О тех, кого помню и люблю

Юрий Григорьевич Орлик, 2009

Автор этой книги Юрий Орлик – профессор университета в Боготе, раcсказывает о своей жизни и работе в СССР, в Колумбии. Автор описывает поездки в разные страны, высказывает свое мнение о многих событиях, произошедших в конце 20 века и в последние годы. Читатель найдет на этих страницах рассказы о книгах, о науке и природе, о разных интересных людях, а также множество фотографий.

ГДР

В сентябре 1971 г. мы поехади поездом через Варшаву, Познань, Франкфурт на Одере в Берлин. Это была моя первая зарубежная поездка. В группе было 5 девчат и 5 парней. Руководитель — доц. Гилевич. Выезжали вечером 1 или 2го числа и на вокзале сразу же произошел неприятный случай. Мы стояли на перроне, разговаривали, были очень возбуждены. Чемоданы стояли рядом (в чемоданах были вещи, колбаса лучших сортов, копченая, типа салями и достаточное количество бутылок водки — сами мы не пили, но нас предупредили, что немцы, к которым мы едем, очень любят русскую водку). Когда стали садиться в вагон, то хватали любой чемодан, стоящий в куче, какой-то мужчина нам помогал, мы думали, что это родственник кого-то из нас. После отъезда стали разбирать вещи в свои купе и выяснилось, что чемодана у одной девушки нет. Мужчина вышел с ним, это был опытный жулик. Когда приехали в Берлин, мы сбросились и она купила себе новый чемодан и все вещи. Такое вот начало практики.

Мы ехали в Йену в университет, у БГУ был договор о сотрудничестве с Йенским ун-том. Это на юге ГДР в Тюрингии, великолепные леса и невысокие горы (кстати, Тюрингию в 1945 г. освобождали американские войска). Жили в общежитии в старых домах, помню душ был холодный без горячей воды. В университете были в лабораториях. Запомнились экскурсии на завод Шотта, где производилось оптическое и химическое стекло, колбы, химические стаканы и все лабораторное оборудование. Помню большие печи по плавке стекла, нам показывали весь процесс. Были на Заводе Карла Цейсса, где производили научную и военную оптику лучшего мирового качества, спектроскопические приборы. У нас на кафедре в Минске был ИК — спектрометр К. Цейса, меня в 1974-75 гг. назначили ответственным за его функционикование. У него были большие сменные призмы из бромида калия. Помню в БГУ было несколько этих приборов, и на физфаке доц. Серафимович был ответственным за сложный ремонт всех аппаратов, он — физик, я же был химик и моих знаний было недостаточно для сложного ремонта и наладки. На этом приборе многие сотрудники снимали спектры, я то же снимал много спектров для моей диссертации. Качество спектров было хорошее.

В Обсерватории Йенского университета был большой телескоп с зеркалом 6 м в диаметре, зеркало изготовлено на заводе К Цейса. Изготовление такого зеркала длится несколько лет, расплавленное стекло охлаждается по специальной программе на доли градуса в час, чтобы обеспечить нужное высокое качество поверхности. В Европе было всего 5–6 телескопов этого размера. В городе также был Планетарий с большим аппаратом цейсовского производства. Я не писал, что много раз был в Москве в планетарии с таким же большим цейсовским аппартом. Все планетарии в СССР имели цейсовские большие и малые аппараты и точно такой же аппарат я видел в 1981 г. в Гаване в планетарии, расположенном в Капитолии на центральной площади.

Интересно, что при проведении сложных ночных наблюдений неба в этой обсерватории в Йене, по согласованию с властями в городе полностью выключается свет, чтобы избежать значительного рассеяния света в атмосфере, искажающего результаты наблюдений.

Было много поездок: Эрфурт (выставка цветов), Лейпциг, Дрезден, маленькие города, названия которых не помню. Дрезденская галлерея, другие музеи. Императорский дворец в Сан Суси, галлерея Грюн Гемелде (“зеленая”).

Еще одно очень интересное воспоминание связано с этими поезками. Мы ездили в основном на поездах, железные дороги как известно в Германии отличные. Вагоны европейские, иногда в 2 этажа. Конечно, мы вели себя довольно шумно.

Помню, что часто к нам подсаживались немцы в возрасте около 50 лет и начинали разговаривать на хорошем русском языке. Это — гитлеровские солдаты, возвратившиеся из плена в 1950–52 гг. Хорошо помню, что они нам рассказывали свои только положительные впечатления о Союзе, и это несмотря на то, что их заставляли много работать, отстраивая разрушенное по их же вине. Важно, что этих мужчин никто не заставлял ни подсаживаться к нам, ни тем более говорить то, что они говорили. Для меня ясно, что это было их искренное желание, завидев советских студентов, поделиться своим мнением о нашей стране, о политической системе и о жизни. Кстати, жизненный уровень в ГДР до 1989 г. был высок, одно время лет 30 назад эта страна была 10-й в мире по уровню экономического развития. Думаю, что это также важный момент, который показывает, что реально представлял СССР в то время для людей из других стран и даже для бывших врагов.

Посетили мы также и Бухенвальд. На въезде — ворота со знаменитой надписью.

Конец ознакомительного фрагмента.