До последней строки

Юлия Обрывина (2025)

Вивьен: Каждая "примерная девочка" мечтает сделать две вещи: доказать, что она имеет право на ошибку, и совершить самую серьезную из них. Знакомьтесь, Эван Миллер — та самая ошибка, и, как и положено "плохим мальчикам", он умеет разбивать сердца. А это — другой Эван — герой моего романа. Я написала его после расставания, чтобы начать жизнь заново, но изменила судьбу его прототипа. Теперь реальный Эван повторяет поступки главного героя и пытается вернуть меня. Но что же будет, когда мы дойдем до последней строки?

Глава 4

Э́ван

“Как же я мог так вляпаться? Черт! Пусть этот урод Уолдер засунет свои акции себе в задницу! Я не подпишусь на это!” — ору я и бью по рулю, потому что какой-то придурок на джипе лезет вперед.

То, что этот щенок стал партнером компании, которую я и Луис создали с нуля, нихрена не значит! Однажды я верну свое!

Да, я говорю о том самом Максе Уолдере — говнюке, из-за которого я устроил этот цирк после награждения. И все из-за ошибки Луиса! Только разгребаю это я, а не новый приятель“партнера”!

Много лет назад я и мать переехали из Испании на остров Коста-де-Пальма на юге от США и надеялись начать жить с чистого листа, но не вышло.

Очень скоро безденежье и безнадега завели мать на кривую дорожку и выбросили меня на улицу. Она и воспитала меня!

“Бей первым” и “не отступай” — вот два моих принципа, а третий — “не привязывайся”, я вбил себе в мозг чуть позже.

Я был очень смышленым подростком и быстро вошел в доверие к одному мафиози — Хосе. Выполнял мелкие поручения, приносил “посылки” и все в этом роде. Так жили все, ведь это был единственный способ выжить, и я зацепился за него, как и мать. Она была не против моих темных делишек, даже поощряла их, пока не умерла от болезни.

Я даже школу толком не закончил, зато оброс полезными связями. Так и познакомился с моим бывшим другом Луисом.

Он попал к Хосе так же, как и я, и однажды мы пообещали себе: когда вырастем — займемся легальным бизнесом и забудем все, что здесь было! Бросим и сбежим на материк, где нас никто не найдет.

Так и вышло, только с последним срослось не сразу.

Чтобы исполнить мечту, мы нашли парня, который занимался организацией вечеринок по всему юго-восточному побережью и напросились к нему в помощники. Он был готов взять нас и даже платить огромные бабки, но только за сотрудничество с Хосе. Мы таких денег сроду не видели и конкретно увязли снова. А очнулись, когда стояли одной ногой за решеткой. Нам обоим было по 25.

На то, чтобы оборвать все связи у нас ушло 5 лет.

Зато к 30 годам мы снова были в шоколаде. Новая жизнь, новые паспорта, новая чистая кампания по организации самых чумовых вечеринок по всем Штатам. Мы назвали ее просто — “EL” по первым буквам наших имен.

Лучшие диджеи, танцовщицы, знаменитости наперебой просились к нам, а деньги летели прямо с неба. У нас было все, пока не появился Уолдер.

Он был постоянным посетителем на наших “мероприятиях”. Его примерные родители даже не догадывались, что их сын творил там! Но все было в рамках закона, пока он не решил сделать заказ у Луиса на кругленькую сумму, и тот согласился. А потом эту дрянь нашли на вечеринке.

Я узнал об этом, когда нам предъявили новое обвинение и пригрозили 100 годами тюрьмы. Тогда же появился Макс и сказал, что поможет нам решить проблемы взамен на 60 процентов акций, но умолчал, что он и притащил тот самый товар.

100 лет тюрьмы или акции?

Конечно, мы выбрали второе, но с тех пор я не могу ничего предпринять без ведома этого говнюка!

Тогда-то я и решил, что с меня хватит! Мои личные знакомства помогли бы мне начать все заново в одиночку, чтобы больше не зависеть от чьей-то глупости. Но мой новый старт сорвал Уолдер, когда я пришел набить ему рожу и уйти.

Я до сих пор помню этот разговор.

Он стоял у стенки, а я держал его за горло, но тот не боялся, а решил предложить мне выгодную сделку.

— Ты можешь вернуть свою долю и долю Луиса, — сказал он, ерзая, как червяк.

— Как? — ору я и бью кулаком рядом с его головой.

— Отец решил женить меня на некоей писательнице, Вивьен Нокс, а мать напросилась на ужин. Они собираются устроить смотрины.

— И что?

— Отец настроен серьезно, ведь у Ноксов большие связи, но они потребовали за этот брак награду “писатель года” для своей дочери, чтобы сделать ее известной на весь мир, — хрипел он. — Ты не представляешь, как это унизительно! Целый год отец обивал пороги комиссии и искал подход к жюри, чтобы добыть это звание, и скоро Вивьен получит его. Мне же нужно, чтобы ты выставил ее в неприглядном свете до ужина, который состоится после награждения. Отец должен понять, что все его усилия напрасны.

— Конкретнее, что я должен сделать?

— Ты соблазнишь ее, а мои карманные папарацци заснимут вас, и на этом все. Отец увидит доказательства, что Вивьен не такая хорошая девочка, и связи с их семьей мгновенно станут позором для нас. На время с меня снимут поводок, а дальше — дело техники.

— Никак не пойму, как такое дерьмо все еще живет на свете, Макс?

— Согласен? — переспрашивает он.

— Почему я?

— Твоя репутация сейчас валяется где-то между плинтусом и подошвой моих ботинок, — самодовольно заявляет Уолдер, понимая, что он держит меня за горло так же, как и я его. — И так вышло, что только ей под силу окончательно разрушить союз с Ноксами. Взамен я отдам твои акции. Заметь, не продам, а отдам…И в знак моей серьезности я уже договорился с адвокатом. Права передачи уже оформлены и лежат в надежном месте. Копия на столе.

Я решил удостовериться, что эта мразь не лжет, поэтому потянулся за бумагой и понял, что все это правда.

Он собирался избавиться от балласта в виде “ЕL”, потому что нихрена не смыслил в том, чем руководил. А я повелся. Правда, против меня играл еще один аргумент.

Уолдер пообещал превратить мою жизнь в ад, если я сбегу, и у него были все возможности сделать это.

— Идет, — без сомнений ответил я, потому что посчитал эту аферу простым способом выпутаться.

— Тогда начнем с церемонии.

Можете считать меня подонком, но я пошел на это ради дела своей жизни.

Женщины для меня ничего не значат. Никто не задерживался в моей кровати и жизни больше двух дней. Не люблю обязательства.

За всю жизнь была только одна девушка, в которую я втрескался без памяти. Ее звали Мария. Но это было на острове еще до моего успеха, и тогда я был сопляком.

Да, именно из-за договора я творил все это: подошел к Вивьен перед выходом, поймал у сцены, а потом нарочно попался на глаза ее подруге!

Все это была игра, блеф, но я чуть не вляпался сам, потому что эта писательница оказалась почти копией Марии!

Надо же было случиться такому дерьму!

Только поэтому девчонка спокойно уехала домой, а не встретила утро в моей постели! И это главная причина, которая заставляет меня остановиться!

Пошло оно! Мне не нужны проблемы и привязанности!

Захожу в офис к Уолдеру и кидаю мобильник на его идеально чистый стеклянный стол.

— Звони, кому хочешь, можешь даже с моего! Я не подпишусь на это.

— Тогда послушай, что будет, — спокойно говорит он, развалившись в кожаном кресле. — Что, если с Вивьен что-то случится? Последний мужчина, с кем ее видели — ты. Это даже подтвердит ее подруга и Джейд, которой ты очень понравился. За новые контракты и жареные факты такие акулы шоу-бизнеса сожрут тебя, а мой отец не допустит и пятна на своей репутации. Ты в любом случае проиграешь, Миллер.

— Значит, подставишь меня?

— Послушай, дело проще некуда. Научи девочку отрываться и всего-то. Она довольно привлекательна, а ты не отличался разборчивостью до сих пор.

— Мне плевать, что ты думаешь обо мне!

— Это взаимно, Эван. Но ты психуешь зря. Насколько я понял, Вивьен почти твоя, она точно увлечена. Я видел это вчера. Так что дерзай. Кстати ее подруга проболталась, что они направляются на фестиваль воздухоплавания в Хо́линбейле. Тебе стоит поторопиться, ведь девушки уже в пути.

Я понимаю, что отпираться бессмысленно, ведь в это влез я сам, потому хватаю телефон и предупреждаю:

— Однажды я найду, за какие нити потянуть, мразь, и ты будешь молить, чтобы твоя кристально белая репутация осталась при тебе. Вот увидишь.

— Жду с нетерпением, Эван.