Я буду с тобой до конца

Юрий Молчанов

Юрий Молчанов – прозаик и поэт, автор многих книг, стихов, а также романов и повестей. В новой повести «Я буду с тобой до конца» автор знакомит читателей со своей первой чистой, искренней любовью, которая продолжается совсем недолго. Так сложилась судьба, что девушка вышла замуж за другого человека, однако брак не удался, и спустя время влюбленные опять встречаются. С новой силой вспыхивает любовь, но мечтам, увы, не суждено сбыться: девушка умирает от неизлечимой болезни. Автор просто и проникновенно описывает свои чувства, первую любовь и горечь непоправимой потери.

ГЛАВА I

Я, Молчанов Юрий Александрович, молодой специалист, проучил свой первый отпуск на Братском алюминиевом заводе, с путёвкой в кармане поехал в санаторий. На вокзал я приехал задолго до прихода поезда. Ходил по перрону, закрывал глаза, останавливался, затем медленно шел дальше.

Пассажиры торопились к выходу, несли свои чемоданы, а за некоторыми торопились нагруженные носильщики. Все спешили, некоторые бежали, словно за ними гнались.

Постукивая на стыках, поезд пришел на станцию, втиснулся в ряды стоящие на путях стадо грузовых вагонов. Стал пробираться, по узкой щели, на магистральную ветку железнодорожного пути, тревожно гукая. На станции стояли груженные лесом платформы, темные, залитые нефтью цистерны и бетонные столбы для линий электропередач.

Поезд замедляет ход. Электровоз похожий на гигантского жука замирает на месте. Отъезжающие стали занимать свои места.

Поезд тронулся. Я отодвинул штору. За окном виднелась родная земля. Виден был чудесный мир родного края. На сердце было и тревожно, и радостно, спать не хотелось.

На солнце рельсы блестят, отливают серебром, стремительно поезд разматывает ровную ленту вперед — в сторону санатория. Дорога, убегающая вперед, напоминала цветом серебристый тополь. Поезд, как гигантский дракон пожирал километры шпал, бесконечную ленту проводов, телеграфные столбы, с редкими остановками продолжал мчаться

Такая поездка приводит в движение наши чувства и мысль. Даже самый равнодушный человек не сможет отвернуться от окна, не останется равнодушным при виде мелькнувшей березки, полоски меж крутых берегов сибирских рек. И что за невидаль эта березка, а увидишь ее, и в душе забродит щемящего восторга чувство — Родина мелькает перед твоими глазами.

В дороге мысль течет равномерно и спокойно, незаметно переходит от одного предмета к другому. Правильно, говорят, что в начале пути думаешь о доме, о делах и заботах, которые там остались позади, но держат тебя все еще невидимыми таинственными нитями. Увеличивается расстояние, и вдруг начинаешь думать о цели своего путешествия — как встретят тебя в санатории, что следует предпринять для того, чтобы отдых в санатории прошёл веселее.

Поезд, стуча на стыках и раскачиваясь, катился на юг. Таранил широкой грудью воздух, уносил пассажиров все дальше и дальше от дома. За окном проплывали родные, живописные поля и горы. Многих укачивало, они сладко дремали под мерный стук колес. Спали не все. Кто читал книгу, кто сидел, погруженный в свои мысли, кто перелистывал журналы. Некоторые вели беседы.

В санатории, меня уже ждал приготовленный номер.

— Ваше имя? — спросила регистраторша. Записала мои данные. Вручила ключ и подсказала, как пройти до номера моей комнаты.

Разложил вещи в комнате, пошел знакомиться с местностью. Думал, куда бы направиться.

Шел медленно, разглядывая территорию санатория, витрины магазина.

Подошёл к бювету. Девушка пила медленно, а когда пить кончила, я попросил у неё стакан. Она посмотрела на меня и протянула мне стакан. В стакане еще находилась вода. Я опустил стакан, и капли падали на пол, как слезы. Она, увидела это, еще раз улыбнулась.

Мы познакомились. Её звали Светлана. Она жила в этом городе, а в данное время отдыхала в санатории по путёвке.

Я погрузился вместе со Светланой в извивы ритма музыки, доносящиеся из репродуктора. Ощутил, как какие-то чувства появляются во мне, превращаясь в одно неописуемое желание. Взял ее за руку и повел к выходу.

Мы гуляли с ней по улицам.

На вымытом асфальте блестками, будто он обсыпан мелким стеклом, играет свет фонарей. Из-за шоссейного горизонта, с гудливым, упругим шуршанием летят автомобили, несутся, стремительно, обгоняя друг друга, и так же внезапно исчезают.

Мы договорились встретиться утром.

На свидание я пришел пораньше.

Ясное было утро, теплый воздух. Светлана шла без головного убора, у встречных знатоков вызывая восхищение и это восхищение было ей приятно. Она ощутила всю грацию своих движений и словно увидела, как блестят ее золотистые волосы, как прелестно ее нежное лицо, и глаза, — это было на редкость сладкое чувство. Ветки деревьев и кусты сами казались небесными. Распластанные в прозрачном воздухе, они на фоне яркого синего неба, не повстречались ещё пылью и жарой. Вся эта красота, вокруг были лишь частью ее радости — радости быть любимой. Душа замирала.

Светлане казалось, что она не идет, а летит: внутри ее все пело. Ей хотелось обнимать всех прохожих. От переполнявшего ее счастья она улыбалась, и казалось, что все вокруг счастливые.

Она подошла ко мне, мы поздоровалась. Эта минута была для нас напряженной. Светлана нарушила молчание; ее слова как сигнал, что хватит разглядывать друг друга. Она заговорила, и меня взволновали ее слова.

— Ждешь давно? — спросила она.

— Минут десять.

— Я этого стою.

Она подтолкнула легко меня локтем.

Светлана накрашена элегантно, черной тушью тонкой линией обведены глаза, малиновым блеском мерцали губы. Можно было увидеть, сколь она придирчиво готовилась к встрече.

Мы стали разговаривать, как старые друзья. По-разному встречаются старые друзья. Некоторые в общении восстанавливается сразу; а некоторым нужно время, чтобы снова сойтись.

Я долго разглядывал ее милое лицо с блеском во взгляде и чуть розоватыми щеками.

— Я умирал от тоски по твоим глазам.

— Я знаю, — согласилась Светлана, и необъяснимая смешинка скользнула по её губам.

Мы бродили по заповедным местам, сходили в кафе и вечером договорились вновь встретиться. Она пригласила меня на день рождения.