Ассорти по-домашнему

Юлия Чаглуш, 2020

"Ассорти по-домашнему" – цикл юмористических рассказов Юлии Чаглуш. Читатели узнают себя или своих близких в коротких сюжетах о жизни одной семьи. Кто из нас не пытался влезть в старые джинсы, не получал "писем счастья" от проходимцев в сети, не сталкивался с проказами домашних питомцев или не учился ценить семейные радости на самоизоляции? Ситуации, в которые попадают персонажи, с лёгкой руки автора из банальных становятся невероятно курьёзными. Эта книга – заряд позитива и тепла, взгляд со стороны на нашу житейскую действительность. Взгляд любящий, добрый и удивительно остроумный. Не является автобиографией, но в основе лежат реальные события. В электронном виде публикуется впервые.

«Независимо от того, что вы сделали для себя или для

человечества, если вы не сможете оглянуться назад на

проявленную любовь и внимание к своей семье, то вы на са-

мом деле ничего не сделали».

Элберт Хаббард

1. Судьбоносное решение

У каждого в жизни случаются такие вечера, когда после тяжёлого рабочего дня хочется принять тёплую ванну, вкусно и плотно поужинать и завалиться в кровать в предвкушении удовольствия от очередного эпизода обожаемого исторического сериала. Идеально, если под правой рукой у тебя будет стоять бокал пяти-, а лучше семилетнего коньяка, а под левой — блюдце с нарезанным лимончиком, посыпанным сахаром. Впереди выходные, гонка закончена и можно — наконец-то! — расслабиться и получить удовольствие.

Вот именно в такой момент потери бдительности муж и задал мне сакраментальный вопрос:

— Послушай, Зай. Я тут долго думал и решил спросить: может быть, нам второго ребёнка завести?

Дышать внезапно стало нечем. Возможно, во всём виноват лимон, который вдруг почему-то встал поперёк горла, или льющийся фонтаном из носа коньяк, не знаю. Но то, что мне подурнело — это факт. В спальне повисла гнетущая тишина. Даже гладиаторы, до этого нещадно мочившие друг друга на потеху толпе, перестали сражаться и с недоумением уставились на нас с экрана.

— Дорогой, — прочихавшись и прокашлявшись, вкрадчиво начала я. — У нас уже есть ребёнок. Осталось подождать совсем немного, мы выпустим его на волю, отдадим в хорошие и заботливые руки какой-нибудь профурсетке и будем свободны как ветер! Можем ездить куда и когда захотим, есть вредную еду и не искать оправданий, ходить голыми по квартире и не ждать часами, пока отпрыск освободит клозет! Ты хорошо подумал, прежде чем делать мне такое предложение?

— Очень хорошо, — насупился муж, — девочку хочу.

— У тебя уже есть девочка, — парировала я, указывая на себя.

— Маленькую, — не унимался супруг.

— Во мне как раз метр пятьдесят четыре. Практически Дюймовочка, — сдаваться я не собиралась. — И вообще, последние тринадцать лет я гоняю машинки, могу с закрытыми глазами отличить ливонца от тевтонца, знаю расписание выхода очередной серии мультика про Человека-паука и могу за три минуты разобрать и собрать робота. А вот что делать с девочками, хоть убей, даже не представляю…

— В первый год практически то же, что и с мальчиками, — муж был полон оптимизма. — Потом разберёмся.

Я была уверена, что память пощадила меня и заботливо стёрла все файлы, касающиеся колик, кошмарных бессонных ночей, вечного плача, соплей, режущихся зубов и общего состояния смертельной усталости. Как жестоко я ошибалась! В моей голове вихрем пронеслись картины одна страшнее другой: вот я ношу по квартире кряхтящий крохотный свёрток, за окном уже сереет, а значит, совсем скоро рассвет. Сколько я прошла за сегодня? Пять километров? Десять? Муж в командировке и смену принять некому. Руки отваливаются, ноги подкашиваются, голова кружится и кажется, что сейчас упаду и вырублюсь прямо здесь, на полу.

Следующая картина: температура у сына за сорок, он задыхается и плачет, муж в панике звонит в скорую, а меня трясёт мелкой дрожью от ужаса, что я могу потерять самое дорогое существо на свете. И, хотя врачи приезжают почти мгновенно, быстро производят необходимые манипуляции, ставят диагноз «ларингит» и успокаивают, что самое страшное позади, ощущение дикого, первобытного страха за жизнь своего ребёнка до сих пор сидит где-то глубоко внутри меня.

И после всего пережитого решиться заново пройти весь этот путь?! Да на это способны только железные Терминаторы или матери-героини! А я, слава богу, не отношусь ни к тем, ни к другим.

— Милая, я понимаю, что тебе страшно. Просто успокойся и подумай на досуге. Я приму любое твоё решение, — твёрдо и серьёзно сказал муж. Я выдохнула и обещала подумать.

Х-м-м-м… Ребёнок. Если отбросить все вышеперечисленные ужасы, которые, в принципе, не длятся вечно, то можно отыскать и положительные, счастливые моменты. И их, положа руку на сердце, гораздо больше.

Первая улыбка, первый зуб, первый шаг, первое слово… Каждый такой момент врезается в душу и не отпускает уже до конца жизни. Со временем таких цветных воспоминаний становится всё больше и, когда грустно и опускаются руки, можно разглядывать их как в цветном калейдоскопе, раз за разом возвращаясь к этим сладостным минутам — и проживать всё заново. И уже не пугают ни бессонные ночи, ни детские болезни, потому что это всё — преходяще. А счастливая улыбка твоего малыша — вечна. И первое слово — вечно. И первый групповой портрет семьи, где папа похож на чёрный квадрат Малевича, мама — на мохнатого Йети, а самого автора шедевра можно распознать по щупальцам, которые, по задумке юного художника, должны обнимать родителей — тоже войдёт в историю и будет храниться в особой папочке с трогательной надписью «Не вскрывать без надобности! Может вызвать психическое расстройство! Обязательно показать будущей невестке и внукам в случае, если будут себя плохо вести!»

Чем больше я погружалась в воспоминания, тем больше я понимала, что хочу малыша. И мне было абсолютно неважно, мальчик это будет или девочка. В конце концов, пол закладывает мужчина, поэтому, если что, пусть пеняет на себя.

Спустя неделю я сообщила мужу о своём положительном решении, он радостно кивнул, сказал, что нисколько не сомневался во мне и с воодушевлением приступил к реализации проекта под названием «Даёшь второго ребёнка!» Я посильно принимала участие.

Старшенькому (заочно мы стали называть его именно так) сказали о своих планах за ужином. Я жутко нервничала и ждала всего, что угодно, но никак не могла предположить, что сын отреагирует бешеной радостью. В своё оправдание он, устав скакать до потолка в отдельно взятой квартире, сказал, что уже давно мечтал о брате или сестре, но стеснялся нам сообщить об этом, потому что мы уже старые и ему не хотелось нас расстраивать.

Мы с мужем сделали вид, что никто из нас не услышал последние слова счастливого чада, молча доели остывшие макароны с котлетами, напились коньяка для храбрости и всю ночь убеждали друг друга в том, что мы ещё о-го-го! Убедили.

Шли недели, но результата (в прямом смысле этого слова) не было. Однако мы времени зря не теряли и, пока ждали одобрения из «Верховной канцелярии», завели кота, назвали его Жутью и стали на нём тренировать утерянные за ненадобностью родительские навыки.

Муж, бывало, брал его на руки и нежно сюсюкал: «Какой у нас тут носик ма-а-а-л-енький! А чьи это у нас сла-а-а-аденькие ушки?!» Я же, в свою очередь, пару раз попыталась отработать на коте приёмы пеленания младенцев, но была жестоко оцарапана, укушена в нос и оставила свои жалкие поползновения.

Вообще кот наверняка думал, что попал в сумасшедший дом, и на нём ставят опыты по выживанию в экстремальных условиях. Ведь именно тогда он познакомился со своим психоаналитиком и с тех пор регулярно проделывает в нашем семейном бюджете чёрную дыру.

Наконец в одно прекрасное утро из ванной раздался крик, похожий на вой смертельно раненого бизона и какающего баклана одновременно. Испуганный муж, едва не снеся дверь с петель, ворвался в санузел и увидел, что его любимая сидит на унитазе и рыдает белугой.

— Во-о-от… — размазывая слёзы по щекам, протянула я супругу белую пластиковую палочку.

— Что это? — в страхе отшатнулся муж.

— Результат наших стараний, — продолжала всхлипывать я. — Положительный!

Муж подхватил меня на руки, вытащил из ванной и начал кружить по комнате.

— Я так рад, родная, так рад! А что ты плачешь? — внезапно спохватился любимый.

— От счастья… — утирая слёзы, прошептала я и уткнулась в родное плечо.

А через девять месяцев у нас родилась дочь. К моменту её появления на свет мне было уже абсолютно наплевать, что я так и не вспомнила, как пеленать младенцев, не представляла себе, как плетут косы, с каким платьем сочетаются трусы с бабочкой на попе, что едят розовые пони и где пасутся единороги. Но я об этом узнаю. Обязательно.