Ты – мой грех

Юлия Гауф, 2023

– Ну здравствуй, Люба, – опустился за стол, и сузил глаза, глядя в её – миндалевидные, кошачьи.– Ты?– Я, – кивнул, чувствуя, как разгорается злость.Значит, все же, шлюха. А я её на руках хотел носить, идиот.Но убийца? Наркоманка? Ей девятнадцать всего.– Давай, рассказывай. Желательно правду, не будем тратить время. Или будешь как все орать, что это не ты убила Уварова, и что все произошло случайно?Люба нахмурилась, потерла виски пальцами, и в упор посмотрела на меня.– Я не буду говорить, что это не я, Руслан. Вот тебе правда. Я его ударила, он упал, и больше не очнулся. Я убийца. А теперь можешь меня посадить, мне уже плевать.

Глава 10

Тяжела и незавидна жизнь матери-одиночки. Я хотела отправиться к Руслану немедленно, запал ярости требовал немедленного выхода, но у меня Диана. Не я её рожала, конечно, но с первых же дней именно я с ней возилась, и чувствую себя не сестрой, а матерью.

А Дианка спит. Бросить её одну не могу, будить и тащить на разборки — тупость. Но злость-то кипит, а характер свой я сдерживать не привыкла. Отошла от спящей сестры, вернулась на кухню, взяла граненный стакан отчима, из которого он хлещет водку, и шандарахнула его об пол. От души. На счастье.

— Мстительный ублюдок! — ругнулась, вспомнила все маты, которые слышала, и выдала их сквозь зубы.

Нет, ну какой же он мудак! Захотел меня трахнуть потому что я его опустила с «полшестого». Я не дала, и решил отомстить. И, черт, работу-то я найду, неквалифицированные сотрудники много где требуются, но я ненавижу собеседования. Вот от всей души. Для меня это унизительно — ходить, клянчить работу, за которую в итоге копейки платят, зато имеют на этой самой работе во все места.

Ну знает ведь, что у меня Диана, и никто нас не содержит. Знает! И все равно устроил все так, чтобы меня уволили.

Разбитый стакан и грязные маты лишь отчасти помогли мне успокоиться. Взяла телефон, и к своему позору поняла — номер Соколовского я помню наизусть. Свой не знаю, да и ничей больше, а вот его номер продиктую, даже если меня среди ночи разбудят. Может, конечно, он и поменял номер, но почему-то я уверена — нет.

«Подленькая месть. Но ты ведь не думаешь, что работа есть только в этом клубе? А вообще, я разочарована. Так мелочно, просто фу» — написала я.

Отправлено, доставлено, и… прочитано. Точно, номер он не поменял.

«Привет, злюка. Это не месть, не тупи. Нечего тебе в клубе делать, я же вчера говорил что ты там больше не работаешь, вот и сдержал свое слово. И насчет разочарования — а ты была очарована мной, чтобы разочаровываться?»

«Так мне тебя поблагодарить за то, что меня уволили?» — тут же отправила я ответ.

«От тебя я вряд ли в ближайшее время дождусь благодарностей»

«Не в ближайшее, а никогда. Знаешь значение этого слова? Не в этой жизни, и даже не после дождичка в четверг. Хотя, возможно когда рак на горе свистнет, ты дождешься от меня благодарности»

«Это произойдет раньше. И от тебя я предпочту не «спасибо», Люба, а кое-чего более приятного. Представь, что я возвращаюсь домой, и ты ждешь меня. Стол накрыт, ты сидишь за ним в черном полупрозрачном белье, и я выбираю, чем именно ужинать. Ответ: я предпочту сначала тебя, а затем все остальное. Представила? Вот такая благодарность меня устроит»

— Размечтался, — усмехнулась я.

«Сейчас моя ладонь сжата в кулак. Я медленно и эротично приподнимаю средний палец. Представил? Вот тебе и ответ»

«Представил. Как буду целовать твои пальцы, и ты будешь просить большего. А ты будешь, Люба! Иначе бы ты не флиртовала сейчас со мной»

На какой фабрике делают таких самоуверенных мужиков?

«Соколовский, я не флиртую, а посылаю тебя на хер. Больше не смей вмешиваться в мою жизнь. Видеть тебя не хочу, и общаться тоже. Это последнее сообщение» — я сердито набила ответ, даже не проверив на ошибки.

Флиртую. Вот еще! Или… да нет же, это не флирт. Наверное.

— Как же ты меня бесишь! — рыкнула, потянулась за очередным бокалом, но не разбила, хотя хотелось, а просто налила воду, и выпила залпом.

Всё. Не буду ему писать больше. И даже заблокирую от греха подальше. Телефон вибрирует от сообщений, я держусь, не читаю. Раз, два, три, четыре. Четыре сообщения. Скорее всего от Руслана. Пусть идет в задницу, флиртую я с ним, ха!

Меня буквально ломает, как наркоманку — так хочется взглянуть, что он мне написал. Но у Руса сразу высветится, что сообщения прочитаны, и такого удовольствия я ему не доставлю. Чтобы отвлечься, начала думать над тем, что делать дальше. И пришла к выводу — нужно схезжать.

Я не самая слабая девушка, вполне спортивная, не хилая, но Соколовский прав — я могу одолеть мужика, состояние которого близко к отключке от выпивки, но долго так продолжаться не может. Рано или поздно какой-нибудь козел меня изнасилует. Или Диану, что еще хуже. Так что сегодня заберу расчет, и сниму для нас с Ди студию или комнату, денег хватит.

Но мне нужна будет работа, а кто будет с Дианой сидеть?

— Буду решать проблемы по мере их поступления, — спокойно сказала я самой себе. — Валить отсюда нужно в любом случае. Ради сестры и себя.

— А с кем ты разговариваешь? — на кухню вошла Диана.

— С самой собой. Выспалась? Идем в душ и чистить зубки, — повела сестренку на выход, и мы вошли в душевую.

Диана поморщилась при виде жуткого душа. Ну да, это не ванная Руслана. Наш душ, скорее, на морг похож.

— Диан, я завтра начну нам квартиру искать. Тебе и мне, — сказала, вытирая её.

— И маме?

— Нет, мелкая. Мама останется здесь.

— А почему?

— Почему? — повторила её вопрос.

Потому что. Этого урода она не бросит, пить — тоже, но вряд ли Диана это поймет. Я и сама это осознала всего пару лет назад.

— Я буду привозить тебя к маме. Часто. Если захочешь — каждый день, когда она будет трезвой, — выдала, понимая, что этого не будет. Вранье это, наглая ложь. Раз в неделю будут видеться, скорее всего, и то не факт. — Зато у нас будет ванная как у Руслана. И тишина. Никаких пьяниц, никаких драк. Только ты и я.

И Леша, если удастся его вытащить.

— Круто, — улыбнулась Диана.

Ущипнула ее за носик. Это сейчас она радуется, но по матери будет скучать — сто процентов. И слезы будут, и просьбы немедленно поехать к маме, истерики. Но это пройдет.

Усадила сестренку у окна, просушила ее волосы полотенцем, и услышала, как открылась входная дверь. Счастье было недолгим.

— Девчонки, вы дома, мои хорошие? Спите? Просыпайтесь, принцессы!

Голос мамы. Выпившая. И шорох пакетов. Шаги.

— Сиди. В окно не высовывайся, опасно, — наказала Диане, и пошла в коридор.

— Любочка, — улыбнулась мама, уперевшись рукой в стену, — а я с подарками. Решила побаловать моих девочек. Ну какая же ты у меня красавица! Зови Дианку… Диана! — выкрикнула мама.

У ее ног пакеты из магазинов. Пьяная, еле на ногах стоит, но отчима нет, и на том спасибо.

— Мамочка, — Диана выбежала из комнаты, шлепая босыми ногами. Хорошо что я пол помыла.

— Я с подарками, — мама присела перед Дианой, и поцеловала ее в щечку. — Вам обеим. Поможешь разобрать пакеты?

— Конечно! А что за подарки? — радостно взвизгнула сестра.

— Да. Что за подарки, и на какие деньги? — спросила я.

— Это взрослые дела, дочь. Я что, не могу вас побаловать?

Мама взяла пакеты и, пошатываясь, вошла в комнату. А Диана за ней хвостиком. Ну и я заодно. Сейчас мама без работы, иногда она полы моет в подъездах, клеит объявления, в ларьке работала вот, но уволили. Всегда увольняют из-за запоев. А магазины эти я знаю, откуда пакеты — масс маркет, конечно, но откуда?

— Платьюшко тебе. И туфельки, примерь. Курточка еще, смотри какая, и сумка. Как у взрослой. А в ней смотри что? Диадема, — мама доставала покупки под восторженным взглядом Дианы.

Все новое, с этикетками. Я бы подумала, что мама все это украла, но она не воровка — максимум бумагу туалетную тащила с работы домой, да мимо кассы торговала. И пакеты ведь из магазинов, значит точно купила.

— Мама, где ты взяла деньги?

— Люб, не порти настроение. Где взяла? Заработала. Лучше смотри, что я тебе взяла. Ну прелесть же, — мама достала белый сарафан с вышитыми на подоле бледно-розовыми цветами. — Тебе он идеально подойдет. И размер твой — у меня глаз наметан, все же я швея. К нему поясок, его не застегивать нужно, а завязывать. И юбочку тебе купила. Топики, как молодежь носит, а не эти твои кожаные, как у девки.

Мама доставала покупки, вертела их, и опускала на кровать. Все и правда красивое. Нежное, то что нужно для маленькой девочки и юной девушки. Сама я одеваюсь броско, как привыкла во время работы официанткой в баре и барменом в клубе. Чем короче юбка — тем больше чаевые, это закон. Но хотелось мне именно таких нарядов — чтобы белые и розовые платья и сарафаны, топы с псевдожемчугом, светлые джинсы. Именно так одеваются в моем возрасте. Но все это дорого, я знаю цены. Ходила ведь по магазинам, травила себе душу — эти вот джинсы с бабочками на попе стоят четыре пятьсот.

— Мне как раз, — Диана уже надела белые туфельки, в руке сумочка, а на голове — диадема, будто она на утренник собралась. — Хочу платье померить. Можно?

— Это все твое, моя хорошая, — мама отделила вещи Дианы, и мои. — И ты, Люб, примерь.

— Как ты заработала на эти вещи? — нахмурилась я. — Здесь… здесь тысяч на сорок. Откуда все это?

— Ты можешь просто порадоваться? — мама всплеснула руками, да еще и всхлипнула. — Я просто решила вас порадовать. Накопила, ясно? Себе ничего не взяла, вам вот накупила. И пить завтра брошу.

— Как бросишь — поговорим.

— Не веришь мне, да? Ну конечно, мать плохая…

— Ой, давай без цитат. Я смотрела «Любовь и голуби», мам. Ничего ты не копила, и явно не заработала, нигде за сутки столько денег не достать. У какого-то пьянчужки взяла из тех кто у нас ночевал, да? А потом он вернется сюда, и прирежет нас за эти деньги. Иди, сдай все это в магазин, и верни бабло тому, у кого его взяла. Я за шмотье не намерена от быдла прятаться.

Не знаю, почему я так вспылила. Может, потому что это правда, я по лицу мамы вижу, что угадала. У нас не только бомжеватые маргиналы ошиваются, но и дружки отчима, которые с вахты приезжают. С полными карманами денег. За их счет и гульбища устраивают.

А еще… еще я злюсь, потому что мама и правда пыталась сделать нам с Ди приятно. Она часто пытается, вот только лучшим подарком была бы ее трезвость. А в обещание про «брошу завтра пить» я уже не верю. Напьется, придет этот пьяница, за счет которого куплена одежда, и устроит здесь мордобой. И кому потом слезы сестры утирать? Мне!

— Диан, снимай. Одежда с браком, её нужно в магазин вернуть. Мы с мамой купим тебе на днях такие же вещи, — подошла к сестре, но она ни в какую.

Отбежала от меня, обиженно губы надула. Уже в новом платье. И оно ей идет. Дианке все идет — чудной красоты девочка, ей в модели дорога, это уже понятно.

— Нет!

— Диана!

— Нет! Не отдам! Моё!

— Люб, успокойся. Я всё беру на себя, — мама взяла меня за руку. — Это ваши вещи. Любые последствия на мне.

— Значит, деньги точно ворованные, — скривила я губы. — Мне все это не нужно. Не надену.

— Не почему ты такая? Ненавидишь меня? — выкрикнула мама. — Презираешь? Я что, мусор? Я твоя мама, а ты со мной так обращаешься, как с ничтожеством! Ты…

— Мам, не кричи, — перебила, и тихо сказала: — Я бы обрадовалась дешевой майке, если бы ты мне ее подарила. Купленную на твою зарплату. Но не этому. Я понимаю, что ты хотела нам подарок сделать, но мне такой подарок не нужен.

Обернулась на Диану. Она успела все вещи с кровати взять, прижала их к животу, и надулась как лягушка. Того и гляди заплачет. Черт! У нее теперь ничего не отнимешь.

— Мои вещи сдай. Я это не буду носить. Деньги не пропивайте, отложи, за ними явно вернутся, — повторила я.

Мама расплакалась пьяными слезами, повалилась на кровать. Знаю — заснет через пару минут, но все равно почему-то себя сволочью чувствую и какой-то грымзой.

— Не плачь, — неловко похлопала маму по спине.

Не знаю, что делать. Я умею утешать Диану, но пьяные слезы утирать не умею. Меня спас зазвонивший телефон, к которому я метнулась как утопающая к берегу. Даже не посмотрела, кто звонит.

— Да.

— Ну наконец-то! — услышала голос Руслана. — Обиделась, злюка?

— Я же тебя уже посылала, или посыл был неясен?

— Вообще-то я с белым флагом, Люб.

— Засунь его себе…

— В жопу, — договорил Руслан, и рассмеялся. — Ладно, угомонись. В этом притоне, который называется клуб, тебе нечего делать. Не хочешь у меня жить? Сниму тебе квартиру, с сестрой помогу.

— Я же сказала, что мне ничего не нужно от тебя!

— А теперь про белый флаг, красивая моя. Если ты соглашаешься на мое предложение, завтра ты встретишься с братом. Я выбил вам свидание. Вместе поедем в колонию, правда выехать придется в четыре утра, но ты ведь привыкла не спать ночами. Сегодня купим ему продукты, передашь посылку. Не думаю, что ты в состоянии баловать его, только сигареты наверное и отправляешь. Ну так что? С меня — свидание с братом, трехчасовое, между прочим, доставка туда-обратно, а с тебя — согласие жить в съемной квартире вместе с сестрой. Даже спать за это со мной не нужно. Твой ответ?