Затмение. До и после. Тетрадь 10

Юрий Киреев

Автор, как герой произведения, попадает в разные жизненные ситуации. Вначале безоговорочно принимает комсомольский энтузиазм. Но со временем поддаётся соблазну лёгкой жизни. Наступает время переоценки жизненных принципов и разрушения социальной мечты. После эмоционального затмения наступает общественное просветление. В рамках всей книги герой проходит долгий путь этического чистилища и не теряет веры в энтузиазм неукротимой юности.

Стихи о том, что автор видел, чувствовал и о чём думал до и после перестроечного времени.

Редактор Антон Киреев

© Юрий Киреев, 2021

ISBN 978-5-0053-6884-3 (т. 10)

ISBN 978-5-0053-6759-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Киреев Ю. П.

Тетрадь 10

И звёзды падали на плечи

Сборник

В скверике

Рубцовой Л. В., ветерану библиотечного дела

С праздником Вас,

Любовь Васильевна!

С днём

Машиностроителей!!

Вы такая

Сегодня красивая —

Поразительно!!!

Пусть оставило

Время вензели

В уголках

Добродушных

Глаз,

У святых не бывает

Пенсии.

С этим всё

По закону у Вас.

Только нет у Вас

Номера табельного.

Вы из списков завода

Выбыли.

Стало очень

Не комфортабельно

В тронном зале

Технической библии.

Я запурхался.

В библиотеке

На ухоженных Вами

Полках

Всё выпытывал

У картотеки

Что‐нибудь

От морщин…

Но без толку.

Вы от дел отступили

По метрике.

От себя не смогли

Отступить.

Не уютно

В безветренном

Скверике.

Скверно в скверике.

Скверик — тупик.

Но не Ваш!

Когда Вы

На завод

Взглядом вслед

Заводчан провожаете,

Верю я:

Вы железный народ

Не додрёмывать

Благословляете.

Вы сидите живою

Загадкой

Под латунною

Абракадаброй¹.

Наше время

На ребусы падко.

Подскажите же.

Будьте

Доброю.

И от сердца,

Теплом

Переполненном,

Откажите нам

По секрету,

Как зажечь

В наших душах

Молнию

Нескончаемым

Русским

Светом?

Родионовны

Смагиной Л. С., активисту общества любителей книги

В расколдованной дали

Преданий

Прорастают

Волшебные строчки.

Собирает их

Мальчик в сорочке,

Очарованный

Песнями няни.

Строчки сложатся

Радужной лестницей —

Время вровень с царями

Стоять!

Время солнцем

Единственным

Стать.

Время!

Няня в углу

Перекрестится:

Перед свечкой

Во здравие барина

Время вставить

В молитву словцо.

Но покроется небо

Испариной.

И взорвётся

От смеха крыльцо.

И за пуншем

Нежданной

Пирушки

Будут за полночь

С Пущином Пушкин,

Не хмелея,

Вести разговор:

Про стихи,

Про негласный надзор,

Про лицей,

И про тайный топор.

А в столице

Уже приговор

Новый

Вымерен царскою

Кружкой.

Пусть!

И нечего перья ломать.

Стих дописан уже.

Самый лучший.

И бездарный

Чудовищный случай

Взялся пуле

Шаги отмерять.

Дёрнет палец

За «фиксу» курка.

Из‐под снега не ландыш

Проглянет —

Холод зимний

Кладбищенским

Станет…

Чёрта с два!

Не для вечности ль

Няня

Умывала росой

Барчука?

Не в Кремле,

А на Пушкинской

Площади

Не стихает

Речистый базар.

И ложатся сердечною

Пошлиной

На гранит,

Словно под образа,

Поэтические

Озарения.

Так барчук

Даром чудного гения

В душах трепетных

Барствовать стал

И бессмертье Крылатое

Праздновать!

А в сердцах

На опушке Прекрасного

Няня заняла

Свой пьедестал.

Время бьёт по заслугам.

Прицельно.

Время взвесит,

Рассудит,

Оценит.

Счастлив тот,

Кто на божьей дороге

Обивает крутые

Пороги

И надежду на счастье

Несёт,

А взамен

Лишь улыбку

Берёт.

Счастлив тот,

Кто приходит,

Как спонсор,

И от банка душевного

Солнца

Открывает

Овациям

Счёт.

А затронув

Карман мецената,

Струнку русскую

Тронуть успев,

Помогает

На зависть СП,

Издаваться

Узловским ребятам.

Счастлив, кто

Под наитием добрым

Гордо нянчит

Тяжёлые торбы —

Зарифмованных

Судеб тома

И стучится,

Как дилер в дома,

Достучатся

До каждого чтобы.

Чтобы ямбами

Красной строки

Разбудить

Замордованный город

И над смогом

Небритого горя

Распахнуть

Молодые стихи.

Будет соли

И сахару поровну.

С диалектикой

Спорить слабо.

Но пусть будет

В любой Узловой

У поэтов свои

Родионовны.

Знаю,

Город устанет

От лжи.

Знаю,

Зори займутся

Над Родиной.

Станет Родина

Всем

Родионовной.

Интернетом —

Стихов тиражи.

Тиражи расцветут —

И завянут.

Интернет вируснётся

С тоски.

Не устанут лишь

Мудрые няни

Всех подсаживать

На бугорки.

Всех!

Всех тех,

Кто душою

Смышлён.

Кто мошною

Не обременён.

Кто устав

От перепроизводства

Человеческого

Жидородства,

Выдаёт

Щедрый импульс

Тепла

Пирамидам

Любви и добра.

Наваждение

Ефремовой И. И., ведущей авторской программы о Москве

Знакомый голос

Весь в духах

Достал,

Как яблоко из вазы,

Меня

С восторгом на глазах

И повязал

Электровязью.

Так я к динамику

Прирос

И стал большим

Влюблённым ухом

И сфокусированным

Звуком

Настроил сердце

На износ.

А голос диктора

Звучал

Тепло, возвышенно

И чисто

И акустическою

Кистью

Столичный воздух

Рисовал.

Он околдовывал

Вселюдно.

Он управлял

Воображеньем,

Развешивая,

Как виденья,

Досье столицы

Холмогрудой.

От наваждения

Спасаться

И не пытается

Душа.

Всё б слушала,

Чтоб удивляться,

Всё б удивлялась,

Не дыша:

Как наполнялся

Гулкой песней

Медноголосый

Пульс Москвы.

Но меломания,

Увы! —

Давно считается

Болезнью.

Заговорить

Исход летальный

Иду с надеждой

В зал читальный.

И вновь я

Уши, и глаза:

Бесстыдно

Ослепляя зал

Шарфом,

Отобранным у неба,

Татаркой Русской²

Притворясь,

Там лицедействовала

С блеском

Ефремова,

Волшебным текстом

Играя,

Щурясь

И смеясь…

Но нет!

Шабаш!

Довольно пудрить…

Я возмущусь.

Я стану мудрым.

Я завтра же

Пойду в отдел

Культуры.

Нет.

Повыше. К мэру.

Чтобы крутую

Принял меру.

Чтоб строгий

Положил предел

Неординарному

Примеру.

И наважденье

Чтоб сослал

На телевиденье.

На пятый³.

Пускай без лома,

Без лопаты,

Но всё же,

Всё же на канал!

Я посмеюсь

На всю страну.

Пусть.

Пусть узнают

Россияне,

Как жить

Привязанным

К экрану

В обворожительном

Плену.

Нет, каюсь!

Дружбою помазан\.

Чтоб звонкий голос

Не стихал,

Играя яблочком

В стихах,

Из нашей,

Из узловской вазы.

В созвездии метафор

Елисееву Ю. С.

И снова

В перекрестие орбит

Комета звездохвостая

Летит⁴.

Земля посторониться

Не смогла —

И звёзды брызнули,

Как молнии из глаз.

Наверное,

В космическом

Просторе

Теснее,

Чем в служебном

Коридоре.

Но не тесней,

Чем на страницах

Прессы.

Там, где искрят

Другие интересы.

Над темнотой

Оболганного права

Восходит строчек

Праведная правда.

Любовь и гнев

В лирической тиши

Верстают

Конституцию души.

И светлых ямбов

Пламенные герцы

Выстукивают

Свод законов

Сердца.

И с высоты

Орбиты мирозданья

Сложившихся

И будущих изданий

С теплом в груди

И в голосе с металлом

Глядит поэт

В сиянии метафор.

Трость

«Ехал Пушкин на Кавказ». из народного эпоса

1.

Жил простуженный

Поэт

Не за пазухой у бога.

Снизу чхал

На высший свет

Недозволенно и много.

Чхал — не чхал,

Но уставал

И на смех

Лукавым дамам

Он соперников хлестал,

Словно Ванек,

Эпиграммой.

С личным небом⁵

На ушах

Шумно вваливаясь

В гости,

Под чиханием в стихах

Он подписывался

Тростью.

Но за тем,

Как чхал народ,

Царь с большой

Следил любовью:

За сто первый поворот

Отправлял искать

Здоровье.

2.

Всем известно наизусть,

Как полезен

Русский⁶ холод.

Но и горы — тоже Русь.

Да и пули —

Лишь уколы.

Впереди —

Крестом свинца

Горцы штопают папахи.

Позади — путёвку царь

Вышил бровью

По бумаге.

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

1

Скульптурная композиция в скверике машзавода.

2

Ахмадулина Б.

3

Телеканал.

4

Комета Галлея.

5

Поэт носил шляпу-цилиндр, надвигая на уши.

6

Со слов поэта.