Нулевой километр

Юлия Резник, 2022

– Зря это все, – шепнул Семен. – Что именно? – уточнила та, касаясь носом его ненормально горячей кожи. – Все. Ничего ведь у нас не получится. Так, только нервы друг другу попортим. – Почему ты так в этом уверен? – в глазах Дуни блеснули слёзы. – Потому что мы с тобой слишком разные. Сама подумай, где ты, а где я? Усвистишь поступать в свою столицу и… – Никуда я без тебя не поеду! – Ещё как поедешь. – в голос Семена тогда впервые закрались те самые интонации, которые годы спустя будут заставлять неукоснительно соблюдать команды подчинённых ему бойцов. – А ты? Ты за мной поедешь? – Может быть, Дунь, может быть…

Глава 1

Это был последний день лета, но здесь, на побережье, об этом ничего не напоминало. Время как будто застыло в вязком мареве, поднимающемся от асфальта. В гомоне туристов, кислом запахе пива и готовящегося шашлыка. Дуня впитывала в себя эти ароматы неспешно и по чуть-чуть. Боясь, как бы ей не сделалось совсем плохо. Она еще не отошла от своей поездки в такси, напрочь пропитавшемся крепким мужским духом, куревом и бензином.

Дуня сделала глубокий вдох. Даже воздух в этом городе был совсем не таким, к какому она привыкла. Более вязким и плотным, что ли? Здесь вообще все было не так.

Пока Дуня пыталась отдышаться, раздолбанная девятка, на которой она приехала, лихо развернулась и, взвизгнув шинами, скрылась за понастроенными кое-как, без всякого порядка и логики, сувенирными лавками. Ко всем витающим в воздухе ароматам добавился запах жженой резины. Дуня поняла, что если сейчас не найдется, за что ухватиться, то попросту упадет. Понял это и проходящий мимо парень.

— Эй! Ты чего? Плохо? — усмехнулся он, обхватываю Дуню за талию.

— Ага. Немного укачало. В такси, — пискнула та, сделала еще несколько вдохов и, наконец, нашла в себе силы открыть глаза. Чтобы тут же зажмуриться снова. Уже потом, дома, лежа в своей кровати и перебирая в памяти события минувшего дня, Дуня со смехом подумала о том, что если бы они были в мультике, в тот момент непременно должны были бы зазвучать фанфары или какая-нибудь красивая лирическая баллада, но, конечно, в реальности ничего подобного не произошло. Он только улыбнулся снова кривой улыбкой пирата, перехватил поудобней зажатые в руке шампуры с шашлыком и скомандовал:

— Пойдем. Тебе нужно выпить чего-то холодного.

И Дуня, не задумываясь, пошла за ним. В тесный проход между все теми же кое-как понастроенными уличными кафе и сувенирными лавками.

— А вот и моя забегаловка.

Парень махнул рукой в сторону неказистой барной стойки с пивным сифоном на ней. С трудом выдавив из себя улыбку — ей все еще было не по себе, Дуня осмотрелась. Заведение, куда ее привел парень, представляло собой обычное уличное кафе. Красные пластиковые столы и стулья располагались под навесом с рекламой Кока-Колы. А в глубине, уже в капитальной части строения, находился бар, который отделялся от кухни тонкой гипсокартонной стенкой. Пока парень отсутствовал, у бара успела собраться небольшая очередь — пузатый мужик в плавках, нервная женщина с двумя детьми и пожилая пара. А вот за столиками людей практически не было. То ли заведение не пользовалось особенной популярностью у туристов, то ли дело было во времени — уже не утро, но еще и не обед.

— Пойдем. Я тебе налью воды.

Завидев бармена, пузатый мужик что-то недовольно буркнул, а тому было как будто и все равно. Кивнув Дуне на свободный стул, он скрылся за шторкой, отделяющей бар от кухни, наверное, чтобы отдать шашлык на выдачу. А когда вернулся, первым делом поставил перед ней обещанный стакан воды. И только потом взял в работу первый заказ.

— Четыре пива и сухарики с хреном. Да смотри, не разбавленного. А то знаю я…

Никак не прокомментировав слова жиртреста, парень подмигнул Дуне и достал из-под стойки упаковку больших одноразовых стаканчиков. Щеки девушки обожгло. Зная эту свою особенность — чуть что краснеть, та поспешила спрятаться за стаканом. Сделала несколько жадных глотков. Вода была холодной и вкусной. Но почему-то менее жарко Дуне не стало. Облизав губы, она бросила на парня короткий взгляд из-под ресниц. Прижала пульсирующие запястья к все еще прохладному, запотевшему боку стакана. Но и это не помогло. Чем больше она за ним наблюдала, тем сильней колотилось ее сердечко. Разгоняя по телу что-то новое, совершенно ему неведомое. Дуня поерзала. Сжала с силой круглые молочно-белые коленки. Безуспешно пытаясь справиться со свалившимся на нее наваждением. Подумаешь… парень. Что она, их не видела? Видела! Может, даже самых красивых из ныне живущих. Итальянцев там, и испанцев. А этот ведь даже красавчиком не был. Высокий — это да, жилистый, с короткой стрижкой и холодным взглядом из-под насупленных бровей, одну из которых пунктиром пересекал шрам.

— Ну, рассказывай.

Дуня вздрогнула, застигнутая врасплох.

— Что рассказывать?

— Для начала, как тебя зовут.

— Дуня! — выпалила и чертыхнулась, потому как это «Дуня» звучало совсем несолидно, будто ей снова пять. — Евдокия, — поправила себя, взволнованно облизав губы.

— А я — Семен. Будем знакомы.

Семен взял с полки стакан, плеснул себе воды из графина и отсалютовал ей своим стаканом. Дуня зачарованно наблюдала за тем, как губы парня касаются края, как он запрокидывает голову и пьет, отчего его кадык прокатывается туда-сюда под плотной загорелой кожей.

— Может, хочешь выпить чего-нибудь из меню? Или поесть? Дядя Рубен готовит лучший шашлык на всем побережье.

Дуня побелела и качнула головой. Мысль о еде ее до сих пор не прельщала. Только теперь, она была готова поклясться, мутило ее от волнения. И того неопределенного томления, природу которого ей лишь предстояло постигнуть.

— Н-нет. Только не шашлык, — она снова поерзала, понимая, что, отказавшись от еды, она лишила себя дальнейшего повода здесь оставаться. — Но я могу выпить коктейль! — выпалила следом.

— Выбирай, — смуглые пальцы подтолкнули к ней что-то очень отдаленно напоминающее барную карту. Дуня растерянно на нее уставилась. Сказать, что она разбиралась в алкоголе — значит соврать. За границей, где она жила очень долго, никому бы и в голову не пришло предложить ей спиртное. Дуне было семнадцать, а выглядела она и того младше.

— Э-э-э… Давай остановимся на самом популярном, — выкрутилась она, когда, обслужив очередного клиента, Семен подошел к ней снова.

— Точно? — вздернул тот бровь со шрамом. И так на нее глянул, что у Дуни вмиг пересохло во рту.

— А что не так?

— Самый популярный коктейль называется Бабоукладчик.

Дуня свела брови. Иногда она ловила себя на том, что из-за своего долгого нахождения в чужой языковой среде у нее возникают некоторые проблемы с коммуникацией. Грубо говоря, некоторые фразы доходили до нее, как до жирафа. С опозданием. Видимо, Семен это тоже понял. Потому что его улыбка стала чуть шире. Дуне стали видны его крепкие зубы и даже небольшой скол на левом клыке.

— Э-э-э, Бабоукладчика мне не нужно. Давай остановимся на чем-нибудь более безопасном.

— Безалкогольный мохито?

— Угу.

Семен склонился над стойкой. Достал из специальной станции колотый лед, лайм, мяту и бутылку Спрайта. Все быстро смешал и протянул ей. Дуня благодарно кивнула.

— Так куда ты все-таки направлялась? Явно не на пляж. — Семен обвел Дуню многозначительным взглядом, непрозрачно намекая на её далеко не пляжный прикид. Строгую блузку на пуговичках, стильные брюки-бермуды.

— Это да. Вообще-то я должна была встретиться с директором школы. Но ту вызвали на какое-то совещание, я и решила дождаться ее здесь. Ну, не в смысле здесь, — Дуня взмахнула рукой, — а у моря.

— И по итогу моря даже не увидела? — вновь усмехнулся Семен.

— Угу. Здесь все застроено. Так странно. На западе застройка прибрежных зон ведется совершенно иначе. Более продуманно. А тут я даже не смогла отыскать выход к воде, — очень гордясь тем, что, наконец, сказала что-то действительно умное, Дуня распрямила плечи. Но Семен, похоже, ее умными речами не впечатлялся и отреагировал совсем не так, как она надеялась. Откинув лохматую голову, он весело захохотал:

— Только никому из местных аборигенов это не рассказывай. А то тебя депортируют. Кстати, куда?

— К-куда? — непонимающе переспросила Дуня.

— Ну, ты откуда такая приехала?

«Какая — такая?» — хотелось спросить, но вместо этого Дуня пожала плечами:

— Из Лондона. Но я гражданка этой страны. И депортировать меня не смогут.

Семен задумчиво кивнул. И уставился на неё так… странно. Дуня почувствовала, как в ответ на этот взгляд в ней натягивается тонкая невидимая струнка. Все сильней. И сильней. Она допила свой коктейль, отставила стакан, понимая, что пора уходить, но внутренне к этому не готовая.

— Пойдем!

— К-куда?

— Покажу тебе море.

— А как же твоя работа? — проявила благоразумие Дуня, стараясь не показать, какой счастливой ее сделало это приглашение.

— У меня перерыв, — бросил Семен, выходя из-за стойки. — Эй, Мариам! Услада глаз моих, подмени меня на несколько минут за баром.

— Сёма, паразыт, я все слышу! — раздался мужской голос с сильным армянским акцентом. А следом за этим из-за шторки выплыла красивая девушка необъятных форм.

— И не надоело тебе отца дразнить?! — широко улыбнулась она.

— Даже не думал! Вот окончишь школу — так сразу на тебе и женюсь.

— Смотри, чтобы я ранше тебе женилку не оторвал! — пригрозил тот самый мужской голос с акцентом.

Семен и Мариам проказливо переглянулись.

— Это моя одноклассница, — пояснил Семен, когда они с Дуней отошли от бара. — И младшая дочь Рубена. — Ткнул пальцем в кричащую вывеску «У Рубена». Оказывается, именно так называлось кафе. Залипнув на этой самой вывеске, Дуня не сразу заметила кое-что другое. Собственно, то, ради чего Семен ее сюда и привел. Бескрайнее синее море, уходящее за горизонт. Так вышло, что из-за причудливого гористого рельефа береговой линии боковая терраса кафе, которая из центрального зала толком даже не была видна, будто нависала над другими забегаловками, сувенирными лавками и детскими аттракционами. И с нее открывался тот самый изумительный вид. Дуня подошла к заборчику, сделанному из ярко-красного уродливого профлиста, обхватила край пальцами и подставила горящие щеки легкому бризу.

Всем своим хрупким телом, каждой косточкой, каждой жилой Дуня чувствовала, что он стоит за спиной. Так остро. Почти невыносимо.

— Значит, ты тоже учишься в школе? — просипела она, понимая, что молчание уж слишком затянулось.

— Скорее мучаюсь. Но, слава богу, остался последний год.

— А в какой школе? Случайно не в двадцать четвертой? — выпалила Дуня, по-детски скрестив пальцы за спиной.

— Ага. В ней. Значит, ты тоже?

— Да! — такое короткое слово, а ее голос сорвался, выдавая волнение.

— Что, и в какой класс попадешь, знаешь?

— Нет. Еще нет. Я только документы привезла. Ой! Моя сумочка… — опомнилась Дуня. — Я забыла ее на баре.

— Это ты зря. Пойдем.

Он взял ее за руку и повел вверх по ступеням, под аркой, увитой диким виноградом, которая казалась дышащим живым существом из-за гудящих где-то там, среди сочной зеленой листвы, пчел.

— Мариам, ты не видела Дуниной сумочки?

— Нет, — покачала головой Мариам. — А на стуле нет?

— Нет.

— Может, завалилась за барную стойку?

Со все нарастающим волнением Дуня следила за тем, как Семен наклонился, пошарил рукой в образовавшейся нише…

— Твою ж в бога душу мать! И пяти минут не прошло. Вот уроды, — выругался он неожиданно зло и даже пнул табурет. Тот издал странный звук, будто тоже был живым, и ему сделалось больно. — Что в сумке-то было? — резанул взглядом.

— Все. — Дуня спрятала лицо в ладонях. — Все мои документы, выписки об успеваемости. Переведенные и нотариально заверенные. Паспорт… Оба.

— Оба?

— Ну, да. Внутренний и загран. А в нем… Черт! В нем же все визы. Ой, мамочки. Отец меня точно прибьет.

— Что здэс слючилось?

— У рыжей сперли сумку, вот что! — рявкнул Семен на ни в чем не виноватого в общем-то Рубена. То, что к ним вышел сам хозяин кафе, Дуня поняла сразу. Несмотря на все то отчаяние, что захватывало ее все сильней. И это «рыжая»… И ощутила ярость в голосе Семена, совершенно несоизмеримую с тем, что произошло, и абсолютно ей непонятную.

— Ты ничего падазрителного не видэла? — обратился Рубен к дочери.

— Нет. Здесь как раз народу набежало. Вот кто-то и спер под шумок. Эй, Дуня, кажется? Да ты не расстраивайся так. Сядь, вот, выпей водички…

— И марожэное! Хочешь? За счет заведения, — забеспокоился Рубен.

— Нет, думаю, мне не стоит терять время. Нужно идти в полицию.

— В полицию? — усмехнулся Семен. — Черт, детка, ты не в Лондоне. Здесь твое барахло никто не станет искать. Город курортный — нераскрытых висяков тьма.

Дуня не знала, что такое «висяк», но общий смысл сказанного вроде бы поняла. И оттого совсем растерялась:

— Что же мне делать?

— Что-что. Мороженое ешь, раз дают. И родителям звони.

— Л-ладно… Только мой телефон тоже был в сумочке.

— Звякни с моего, — нахмурился Семен и протянул ей древнюю Нокию с трещиной через весь экран. — Если отец убьет, звони лучше матери.

— У меня матери нет. Да и папа не злой. Это я так ляпнула…

Семен коротко кивнул. И вдруг его взгляд резко метнулся в сторону. Не сумев скрыть любопытства, Дуня проследила за ним. Вниманием парня целиком и полностью завладела длинноногая фигуристая блондинка.

— А вот и наша принцесса, — вздохнула Мариам и неосознанным жестом прикрыла выступающие через одежду складки жира на животе.