Фиолетовая ночь

Юрий Куртуазов, 2019

Стихотворные миниатюры в рамках футуристических тенденций. Ироническое восприятие общепринятых ценностей.

* * *

Фиолетовая ночь.

Небо

дружественных встреч

(фиолетовое небо).

Звезды,

словно

белый смерч.

Так

восторженного

света

ночь

боится

уберечь.

* * *

Ты не срывай цветы

и не роняй дары,

лирический герой,

угрюмый до поры!

Бери свою мечту

в слабеющие руки —

она не за горой,

не сгинешь ты от муки

(я в замысле учту).

Не уходи совсем:

ты встречу мне назначь.

Неси на радость всем,

назло чертям в аду

свою надежду

светлых неудач.

* * *

На утренней заре

включал электрофон

и, просыпаясь, плыл

в лучах и музыке.

Мелодия о том,

что трудно быть ручьем

и утренним лучом,

и музыкой!

Зачем идешь на риск:

меняешь отблеск глаз,

которых взор когда-то был наивен?

Зачем в который раз

гоняешь этот диск,

присваивая муку Паганини?!.

* * *

Картины, гардины —

вид не плох:

здесь замурован

какой-то бог.

Мозговых гирляндочек

импульсы-колючки:

это я рассуждаю —

раздвигаю дали.

* * *

Тебе,

в которой ночь и день

сошлись

и труд, и лень

сплелись,

достойно было б

песню петь

и мысль

лелеять!

Ты муза и любовь,

мечта и смех,

без горечи, счастливей всех,

жар и озноб!

Кукла

Тебя сегодня отыскали,

завернули в целлофан,

надели белый сарафан.

И белый нимб над головой!

Но я-то знаю, что с тобой:

тебя сегодня отыскали!

Тебя сегодня покупают:

завернули в целлофан.

Я за тебя сейчас боюсь,

с тобой сегодня расстаюсь,

с тобою вместе задыхаюсь:

тебя сегодня покупают!

* * *

Где ты, моя рыжая сильфида?!.

Затаилась на тебя обида —

день-деньской в душе моей витает:

то возникнет, то опять растает.

Помню вечер, улиц перекресток,

фонари и купол неба звездный.

Мы с тобой, не встретившись, расстались:

не простились, не поцеловались…

* * *

Шепни мне девушка:

«Привет!

Проснись,

приди, прильни!..»

Ах, эта девочка!

Странна она,

стройна она.

Придет она,

лишь стать свою пригни!

* * *

Двойник мой заболел,

совсем сомлел!

Он пьет печаль,

а я пью чай.

И веселюсь!

Вот вестью удивлюсь,

что умер он совсем.

* * *

Круг интересов необъятен,

но не осилил он основ.

Приветик, мой двойник-приятель,

и тугодум, и острослов!

Он все-таки в душе — философ;

но не находит нужных слов.

Он недолюбливает прозу;

он — алкоголик до стихов!

Про деньги не думает;

по городу ходит —

в одежде небрежен, как дервиш;

невзгоды незлобно он терпит.

* * *

Раскрутили карусель,

и расселись на ней

дети всех детей.

Карусель, крутись!

Дети, веселись!

Карусель, веселей!

Радость для детей —

карусель!

* * *

Душно душе.

Грусть моя

бьется о лед стекла

оконного,

как волна.

* * *

Ветер раскачивал деревья —

ветки у них дрожали.

Ветер раскачивал деревья —

ветки у них мертвели.

Мертвели с каждым взмахом

от ветра, который плакал.

Красотка на тахте

Она сидела на тахте,

так восхитительно прекрасна.

Для сердца моего опасна,

уже лежала на тахте.

Я подошел, дрожа от страсти,

поцеловал девчонке руку.

Рука, как из слоновой кости,

а губки — лепестки от розы!

Воскликнул: «Красота какая!» —

я, атмосферу нагнетая.

Тахта теперь была как лодка,

и мы раскачивали лодку…

Талант

Я нашел на дороге пятак,

положил в копилку-кубышку:

берегу его просто так,

чтобы как бы чего не вышло.

* * *

Загадкой

расцветает ночь,

как фиолетовый

цветок.

Над георгинами

голов —

цветные локоны

деревьев.

* * *

Колодец мой высох,

оазис мой вымер.

Единственный

караван верблюдов

в моей пустыне

в железный свой колокольчик

звякает хмуро.

* * *

Злоумышленник-рок

подпилил мне

струны

души.

* * *

Упала луна мертвая

ржавой консервной банкой,

все ореолы свертывая,

и убежала грязной собакой.

* * *

— Ждете вестей?

— Жду лжи и печали.

— Ждете вестей! —

Каждая строчка так

ждет печали.

* * *

Вырвался

из суеты

и, чтобы

скука не настигла,

Конец ознакомительного фрагмента.