Два любовника Алисы

Юля Белова (2024)

У Роба глаза цвета мёда. Он сильный и опасный, и меня влечёт к нему. Для него не существует правил. Он спас меня от бандитов, и я знаю, наша встреча была неслучайной. Он ждал меня много лет, а теперь я в его власти. Но он делает со мной немыслимые вещи. У Яра глаза зелёные. С ним я прожила несколько лет и не подозревала, что творится у него в голове. Но когда он захотел устроить тройничок, я поняла, что совсем его не знаю. Проблемы просто падают на мою голову. Нужны деньги, чтобы снять квартиру. Директор делает грязные намёки. И я не представляю, что делать. Мне нужно выбрать из двух красивых и очень разных мужчин. Одному я не верю, а второй меня пугает и делает только то, что считает нужным. Мне требуется время, чтобы сделать выбор, но они не дадут мне ни секунды.

10. Случайностей не бывает

Я отрицательно машу головой. Слишком уж быстро и прямо в лоб. Я же не переспевшая груша, чтобы падать в руки от одного лёгкого удара по стволу дерева.

— Я просто гуляла по городу и случайно оказалась здесь. Вот и решила зайти.

— Случайностей не бывает.

Я пожимаю плечами и отворачиваюсь, как бы оглядывая кухню. На самом деле выдерживать его взгляд, проникающий вглубь меня, становится очень тяжело.

— И часто ты гуляешь одна?

— Нет, — качаю я головой.

— А ты бесстрашная девушка. После вчерашнего происшествия опять выходишь в ночь. Ночь — это время хищников, а ты на хищницу совсем не похожа.

— Я хотела вас поблагодарить за вчерашнее. Если бы не вы, страшно подумать, что бы могло случиться.

— Ты уже благодарила. Тебе не нужно постоянно рассыпаться в благодарностях. А почему ты своему другу ничего не сказала?

— Другу? — удивлённо переспрашиваю я.

Странно, я привыкла называть Яра мужем, хотя мы и не зарегистрированы. Неужели это так заметно?

— Вы же близки с ним? Он явно не знает о случившемся. Почему?

Я снова пожимаю плечами:

— Просто не сказала.

Мне вдруг становится невыносимо находиться здесь. Слишком много чужой силы обрушивается на меня, и я чувствую себя Икаром, близко подлетевшим к солнцу. Роберт будто понимает это и немного отступает, смягчая взгляд. Время хищников… Главным хищником выглядит он сам.

— Показать тебе, как здесь всё устроено? — делает он круговой жест рукой и до меня доносится его волнующий смолистый запах. — А может быть хочешь перекусить?

— Нет, — улыбаюсь я — вы меня сегодня уже кормили не так давно.

— Это уже давно. Думаю, пора тебе снова подкрепиться. И перестань выкать, говори мне «ты».

— Попытаюсь. Но мне уже пора, так что…

— Ничего, — перебивает он, — поедим вместе, я голодный.

Он достаёт из винного шкафа бутылку и ловко откупоривает, берёт два сияющих бокала и наливает чуть меньше трети.

— Это «Сантигаини», мой любимый Верментино из Сардинии. Посмотри на этот яркий соломенный цвет, на этот блеск. Разве не начинает сердце подрагивать от одного вида?

— Да, подрагивает — не то слово, — соглашаюсь я, удивляясь своей откровенности.

— Возьми бокал и вдохни аромат.

Я послушно делаю, что он велит.

— Чувствуешь яркий цветочно-медовый запах с нотами морского ветра и пряных трав?

— Да, — удивлённо соглашаюсь я, поднеся бокал к носу.

— Теперь набери немного вина в рот. Живое, богатое и элегантное, правда? Очень свежее, покатай его во рту, почувствуй его гладкую текстуру, ощути фруктовую восторженность и головокружение, примерь на себя солёную страстную минеральность. Глотай. Разве это не секс?

— И кто из нас поэт? — пытаюсь я перевести всё в шутку, но чувствую, что начинаю дрожать.

Роб стоит на расстоянии вытянутой руки и рассматривает моё лицо, и от этого взгляда меня бросает в жар. А это разве не секс? Он так смотрит, что мне кажется, будто он уже трахает меня. У меня растёт стойкое чувство, что я играю с огнём и что мне пора убираться отсюда, но не делаю ни шагу, будто меня заколдовали.

— Ну как тебе? В год делают только две тысячи бутылок.

— Роскошно, — киваю я, сосредоточиваясь на вине, чтобы не смотреть на Роба. Мне делается немного не по себе от всего происходящего.

Он отходит от меня и включает газовую плиту. Я немного перевожу дух. Теперь, находясь на расстоянии я могу рассматривать его, не рискуя обжечься от близости.

Роб красиво, как в кулинарном шоу наливает на сковороду оливковое масло и отрезает два ломтя от неровной, перепачканной запёкшейся мукой, булки хлеба.

— Этот хлеб — настоящее произведение искусства, мы печём его сами. Сейчас убедишься.

Он бросает белые ноздреватые ломти на сковороду. Я не успеваю заметить, как в его руках появляется нож и крупный авокадо. Он моментально разрезает его и ловко извлекает косточку. Затем он переворачивает хлеб на сковороде и возвращается к авокадо, нарезая аккуратными ломтями и тут же разминая вилкой.

Рукава его чёрной, безукоризненно чистой рубашки закатаны до локтей, и я не могу оторвать глаз от его сильных, быстрых и очень красивых рук. Они просто совершенны. Он весь совершенен. Роб двигается уверенно и грациозно, не делая ни одного лишнего движения.

Конец ознакомительного фрагмента.