Невинный трофей бандита

Юлия Михайловна Герман, 2023

– Ты пришла сюда спасти папочку!?– Да, – тихо выдохнула и замерла от страха.– Пришло время произвести первый взнос по оплате сделки.– Что? – непонимающе посмотрела на него.– Вставай на колени!Жизнь отца в опасности. Он перешел дорогу опасному бандиту, который держит весь город в страхе. Не задумываясь о последствиях, я обменяла свою жизнь на жизнь папы, и теперь я в полной власти Монстра. Он может получить мое тело, но душу – никогда.

Глава 19

— Повтори? — говорит спокойно, но потемневший взгляд не сочетается с этим невозмутимым тоном.

Я задержала дыхание, боясь сделать вздох, глядя на Панкратова.

— Я не соглашалась на сексуальные извращения, — пролепетала, понимая, что играю с огнем.

Перед глазами стояли все те жуткие пункты, от которых тело вначале кинуло в жар, а затем обдало ледяным холодом.

“Использование инвентаря” не самое мерзкое из того, что я увидела.

Исполнитель обязуется следить за своим здоровьем и пройти обследование у специалистов, выбранных заказчиком.

Исполнитель обязуется следить за контрацепцией. Неисполнение этого пункта обязывает исполнителя беспромедлительно устранить возможные последствия.

Исполнитель обязуется беспрекословно выполнять приказы заказчика.

Исполнитель обязуется в присутствии заказчика одеваться в предоставленную заказчиком униформу.

Исполнитель не имеет права задавать заказчику вопросы о его личной жизни.

Исполнитель обязуется принимать участие в любых действиях и в любом составе, указанных заказчиком.

Исполнитель обязуется выполнять приказы заказчика в любом указанном заказчиком месте и любым указанным им способом.

Исполнитель обязуется следовать установленным заказчиком правилам.

И еще целый лист того, что я обязана буду делать. Обязанности Адама же оказались куда более скромными: обеспечить освобождение моих близких, обеспечить меня комфортными условиями проживания, пищей, “униформой”, одеждой, медицинским сопровождением и другим необходимым.

— Не соглашалась? — вопросительно приподнял бровь Адам. — Олег, — крикнул он водителю, и между передними и задним сиденьями поползла вверх черная перегородка, изолируя нас от водителя и охранника.

— Зачем это? — испугано кинула взгляд на выросшее стекло.

Присутствие других людей, пусть и прихвостней Панкратова, дарило ложное ощущение безопасности. А эта необходимость уединения пугала до чертиков. Что он собрался со мной сделать такого, что потребовалось отгородиться от своих людей?

Панкратов проигнорировал мой вопрос. В следующее мгновение, когда мы оказались полностью отделены от двух других мужчин, он резко повернулся ко мне, схватив за горло и вдавливая спиной в дверь так, что ручка впилась мне в поясницу.

— Ты что думаешь? Будешь ломаться передо мной, капризничать, как долбаная принцесса, делать из меня лоха, а я стану молча хавать это говно? — шипел мне в лицо, испепеляя безумным взглядом. — Ты, сука, сама пришла ко мне за помощью, готовая на любые условия. Сама потребовала договор, хотя могла просто взять у меня в рот и подставить щель, и не было бы этого всратого договора. А теперь, блядь, будешь выёбываться?

Вжал пальцы мне в шею, так, что нечем стало дышать. Позвоночник покрылся ледяной испариной и в животе разверзлась пропасть. Я видела перед собой перекошенное злобой лицо мужчины, понимая, это конец. Сейчас он убьет меня. Здесь и сейчас закончится моя никчемная жизнь, а папа с Зайкой так и останутся гнить в плену.

Второй рукой собрал мне волосы на затылке и потянул их назад так, чтобы я не смела отводить взгляд в сторону. Боль пронзила скальп, но страх так крепко сковал меня, что я боялась даже дышать.

— Уже не хочешь спасать папочку? Передумала? За свою шкуру страшно стало? — выплевывал мне в лицо, а мне тошно стало от его грубых слов и отвратительной правды. Я действительно испугалась за себя.

— Так что? Струсила?

Во рту пересохло, а застрявшие в горле рыдания не позволяли произнести и звука.

— Отвечай! — сильнее потянул за волосы.

— Нет, — хрипло выдавила из себя.

Он надавил мне на голову, наклоняя вниз так, что я нависла над договором, валяющимся в ногах.

— Подписывай, блядь. Или уебывай отсюда, забыв о какой-либо помощи, — продолжал удерживать за волосы, швырнув в меня ручкой так, что она больно отрикошетила от колен.

— Подписывай, — шипел мерзавец.

На бумагу с моих щек упало несколько капель. Судорожно хватаясь за металлическую ручку, поднесла ее к бумаге, но она тут же выпала из дрожащих пальцев.

— Отпустите, — жалобно скулила. — Я все подпишу.

— Так подписывай. Не хочешь понимать по-хорошему, будет так, как для тебя более доходчиво.

Наконец-то совладав с письменным прибором, перелистнула бумагу и поставила кривую подпись.

— Так-то лучше, — спокойно сказал Панкратов, отпуская меня.

Сделала шумный вдох, проталкивая чертов ком обратно в глотку и останавливая ненужные слезы. Отвернулась к окну, раскатывая во рту горечь от собственного поступка. Теперь я в полной власти этого чудовища, и он вправе начать пользоваться мной с момента подписания договора. И согласно документу, он может взять меня здесь и сейчас, не поднимая перегородки. Глаза щипало. Хотелось удавиться только от одной мысли о подобном развитии событий. Одно успокаивало, согласно договору, он будет обязан вытащить папу и Настю на свободу.

Услышав шорох, украдкой посмотрела на мужчину, заметив, как он поставил размашистый автограф рядом с моей неказистой подписью. Вот и все. Теперь он тоже не сможет пойти на попятную. С этого момента я его рабыня, а он мой господин. Усмехнулась сложившейся ситуации. Разве о таком я мечтала для себя? Такой видела свою жизнь?

— Тебе полагается последняя встреча с отцом, — сухо произнес Адам, постучав в перегородку.

Стекло опустилось, и Панкратов передал папку своему охраннику.

— Что значит последняя? — сердце замерло, и кровь отхлынула от лица. — Вы же не?..

Не смогла произнести жуткую догадку, промелькнувшую у меня в голове.

— Не что? — окинул меня презрительным взглядом. — Не убью его? Договаривай. Чего заткнулась?

Но я не могла даже озвучить подобный ужас.

— Все в порядке будет с твоим папочкой, — хмыкнул он, и в его глазах я увидела столько отвращения, что вмиг ощутила себя грязной. — Скажешь, что возвращаешься на учебу. Когда приедешь в следующий раз, не знаешь.

— Он будет ждать меня на новый год, — ощутила тоску по прежней жизни, понимая, что теперь в ней не останется ничего из того, что я любила.

— До нового года ты мне успеешь надоесть. Но лучше пусть не ждет, — равнодушно добавил, смотря в окно.

Остаток пути мы ехали в полной тишине. Я проживала личный конец света, а он.. На него мне было плевать.

— Приехали. Твой выход, Голубка, — вырвал из размышлений голос моего хозяина.