Стагнация

Юрий Владимирович Гусейнов, 2020

Дейдрим – нейронная технология, позволяющая людям вновь и вновь окунаться в эпизоды собственного прошлого. Проживать одни и те же воспоминания стало нормой. Но в погоне за грезами и идеальными событиями, общество не разглядело возникшую проблему. Нужно ли человеку создавать что-то новое в жизни, если в этом больше нет необходимости?

III

Кабинет Элона Остовского больше походил на комнату отдыха. Зеленые стены, два круглых больших окна, изогнутая мягкая мебель салатного цвета, огромные механические часы на стене под которыми располагался длинный стеклянный стол. Посмотрев внимательно, Марк понял, что у него интерактивная сенсорная столешница. Несколько минут назад они с куратором вошли и теперь тот, скривившись в легкой ухмылке, пошагивал взад-вперед, ожидая начальника.

— Если здесь никого нет, что мы тут делаем?

— Терпение, парень, он сейчас придет, — сказал Пир, — расскажи лучше как твоя вчерашняя процедура физиовосстановления?

В ответ Марк поморщился и размял шею. Все его тело болело после недавнего курса физической подготовки. За время заключения, его мышцы атрофировались и резкая нагрузка на них, могла привести к травме. Потому остаток первого дня он провел под надзором не то врачей, не то инструкторов по йоге. Его заставляли делать комплексы из различных упражнений на все группы мышц. Сначала массажи, что было приятной частью, затем кручение обруча, прыжки и прочие растяжки. И как результат на следующий день мышечные боли в руках, ногах, шеи и живота.

Элон Остовский появился неожиданно из-за неприметной двери, отъехавшей в сторону, в дальней стене кабинета. Увидев двоих людей, он жестом указал на стулья возле стола.

— Пир и… Марк. Хей! — он резкими движениями прошагал к столу и сел напротив них, — прошу прощения за задержку.

— Что вы, не страшно, — Пир отмахнулся и расплылся в улыбке.

— Как вам первый день, Марк? Как физиотерапия?

— Все болит.

— Это пройдет, — Элон сцепил руки в замок и замер, переводя взгляд друг на друга, — А еще? Смотрю, вы уже освоили ППК?

— Да, — Марк приподнял левую руку и покрутил запястьем, — отчасти было привычно.

— Куратор вам рассказал, что из себя представляет современное время?

При этом вопросе Пир ехидно посмотрел на него, ожидая интересного ответа.

— Еще как.

— Многое узнали?

— О социальном статусе, о работе без денег, о новых гаджетах.

— Удивлены?

— Тут есть над, чем подумать.

— И это радует. Но поговорить я с вами хотел не об этом, — Элон Остовский стал делать серию резких движений руками по столу. Марк догадался, что через свои линзы он видит какую-то проекцию, как на коммуникаторе.

— Сегодня заканчивается ваш период адаптации, — продолжал директор центра.

— Он только вчера начался.

— Да, и он двухдневный. Хотя правильнее будет сказать, что эти два дня — только первая и не основная часть всего курса.

— То есть сам курс еще впереди?

— Помнишь, мы вчера говорили с тобой про месяц, в течение которого я буду везде таскаться за тобой? — вмешался Пир и скривился, — вот об этом сейчас.

— Именно так, — ладонь Элона замерла на секунду, после чего продолжила непонятные движения по воздуху, — физически вы восстановились, психологически тоже информацию приняли и способны здраво рассуждать, поэтому осталась социальная часть.

— Допустим.

— Она подразумевает некую обязанность.

— Какую?

— По реабилитационной программе вам положена месячная поддержка от государства. Так называемый подъемный пакет. В него входит содержание места жительства F-класса, отоварка в бытовых и продуктовых маркетах, суммы и категории продуктов будут перечислены в постановлении. Передвижения внутри города. А также в пакет будет входить городская информационная и социальная поддержка. Это будет хорошим помощником в поисках работы. Подписывая постановление, вы обязуетесь найти работу в течение месяца или сферу занятий для самообеспечения.

— Так быстро? Месяц?

— Да.

— А если я не хочу? Пока не планировал работать?

— Деятельность, способная вас обеспечить, просто необходима. Иначе… у вас не останется средств. Как вы собираетесь жить? Если даже спать будет негде?

Элон Остовский украдкой взглянул на собеседника, после чего взмахнул рукой со стола в его сторону, и на коммуникаторе Марка высветилось сообщение с прикрепленным документом. Государственное постановление о предоставлении реабилитационного пакета гражданину Круглову Марку Анатольевичу, осуждённому… Гражданин обязан… в течение месяца с момента подписания… Найти работу с минимальным социальным пакетом обеспечения…

— Притормозите, — он перевел взгляд с ППК на Остовского, затем на куратора, — хотите, чтобы я сейчас подписал это?

— Да, тогда государство сможет помочь вам в течение одного месяца.

— А если я не смогу найти работу? Что тогда? Вы даете мне месяц на все, а что потом?

— Не мы даем государство. Не найдете, будем искать вместе. Нет — вернетесь к нам, и тогда уже в силу вступит другая программа.

— Вернусь обратно в тюрьму?

— Не в тюрьму, Марк.

— А куда? Если даже жилья у меня не будет? И что такое категория класса F?

— Очень даже неплоха, — попытался улыбнуться Пир.

— Сюда вернетесь, в центр, чтобы уже отсюда мы подыскивали вам занятие. А категория «F» да, действительно, неплоха. Современное жилье в современном городе со всеми услугами. Почувствуете жизнь нынешних людей.

— Почувствовать? — Марк проговорил вопрос, ни к кому сильно не обращаясь, — а я должен буду остаться здесь?

— Эм, не понял вас?

— Ну, в Москве? Должен буду остаться тут?

— А вы бы не хотели? Пир говорил мне, что вы были намерены вернуться в Новосибирск. Все еще хотите?

— Да.

Элон Остовский прекратил все движения по сенсорному столу. Чуть приспустив очки, он исподлобья посмотрел на Марка. Затем вовсе снял их и откинулся на спинку стула, аккуратно положив окуляры на стол.

— А вы уверены, Марк, что хотите туда? Вы можете начать строить жизнь здесь в столице. Зачем обратно?

— Там мой дом.

— Вы же понимаете, как сильно изменился мегаполис за сто пятьдесят лет? Скорее всего, вы не увидите там ничего знакомого.

— Что-нибудь увижу. И сам, своими глазами, — он был непреклонен, — пока это мое единственное желание. Разве есть проблемы?

— Нет. Проблем нет. Один нюанс, — Элон повернулся к Пиру, — ничего не поделаешь, если Марк Анатольевич полетит в Новосибирскую агломерацию, то и вам, как куратору, нужно будет лететь следом.

— Да, я понимаю, — Пир поджал нижнюю губу и слегка кивнул, — надо, так надо.

— Э-э постойте, — Марк покрутил головой, смотря на обоих с непониманием, — Так не надо, зачем? Зачем лететь ему?

— Затем что пункт восьмой социального кодекса РФ обязывает кураторов находиться в тесном контакте с подопечным в течение месяца. Не важно где бы те не находились, — директор реабилитационного центра сомкнул ладони, — а вы как думали? Что на третий день после анабиоза отправитесь в свободное плавание через полстраны без поддержки?

— Я об этом вообще не думал.

— Хотя вы можете пройти месячный курс здесь в Москве, а уже потом вернуться туда? — в голосе Остовского, будто бы послышалась надежда.

— Я хочу вернуться туда, понимаете?

— Понимаю. И Пир Эмиш тоже понимает, верно?

Тот кивнул.

— В общем, Марк Анатольевич, ознакомьтесь еще раз с условиями гособеспечения и подпишите документ. После обговорим детали.

С минуту Марк изучал текст на коммуникаторе, после чего глубоко вздохнул и поставил электронную подпись отпечатком, сделал свип, и копия документа перешла уже на стол Элона Остовского.

— Хорошо, — чуть повеселел тот и вновь надел очки, — теперь нужно обговорить сроки и транспорт.

— Когда можно будет отправляться?

— Если хотите, то уже этим вечером.

— Хочу, — сказал Марк, на миг замешкав.

— Что ж, решено. А какой транспорт предпочитаете? Наземный, надземный или воздушный?

— А в чем различия-то? Между надземным и воздушным?

— Воздушный — самолет, а вот надземный — это междугородние системы ветро. Они быстрее, чем поезд или автомобиль, но намного медленнее, чем лайнер. Тут вопрос в том боитесь ли вы перемещаться на каком-то, из этих видов?

— Тогда… не знаю… самолет?

— Пусть будет самолет, — директор кивнул, — Пир? Вы готовы к срочной командировке на ближайший месяц?

— Почему нет? — заулыбался тот и повернулся к Марку, — парень! Будет улетная прогулка сегодня. Так что готовься!

— Тогда решено, — Остовский хотел было подняться с кресла, но остановился, — вот еще что, чуть не забыл. Журналисты. Они уже узнали о вас и теперь жаждут пообщаться. Вчера даже трикоптер запускали, чтобы найти вас и записать.

— Меня? Зачем я им?

— Видите ли, Марк, в наше время очень популярна историческая хроника и интерес к ней только растет. Пик дедрим-процедур, история прошлого… Общество всегда держит во внимании фригус-освобожденных. Особенно, чей срок превышает продолжительность жизни. А вы так и вовсе находка. Так что будьте готовы к повышенному интересу к себе со стороны третьих лиц.

— Этого я не ожидал.

— Да. Так или иначе, вам придется с ними разговаривать. Мой вам совет: не упоминайте где живете, куда едите, чем собираетесь заниматься. Я имею в виду конкретику. Иначе они нигде не дадут покоя.

— Хорошо, спасибо, я учту.

— Не сомневаюсь, — Элон Остовский наконец-таки встал и вышел из-за стола. Пир и Марк сразу последовали его примеру, — рад, что мы так быстро утрясли этот вопрос. Позвольте пожать вашу руку.

Он резким движением вытянул худую ладонь и украдкой улыбнулся. Марк пожал ее, не сказав больше ни слова. Когда они с Пиром уже направлялись к двери, Элон окликнул куратора, попросив Марка подождать в коридоре. Когда тот вышел, Остовский приблизился к Пиру и, нагнувшись, проговорил чуть тише:

— Учитывая какое там положение, присматривай за ним в оба, понял?

— Само собой. Вы же меня знаете.

— Потому и предупреждаю, — Остовский ткнул в него указательным пальцем, — посерьезней. И без твоих шуточек. Новосибирск — центр внесистемных и антиглобалистов. Как только он пообщается с журналистами и станет медией, с ним попытаются связаться. Твоя задача не допустить контакта. Смотри, чтобы он не пошел по наклонной.

— Хотите, чтобы я что-то конкретное сделал? По статистике…

— Мне не нужна твоя статистика Эмиш. Министерство социальной защиты не зря доверило мне пост директора этого центра. Как председателю заседаний по социальным категориям, мне нужно, чтобы человек за дверью не стал жертвой фанатиков. Ты же понимаешь, почему именно тебя выбрали для его курирования?

— Из-за отца? — теперь улыбка Пира выглядела настоящей презренной ухмылкой.

— Тебе как никому знакома такая ситуация, верно?

— Знакома….

— Вот. Поэтому для начала дейдрим.

— Что?

— Ты спрашивал, нужно ли сделать что-то конкретное? Убедись, что он воспользуется дейдрим. Работа, социальная значимость и воспоминания — это все, что должно его заботить.

— В прочем как их всех.

— Как и их всех, — Остовский кивнул.

— Не сомневайтесь, — Пир отступил к двери, улыбаясь во весь рот, — уж это я могу устроить, будьте уверены.