Возможно, куриные. Возможно, яйца. Пересказки

Юлия Невинка, 2021

Эти сказки нам рассказывали в детстве. Потом мы читали их сами. Вот и прекрасно, можно встретиться с давно знакомыми героями. Что произошло на съемках проекта Теремок-2? Какие отношения связывали Колобка и Лису? Чем заполнял свой бесконечный досуг Кощей Бессмертный, получая за это звонкую монету? Сколько можно спать? Стоит ли разговаривать с лягушкой? И наконец, что может вылупиться из яйца, то есть, из яиц? В сказочном путешествии вас сопровождает Колобок. Покатили!

Гро́ши

Петро в болоте увяз. Видно, погибать придется. Болото крепко держит. Трава под руками рвется, кочки вниз уходят, черная жижа грудь обхватила. И выручить некому.

Искал Петро в купальскую ночь цветок папоротника. То ли верил, то ли не верил, а в лес пришел. Ждал, что чудища придут, пугать будут, испытывать. А вышло вон что. В глухой чащобе увидел цветок, горел он красным цветом. Только Петро руку протянул, как цветок отпрянул, словно живой. Погнался за ним Петро по травке, потом по бурелому, по кочкам, да и провалился. Дергался, рвался, людей звал, хоть кого. Только ветки шумят. И к горлу трясина подступает.

— Что, добрый молодец, у меня в болоте забыл? Зачем незваный явился? — услышал он голос.

Повернул голову, сморгнул: глядит на него Болотница. Нос торчит, лохмы свисают, глаза блестят и гнилые зубы щерятся.

— Ты, что ли, меня сюда заманила?

— А хоть бы и я. Соскучилась по людскому разговору, по слову ласковому.

— Отпусти меня, вытащи отсюда! — взмолился Петро.

Болотница улыбнулась, поближе подошла. Ишь, трясина под ней и не колышется.

— Полюби меня, добрый молодец, тогда отпущу. Еще и награжу. А?

Петро аж задохнулся, в рот ему жижа залилась. Откашлялся, сплюнул и сказал только в ответ:

— Полюблю.

Она пальцем поманила, чавкнуло болото, вытолкнуло парня, а Болотница взяла за руку, и полетели они на сухую лужайку.

— Ты люби сильней, люби, не пожалеешь, — сказала старуха и губами прижалась.

Петро глаза закрыл.

Очнулся утром. Руки, ноги на месте, только в грязи весь, одежа порвана, кости ломят, будто всю ночь мешки таскал. Лопух рядом лежит, большой. Поднял его — там деньги, горсть медяков и три серебряных. Ухватил, стал пересчитывал и шепот услыхал:

— Понравился ты мне, молодец. Как луна полная будет, приходи сюда опять. Не пожалеешь.

Взвыл он, заплакал, жижу болотную изблевал. Да что делать теперь? Взял деньги и пошел восвояси, а ноги подгибаются, дрожат, как у хмельного.

Петро батрачил, ни угла ни кола своего не имел. На медяки приоделся, а серебро в одежу зашил. Сходил в церковь, поставил свечку и решил забыть эту ночь, как и не было.

Да не вышло у него. Как луна на рост пошла, так и стал думать, томиться. Гроши-то, гроши, они не лишние. Что целое лето горбатиться, когда одну ночку с бабой перебыть можно? Она ж баба, Болотница-то. Да и не узнает никто.

Думал, думал, в полнолуние ноги сами к болоту понесли. А вторая ночь не такой оказалось. Чего только с ним Болотница не вытворяла! Утром упал без сил, только и смог, что лопух поднять. А под ним уж две кучки, медь и серебро поровну. Скорчился Петро, лежал, дышал. Болотница опять нашептывает, про любовь и луну полную.

Взял деньги, хотел отдать в церковь, да и покончить с этим делом. Нет, жалко стало. Серебра, серебра-то сколько! Пошли у него дела в гору. Сходил на болото и в третий раз, уж золотом Болотница одарила.

У него теперь и дом свой, и коровка, и лошадки. Жениться пора. Зима настала, тихо на болоте, только ветер свищет. Спит нечисть.

Петро свадьбу сыграл, Оксану взял за себя. Ох, красивая, румяная, глаза черные, руки полные, губы жаркие. Позабыл он про Болотницу. Только весной, когда все растаяло, услыхал знакомый шепот. И закручинился. Вроде, уже все есть, живи, да радуйся. Ан нет, еще хочется. Еще!

В полную луну снова пошел. Оголодала нечисть за зиму без мужской ласки. Заездила мужика, но и одарила хорошо. Пришел домой ни жив ни мертв. Оксане сказал, что в лесу заблудился, водил, видно, Леший. Золотишко припрятал, а на ярмарке лошадок прикупил, корову еще, поросят, Оксане обновок, себе одежу получше. Жена пытала, откуда деньги, да он отговорился, что, мол, в карты выиграл. Оксана слезами заливалась, просила не играть, он отмахнулся только.

Довольно всего стало, и кусок лишний, и мошна набита, а луна опять в окошко глядит. Выбрался он из дома, как тать, пошел в лес, и кажется, что трещат сучья, следят чьи-то глаза, крадется кто-то следом. Крутил головой, оглядывался — нет никого.

Только вышла к нему Болотница, за руку взяла, как раздался крик:

— Сгинь, нечистая! Прочь от мужа моего! — то Оксана подскочила, в руках коряга, глаза искры мечут.

Давай Болотницу охаживать по голове и по бокам. Взвыла Болотница и провалилась, только пузыри пошли.

Оксана к мужу бросилась, обнимала, целовала, плакала. А он стоял, смотрел на трясину и шептал:

— Гроши-то… Пропали гроши. Не будет грошей теперь. Эх!