Бойцы окраин Москвы. Рок-н-ролл от заката до восхода

Юрий Погорельский

Подниматься по карьерной лестнице тяжело. Особенно, если она красная от крови. Путь двух ребят из низов до почти вершин криминальной иерархии. Хаос, кровь, перестрелки, погони, философия и чёрный юмор. И кто сказал, что верность нельзя купить? Доверие – вещь хрупкая

Боец вернулся в коммуну

— Осторожно, двери закрываются. Следующая станция — Чеховская!

Димка открыл глаза, шеей хрустнул, почесал бритый загривок. Даже не заметил, что уснул. Ухмыльнулся собственным мыслям и поднял голову. Увидел, что напротив сидит довольно красивая девушка. У Димки глаза вспыхнули, а девушка сидит и смотрит сквозь него. Диме на неё было всё равно, но и с этой поездки он хотел чё-то приятное получить.

— «Подмигни-ка», — сказал внутренний голос.

Воображение в секунду нарисовало несколько приятных сцен, но не вышло. Димка приметил на правом безымянном обручальное кольцо, и охота отпала ко всем чертям. С замужними дела лучше не иметь. Поднялся и заметил, что лёгкий красный плащик девушки чуть-чуть прикрывает довольно брутальные сапоги, сильно похожие на ковбойские, и из которых что-то торчит. Пока не вышел из метро, старался о ней не думать. Допёрся до места, благо не особо далеко. Остановился около подъезда, задумался. Приметил домофон. Набрал пару цифр и ткнул в него.

— Кто? — милый голос на том конце.

— Конь в пальто! Алин, это я!

— Бог мой, — голос стал довольным. — Я никак не могу запомнить твой голос.

— Алин, мать твою! — Димка понемногу стал терять терпение. — Ты меня впустишь или кем?! Или мне тут сжарится при такой густой жаре?!

Пустой гудок на том конце. Димка, как дурак, стоит и смотрит на этот молчащий домофон. Хотел закурить, да сигареты кончились. Вывернул карман безрукавки (косуха-безрукавка Buffalo Hide) и уставился на него.

«Ну что за…» — Дима даже не успел окончить собственную мысль, как его сшибла входная дверь. Ну, не сшибла, а немного задела.

— Вашу мать, — Дима потирал ушибленное плечо, и заметил, что из проёма выглянула девушка. Он Алинку не признал, настолько девка из метро заняла его. — Дамочка, нельзя ли поаккуратней, а?!

— Дима, перестань нести херню, — Алина улыбнулась. — Заходи, дурик.

Боец впёрся в хату. Там зависало с десяток ребят. Один из них, который сидел рядом с дверью, с косым шрамом во всё лицо, увидев бойца, обратился к Алине:

— Это кто? — В голосе чувствовалось негодование. — Тот пацан, что звонил недавно?!

— Друг, — сердито ответила ему Алина, и впихнула Диму внутрь. — Старый друг. Обувку снимай, боец.

— Ясно, — парень закурил и принялся тасовать карты. — Присаживайся, парень, гостем будешь. Откуда такой красавчик?

— Южное Бутово, — Дима снял казаки, подошёл к этому парню, сел рядом и протянул руку. — Дима.

— Весело. Филя. — Парень приподнял брови, пожал руку бойца, и показал на карты. — В преферанс будешь?

— Не умею

— А что умеешь? — сурово спросила девушка, которая сидела от Димы слева, небрежно чавкая фруктовой жвачкой.

— Руками-ногами махать, да в дурака играть! — Дима попытался развеселить ребят, и у него получилось.

Все засмеялись, Филя раздал карты. Играли до темноты, покуривая и попивая алкоголь. Потом Дима вместе с Филей сходил за очередной порцией выпивки. Хорошо, что деньги у ребят водились. Не то чтобы такие уж зажиточные, но что-то вроде того. Безлунную июльскую ночь вся компания провела в разговорах.

Сидели общим кругом в комнате, потом на кухне, а позже разошлись спать.

На кухне остались Дима и Алина. Они сидели, дымили, пили, говорили о жизни, политике, кино и литературе.

В таких разговорах пролетел месяц. Алина Диме нравилась всё больше с каждым днём, тем более что о той девке, что встретил по дороге в коммуну, и думать уже забыл. Тело у Алини просто потрясное. Как раз во вкусе Димы. Да и он ей нравился. А когда рот открывал, так она голову едва не теряла.

Наголо обритый, с небольшой рыжей бородкой, плюс ко всему — в казаках, потёртых светло-голубых джинсах и в расстёгнутой кожаной косухе-безрукавке на голое тело. В левом ухе болтается внушительный металлический крест. Разговорчивый, суровый, начитанный. Ярый металлист, и со знанием языка. Как родного, так и иностранного. Больше отдаёт предпочтение экстремальным направлениям металла. Постоянно сыпет книжными фразами и умеет ими играть.

Как-то раз, прохладным утром, произошёл такой разговор. Димка сидит на кухне и пиво пьёт. Естественно — в наушниках сидит. Полностью ушёл в музыку. Орать не орал, но головой чуть-чуть покачивает в такт, да и по столу вилками в ритм постукивает.

Пришла Алина, почёсывая зад. Открыла холодильник и тут же закрыла. Закурила и села рядом с Димой. Он-то в полудрёме сидит, с закрытыми глазами. Почувствовал её руку на своей левой ноге, отбросил вилки и со вздохом спустил на шею наушники.

— Что?

— Холодильник — девочка.

— Почему?

— Яиц нет!

Дима улыбнулся, закурил. Алина почти разлеглась на столе, и проникновенно так на него смотрит. Димка хлебнул пивка и опять наушники надел. Алинка налила и себе выпить. Хлопнула кружку залпом. Димка закрыл глаза от кайфа. Алинка посмотрела на него, усмехнулась и треснула Диме в лоб со всей дури. Даже наушники слетели.

— Fuck off! Это за что?!

— Почему ты с музыкой, а не со мной?!

Димка удивлённо хлопнул глазами, потирая краснеющий лоб. Он постоянно с музыкой. Не мыслит себя без неё. В музыке находит ответы на наболевшие вопросы. Музыка регулирует его состояние. Поэтому такой вопрос поставил его в тупик.

— Why not? — И допил кружку.

— Что это значит?! — Яростно взмахнула руками, и случайно опрокинула кружку. Она разбилась. Пустая.

— Не ори, дура, братва спит. — Димка легонько хлопнул её по губам. Самому показалось, что едва прикоснулся, а Алинка чуть со стула не навернулась. Мотнула головой и уставилась на Диму. Взгляд её пылал гневом.

— Ах так! Даму бить?! Ну, держись, скотина!

И прописала прямой удар прямо в челюсть! Димка с грохотом упал. Попытался встать, но будто что-то тяжёлое припечатало его к полу. Когда взгляд прояснился, увидел яростную Алину, сидящую на нём и орущую пятиэтажным матом. Кто-то из братвы проснулся и лениво припёрся, еле волоча ноги с похмелья.

— Что за фигня тут происходит?!

— Калитку закрой!!!

Парень в секунду протрезвел, мотнул башкой, буркнул что-то неразборчивое и захлопнул дверь. Алинка уже не материлась, а просто сидела на Димке, не сильно поколачивая по его груди. Из глаз струились слёзы. Димка так вообще ничего понять не мог. Слышал только какие-то обрывки фраз.

— За что?! — пара ударов в грудь. Терпимо. — Почему? Что? Как?

— Вау-вау, Алин. — Дима своими крепкими накаченными руками схватил Алинку за талию и немного её сдавил. Не очень хорошо, конечно, но хоть колотить его она перестала. Да и орать тоже. — Угомонись, наконец. Теперь скажи, только спокойно, что стряслось?

— Почему ты с музыкой, а не со мной?!

В глазах Алинки сверкнула надежда.

— Девочка моя. Я постоянно с музыкой. Что тебе не по нраву?!

— Я, блин, хочу тебя. Ты, ты…!

И впилась ему в губы со всей страстью.

Перевёрнутый, сломанный пополам стол, покосившийся нафиг холодильник, разбросанные стулья, поломанные наушники. Димка лежит на полу, поправляя штаны, а Алинка ищет сигареты.

— Ты довольна?

— Очень! — Алинка закурила и уселась на подоконник. Глаза её радостно искрились.

— Алин. — Дима поднялся. — Этого больше не повторится. Просто если ты хочешь быть со мной, то тебе придётся делить хату не только со мной, но и с моим другом Славой. Ещё мы регулярно устраиваем пьянки, оргии, литературные вечера. Ходим на турник, да ещё постоянно дерёмся. Домой приходим такими красавцами, мама дорогая! Вечно спорим, и бывает, что и друг дружке морды бьём. Хочешь ты такой жизни?!

— Да не особо. — Алинка докурила сигарету, спрыгнула с подоконника. — Мне и так зашибись, — потрепала его за щёку. — Знаешь, мне было с тобой хорошо. Трахаешься ты нормально, но дальше у нас с тобой дело не двинется. А мне хочется чего-то большего, чем просто секс.

— Ну, девочка, это уже твоё дело. Мне-то вообще шикарно. Дай-ка сигарету.

— Они тонкие.

— Да похер.

Алинка ушла спать. В хате никого. Все куда-то быстро разбежались. Плеер и разбитые наушники лежат где-то в развалинах стола, но Димке сейчас было не до музыки. Обернулся, достал из ящика кружку. Подумал и убрал. Подошёл к окну. От скуки даже окно открыл. Облокотился на подоконник. Тонкая сигаретка медленно дымилась. Слишком лёгкая. Единичка, вроде.

Солнце жарит просто не по-детски. Полдень. Жаркий июльский полдень. Выкинул бычок и захлопнул окно. Сел на пол, кое-как надел изнасилованные наушники и ушёл в музыку. А про Алинку Димка уже и думать забыл. Снова вспомнил о той девушке, что встретил в метро, когда приехал к ребятам. Слишком уж красивая девушка, и непривычная для такой публики. Да и из сапог что-то непонятное торчит.