя лицо воде.

Тёплые капли смывали с моего тела усталость и напряжение. Я стояла под дождём с закрытыми глазами, надеясь, что природа залечит раны на моей душе и восполнит пустоту там.

Мокрая, но воодушевлённая на поиски, я вошла в дом. Всё там осталось на прежних местах. Наши семейные фотографии в рамках висели на лестнице. Я остановилась возле них и провела ладонью по стеклу, смахивая пыль. Мамино старое кресло-качалка по-прежнему стояло в углу. Я сняла одну фотографию с лестницы и приземлилась в кресло, прижимая пыльную рамку к груди.

— Какие тайны ты хранила, мама? — вслух спросила я, будто бы она могла ответить мне. Я даже не знала, что мама вела дневники. А может, девушка-призрак лгала… Но вот только всем своим нутром я чувствовала, что та говорила правду.

Летний рассвет подкрался незаметно. Первые лучики уже заглядывали в окно. Я так и уснула в кресле, прижимая к себе семейную фотографию. Проснулась и замерла — по дому проплывали запахи свежесваренного кофе и блинчиков, перебивая друг друга.

Я подскочила, выронив рамку, и побежала на кухню.

За плитой стоял Виктор и готовил свои фирменные блинчики, помешивая кофе в турке.

— Это сон? — вслух спросила я и протёрла глаза ладонями.

— Уже проснулась?

— Ты следил за мной? — взбесилась я.

— А ты думала, я отпущу тебя одну в подобном состоянии неизвестно куда на ночь глядя? — усмехнулся он, переворачивая блинчики.

— Ты ненормальный!

Успокоившись, я подошла к плите и сняла турку.

— Из нас двоих ты по неизвестной причине приехала в наш старый дом ночью. И это я ненормальный? Но о своих намерениях ты расскажешь мне после завтрака, — строго заметил он.

— Как в старые добрые времена, — фыркнула я, разливая кофе по кружкам.

Мама всегда делала кофе, а папа занимался блинчиками. А я наблюдала за ними и пробовала папины блинчики первая.

— Слишком сладкие, — прожевав первый, заявила я.

— Чтобы жизнь твоя была сладкой, — мама поставила передо мной стакан с соком, потому что кофе мне было ещё рано, а я так мечтала поскорее вырасти, чтобы как взрослая пить кофе по утрам вместе с ними…

— Ева? — Виктор вырвал меня из воспоминания. — Ты не видишь краёв?

Кофе пролился мимо чашек.

— Задумалась, — вытерла столешницу и взяла обе кружки. — На веранду?

Виктор кивнул:

— Сейчас подойду, осталась последняя партия.

Я унесла кофе на открытую веранду, ведущую на задний двор, и присела на верхних ступеньках.

Виктор присоединился ко мне через пару минут, поставив между нами тарелку с блинчиками.

— Зачем ты приехала сюда? — тихо спросил он, взяв свою кружку.

— Чтобы кое-что найти.

— И что же? — немного помолчав, спросил снова, делая глоток кофе.

— Мамины дневники.

Я никогда не врала Виктору. Если он спрашивал, всегда отвечала правду.

— Диана вела дневники? — неподдельно удивился он. Скорее всего, тоже не знал о них.

— Я не знаю наверняка, — пожала плечами в ответ.

— Тогда с чего ты взяла, что они существуют?

— Мне рассказала девушка-призрак.