Оскал фортуны

Юрий Иванович, 2009

Империя Сангремар жила своей обычной, можно сказать, будничной жизнью. Завоевывала соседние государства, уничтожала королей и угоняла в рабство их подданных. Все шло своим чередом, пока на планету, где творились эти безобразия, в буквальном смысле не свалился Виктор Палцени – галактический турист и баловень Фортуны. Воспитанный в уютном мире высокоразвитой цивилизации, Виктор не верит в магию, презирает тиранов и ненавидит рабство. Он готов, не щадя сил, сражаться с несправедливостью. Есть только одна проблема – в мире, погрязшем в средневековой дикости, улыбка Фортуны порой напоминает зловещий оскал…

Глава вторая

Основы пессимизма

Король Гром Восьмой сидел мрачный как туча и злой как гроза. Если бы не присутствие его спокойной, рассудительной и добрейшей матери, он наверняка жестоко наказал бы посла за то, что тот не справился с возложенной на него задачей. Скорей всего лично. Здесь же, возле собственного трона. Но женская рука бережно прикоснулась к его плечу и остановила готовую разразиться бурю:

— Очень важные новости, очень! Тебе только осталось принять по их следам правильные решения.

Гром прикрыл глаза и посидел некоторое время без движения. Успокаиваясь и восстанавливая сдавленное бешенством дыхание. Затем отпустил рукоять меча и вновь взглянул на склонённую к его ногам голову посла.

— Иди, жди моего решения!

— Слушаюсь, ваше величество! — Одетый в роскошные одежды вельможа вздрогнул и, пятясь задом, поспешно покинул Малый тронный зал. Вполне резонно радуясь данной ему второй жизни. С его уходом гнев не покинул короля окончательно:

— Первое решение — самое верное! Отрубить недоумку голову! Другие шевелить мозгами лучше будут!

— А много ли других согласилось быть на его месте? — Мать короля сделала пару шагов в сторону и устало присела на широкую лавку. — Ведь ты сам выбирал наиболее толкового и умного! Вспомнил? И сделал он немало…

— Да он вообще ничего не сделал!

— Не горячись. Ведь ты побоялся послать его от своего имени. Значит, барон Эдмонд тоже мог перестраховаться. Опасаясь провокации со стороны неизвестной ему группы противников твоего правления. Он понимает, что при резкой смене власти в нашем королевстве наступит ещё больший упадок. И зачем тогда с сепаратистами заключать тайный союз? К тому же он всегда высказывал на словах тебе явную симпатию. Вот и имеем прекрасный повод узнать его истинное лицо. Если он сообщит нам о готовящемся на тебя покушении, можно будет ему доверять больше.

— Но ведь он может также обо всем сообщить императору Гранлео! Ещё раз перестраховываясь!

— Вряд ли, — усмехнулась мать. — Барон ненавидит Великого Льва так же сильно, как и ты. А если он всё же это сделает, мы имеем достаточно шансов для перехвата послания. И тогда вариант с его устранением войдёт в завершающую стадию.

— Не хочу я его смерти! — воскликнул король. Покинув свой трон, он стал нервно расхаживать рядом. — Нутром чувствую, что мы с ним можем и просто обязаны договориться!

— Но если он ставленник империи Сангремар, надо его свергать!

— Конечно! — согласился Гром Восьмой. — Хотя это опять отдалит час великого Союза Побережья на несколько лет. А то и больше… Годы идут, даже летят! А мы до сих пор топчемся на том же месте! Почти никакого движения к великой цели!

— Не забывай, сын, что первые десять лет тебе пришлось бороться за своё право находиться на троне. Ведь пятнадцатилетнего юного монарха не хотел свергнуть только ленивый. Потом пять лет восстанавливать ослабевшее королевство. И только последние десять лет у нас появились реальные возможности влиять на политику соседних с нами государств. К тому же тебе нельзя явно показывать свои скрытые силы: Гранлео сразу предпримет меры для твоего свержения.

Уже совсем успокоившись, король присел возле матери и взял её руку в свои:

— Если бы мы жили так долго, как эти проклятые Львы! Но у нас так мало времени! Что?! Что нам придумать для свержения этих чудовищ?! Где найти способ для уничтожения их власти?!

— Или где найти человека, — задумчиво проговорила его мать, — который бы подсказал нам такой способ?

Виктор начинал отчаиваться. Трое суток он бродил вокруг королевского дворца в попытках найти хоть малейшую лазейку вовнутрь или встретить грамотного человека, желающего его хотя бы выслушать. И без толку! Его игнорировали, отталкивали, отшвыривали и несколько раз пытались растоптать лошадьми, переехать каретами. И когда он уже принял решение просто идти в город на любую работу, случайно увидел военного, сразу показавшегося ему знакомым. Ибо своей высотой и нескладной худобой тот выделялся в любой толпе и на любом расстоянии. Это был командир надсмотрщиков! Той самой последней партии, которая так жестоко избила взбунтовавшегося раба.

— Господин! — Виктор бросился ему навстречу, чуть ли не хватая за ноги и спешно тараторя на уже чуть ли не родном местном языке. — Вы меня помните? Вы нас охраняли! И на работы водили! В поле! А потом пришли Львы Пустыни и всех рабов забрали! А меня оставили: сильно меня вы все побили в предыдущий день. А потом и вы уехали! Крестьяне вернулись, меня вылечили, языку научили. Теперь я добрался в столицу, и мне нужна ваша помощь. Выслушайте меня, пожалуйста!

Видимо, вояка никуда не спешил. И настроение у него совпало с неким скучным времяпрепровождением. Может, он и развлечься захотел. Потому и не оттолкнул Виктора. Потому и замер, прислушиваясь и присматриваясь к незнакомому оборванцу. Несколько минут эмоции его менялись и легко читались по лицу. Отвращение, озабоченность, узнавание, удивление и, наконец, сочувствие. И тогда он полез в карман и щедрым жестом протянул Виктору серебряную монету, на которую можно было питаться несколько дней.

— Извини, человече! Но больше ничем тебе помочь не могу! Ты ведь уже понял, для чего вас собирать и охранять приходилось? Вот-вот! А наше дело военное, что приказали, то и выполняем!

— Но вы бы хотели помочь своему королевству?! — Виктор при этом отстранил протянутую монету.

— Я?! — Казалось, военного удивил не сам вопрос, а непринятое подаяние. — Я и так на службе у его королевского величества!

Виктор всё-таки очень много прочитал приключенческой литературы в детстве. И сейчас решил проверить кое-что из того, что вспомнил:

— И в каком вы звании?

— Пока лейтенант… — Военный слегка смутился. — Но скоро стану капитаном!

— Такие, как вы, плохо переносят строевую подготовку и не могут угождать вышестоящему начальству! Поэтому вас не пропустят более тщеславные и беспринципные молодые офицеры! Признайтесь: в вашем возрасте вы уже давно должны были стать капитаном?!

— Ну, да… Только я всё как-то в дальних охранениях…

— А тем временем выскочки занимают ваши заслуженные места и должности!

— Вроде не похоже…

— Уверен: вы вполне уже достойны звания генерала! — чуть ли не патетически воскликнул Виктор. — И я вам помогу достичь желаемого! Но и вы мне должны помочь!

— Чем же я тебе помогу?

— Устроить личную встречу с королём!

— О-о-о! — застонал военный с улыбкой. — Да ты смеёшься!!! Это невозможно! Даже я его вижу только на парадах!

— Но мне очень надо! Да и вам тоже: всему королевству! — Виктор неожиданно разволновался, и речь его стала сбивчивой, отрывистой. — Я знаю нечто такое, что может помочь вашему королевству выигрывать все войны! Создать новое оружие! Построить фабрики, заводы, паровозы, корабли, самолёты…

— Ты это, — решительно перебил его военный, — наверное, голоден? Раз бредить начал и словами незнакомыми зачастил? Само собой! Идём ко мне, я тут рядом живу. Поедим, а ты мне заодно и расскажешь: что, как и для чего…

Разговор получился невероятно долгим. И закончился далеко за полночь. Но самое главное — лейтенант Тербон поверил Виктору! Несмотря на свой возраст, закостенелый прагматизм военного, в душе он оставался неисправимым романтиком и всегда мечтал о сказке, которая может воплотиться в жизнь.

— Вот только донести все твои рассказы до короля будет очень сложно. Ведь ты вполне правильно не хочешь увеличивать число людей, о тебе знающих. А иначе не получится: приближённые к трону лично захотят оценить серьёзность твоих сведений…

— Что же теперь делать? — Виктор упал духом. — Ждать, пока вы допроситесь у короля аудиенции? Сами же сказали — бесполезно!

— А мы попробуем подобраться к королю с другой стороны! — Тербон покровительственно улыбнулся и с гордостью стал пояснять: — Моя дочь, хоть мы и из бедного рода, вхожа в королевский дворец. И является одной из фрейлин юной принцессы. И к тому же самой лучшей её подругой. Они даже родились с разницей всего в один день. И недавно справляли совместно своё пятнадцатилетие. Поэтому, мне кажется, надо всё ещё раз пересказать для принцессы.

— Ещё чего?! — расстроился Виктор. — Как сможет ребёнок всё правильно оценить, пересказать, да вдобавок сохранить полную тайну?

— О-о! Ты не знаешь нашей принцессы! Это — пожар! Наводнение! Ураган! Но такой, что его все любят! А пять младших принцесс только её и слушаются.

— Ну, если так… будем пробовать через неё. Ведь других вариантов нет?

За целый день Линкола устала просто невероятно. Едва добравшись до своей комнаты, она рухнула на кровать и замерла в приятном изнеможении. Некоторое время перебирая в уме сегодняшние события и вспоминая, всё ли сделано из намеченного. А потом стала бороться с собственной леностью. Заставляя себя встать и обязательно принять ванну. И обязательно горячую. Пусть это и помешает потом быстро заснуть.

Лишь только Линкола вознамерилась подняться, как в дверь вбежала зарёванная внучка и с порога стала жаловаться;

— Бабушка! Ты себе не представляешь: меня не пустили к отцу! А когда я стала кричать и настаивать, он сам вышел из кабинета и сильно бранился! Даже пообещал меня закрыть в комнате… — Девушка особо продолжительно и жалостливо всхлипнула, — на целую не-де-лю-ю-у!

К моменту последнего рыдания она уже находилась на постели, в бабушкиных объятиях. При этом Линкола ласково гладила девочку по волосам и с улыбкой приговаривала:

— Ай-я-яй! Такая большая девочка, а всё ещё слёзы распускаешь! А ну как подданные тебя такой запомнят и впоследствии назовут Роза Плаксивая?

Слёзы у принцессы тут же высохли, а глаза запылали нешуточным гневом:

— Пусть только попробуют! К тому же они такого не увидят никогда!

— Рада, что только при мне ты позволяешь себе расслабиться! Но что тебя так встревожило, деточка? Что ты решила вломиться в кабинет отца во время важных государственных дел?

— То же самое: важные государственные дела!!! И он бы мог понимать: не стану я его беспокоить по пустякам!

— Ну, раз это так важно, — усмехнулась мать короля Грома, — расскажи мне! А уж меня ты знаешь: если повод того стоит, я твоего отца и среди ночи на ноги подниму!

— Да, тебя я знаю! — уже спокойным и неожиданно деловым голосом произнесла принцесса, доставая из своей сумочки на поясе пачку тонких деревянных табличек. — Поэтому теперь жалею, что сразу не пошла к тебе.

— О! Какие у тебя интересные картинки! — воскликнула Линкола. — Кто их рисовал?

— Человек из другого мира! И мир этот находится возле тех звёзд, что видны в ночном небе! И люди тех миров научились летать на кораблях из крепкого железа и строить новые миры! Почему ты на меня так смотришь? Я тоже вначале не поверила! Но он так всё подробно рассказывал! И даже нарисовал! Вот, смотри! Это — дельтаплан. На нём можно висеть в потоках воздушного течения, словно гигантские орлы катарги. А вот это — велосипед…

На следующую ночь состоялась вторая беседа короля Грома Восьмого с Виктором. И продолжалась она несоизмеримо дольше, чем первая, состоявшаяся днём во время положенного королю отдыха. Третьей персоной, находящейся при встрече в тайном кабинете короля, являлась его мать Линкола. Перед тем принцессу Розу с большим трудом удалось убедить в том, что все уже спят, и чуть ли не насильно спровадить в свою комнату.

На второй встрече король буквально напирал на гостя. Требуя от него ни много ни мало, а страшного и неотразимого оружия большого поражения. Иначе он отказывался верить в потусторонние миры и грозился подвесить обманщика за ноги, растянуть на дыбе, а напоследок ещё и на кол посадить.

Виктора тоже понесло. Перейдя в обращении на «ты», он со злостью выкрикивал обвинения августейшей особе в попрании человеческих прав, геноциде собственного народа и нежелании следовать курсу развития новейших технологий вкупе с модернизацией сельского хозяйства. Если бы не мать короля, то могло дойти и до рукоприкладства. Хоть Виктору не стоило и пытаться: по внешним данным король превосходил его вдвое. И мог прихлопнуть инопланетянина, словно комара, одним шлепком.

В конце концов Гром Восьмой удовлетворённо откинулся на спинку стула, улыбнулся и заявил:

— Ты себе не представляешь, как я люблю поспорить! Сразу моложе лет на двадцать становлюсь.

— Со мной твоё величество, в таком случае, имеет все шансы впасть в детство! — вытирая пот со лба, пригрозил Виктор. — Ещё пожалеешь, что меня вонючие Львы не увели!

После этих слов напуганной Линколе пришлось чуть ли не ладошкой закрывать рот своего сына. Так громко и радостно тот хохотал.

— Тише, тише! Да ты ведь весь дворец на ноги поднимешь!!!

Когда король успокоился, сразу перешли к конкретным вопросам:

— Что тебе больше всего нужно в первую очередь?

— Бумага! Надоело мне париться над этими фанерками! — не задумываясь ни секунды, выпалил Виктор. И стал пояснять: — Вначале делается целлюлоза. Перемалывается мелко деревянная стружка, превращаясь в рыхлую массу. Затем промывается, раскатывается, и получается тонкая, легко гнущаяся основа для любых записей, чертежей и рисунков.

— Бумага? — Король несколько раз покатал незнакомое слово на языке. Затем отодвинул ящик своего стола и достал оттуда вполне приличную стопку почти белых и плотных листков. Положил её перед обомлевшим Виктором. — Эта, что ли? У нас она называется немного по-другому. Но раз уж ты так хочешь, пусть будет БУМАГА.

— Откуда?! — воскликнул тот, ощупывая листки и чуть ли не пробуя их на вкус. — В такой дикой стране?..

Вместо вдруг погрустневшего короля ответила его мать:

— Не всегда наше королевство было таким. Девятьсот лет назад здесь делали и бумагу, и многое другое, секреты производства чего были утеряны после страшной войны. Империя Сангремар захватила все государства на обоих побережьях океана. И сровняла все крепости с землёй. Идущие следом страшные болезни умертвили большую часть оставшихся в живых людей. Потом голод. И потом… все эти годы кровожадные правители Сангремара целенаправленно не дают развиться ни одному государству. Только совсем недавно, при правлении моего мужа, при секретных раскопках на месте древних городов были обнаружены некоторые важные исторические документы, расшифровав которые удалось заново открыть многие утраченные древние тайны. В том числе и производства бумаги. К сожалению, мой муж не уберёгся от стрелы наёмного убийцы. Империя зорко следит за набирающими силу и политический вес правителями и молниеносно убирает их с арены жизни. Даже не применяя грубую силу! Подло! Из-за угла! Руководствуясь только своими низменными интересами!..

Её голос стал срываться.

— Мама! Я тебя прошу, сдерживайся! — Теперь уже Гром Восьмой пытался успокоить рассердившуюся мать. — Врагу воздастся по заслугам! Так! С бумагой разобрались! Что у тебя идёт под вторым номером?

— Немедленно отправить экспедицию наивернейших людей на поиски моего аварийного запаса. Он упал где-то за другой стороной узкого и почти прямого горного хребта. Достаточно отыскать тех бойцов, которые меня пленили. Они укажут точное место, где меня нашли, и уже оттуда продолжать направленный поиск. Ты себе не представляешь, сколько ценных и полезных вещей там находится. Только простым рассматриванием подобного можно сделать порядочный рывок в развитии прогресса в твоём королевстве на столетия.

— Оружие там есть?! — чуть ли не выкрикнул Гром.

— Насколько я помню — нет! Разве только парализующее… Да и то неизвестно, какой срок хранения имеют батареи. То есть такие коробки, дающие приручённые молнии. Главное — найти! Там посмотрим.

— Не хотелось бы привлекать особое внимание к тем людям, что тебя пленили… — задумчиво протянул король. — Да и к самому факту подобной заинтересованности.

— Мне кажется, с подобной задачей легко справится лейтенант Тербон, — осторожно посоветовал Виктор. — Выглядит как честный и пламенный патриот Чагара. Да и за твою династию готов голову сложить по первому приказу. Во время нашей первой беседы у него дома он трясся над Розой, как над собственной дочерью. Заодно заслужит очередное повышение…

— И не одно, а сразу несколько! — деловито пообещал Гром. — Если вернётся с твоими вещами, то уже сразу в звании полковника! В каком списке он у нас числится, мама?

— В самом приоритетном! — кивнула головой Линкола. — Тербон проверенный и лояльный человек! Ему давно пора продвигаться в наше окружение. Держала его про запас…

— А как мы представим Виктора любопытной дворцовой общественности? — от раздумий лоб короля прорезали глубокие складки. — Ведь проникновение шпионов империи в наше окружение не исключено.

— Распустим слухи, что он некий монах из мифического монастыря Менгары! Эта святая у нас считается покровительницей науки и искусства, и издавна ходят слухи, что возле вершины Каньелла, высочайшей горы нашего участка континента, имеется некое обиталище отшельников. — Похоже, мать короля заранее продумывала все мелочи. — Якобы он сошёл с гор и пытается обратить тебя в новую религию. Даже прозвище ему официальное дадим: Монах Менгарец.

Прозвище оказалось настолько удачным, что вскоре стало вторым именем пришельца из других галактик. В неофициальных беседах к нему обращались «Виктор» или просто «Монах», в более официальных — «господин Менгарец», ну а в протоколах и исторических хрониках писали полный титул: его святость Виктор Менгарец, высший проповедник священного монастыря Менгары.

Дни полетели стремительно. Словно в невероятном калейдоскопе. Тем более что король поставил перед всеми доверенными людьми конкретную задачу: экстренно подготовить королевство к решительному сражению. И на все приготовления отводилось только полтора года. Ибо вряд ли удастся большее время сохранять такие грандиозные приготовления. Удар империи последует незамедлительно. И к следующему сбору податей надо найти решение: как победить уже девятьсот лет непобедимую армию. Мало того: без союзников подобное сражение бессмысленно. Не хватит людских ресурсов. Поэтому надо их тоже убедить в победе, привлечь на свою сторону чем-то невиданным и решающим. И тайным. А как это сделать? В этом направлении стали прилагаться огромные дипломатические усилия, и самым первым, веским аргументом в начинающихся переговорах с соседями звучали слова: «К нам прибыл Менгарец, великий философ, гениальный учёный и наделённый огромной святостью человек…»

Помимо рисования и написания сотен идей, которые Виктор вспоминал, ему была поставлена самая главная задача: обеспечить победу в решающем сражении. Каким угодно способом. К собственному удивлению, варианты он предлагал пачками. Охрипший от ночных споров король отвергал их один за другим. Правда, кое-что оставляя в своих запасниках. Обещая любой полезной детали найти применение. Попутно продолжались споры по поводу каждой вещи, о которой вспоминал Виктор.

— Порох?! А может лучше — пыль?! — вопрошал король, с угрозой нависая над столом. — Ею намного лучше кидаться в глаза противника!

— Да выслушай ты! Я и сам не уверен, как этот порох делается! Только и помню, вычитал в детской книжке, что берётся три вещества: уголь, селитра и сера. Перемалываются и смешиваются в равных пропорциях… Кажется…

— В равных?!

— Или в почти равных… Можно попробовать экспериментально…

— Уголь мне знаком! А что такое селитра?

— Затрудняюсь ответить…

— А как она выглядит?!

— Представления не имею! — Виктор сделал огромные глаза и воскликнул: — Зато знаю, как выглядит сера! Такое пористое и мягкое полулипкое вещество ярко-зелёного, желтоватого цвета… Кажется…

Гром Восьмой усиленно потёр виски, сравнивая описание с имеющимися в памяти аналогами.

— Нет… не помню… Вот напасть! Опять надо вызывать старшего мастера цеха по горной добыче. Если такое вещество у нас есть, то он точно знает! И эта, как её?..

— Селитра?

— Она! Ну, хоть примерный вид?!

— Гм-м! Может, прозрачная, может, белая… может, шариками…

— А на вкус?!

— На вкус?! Да нет! Это явно не соль!

— А кто тебя, Менгарец, знает, о чём ты говоришь! — Король потряс у Виктора под носом кулаком. — Чему тебя там только в школе учили?!

— Кто ж знал, что к вам попаду?! Да я и так много помню!

— Ага!!! Много! Как с той резиной твоей: производится, мол, из чёрной и масляной жидкости, добываемой в недрах земли. А что оказалось?

— Ну, не знал же я, что у вас растут такие деревья, — смутился Виктор, — сок которых при застывании образует просто невероятную и эластичную резину…

Тем не менее геологическая машина королевства Чагар стала набирать обороты в поиске и доставке на пробу всех новых пород и минералов.

На одном из споров пришельцу из других галактик удалось доказать преимущество системы счёта, которой он пользовался. Мать короля приняла самое жаркое участие в диспуте и прямо-таки заставила сына начать переход на новые числа и метрическую систему измерения. Хоть они прекрасно понимали: нужны десятилетия, чтобы специалисты твёрдо перешли на непривычные для них способы счёта. Но Виктор большую надежду возлагал на общую безграмотность. Когда откроются школы для всех, новые ученики начнут обучаться по новым программам, не забивая себе голову «руками», «локтями» и «шагами».

И буквально за несколько дней после того принцесса Роза помогла Монаху Менгарцу составить первую азбуку королевства Чагар. Современная грамота была так сложна и запутанна, что Виктор и не пытался изучать заумные иероглифы. Предложив современную, используемую как единая во всех развитых космических мирах. И Роза взялась за дело с такой решительностью и умением, что удивила всех. Вернее не удивила, а поразила, сотворив настоящее чудо. Она организовала три класса по двадцать человек и целыми днями занималась с будущими учителями, обучая их азам новой грамоты и заразив своим неиссякаемым энтузиазмом. Через три недели Виктор ещё больше удивился, а король светился счастьем и гордостью. Так как к тому времени по приказу Розы были собраны самые способные дети со всей столицы в возрасте от четырнадцати до шестнадцати лет, их закрепили по пять человек за каждым из шестидесяти первых учителей, которых продолжала обучать лично принцесса. Кстати, она-то и выбрала самую талантливую учительницу из числа своих учеников и дала ей в обучение всех своих младших сестёр. Даже самую маленькую, шестилетнюю Флориэль удалось заманить на учёбу.

И получилась уникальная система образования. Человек получал знания несколько часов в день. А затем ещё насколько часов передавал те же знания своей пятёрке учеников. Имея при этом довольно много свободного времени для отдыха и дополнительной, самостоятельной подготовки. Даже невзирая на большой естественный отсев некоторых учителей от нивы наставничества, подобная система позволяла охватить грамотностью население в геометрической прогрессии.

Но что самое интересное и обнадёживающее: именно из этих первых волн учащихся уже через два года сплошь состояли ряды управленцев, учителей и так называемых инженерных работников. Ставка на прежнюю полную неграмотность себя оправдала с невероятной лихвой. Людям не пришлось переучиваться заново, новые знания они впитывали в себя как иссушённая пустыня капли дождя.

Стали притчей во языцех и новые выражения, высказывания и восклицания его святости высшего проповедника Менгары. Никто, конечно, кроме самых близких и доверенных помощников, и не догадывался, что активный философ, изобретатель и ученый прилетел на эту планету из других, высокоразвитых миров, но его словечки постепенно становились модными, повторяемыми порой в самых неадекватных ситуациях. Ибо, если горестное самобичевание «Ржавчина на мою голову!» ещё как-то понимали, то вот о сути других приходилось лишь догадываться подсознанием. А сам Виктор смеялся до слез, когда в совершенно неожиданных местах слышал от какого-нибудь офицера или сержанта в адрес нерадивого воина: «Протуберанец тебе за пазуху!» Или: «Чтоб ты загорал возле сверхновой!» Особенно пикантно звучало рассерженное: «Чтоб ты в черную дыру провалился!»

Приходилось частенько останавливаться и давать нужные пояснения о том, что такое протуберанец, как может «согреть» сверхновая и как целые планеты падают в черные дыры. Но все равно восклицания Менгарца остальной народ умудрялся применять в двойственном значении.

А когда Виктор силой воли попытался искоренить инопланетные слова из своего лексикона, оказалось слишком поздно, к тому времени их не употребляла только мать короля да юные принцессы. Вот так порой новые науки притягивают за собой и новый разговорный сленг.

Пока принцесса не выходила из созданных ею классов, Виктору удалось посетить закрытый и самый тщательно оберегаемый район королевства Чагар. Он находился далеко в горах и представлял собой целый каскад неприступных, прекрасно спрятанных от постороннего взгляда долин. Между собой они связывались вполне проходимыми тоннелями, пробитыми в большинстве ещё отцом Грома Восьмого. Но только при современном короле удалось добраться сквозь породу к Глубокой долине, которая своими размерами походила на небольшое государство. А своим быстро и тайно отстроенным содержимым — на мечту металлургов. В ней-то и созданы были огромные предприятия по добыче, обработке и переплавке так необходимых для любого государства руд. Именно в Глубокую долину отправлялись лучшие специалисты, талантливые изобретатели и гениальные самоучки. Отправлялись они туда издавна, с семьями, на постоянное жительство. Ибо выезжать из долины в Большой Мир могли только особо доверенные лица короля. Когда Монах Менгарец преодолел множество тоннелей и умноженное на два количество пропускных пунктов и впервые увидел Долину, он онемел. Вначале. А через пару часов уже прыгал от восторга: его глазам предстало не что иное, как вполне налаженное металлургическое производство. Закрытое, напоминающее скорей тюрьму, но эффективно действующее. Да и живущие в долинах специалисты нисколько не считали себя в заточении, имея почти все условия для нормальной жизни и воодушевлённые надеждой на великую победу.

На обратном пути в Радовену Виктору пришла гениальная мысль. И если бы удалось воплотить задуманную идею в жизнь, появлялся неплохой шанс победить войско империи. Но для этого нужен был весьма прозаический на первый взгляд материал — обычный… цемент. Вот только как его сделать?

По приезде он поделился своими мыслями с Громом Восьмым. И в который раз был безжалостно высмеян августейшей особой. Но теперь Виктор был просто уверен в своей правоте, и они ругались целые сутки. Да так ругались, что Линкола со своей старшей внучкой Розой буквально растаскивали их за руки. Но именно в этом споре решилась судьба королевства Чагар. Да и не только его. На вторые сутки охрипший от крика король отчаянно махнул рукой:

— Если продемонстрируешь свою правоту на обещанном тобой макете — будем строить!

Пришелец свято верил в свою идею и в возвратившуюся благосклонность изменчивой фортуны и в тот же день приступил к постройке макета с соблюдением всех пропорций и масштабов. Из-за невероятной секретности он не брал ни одного помощника. Вначале. Но потом с радостью принял посильную помощь принцессы Розы. А ещё через день с радушием привечал вернувшегося с далёких горных хребтов полковника Тербона. Энергии у получившего огромное повышение офицера тоже было с излишком. Да и новое звание обязывало отблагодарить своего благодетеля.

Миссия полковника завершилась вполне успешно. Большинство вещей из аварийного запаса сохранилось, и их удалось отыскать. Но чуть ли не четверть редкостных образцов галактической технологии подверглись атаке мощных зубов снежного барса, обиталище которого располагалась рядом с местом падения грузового парашюта. В том числе и две сухие батареи для ручного парализатора. Исковерканные остатки тоже стали предметом повышенного внимания лучших королевских специалистов, но восстановить или создать нечто подобное не предвиделось и в ближайшие лет сто. А вот уцелевшие вещи вызвали бурный восторг, особенно короля Грома Восьмого. С биноклем он вообще в первые дни даже спать ложился. А плазменную зажигалку отдал в специально созданную лабораторию, которой руководил лично Монах Менгарец, только после нескольких ссор со своей матерью и старшей дочерью. Большой неожиданностью, но желанным подспорьем стали и трое наручных часов, которые можно было смело бросить в жерло глубоководного вулкана, а потом продолжать пользоваться. Запас батарейки гарантировал использование в течение тридцати лет. Программируемый циферблат позволял выставить любое местное время для любой планеты, так что вскоре монарх Чагара, его старшая наследница и Менгарец все свои действия сверяли только по этим трём миниатюрным устройствам. На нескольких столичных башнях через год тоже установили первые в истории данной планеты большие часы. А потом умельцы стали создавать и крупные карманные часы-луковицы, которыми стали бравировать самые богатые и влиятельные придворные. С тех самых пор время стало поддаваться более точному расчёту.

Найденные Тербоном и доставленные с гор запасы продовольствия за королевским столом открывались постепенно и только по праздникам. Виктор делал это торжественно, подробно объясняя перед этим, что́ они будут есть и как это выращивается. Делилось далеко не обильное угощение, как правило, только между принцессами. Хотя Роза как самая старшая почти всегда отказывалась от своей порции в пользу младших сестричек. Только от консервированных ананасов она не могла отказаться. И она всегда замирала, слушая рассказ о других экзотических плодах, о которых на этой планете даже не имели представления.

Найденные вещи очень приблизили полковника Тербона к королевской семье, и его вдобавок назначили командиром особого отряда лучших гвардейцев, в задачу которых входила охрана жизни Монаха Менгарца. Так что находиться при своём подопечном новоявленный полковник должен был постоянно. А уж поработать физически он любил всегда и, помогая, выполнял самую тяжёлую работу.

Для создания макета с соблюдением всех масштабов Виктор выбрал удобный овраг в королевском парке, по дну которого игриво струился прозрачный ручеёк. Парк считался личным местом уединения короля, и туда вообще никого не пускали. А уж материалом его святость обеспечили самым разнообразным и в любом количестве. Без всяких подозрений и недоумений со стороны поставщиков. Кто же станет интересоваться, где и как на территории дворца ведутся ремонтные работы?

За две недели постройки макета Роза подробно просветила Виктора о политическом устройстве здешнего мира. А полковник Тербон внёс свою лепту в расширение знаний о географическом положении. Что значительно сокращало время интенсивного познания: и работа делается, и знания впитываются.

По имеющимся данным, материк на планете был один и в данном геологическом периоде пребывал в стадии своего расползания в стороны. Своим видом он напоминал треснувший на три части панцирь черепахи. Океан прямым лучом с юга расколол континент до центра, образовав гигантский Речной пролив шириной до двухсот километров в своей срединной части. Но дальше продвижение прямого разлома застопорилось прочной плитой докембрийского периода, и трещина разошлась под углом около девяноста градусов в две стороны. Но уже сравнительно узкими проливами. Более ровный назывался Стрела, а более извилистый — Змеиный. Две крупные части суши имели и свои названия: тот кусок континента, где находилось королевство Чагар, именовалось Первым Щитом. А кусок по другую сторону пролива — Вторым Щитом. В месте расхождения трёх проливов их берега остались очень близкорасположенными, что позволило даже в одном удобном месте пролива Стрела возвести великолепный мост, одно из чудес здешнего мира. Через пролив Змеиный, по непроверенным данным, имелась паромная переправа. Именно где-то там, на пересечении трёх проливов, и обосновалась столица империи Сангремар. «Львы Пустыни» вначале покорили полностью свою треть континента, которая называлась Шлем. А потом и окружающее пространство вокруг сходящихся проливов. В течение последующих десяти лет они завоевали и весь остальной мир, одновременно наступая мощными армиями по обоим Щитам. А сейчас совершают только регулярные походы за данью повдоль побережий. Поочередно, раз в два года по каждому берегу. Уничтожая при этом всех, кто пытается поселиться рядом с морем, что совсем не способствует ни развитию торговли, ни даже простому общению с многочисленными государствами по ту сторону Речного пролива. Ни с той, ни с этой стороны ни у одного государства не было своего флота. Ни одного не просто океанского, а даже морского корабля! Все средства водного передвижения уничтожались империей с особой тщательностью. Единственное исключение предоставлялось королевству Дейджан, на северо-западе Первого Щита. Только там имелся какой-никакой рыболовецкий флот, курсирующий в прибрежной зоне океана.

Во всём остальном империя Сангремар не давала поблажек, запрещая плавание по проливам и сдерживая развитие цивилизации на уровне рабовладельческого строя. А ведь общее количество государств по обеим сторонам пролива достигало сорока шести.

Узнав это, Виктор отбросил от себя камень и весь затрясся от возмущения:

— Протуберанец на ваши головы! Почему же вы все скопом не сомнёте эту проклятую империю?!

— Да потому, что даже общаться между собой мы не имеем нормальной возможности. Про жизнь на Втором Щите у нас имеются только сказки да легенды. Даже у нас, на Первом Щите, если первые лица государств начинают договариваться между собой, моментально следует их физическое устранение. Или наёмными убийцами, или прекрасно вышколенным войском! — Роза устало присела на корточки и окунула натруженные руки в прохладную воду ручья. — Существует строжайший запрет на строительство мощных крепостей. Наши стены вокруг замка тоже не достроены по этой причине. Все прежние крепости значительно разрушены. Исключение составляет лишь монастырь-твердыня Дион в неприступных горах королевства Кезохи, но проход туда возможен только по единственной горной тропе, и никакая армия там не пройдёт. Ещё империя категорически запрещает войны и переносы границ, следя тем самым, чтобы какое-нибудь государство слишком не усилилось за счёт соседей. И в случае аннексии жестоко наказывают агрессоров, возвращая при этом захваченные земли прежним владельцам.

— Это мне знакомо по древней истории: разделяй и властвуй! — Виктор обхватил очередной валун и, поднатужившись, водрузил на положенное место. Похлопав его любовно рукой, он удивился пришедшей ему в голову мысли: — А почему же за девятьсот лет в самой империи не произошло каких-то изменений? Переворота? Смены власти? Наёмных убийц почему никто не подослал?

— А это тоже одно из самых загадочных чудес нашего мира. Все императоры — неимоверные долгожители и умирают лишь от старости. По историческим сведениям, ни одного не удалось уничтожить. И все называются Гранлео. Без номеров. Но достаточно сказать, что нынешний правит всего сорок лет. Ему шестьдесят, родился, когда его непосредственному предку исполнилось сто двадцать. Его отец дожил до ста сорока, что считается мало. Дед — до ста пятидесяти двух. И прадед до ста пятидесяти восьми. И за все годы их правления, по дошедшим до нас сведениям, на них даже попытки покушения не совершались. Опять-таки, повторюсь: по нашим данным! Ибо внедрить своего человека в императорское окружение не удавалось никогда.

— Прямо-таки суперимператор! — воскликнул Виктор. — А семейных междоусобиц у них не возникало?

— Никогда! Тем более что у императоров всегда только один сын. И появляется он на свет лишь после вступления отца в семидесятилетний возраст. Не раньше.

— Ого! Да они уверены не только в своей власти, но и в своей мужской силе! Так долго оттягивать с наследником!

Юная принцесса постаралась в этом месте разговора скрыть неожиданно вспыхнувшее смущение:

— Когда появляется наследник, он всю свою жизнь находится рядом с императором. До непосредственной смерти отца от старости. Учится управлять, повелевать и даже лично наказывать виновных. С самого детства он получает лучшие знания во всех сферах жизни. Нет человека, который владеет оружием лучше, чем император или его сын. Нет лучшего наездника. Нет лучшего военачальника. Нет лучшего организатора. Нет лучшего борца, бегуна, да и просто спортсмена. Их физические данные просто уникальны…

— Может, они и не с вашей планеты вовсе? — Виктор взглянул на предвечернее небо. — Даже мне незнакомы детальные различия многочисленных человеческих рас, но прожить в ваших условиях так долго… нереально.

— После твоего появления и мы так предполагаем. Секретами некоторого долгожительства у нас владеют лишь врачующие жрецы из того самого монастыря-твердыни Дион, о котором я упоминала. Собравшиеся там люди знают очень много тайн медицины, но для лечения нужно направляться только к ним. А туда и здоровый человек может добраться с огромным трудом. Лекарствами они тоже не торгуют на вынос, так что вполне возможно, что их врачебные умения больше выдумка, чем правда.

— А были факты того, что Гранлео наведывался к дионийцам?

— Нет. Ни единого. Да и подобное путешествие даже императору было бы трудно скрыть. Скорей всего у него самого есть какие-то личные секреты долгожительства, о которых не знают даже его приближённые. Поэтому многие историки, аналитики и правители считали, что достаточно уничтожить самого императора и всё государство, созданное им, моментально рухнет. Но до сих пор никому не удалось приблизиться к Гранлео даже на полёт стрелы. Предвидение опасности, развитое у этих кровожадных диктаторов, просто поражает. А жестокие расправы с бунтовщиками, сепаратистами и просто недовольными держат в страхе все народы, которые подвластны империи. — Роза тяжело вздохнула, затем решительно встала и направилась в сторону дворца: — Уже темнеет. Дам команду накрывать столы. Так что не задерживайся.

Пока строился макет, развернулась целая кампания под лозунгом «Цемент». Поначалу Виктор предположил, что цемент, основное сырьё для бетонных конструкций, получается путём измельчения известняка или гипсовых пород с последующим его обжигом или пропариванием. Ибо он конкретно и с уверенностью не знал сам процесс изготовления. Ведь всегда цемент любых марок поступал к нему на завод в готовом виде. А поинтересоваться тонкостями производства ума не хватило. Но саму идею он подал, а уж местные производители кирпича её развили и довели до логического завершения. Весьма удивив Виктора своей смекалкой и рационализаторством. Мало того, мастера доказали, что в процессе измельчения лучше всего добавлять и глину, и мел, и даже шлак.

Огромные сложности заключались в создании дробящих и растирочных машин. Но умельцы из Глубокой долины проявили чудеса сообразительности и инженерной мысли. Несколько монстров из металла было создано за рекордно короткое время. А в завершение, совсем рядом с Радовеной, в строй вступила длинная, постоянно вращающаяся труба, со всех сторон равномерно пропекаемая газовыми горелками. Труба располагалась под небольшим уклоном, и постоянно меняющиеся составы экспериментального цемента проходили в этой трубе своё необходимое пропаривание и обжиг. Постепенно при этом ссыпаясь вниз, где уже производилась расфасовка в небольшие, помеченные особыми номерами мешочки. Таким образом сравнивались полученные образцы и отбирались самые удачные.

Очень скоро один из обширных подвалов замка стал заполняться мешками с цементом и производящимися там же железобетонными конструкциями. Лишь только конструкции застывали и вылёживались положенное время, с ними проводили показательные испытания. Накладывая на изготовленную балку, к примеру, десятки, а то и сотни мешков с песком. Аналогичные по толщине балки, вырезанные из цельного гранита, оказывались менее прочными во много десятков раз. Так Виктор наглядно демонстрировал невероятную прочность искусственно созданных несущих конструкций и перекрытий. Ну и попутно высчитывал нужную для строительства плотины прочность.