Пока не погаснут звезды

Юлия Цыпленкова, 2023

Анабиоз спасает живые организмы от смерти. А анабиоз души спасает разум от воспоминаний. Это панцирь, который пробить невозможно, и никто не должен знать, что скрывается под ним.Ильсе Романовой было уютно в ее броне. Она существовала в ней долгие годы, и только так можно было выжить наемнице и нештатному агенту службы безопасности Земли. А потом другая планета запросила ее в помощь для участия в некой миссии. Напарник непрост, и всё это дельце попахивает слишком дурно. А еще есть третья сторона – человек, который уже не должен существовать. Но он есть, и он рядом.Держись, Лиса, прошлое уже дышит тебе в спину, и панцирь змеится трещинами, а нужно еще как-то выжить…

Глава 8

Поболтавшись по лайнеру, я вернулась в нашу каюту. Гротера еще не было, меня это порадовало. Во-первых, не хотелось любоваться на его смазливую рожу, а во-вторых, если он так и не объявился, значит, не узнал, что я покидала каюту и лишних вопросов не будет. И хоть мне было, о чем спросить его, я пока решила не выдавать своих знаний об импланте. Кто его знает, какие функции он несет в себе? Может, я еще не послушная кукла только потому, что вроде как слушаюсь и не особо сую свой нос, куда не следует. Стать марионеткой в руках аривейца… бр-р.

Когда укладывалась спать, мой ветреный «муж» так и не появился. Я усмехнулась, живо представив себе то, чем занимается сейчас Гротер, и понадеялась, что вернется он «сытый» и удовлетворенный. Не уверена, что сдержусь и не вырву ему кадык, если аривеец распустит руки. Его счет рос на дрожжах, и то, что мне приходилось терпеть, стиснув зубы, не способствовало душевному равновесию.

Чтобы успокоиться, я попыталась переключиться на что-нибудь другое. Тут же мысли помчались по второму уже наезженному кругу — Егор Брато и его имплант. Сколько я не ломала голову, но вывод напрашивался всего один — подсадить ту штуку с хоботком мне могли только на дипломатическом лайнере. Оставался только один вопрос — когда и как?

Полет длился десять земных дней. Всё это время я никого к себе не подпускала, даже Эла. Почти весь полет я находилась в одиночестве, изредка выбираясь из своей каюты. Что было не так? Вроде всё, как обычно. Я села на кровати и потерла лоб. Что-то должно быть, и я это вспомню. Незаметно вколоть иглу не могли, это бред. Значит, я должна была находиться в отключке. Черт! Хоть опять иди к ину Фрерику, чтобы вытаскивал мои воспоминания.

— Ну же… — я повалилась обратно на подушку.

Так. Стоп! Новые лица. Нужно вспомнить, кого я увидела на лайнере впервые. Всё это время я искала знакомые черты среди членов экипажа, не лица, так хотя бы фигуру. Но ведь ему было не обязательно самому подходить ко мне. Возможно, был кто-то еще, на кого я не думаю, потому что зациклена на Брато. О ком в этой ситуации я точно не буду думать? О женщинах! Правильно, потому что подозрения лежат на мужчине. Я упорно роюсь в памяти, отыскивая незнакомые мужские лица, но о женщинах не вспоминаю. Ошибка, детка, непозволительная ошибка. Учитывать надо гораздо больше того, что лежит на поверхности. Итак…

«Здравствуйте, госпожа Джонсон».

«Вы новенькая?»

«Да, госпожа Джонсон, лечу в первый рейс. Невероятная удача попасть сюда на работу».

Удача, конечно, удача… Девушка из персонала, медсестра. Точно! Черт… Черт, черт!!! Ну, конечно! Шестой день перелета. Мне было плохо, я еще ругалась с Элом из-за поваров. Он тогда поднял на ноги весь персонал, велел проверить приготовленные блюда и продукты, даже что-то нашли. Я отправилась в медицинский блок, там-то и встретила эту девицу. Черноволосая, коротко стриженная, а глаза синие-синие, пронзительные такие. Словоохотливая. Болтала много, не по делу, я еще почувствовала раздражение. Она предложила мне сесть в кресло для полного обследования.

Что было, после этого? Я снова села и потерла подбородок. Подсознание упорно кричало, что я что-то почувствовала. М-м-м… Легкий укол. Да! Точно. Я укололась, когда села и накрыла ладонями специальные выемки. Еще подумала, что она взяла кровь на анализ… Усыпила, тварь! Но это не всё. Было что-то еще, что я, кажется, успела ухватить перед полной отключкой. И? Дверь! Да, я слышала звук открываемой двери, только не наружной, а внутренней. Кто-то вошел в смотровой кабинет. Дальше вспоминать бесполезно. Потом я открыла глаза. Было легкое головокружение, но я списала его на слабость от отравления. Эта змея стояла у приборной панели и приветливо скалилась.

«Всё в порядке, госпожа Джонсон. Легкое отравление, только и всего. Сейчас мы вам поможем».

Всё в порядке… Разумеется, в порядке, имплант уже был подсоединен к моему сендеру, и Брато изучал его содержимое.

— Убью, — мрачно произнесла я вслух. — Обоих.

И синеглазую гадину, и Брато. Брато убью с особым удовольствием. За всё! И ведь всё предусмотрели мерзавцы! Повод явиться прямо к ним в лапы и подтверждение отравления не только медсестрой, но и проверкой. Меня даже не дернуло, что это может быть связано с подсадкой импланта.

— Стареешь, Лисонька, — усмехнулась я и вернулась на подушку. — Бдительность теряешь. Самоуверенность до добра не доводит, детка.

Да-а, именно так говорил Егор, когда я, почувствовав свою безнаказанность, всё чаще и смелей начала сбегать из дома на свидания с ним…

— Да, брось, — легкомысленно отмахиваюсь я. — Они не видят дальше собственного носа. Я весь день хорошая девочка, папочка мне верит.

— Генерал не сопливый мальчишка, лисенок, — Егор поддевает пальцем кончик моего носа. — Будь осторожна. Я готов видеться реже, пока ты не достигнешь совершеннолетия и не выйдешь из-под опеки отца, потому что иначе…

— Иначе? — меня обижают его слова, но я не спешу показывать этого.

— Иначе я боюсь потерять тебя навсегда, — договаривает Егор, а я… я смеюсь.

Мне это кажется глупостью. Ну как он может меня потерять, если я люблю его больше жизни? Ну, поругает отец, ну, может, придумает какое-то наказание для нас обоих, что еще он может сделать? Не убьет ведь! Разве что-то сможет нас разлучить?

— Глупый, — отвечаю я, крепко прижимаясь к нему. — Куда я денусь?

— Мой наивный маленький лисенок, — с улыбкой отвечает Брато и целует меня в уголок рта.

Других пояснений он не дает, и я не требую их, потому что по-прежнему не вижу причины, которая могла бы разлучить нас. Мы бредем между деревьями за полигоном. Недалеко слышен плеск речных волн. Лед уже сошел, и река снова радостно несет свои воды. Мы выходим на берег и ненадолго задерживаемся здесь. Я смотрю на воду и улыбаюсь своим воспоминаниям. Егор останавливается позади меня. Он обнимает меня, прижимает к своей груди…

Я продолжаю смотреть на неспешный бег речных вод и думаю, как быстро промчалось время. Кажется, еще недавно на меня с берега смотрел неизвестный курсант, а сейчас я принадлежу ему и душой и телом. Моя первая любовь, мой первый мужчина. Мой единственный мужчина, и так хочется в это верить, но легкая тревога закрадывается в сердце, и я порывисто оборачиваюсь к нему. Заглядываю в необычные глаза и задаю вопрос, который, наверное, задают влюбленные всех времен:

— Ты будешь долго любить меня?

— Пока не погаснут звезды, — отвечает он без тени веселья, словно открывает свою маленькую тайну.

— Они еще вечность не погаснут, — я улыбаюсь, мне нравится то, что сказал Егор.

— Значит, я буду любить тебя вечность, — отвечает он и ловит мою улыбку губами…

Очередной сон-воспоминание схлынул, оставив в душе щемящую тоску по ушедшему кратковременному счастью. И злость на себя за то, что еще помню. За то, что всё еще переживаю те мгновения глупой веры в сказки. Я распахнула глаза и… встретилась взглядом с Гротером, нависшим сверху.

— Доброй ночи, милая, — улыбнулся еще один мой должник. — Ты такая трогательная во сне, беззащитная. И не скажешь, что циничная сука, которая может вскружить голову, а затем откусить ее по самую задницу.

— Какие-то странные у тебя представления о строении тела, — усмехнулась я и попыталась встать. — Какого?..

Тело не слушалось меня. Руки, закинутые наверх, казались чужими, мне не удалось шевельнуть даже пальцем. Впрочем, ноги были такими же чужими и неподвижными. Я перевела полный ярости взгляд на аривейца, вытянувшегося рядом. Он подпер голову раскрытой ладонью и с добродушной усмешкой следил за мной.

— Гр-ротер-р-р, — прорычала я его имя.

— Да, милая? — он подвинулся ближе и опустил подбородок мне на грудь. — Тебя что-то смущает?

— Какого черта ты творишь?!

— Поговори со мной, Ильса, — и глаза чистые, невинные.

— Что еще тебе от меня надо? — я задохнулась от ярости. В это мгновение я поняла, что еще ни разу не мечтала о чьей-то смерти с таким яростным извращенным упоением.

— Только честные ответы, больше ничего, — аривеец приподнялся на локте. — За нежелание разговаривать или вранье я буду… — глаза его сверкнули предвкушением, — целовать тебя. Куда и как хочу. Ты ведь не хочешь, чтобы я прикасался к тебе, да, Ильса? Значит, ты быстренько ответишь на мои вопросы, и я уйду спать, обиженный и обманутый в своих ожиданиях. Тебе ведь нравится видеть меня недовольным?

Мне нравится видеть тебя сдохшим! Вот это был бы самый честный ответ, но я благоразумно промолчала, продолжая сверлить его злым взглядом. По губам Гротера скользнула улыбочка, за которую мне захотелось выбить ему зубы, и он неспешно склонился к моей шее. Тело не хотело шевелиться, а вот чувствовать продолжало, и потому первый поцелуй я ощутила очень хорошо.

— Гротер, — предупреждающе произнесла я.

— Можешь считать это показательным уроком, — ответил он, снова устраиваясь рядом. — Я задал вопрос, ты промолчала. Теперь веришь, что я настроен серьезно?

— Издеваешься? — прошипела я, не в силах отвести взгляда от его ехидной ухмылки.

— Какая догадливая, — весело подмигнул аривеец. — Ну, хватит оттягивать. Мне уже не терпится приступить к нашей милой беседе. Итак… — озабоченный поганец поерзал, устраиваясь удобней: — Начнем… С Егора Брато. Кто он? Почему ты о нем спросила? И, главное, почему ты его связала с нашим делом? И не говори, что не связала, потому что упомянула его ты после того, как узнала о нашей с тобой работе. Первый вопрос. Кто такой Егор Брато?

Я поджала губы, теперь глядя на него испытующе. Несмотря на то, что СБА докопалось до моего настоящего имени, про Брато они действительно ничего не знают. Если бы нашли хотя бы упоминание о Егоре, то этого вопроса бы не было. Почему сразу не устроил допроса? Разыскивал сведения? Да, скорей всего. Наверное, и отсутствовал долго сегодня, потому что связывался со своими. И ведь ничего не нашли… Впрочем, в этом деле был замешан мой папа, подчищать хвосты генерал Романов умеет, это я уже по себе знаю. Хотя бы потому, что уже несколько лет, как не значусь в его дочерях. Погибла Ильса Романова, всё. Но этот хвост более свежий, чем наша история с Брато, и объявлял меня погибшей отец в сердцах, а с Брато разбирался планомерно, полностью вычеркивая его из моей жизни.

— И-ильса-а, — промурлыкал Гротер, нависнув надо мной. — Кто такой Егор Брато?

— Неужели СБА не справилась с поиском? — усмехнулась я, глядя ему в глаза.

— Умничка, — подмигнул мне аривеец и нагнулся к груди.

В эту минуту я очень жалела, что у меня не было возможности подготовиться к полету, тогда бы вместо полупрозрачной кокетливой сорочки у меня была полноценная пижама с глухим воротом. Аривеец прикусил губу и поднял на меня взгляд. Ему всё нравилось, Гротер даже получал явное удовольствие от своего допроса, но, стоило признать, он всё еще тянул время, позволяя остановить его, дав ответ на вопрос. Но вот говорить мне не хотелось. Егор оставался единственной соломинкой, при помощи которой я надеялась выбраться из всей этой заварушки, если не справлюсь сама. В то, что аривеец отпустит меня, верилось слабо. Ну, не привыкла я верить в добрых секретных агентов, работающих на безопасность своей страны и планеты.

А в следующее мгновение я едва сдержала судорожный вздох, когда язык Гротера очертил по кругу темнеющий под тонкой черной тканью ареолу соска. Прошелся по вершинке, и зубы аривейца несильно сжались на предательски затвердевшей горошине. Я ахнула, и Гротер оставил мою грудь в покое.

— Кто такой Егор Брато, Ильса? — уже серьезно спросил он. — Лучше ответить, чтобы я не поимел тебя на самом деле. Если думаешь, что я не возбуждаюсь сам, то могу прямо сейчас доказать ошибочность твоих заблуждений. Ильса-а, ты ведь сейчас в моей власти. Беспомощная, беззащитная и вся моя… Чтоб тебя.

Угу, дружочек, тебе ли играть в такие игры? Хотя о чем это я? Доиграется, в данном случае, не только он, но и я.

— Егор Брато мой давний знакомый, — я все-таки решилась пойти на уступки.

— На удивление, об этом человеке очень мало сведений, — похоже, Гротер решил немного охладить свою кобелиную аривейскую голову и немного поговорить. — Детство, потом ничего. Словно растворился в воздухе.

— Пусть поищут среди осужденных, отправленных на Адору, — усмехнулась я. — Только потом мне расскажи, что узнают. Так сказать, в благодарность за сотрудничество.

— Адора? — Гротер округлил глаза. — Это что же он должен был сделать, чтобы его отправили на эту гиблую планету? Если только на императорскую семью покушался? Ильса, на Адору у вас отправляют за особо тяжкие преступления.

— Передай своим, они тебе что-нибудь нароют, — отмахнулась я. — Отпустишь?

— Нет, милая, у меня еще много вопросов. И по Брато мы не закончили.

Напарник оседлал меня и снова навис сверху, опираясь на локти.

— Почему ты спросила о нем? Ты видела Брато? Почему это показалось подозрительным?

Так, а теперь думаем, как ответить, раз уж дала больше информации, чем хотела. Но мне до зубовного скрежета хочется узнать, как и когда Егор сбежал с рудников Адоры! Информация об этом гиблом местечке была однозначной — там не выживают! И не сбегают тоже. По одной причине — на Адоре нет космических кораблей. Прибывает транспортник с заключенными, выгружает и сразу отбывает, иногда привозят группу охраны. Всё это происходит под усиленным наблюдением, и прорваться на борт транспортника невозможно.

— Ильса, — позвал меня Гротер, — ты снова молчишь.

— Не молчу. Я думаю, почему я о нем спросила, — честно соврала я. Неубедительно, конечно, но я всё еще не придумала, чем прикрыть правду.

— Тогда я помогу тебе думать, — сказал аривеец, возбуждающе понизив голос.

— Лучше не надо, — поспешила я его остановить. — Только мешать будешь… Черт.

Гротер опустил мои руки вниз и стянул с плеч лямки сорочки, обнажив грудь.

— Я не буду мешать, — пообещал мерзавец, я буду тебя стимулировать.

Прозвучало это до крайности двусмысленно. Аривеец выпрямился и окинул взглядом гурмана открывшееся ему блюдо… то есть грудь. Мою, между прочим. Новый виток ярости должен был ясно отразиться на моем лице, потому что Гротер хмыкнул и промурлыкал:

— В гневе ты еще притягательней.

— Зачем ты это делаешь? — сердито спросила я.

— Я же говорил, ты вкусно стонешь. Мне понравилось, — насмешливо ответил аривеец. — В любом случае, мне не хочется делать тебе больно. Лучше приятно. Но ты всё еще можешь меня остановить. Нужно только быть со мной откровенной.

— Я и так с тобой откровенна, — буркнула я и указала взглядом на свою грудь: — Вон, вся нараспашку.

— И это невероятно возбуждает, — ухмыльнулся он, чуть сжав обе груди пальцами.

— Гротер!

— Думай, Лисенок, думай, — произнес менсаро, склоняясь ниже.

— Не смей меня так называть!

— Кстати, — он снова посмотрел на меня, — почему? Это уже личный вопрос, но условия ответа те же.

— Да пошел ты! — зло выкрикнула я, закрывая глаза.

— С удовольствием, — услышала я самодовольный голос аривейца и тихо зарычала от бессилия.

А меньше, чем через минуту, уже стискивала до боли зубы и прокручивала в голове все известные мне способы лишения жизни, потому что поганец в очередной раз подтвердил, что он поганец искушенный и умелый. Гротер с аппетитом ласкал мою грудь, сам получая от этого немалое удовольствие, о чем меня оповестил глухой стон, сорвавшийся с губ аривейца.

— Ну же, куколка, спой для меня свою песенку, — хрипло пробормотал Гротер, на секунду отрываясь от своего занятия.

— Пошел ты, — сдавленно отозвалась я, и тогда мой напарник слез с меня, откинул покрывало, всё еще скрывающее мои ноги, и его ладонь легла мне на коленку.

— Или отвечай, или… — ладонь двинулась вверх, задирая подол и без того коротенькой сорочки, и остановилась на трусиках. Гротер беззлобно усмехнулся, после согнул в колене одну мою ногу и накрыл ладонью то место, где уже вовсю бушевал пожар: — Врушка.

— Козел, — задыхаясь, ответила я, и он сдвинул в сторону влажную от моего желания полоску трусиков. — Гро—отер, — простонала я, не в силах больше сдерживаться, когда его пальцы коснулись моего естества, — ты… тру-у-уп…

— Никогда мне так сладко не угрожали, — сипло отозвался аривеец, склоняясь к моему лицу. — Ты всё еще думаешь?

— Отвали-и…

— Тогда не останавливайся, куколка, — и он накрыл мои губы своими.

Правда, отпрянул, как только я попыталась поймать зубами его губу, погрозил мне пальцем и переключился на шею. Его язык и губы вырисовывали на моей коже влажный опьяняющий орнамент, спускаясь всё ниже. Наконец, снова добрался до груди, и по телу понеслась тягучая волна оргазма.

— Тва-арь! — выкрикнула я, заходясь от наслаждения. — Убью-у-у…

Гротер прервал свои ласки и посмотрел на меня совершенно невменяемым взглядом. Теперь точно не остановится. Тут даже гадать было не зачем.

— Гротер, — всё еще задыхаясь, позвала я. — Ты же не будешь этим заниматься с трупом. Это мерзко.

Его взгляд скользнул по моему лицу, остановился на губах, и аривеец вдруг ожесточенно мотнул головой. После растер лицо ладонями и стремительно поднялся с кровати. Он направился в душевую, а я поняла, что лежать мне безвольной куклой еще долго, потому что озабоченный самец все-таки решил побороться за трезвый ум. Нужно было что-то делать, пока он еще не пришел в себя окончательно.

— Гротер, — позвала я, добавляя в голос искушающих бархатистых ноток, — Гротер…

Аривеец обернулся и гулко сглотнул, разглядывая мое растерзанное, почти обнаженное тело. Я закусила губу и тихо застонала, поглядывая из-под ресниц на то, как славный сын матушки Аривеи медленно разворачивается обратно к кровати.

— Гротер, — простонала я, — пожалуйста…

— Что? — сипло спросил он.

— Закончи начатое…

Он склонил голову к плечу и усмехнулся, явно не доверяя мне, но желание по-прежнему бурлило в его крови, и взгляд выдавал офицера СБА с головой. Как же мне сейчас не хватало владения собственным телом…

— Пожалуйста, — всхлипнула я, с мольбой глядя на него.

— Я не верну тебе свободу, — предупредил аривеец.

— Черт, Гротер, — теперь зло воскликнула я. — Я прошу меня просто трахнуть! Ты мужик или нет? Еще немного, и я передумаю, будешь снова бегать по кораблю, отыскивая себе доступную…

— Заткнись! — рявкнул аривеец, возвращаясь к кровати. — Твои стоны меня заводят больше.

— Так заставь меня стонать, — и вновь искушение. Мой взгляд остановился на том месте, где возбужденный член оттягивал штаны, и язык прошелся по губам. Новое сглатывание стало сигналом капитуляции офицера СБА. О, да-а-а…

Он снова навис надо мной, блуждая взглядом по моему лицу, по шее, остановился на груди, но вернулся к губам, и Гротер больше не медлил. Теперь я не пыталась его укусить, позволяя себе насладиться страстным умопомрачительным поцелуем. Отвечала аривейцу, с упоением лаская его язык своим, постанывая от удовольствия. Гротер стонал в ответ, то начиная целовать шею, то вновь возвращаясь к губам. Он что-то шептал, но слов я не разбирала.

— Я так хочу тебя, — задыхалась я, когда аривеец оставлял мой рот в покое. — Ох, Гротер…

Приподнялся надо мной, он посмотрел мутными от желания глазами. На красивом породистом лице мелькнула досада. Я очень понадеялась, что это благоприятный для меня знак. В любом случае, я продолжила двигаться в прежнем направлении. Судорожно вздохнув, я опустила не менее досадливый взгляд на свои безвольные руки и выругалась сквозь зубы. Сама попыталась потянуться к губам аривейца, но тело не послушалось, и я тихо застонала уже от явного бессилия.

— Чтоб тебя, — в сердцах воскликнула я и бросила взгляд на Гротера. — Ну? Чего ждешь?

— Злишься, — как-то отстраненно заметил он.

— Меня никогда не возбуждало обездвиживание, — едко ответила я. — Но раз по-нормальному это сделать нельзя, возьми меня хоть так. Хватит издеваться!

— Можно, — глухо ответил аривеец. — Всё можно, если без глупостей.

Он произнес слово на родном языке, но я не успела его ухватить.

— Сейчас пройдет, — прошептал Гротер, когда я охнула от неприятных колючек, прокатившихся по телу, словно с него сходило онемение.

Мой потенциальный любовник, приподнявшись, стянул с себя одежду. От чувства, что тело вновь принадлежит мне, я едва не испытала новый оргазм. Поднявшись на колени, я добыла из штанов внушительное орудие аривейца, несильно сжала его в кулаке, и он откинул голову назад, постанывая под моими ласками. Толкнув Гротера на спину, теперь я оседлала его и с нескрываемым удовольствием потерлась о твердую, как камень, плоть. После склонилась к его лицу, на мгновение задумавшись, что это мог бы быть лучшей секс в моей жизни, и сама впилась в податливые губы. Аривеец стиснул ладонями мою талию, продолжая двигать по члену.

— Ильса, — судорожно выдохнул Гротер, когда я оторвалась от его губ.

Я улыбнулась ему, пробежалась кончиками пальцев по лицу, добралась до шеи и… давно отработанным движением отправила в глубокий сон. После поднялась с кровати, с сожалением посмотрела на еще не опавший член, умиротворенно вздохнула и отправилась в душ, приводить мысли в порядок.

— Урод аривейский, — буркнула я, когда вернулась в спальную часть апартаментов.

После оделась и замерла в задумчивости, решая, что мне теперь делать. Самое простое и, не буду скрывать, желанное — удавить Гротера прямо сейчас, пока он тих и безвреден. Но! От трупа мне здесь не избавиться, от подозрений не скрыться, никакого прикрытия на этот вариант развития событий у меня нет. И, что немаловажно, вместе со смертью временного мужа я получаю врага в лице всей Аривеи. Нет уж, спасибо. Оно того не стоит.

Следующее. Дождаться, когда очухается и прикинуться дурой. Но! Гротер мне не поверит. Более того, он будет очень и очень зол, и какое наказание меня ждет, предсказать не возьмусь. И обездвиживание до конца перелета еще не самое страшное. Поэтому лучше бы сбежать и дать ему немного остыть, тогда я могу обойтись малой кровью, а то и вовсе просто поругаемся, как обычно и всё. Да, стоит сбежать.

Я взглянула на неподвижное тело. По идее, скоро очухается. Значит, медлить не стоит, потому что теперь я знаю, что делает аривейский имплант. Он мной управляет. И активируется голосовой командой. Хорошо, если для активации нужен личный контакт, а если им можно управлять дистанционно? Тогда я в глубокой заднице, а это уже печально.

— Куколка, — передразнила я Гротера и от души закончила: — Козлы!

Однако тянуть не стоило. У меня уже имелся план дальнейших действий, и я покинула каюту с горе-любовником. Для начала я направилась в медицинский блок, решив все-таки взять успокоительного. После нужно будет держаться людных мест, где моему «муженьку» придется разыгрывать вселенскую любовь. Следующий пункт накормить Гротера успокоительным, чтобы сбить с него спесь и упредить собственное наказание. Я даже готова была с ним немного поговорить, ответив на его вопросы, даже почти честно. Но этот разговор должен быть на равных, а не в унизительном состоянии полутрупа. Ну а потом… потом усилить дозировку успокоительного. Это моя единственная защита от озабоченного придурка, который всё равно захочет взять свое.

Нет, я не девственница и не имею строгих моральных принципов. Но этот урод загнал меня в угол, напичкал мою голову дрянью, и это я еще не говорю о том, что он выставил меня дурой в день нашего знакомства. К тому же веры в то, что вся эта муть закончится для меня благополучно, у меня нет, а греть постель своему убийце я не собираюсь, каким бы отличным любовником он не был. В неволе Лиса не спаривается, она живет только одним желанием — отгрызть голову тому, кто загнал ее в капкан.

Я могла бы только в одном случае лечь с Гротером в постель: если бы это ослабило контроль и принесло мне, если и не свободу, то конкретную выгоду и возможность вырваться. Но офицер СБА не доверчивый щенок, и не поверил бы мне, даже если бы я с упоением отдавалась ему с первого дня нашего перелета. И аривеец не тот, кем можно управлять при помощи похоти. Они, конечно, кобели, но всегда остаются сверху… в переносном смысле. Выпросить мелочь — запросто, управлять — никогда. Значит, спать с ним я не буду даже из слабой надежды на спасение. Это было бы глупо. Нужно устанавливать партнерские отношения, пусть без особого доверия, но на равных… если получится. Мне хозяин не нужен.

В медицинском блоке всё еще дежурила знакомая нианка. Она приветливо улыбнулась мне, как старой знакомой.

— Вы к ину Фрерику, госпожа Ратценбергер?

— Нет, в это раз мне нужна ваша помощь, — ответила я дружелюбной улыбкой. — Могу я попросить у вас успокоительное средство?

— Разумеется, госпожа Ратценбергер, — покладисто кивнула нианка. — Вы скажете, что вас тревожит, и я подберу вам, или же назовете конкретное?

— Мне нужно успокоительное с вытяжкой из слюны поцемы, — пояснила я. — На борту имеется что-нибудь подобное?

Нианка удивленно взглянула на меня, после помялась, но всё же высказала свою мысль:

— Это очень сильное лекарство и при возможной передозировке…

— О, не переживайте! — я вскинула руки и легко рассмеялась. — Мой супруг уже несколько лет пользуется этим средством и знает необходимую ему дозировку. Видите ли, однажды он перенес сильное потрясение, связанное с гибелью людей, он и сам едва выжил, и время от времени его начинают мучить кошмары и сильные головные боли. Самым действенным средством с продолжительным эффектом оказалась вытяжка из слюны поцемы. Наш запас препарата закончился, к сожалению, за минутами счастья о плохом забываешь… — Я печально вздохнула и развела руками — Сегодня ночью он опять кричал. Мне показалось, что у вас я найду необходимое.

— Конечно-конечно, — горячо кивнула нианка. — Мне так жаль. Сколько вам нужно?

— Думаю, двух таблеток хватит, — немного подумав, ответила я. — Нам не так долго осталось лететь, а на Латуве мы купим необходимое лекарство.

Вскоре я стала счастливым обладателем двух убойных пилюль. Впрочем, сейчас мне была нужна всего четверть. Свалить Гротера с ног повторно было бы непоправимой ошибкой. Я на ходу разломала одну пилюлю и спрятала кусочки назад в маленький контейнер, который мне выдала нианка вместе с лекарством. Только одну четвертинку сунула в потайное отделение, имевшееся на моем браслете, который никогда не снимала. Вот теперь можно было перебраться, например, в ресторан. Или еще куда-нибудь, где аривейцу придется держать себя в руках.

Но встреча с «мужем» произошла гораздо раньше. Не успела я выйти в коридор, где находились жилые апартаменты, как увидела Гротера, озиравшегося вокруг себя диким взглядом.

— Угу, — промычала я сама себе и дала задний ход, отыскивая взглядом щель, куда могу спрятаться, пока взбесившийся кобель не уберется куда-нибудь подальше.

Но…

— Лиз-са-Лотта, — прошипел аривейский змей, обернувшись в мою сторону, словно почуяв мое приближение.

— Черт, — тихо выругалась я.

— Никуда не уходи, — пропел Гротер, направляясь в мою сторону. — Я просто дико соскучился по тебе… милая.

Не знаю, что он сделал бы дальше, возможно, активировал бы снова имплант, но в это мгновение открылась дверь напротив, и оттуда вышел наш временный сосед.

— Госпожа Ратценбергер, — он расплылся в приветливой улыбке, и я чуть не кинулась ему на шею.

— Здравствуйте, господин Рабинович, — воскликнула я, с обожанием глядя на своего земляка. — Вы завтракать? Мы с Эриком как раз собирались пройтись в ресторан. Составите нам компанию?

— С удовольствием, — потер ладони сосед. — Так приятно начать день со своими соотечественниками. Господин Ратценбергер.

— Доброе утро, — ощерился в запредельно счастливом оскале Гротер, рывком прижав меня к себе. — Вы совершенно правы. Любимая, — он одарил меня шальным взглядом, — я кое-что забыл в каюте, нужно вернуться.

Я вывернулась из объятий аривейца и схватила господина Рабиновича под руку.

— Зачем нам идти вдвоем? Ты забери, что забыл, а я сделаю на тебя заказ, — я мило улыбнулась, послала Гротеру воздушный поцелуй и подтолкнула соседа. — Как прошла ночь, выспались? — затараторила я. — Вы знаете, у них тут замечательный кровати. Такие сны снятся.

— Не удивительно, — подмигнул мне сосед, — молодоженам должны сниться только сладкие сны.

Гротер догнал нас, пристроился рядом и придавил меня тяжелым взглядом. Я передернула плечиками, дождалась, когда мы отойдем подальше от нашей каюты и сама сменила мужчину. Теперь я обнимала аривейца за талию, прижимаясь головой к его плечу. Тому не оставалось ничего иного, как обнять меня в ответ. Впрочем, скрежет его зубов я отлично расслышала. Уф, пронесло… пока.

В ресторане сосед оказался лишним, но избавиться от него было невозможно. Сама позвала. Так что завтракали мы втроем. Мы с господином Рабиновичем болтали, Гротер отвечал редко, но его взгляд я чувствовала кожей. Должно быть, ощутив напряженную атмосферу, мой спаситель распрощался с нами, как только закончил завтрак. Аривеец проводил его прежним тяжелым взглядом и обернулся ко мне. Выражение его лица ничего хорошего не обещало. Я сидела, опустив глаза, нервно покручивая на руке свой браслет. После взглянула на напарника исподлобья, отметив, что он еще не допил свой чай. Ну, мы же земляне и любим всё земное.

— Ты доигралась, — сцедил сквозь зубы Гротер. — Так меня еще никто не унижал.

— Меня тоже, — ответила я, теперь глядя ему прямо в глаза. — Или ты считаешь, что быть безвольной куклой предел моих эротических фантазий? Хочешь заняться со мной любовью? Сделай так, чтобы я тебя хотела. Хочешь получить ответы на вопросы, попробуй поговорить, я ведь могу и начать отвечать. Хочешь издеваться? Готовься получить тем же и по тому же месту.

— Ответишь? — насмешливо переспросил аривеец.

— А ты попробуй, может и получится, — усмехнулась я. — Только без лишних телодвижений. Хочешь залезть ко мне под юбку, не стоит вуалировать свои желания под работу. Черт, Эрик, не нужно на меня давить! — не без раздражения воскликнула я. — Это только выводит из себя. Хочешь, чтобы от меня не было сюрпризов? Давай играть в открытую, насколько это возможно. Пора уже становиться напарниками, а не хозяином и его игрушкой. Ты достаточно собрал обо мне сведений, чтобы понять — сознательно нарываться не буду, но в некоторых ситуациях с ответными действиями не задержусь.

Гротер еще некоторое время буравил меня взглядом, затем неохотно кивнул, но в глазах его мелькнуло нечто, что подтолкнуло решению, довести свой план до конца. Я чуть сдвинула крышку с потайного отделения на браслете и протянула руку, позволяя браслету перевернуться…

— Гротер, — взгляд аривейца, проследивший за моей рукой, метнулся ко мне, и таблетка благополучно упала в чашку под мое покашливание, заглушившее тихий плеск, — мир?

— Перемирие, — ответила он мне моими же словами, сказанными еще на Аривее.

— Хорошо, — я пожала плечами. — От тебя в нашем союзе зависит столько же, сколько от меня. Твое здоровье.

Я подняла свою чашку и допила чай. Гротер чуть помедлил, но усмехнулся и повторил за мной, опустошая свою чашку с успокоительным, не имевшим ни вкуса, ни запаха, а, главное, растворявшемся моментально. Я улыбнулась ему и подставила щеку для любящего супружеского поцелуя.

— Теперь в каюту, — негромко велел аривеец.

— Как скажешь, милый, — послушно кивнула я, и мы покинули ресторанный зал.

К каюте подходил уже совсем другой Гротер. Умиротворенный, без вредоносных идей в голове, зато в отличном настроении. Замечательные пилюли!