Душа дьявола

Юрий Молчанов

Роман Юрия Молчанова «Душа дьявола» – о жизни насильника и убийцы Дмитрия Власова. Роман наполнен разнообразным и рельефным жизненным материалом, так изобретательно переплетены в нём правда жизни. Дмитрий родился без отца. Усыновлен инженером Иосифом Власов в возрасте трех лет. Отчим превратился в тирана. Мало уделял внимания приёмному сыну. Отчим ушёл из семьи. Мать Дмитрия работала много. Время на воспитание сына у неё почти не было. К чему привело это, в чем просчет любящей матери – читатель увидит и поймет сам. Он стал убийцей, насильником, глумится над очередной своей жертвой, получая от этого патологическое наслаждение. Дмитрий откровенно ненавидит государство. За убийство двух женщин и двух мужчин его вновь сажают в тюрьму, где он и погибает. Этот роман рекомендован читателям старше 18 лет.

ГЛАВА VII

Власова арестовали в Пензе в притоне. Попал случайно. Полиция искала кого-то, а наскочила на него. Он был с «липой».

Посадили в камеру предварительного заключения. Через несколько часов Дмитрий потребовал следователя.

— Сообщите, пожалуйста, следователю, что я хочу все рассказать.

— Час спустя Власов уже сидел перед следователем. Сотрудник заметил глубокое волнение Дмитрия, но подумал, что оно вызвано испугом перед ограничением свободы и настороженно спросил:

— Значит, ты все-таки изменил свое решение и хочешь…

— Я хотел бы сделать заявление, касающихся этих преступлений и преступников, — сказал он твердо.

Следователь очень удивился.

— Такое ответственное заявление необходимо запротоколировать, — ответил он.

За компьютер села женщина, но Дмитрий Власов ее не видел, сидел у стола против следователя. Несколько секунд царила полная тишина, слышно было только тиканье часов.

Дмитрий говорил сбивчиво. Торопился, словно боясь потерять нить своих мыслей, в спешке слова как будто обгоняли друг друга. Но следователь его не прерывал, и постепенно Власов успокоился.

Это рассказ о решающем периоде его жизни. Власов выложили все: взломанные сейфы, кассы магазинов в областях. Это так удивило его, что он сразу же во всем признался, стал сотрудничать со следователями. Получил пять лет заключения по приговору суда.

Чем он мог это объяснить? Власов понимал, что вопрос задан неспроста. Полицейский надеялся раскрыть его связи с преступным миром, в наличии которой не сомневался. Ясно, что ответ должен был выдвинуть совсем другие причины. Но какие же еще могли быть причины? Во всяком случае, не семейные, так как ни семьи, у него не было. То есть привычка к определенной местности и обществу да неумение приспособиться к новым условиям?

Эти вопросы теснились в его лихорадочно работавшем мозгу, но ни на один из них не нашел ответа. Власову пришлось только молча пожать плечами, а помощнику начальника предоставлялась полная возможность истолковывать этот жест по своему усмотрению. С протоколом, видно, покончено — вопросов больше не последовало. По крайней мере, Власову казалось, что все уже записано: возраст, род занятий, различные знаменательные даты. В протоколе отмечено также, что в происшедшем на днях на одной из дорог ограбили и убили предпринимателя.

Подумав с минуту, следователь, вскинув голову, уставился на Власова широко раскрытыми глазками, спросил почти тем же ласковым полушепотом, каким он говорил с ним до допроса:

— Интересно, почему вы так неожиданно сознались?

— Да, действительно, почему? — Власов смутился и покраснел. Вот он, самый важный и трудный вопрос. Ему было стыдно. Власов ясно представил себе, как пройдут его годы в тюрьме, но это не казалось ему позором, а вот признание… Именно оно явилось тем рубежом, перевалом, с которого пошла теперь его дорога под откос. Впрочем, это был не стыд, а совсем другое чувство. Пустяковое словечко «да» — все рухнуло, все безвозвратно погибло.

— Почему я сознался? — повторил Власов вопрос.

Они обменялись взглядами. «Мерзость», — подумал Власов. Следователь принялся писать решение: Дмитрия Власова взять под стражу и передать в распоряжение объявившего его розыск начальника УОМВД, в котором протекала преступная деятельность арестованного.

Протокол зачитали, Власов подписался под документом, переправляющим его в тюрьму.

Когда Власов положил ручку и взглянул на свою подпись под полицейским протоколом, ему вдруг показалось, что почти нашел ответ на столь тягостные для него вопросы: почему признался и так далее. Не произошло ли все это потому, что он хотел вернуть «свое имя»? Никому не известное, ничем не примечательное имя, и только? Не кроется ли за этим что-то другое? Не является ли эта линия росчерка пера лишь символом другой, социально-психологической линии? Символом тех бедствий, которые приходилось переносить людям, оказавшимся в таком положении. Оторванность, постоянная неуверенность в завтрашнем дне, настороженность, бесправие — все это громоздилось одно на другое, порождало бессознательное стремление к легализации. Все это в совокупности, быть может, явилось тем снарядом, который в минуту наивысшего душевного напряжения. Власов взорвался невольным признанием?

Но куда девалась его закалка и решимость бороться до последней капли крови? Что сталось с благородными целями, ради которых шли в тюрьму его товарищи, — ведь деятельность каждого из них была подчинена именно достижению этих целей.

Власов сообщил дату, время следующего объекта ограбления. Им будет ювелирный магазин.

Суд учел сотрудничество Дмитрия со следователями. Получил пять лет заключения по приговору суда.