Дорога в ночь

Юлия Архарова, 2011

Срединный мир – мусорная корзина для жертв неудачных экспериментов богов. Здесь правят эльфы и орки, а людям отведена роль рабов и скота. Здесь человеческая жизнь ничего не стоит, а полукровки вне закона. Этот мир жесток, и выжить в нем нелегко. И не так уж важно, кто ты: эльфийский принц, рабыня-полуэльфийка или почти вампир. При этом выжить – не сама цель. Главное – сохранить свободу, не предать самого себя. Пройти по тонкой ниточке над пропастью и не сорваться в бездну.

Глава 3

Рийна Ноорваль

13-й день Атанарил-лин 223 года от О. В.

Я лежала беспомощным кулем в фургоне. На лодыжках и запястьях парализующие браслеты, на шее рабский ошейник. Горло сковывало какое-то хитроумное плетение, так что я и звука издать не могла — сиятельные лоэл’ли справедливо решили, что бесправной рабыне дар речи ни к чему.

Фургон эльфов только с виду такой изящный и комфортабельный. А на деле — та еще колымага! На каждой кочке подпрыгивал, трясся и качался так, что мне корабль контрабандистов чуть ли не Чертогами Матери Араш казался. Неудивительно, что эльфы предпочитали передвигаться верхом на лошадях, а фургоны использовали для перевозки скарба, к которому определили и меня.

Да, теперь я всего лишь вещь, забавная зверушка!..

Эльфы меня немного подлатали. Бок, который я так неудачно ободрала о киль шлюпки, натерли какой-то мазью, а может, над раной и поколдовали… Не знаю, я тогда в отключке была.

Поймали меня эльфы ночью, а сейчас солнце уже опять клонилось к закату. И весь день я провалялась в хайдашевом фургоне. Лишь пару раз лоэл’ли объявляли привал, с меня снимали парализующие браслеты, и под охраной тройки дэйш’ли я отправлялась прогуляться до ближайших кустиков.

Чем не возможность для побега? И я бы рискнула, если бы не рабский ошейник. Только Хайдаш знает, встроены в тонкий металлический обруч какие-то магические плетения или это всего лишь безобидная безделушка, атрибут моего нового статуса. Да и я слишком слаба: если свершится чудо и сумею одолеть охранников, то далеко убежать все равно не получится. А когда ушастые меня вновь схватят, то разговор у них со мной будет совсем другой.

Нет, с побегом лучше повременить. Набраться сил, разведать обстановку, ну а эльфы, может, к тому времени немного потеряют бдительность.

Ага, мечтать не вредно. Как бы ни тешила я себя подобными надеждами, как бы ни убеждала, что все наладится, что все еще будет хорошо… я понимала, что врать себе — глупо. Ведь как минимум один из лоэл’ли знал, что я совсем не та, кем хочу казаться.

Перед тем как подвесить вниз головой и начать допрос, меня обыскали. Руководил обыском мой недавний знакомый, эльф по имени Найри, хотя сам он, конечно, не опустился до того, чтобы шмонать какую-то грязную полукровку. И все же в какой-то момент лоэл’ли оказался достаточно близко, чтобы шепнуть: «Хочешь жить — о нашей встрече молчи».

И я молчала. А что мне еще оставалось? И теплила надежду, что некоторое чувство благодарности лоэл’ли не чуждо…

Боги иногда странно шутят. Несколько дней назад я спасла жизнь парочке эльфов, тому самому Найри и эльфийскому принцу. Хотя «спасла жизнь» — это громко сказано. Скорее, предотвратила покушение.

Я почти не сомневалась, что ушастые и сами бы справились. Но если бы кто-то из эльфов погиб или серьезно пострадал, то у всех жителей вольного города Танниса, а возможно, и у всех оставшихся свободных людей на Тауре были бы огромные проблемы. А потому я вмешалась… и попалась.

Как ни странно, эльфы не только сохранили мне жизнь, но и отпустили меня. А ведь они знали, что я полуэльфийка! Впрочем, почему отпустили, как раз понятно — лоэл’ли отправились на ночную прогулку по человеческой резервации тайком и крайне не хотели, чтобы об этом их проступке стало кому-то известно. А вот почему меня не убили?.. Единственное объяснение, которое я нашла, так это то, что юные эльфики просто не смогли убить свою возможную спасительницу. Точнее, не смог лишить меня жизни эльфийский принц, а вот Найри недрогнувшей рукой перерезал бы мне глотку.

Среди схвативших меня эльфов принца не было. Но тогда почему Найри не убил меня как нежелательную свидетельницу той прогулки, почему просто приказал молчать? И почему своей собственностью меня признал другой эльф, а не Найри?!

Кстати, о «моем хозяине». Этот эльф явно дружен с Найри. А еще он в том самом возрасте — между Первым и Вторым совершеннолетием, — когда лоэл’ли уже вполне взрослые, как физически, так и эмоционально, но никем не принимаются всерьез. Хотя после Второго совершеннолетия тоже мало что меняется. Да и как отцы, многим из которых уже за тысячу лет, могут своих двухсотлетних отпрысков признать ровней себе? Однако я не могла не заметить, что «мой хозяин» (а как мне еще называть этого гада ушастого, если представиться мне он пока не пожелал?) пользуется определенным влиянием…

Последние три часа моим единственным развлечением было пересчитывать трещинки на сапоге охранника-дэйш’ли. Да, тряслась в телеге я не одна, компанию мне составляли двое раненых эльфийских выкормышей. Уж не знаю, когда и где их так потрепали, но сейчас дэйш’ли уже шли на поправку. Эльфы же решили, что двоим раненым воинам-тэлиакам вполне по силам присмотреть за парализованной пленницей.

Ха! Знали бы ушастые, что в плен к ним попал без пяти минут Охотник. Что, если бы я пошла по пути своего наставника, я бы сейчас выслеживала эльфов и убивала. И, смею верить, делала бы это хорошо!..

О да! Мы еще побарахтаемся! То, что я не стала Охотником, не отменяет всего того, что я знаю об эльфах, всего того, чему меня учили.

Ну а если я в очередной раз пойду ко дну, то со мной моя ликсия, моя «тихая смерть» — яд, против которого не существует противоядия. Сейчас маленькая горошинка ликсии притаилась у меня за щекой, но стоит сделать легкое движение языком, раскусить, и… через пару мгновений я умру.

Главное — постараться больше не падать в обморок, а еще по возможности не спать: сон в моем положении непозволительная роскошь. Когда тебе и жить-то осталось всего ничего, глупо тратить это время на мир грез…

И еще один вопрос не давал мне покоя: что за войну имел в виду тот эльф? У лоэл’ли что, очередная стычка с орками? Восстание людей? Тролли? Гномы? Вампиры? Какая-то другая раса?.. Бред! Если сейчас и есть на материке Таура сила, которая может что-то противопоставить эльфам, — это орки. Да только и у них, насколько я знаю, дальше пограничных стычек с эльфами дела не идут. Притом что официально между Таэн Лаэссэ и Ургостаном мир. Несколько дней назад, когда я была в Таннисе, не то что о войне, а об этих самых приграничных стычках даже слухов не было.

Что же происходит? Что же заставляет эльфов так спешить, так осторожничать? Даже если действительно война с орками, то от дельты Велайи, где схватили меня, до границы с Ургостаном больше тысячи километров…

Может, находясь в плену у эльфов, и глупо думать о судьбе мира, но в Таннисе у меня остались мама и другие небезразличные мне люди. Случись что, а я ничем не смогу им помочь. Я бы сейчас сама от помощи не отказалась.

К хорошим новостям можно отнести только то, что эльфов в отряде осталось лишь трое — чиновник, допрашивавший меня, куда-то исчез… Все остальное варьировалось между отметками «плохо» и «очень-очень плохо».

Спросите, как я узнала, что отряд покинул тот чиновник? Разумеется, мне радостную новость никто не поспешил сообщить, да и сам эльф не забежал попрощаться. Я просто это почуяла. Есть у меня один странный дар или, если хотите, способность — я могу чувствовать других разумных существ. Я не в силах определить ни пол, ни возраст, ни имя, но чую, кто поблизости от меня — чистокровный человек, эльф, орк, вампир или человек с четвертью троллиной крови.

Никогда других существ с похожим даром я не то что не встречала, даже не слышала о подобных. Наверное, можно сказать, что у меня ненормально сильно развито обоняние, с чем еще сравнить мой дар — ума не приложу. В поддержку этой теории говорит и то, что чем больше вокруг меня существ какого-то конкретного вида, тем хуже я их чувствую. В том же вольном городе Таннисе, где основную долю населения составляли люди, эльфов было всего несколько, так что чуяла я их за пару сотен метров не напрягаясь. Сейчас же ситуация изменилась, и меня окружало несколько десятков дэйш’ли (гибридов эльфов и людей) и трое эльфов. Но мало того, я почти все время ощущала недалеко от себя и других носителей поганой эльфийской крови. Какие-то отряды и караваны двигались по дороге вместе с нами, какие-то навстречу нам… Так что мое чутье на лоэл’ли и дэйш’ли несколько притупилось, но все же не настолько, чтобы не заметить пропажу четвертого эльфа.

Фургон вдруг остановился.

Очередной привал? Что-то случилось? Или эльфы решили остановиться на ночь?

Раздавшиеся отрывистые команды лоэл’ли развеяли всякие сомнения — часть дэйш’ли была отправлена в охранение, а другая вплотную занялась обустройством лагеря для ночлега.

Еще несколько минут назад я мечтала о том, чтобы выбраться из этого дребезжащего качающегося убожества, которое гордо зовется фургоном, на твердую землю. Но небольшой привал это одно, а ночевка в эльфийском лагере — совсем другое, теперь эльфы могут заняться мною всерьез… Нет, право, лучше валяться беспомощным кулем в фургоне, чем опять предстать перед безжалостными взглядами ушастых гадов.

Стало страшно. Тело мгновенно покрылось холодным потом, и, несмотря на парализующие браслеты, меня начала бить нервная дрожь.

Ночь — она такая длинная. Ночью все что угодно может случиться.

Так не пойдет, Ри. Не пойдет, слышишь! Ты через столь многое прошла, столь многое пережила. Ты не должна бояться. Не должна! Не зря говорят, что трус умирает не один раз, а множество. А для тебя сейчас страх и есть смерть! Одно неверное слово, взгляд, жест и все — твоей жизни придет конец.

Я медленно дышала. Вдох. Выдох. Еще вдох… И как заклинание твердила: «Что бы ночью ни случилось, у меня есть выход — есть право на «тихую смерть», и этого никто не отнимет!»

Как ни странно, но мысль о том, что жизнь все еще в моих руках, успокоила.

Вовремя.

К фургону подошли трое дэйш’ли. Сначала они помогли выбраться наружу своим раненым коллегам, затем вытащили меня. Воин-тэлиак беспардонно закинул меня на плечо и потащил к одному из больших шатров.

За то время, что висела вниз головой на плече тэлиака, я успела только немного осмотреться.

Горожанка до мозга костей, я всю свою жизнь провела в Таннисе — одном из шести вольных городов, своеобразных резерваций, которые эльфы милостиво выделили людям. Далеко от города я не удалялась уже лет восемь, со времен своего ученичества у Охотника, но даже тогда не покидала подконтрольную людям вольную территорию.

Всегда, сколько себя помню, я ненавидела прогулки на природе и прочие пикники. Там, вдали от узких запутанных улочек, черепичных крыш, подвалов и чердаков я чувствовала себя беззащитной и уязвимой. Пожалуй, это было одной из причин, почему после исчезновения наставника Серого я не стала искать другого Охотника, чтобы закончить обучение, а выбрала другую жизнь.

И все же моих невеликих знаний, и то большей частью почерпнутых из книг, а не на практике, хватило, чтобы кое-что понять.

За этот день эльфийский отряд успел далеко уйти от реки Велайи. Еще во время привалов я заметила, что вокруг не видно ни скал, ни болот с деревцами-уродцами, да и в воздухе нет и намека на болотную сырость. Уже давно путь отряда пролегал по равнине, лишь кое-где разбавленной живописными рощицами.

Эльфы расположились на ночлег на большой поляне, которую с трех сторон окружал вековой лес. Похоже, это место использовалось для стоянок регулярно, да и сейчас, помимо нашего отряда, вокруг устраивалась на ночлег такая толпа дэйш’ли, что я даже приблизительно не могла сказать, сколько их. А вот эльфов, кроме пленившей меня троицы, учуяла вблизи только парочку, да и то не была уверена… Такима-покровительница, да что же происходит?!

Все эти мысли пронеслись у меня в голове за пару минут, а потом мне стало не до того. В полный рост встали более насущные проблемы.

Тэлиак откинул полог огромного, причудливо расшитого шатра и втащил меня внутрь. Аккуратно опустил на застеленную ковром землю, легко поклонился и вышел.

И вот я, как сломанная кукла, лежу на боку — лицом к входу в шатер, спиной к неизвестному мне эльфу. А кто там еще может быть? Кому еще воин-тэлиак будет кланяться?

Эльф подошел, опустился передо мной на колени. Я внутренне сжалась, когда увидела его холодные изучающие глава, кривую презрительную ухмылку.

— Тише, — сказал по-имперски «мой хозяин». — Не делай глупостей.

И я вдруг поняла, что могу говорить.

— Хорошо… — прохрипела я.

Горло пересохло. Меня начал бить сухой кашель. Но откашляться толком не получалось, тело все еще не повиновалось.

Эльф поднес к моим губам пиалу:

— Выпей. Это просто вода.

Я не в том состоянии, чтобы привередничать. Сделала пару осторожных глотков, дабы не потревожить горошину с ядом, притаившуюся за щекой.

Спазмы утихли, и я наконец смогла нормально дышать. И тут же желудок свело судорогой от голода. Еще бы! Я ничего не ела и не пила больше суток!

Эльф легко коснулся браслетов на руках, и они упали на ковер. Теперь я могла двигать руками, плечами, шеей… Но тело ниже талии все так же парализовано. Опираясь на руки, которые за день стали слабыми и непослушными, попыталась отползти подальше от эльфа.

— Пожалуйста, не надо! Не делайте ничего со мной! — испуганно пролепетала я.

— Тише, девочка! Я же сказал, без глупостей! — В голосе эльфа послышалось раздражение. Ушастый прикоснулся к браслетам на моих лодыжках, и ко мне наконец вернулся контроль над всем телом.

Почти.

Рука эльфа тисками сжимала мои лодыжки, пришпиливала их к земле. Я могла лишь трепыхаться, как птица, попавшая в силки.

Пальцы у лоэл’ли длинные, тонкие, такие бы больше художнику или музыканту подошли… но удивительно сильные.

— Можешь не притворяться, Ри. Со мной все эти игры ни к чему.

О чем он?! Неужели меня уже раскусили?!! Но как?!!

Мысли мечутся, скачут… Во мне нарастает паника. Я не знаю, что делать, что говорить. Да и что я могу?! Будь я в лучшей форме да при оружии, и то не факт, что смогла бы что-то противопоставить этому ушастому гаду. А в том состоянии, в котором я сейчас, нечего и пытаться… Зачем продлевать агонию?

Я замерла, прекратила бессмысленное сопротивление.

Последние десять дней я все время боролась с судьбой. Чтобы сделать еще один вздох, прожить час, встретить рассвет… Но все без толку! Чем больше я боролась, тем больше запутывалась в паутине, и все становилось только хуже.

— Какие игры? — прошептала я и растянула губы в нервной улыбке.

— Сейчас я уберу руки, и ты будешь свободна. Ты не должна меня бояться, я не причиню боли. — Голос эльфа убаюкивал, успокаивал, заставлял довериться, расслабиться…

Ха! Не на ту напал! На меня эти штучки не действуют! Но это не значит, что я не могу притвориться, немного подыграть «хозяину», а там посмотрим.

— Ты меня понимаешь? Веришь?

— Да… — выдохнула я.

— Хорошо, — кивнул ушастый и медленно убрал руки.

Мне безумно хотелось метнуться в другой конец шатра, а лучше вообще прочь… как можно дальше от лоэл’ли, от этого конкретного эльфа. Но я даже не пошевелилась.

— Сейчас я тебе кое-что покажу, но ты не должна пугаться.

Я кивнула.

Да что здесь происходит?! Я не понимала этого эльфа… Я ждала всего, чего угодно: пыток, смерти, того, что эльфы сотрут мое сознание или же просто разложат на этом ковре… Но только не того, что этот проклятый ушастый будет меня успокаивать.

Эльф усмехнулся. Смотрел на меня ушастый с любопытством и без агрессии. Хотя толика презрения в его взгляде тоже читалась, но по-другому лоэл’ли просто не умеют смотреть на представителей других рас. «Хозяин» поднялся с ковра, сделал пару шагов назад, а затем медленно, демонстративно стянул с правой руки перстень.

Черты лица эльфа тут же поплыли, фигура его подернулась легкой дымкой… А когда иллюзия растаяла, мне стоило невероятных усилий не выругаться.

Но ничто не мешало мне разразиться гневной тирадой мысленно… Я знала этого ушастого!

Лоэл’ли стал немного выше и чуть шире в плечах. Изменился цвет волос, из брюнета эльф превратился в пепельного блондина, хотя длина шевелюры осталась прежней, где-то до середины спины. Глаза у «моего хозяина» были зеленые, цвета молодой листвы. Черты лица тонкие и в то же время какие-то резкие, будто вышли из-под резца искусного скульптора.

Некрасивых эльфов не бывает, и «мой хозяин» не являлся исключением из правила. Разве что лоэльская красота чуждая, какая-то неуловимо неправильная… Эльфы очень похожи на людей, но они будто вытянуты вверх. Рост под два метра, худощавое телосложение, но при этом хрупкими лоэл’ли не назовешь. Узкие лица, заостренные уши…

Хайдаш, теперь понятно все! Все!!! И почему меня не убили и не пытали. И почему своей собственностью меня признал не Найри, а другой эльф… Ага. Другой. Щазз! Под иллюзией скрывался младший эльфийский принц Эрайн Элиар-Тиани собственной персоной!

И да, теперь притворяться и играть нет смысла. Во всяком случае, роль напуганной дурочки. Я судорожно рылась в памяти, пыталась вспомнить первую встречу с принцем. Как он себя вел, что говорил… И что говорила я? Что вообще мог знать этот ушастый гад обо мне?!

Так, Эрайн точно знает, что я связана с теневой жизнью Танниса, что не какая-то там портниха. Но ни о моем знании лоэльского языка, ни о том, что я училась у Охотника, ему не известно.

— Теперь ты моя собственность, а я твой господин. Обращайся ко мне — лоэл… — Эрайн на мгновение задумался.

Ну да! Ведь эльфийский принц у нас путешествует инкогнито. А открывать свое имя первой встречной, пусть она даже и рабыня, рискованно.

— Просто лоэл, — продолжил эльф. — Понятно?

— Да, мой лоэл, — кивнула я.

— Хм… а ты умная девочка и хорошо держишься. Твоему самообладанию многие бы позавидовали, — усмехнулся Эрайн.

Кого эльфийский принц видит во мне?.. Интересную и опасную игрушку? Надеюсь.

— И что теперь? — спросила я.

Кажется, мой голос не дрогнул. Хорошо.

— Теперь поговорим.

Я молчала. Ждала, что скажет принц.

— Наблюдать за твоей игрой было весьма забавно. Ты хорошая актриса.

— Кто-нибудь еще обо мне знает?

— Нет, только мой друг Найри. Но ты его и сама узнала.

Я кивнула.

— Может, ты все-таки поднимешься с пола? — раздраженно бросил эльф.

Ну да, такому дылде, как этот лоэл’ли, на меня смотреть не очень удобно. Кстати, надо запомнить, нервишки у Эрайна шалят, да и вообще с выдержкой туговато. Может, потому, что принц по эльфийским меркам очень молод?..

Я встала на ноги, стараясь ни взглядом, ни жестом не показать, как тяжело мне это далось. Сказывалось то, что я добрых десять часов провалялась в фургоне без движения, да и события прошлой ночи наложили свой отпечаток.

Пока Эрайн задумчиво рассматривал меня, я быстро огляделась по сторонам.

Шатер был большой, не меньше десяти метров в диаметре. В центре его стояли стол и несколько стульев. Чуть в стороне располагалась низкая круглая кровать весьма внушительных размеров. Уж не знаю, как этот изнеженный вьюноша умудрился взять с собой в дорогу такое ложе…

А еще в шатре с Эрайном мы были не одни. На краю кровати сидела девушка. Красивая. Соблазнительная. Идеальная. Мне хватило одного взгляда, чтобы понять: это не просто дэйш’ли. Это дайрэн! Эльфийская наложница, шлюха, подстилка!

Лоэл’ли все так же молча смотрел на меня. Нехороший у него был взгляд, какой-то слишком сосредоточенный…

Вдруг меня накрыло ледяной волной, а затем будто закружила метель. Но только вместо мягких пушистых снежинок были острые кристаллики льда. Которые больно ранили мое тело. Которые были повсюду…

Сколько продолжалась пытка — не знаю. Может, несколько секунд, может, пару часов. А потом волна спала и ко мне вернулись зрение и слух. И оказалось, что я, замерзшая, все так же стою на ковре в эльфийском шатре. Эрайн тоже не сдвинулся с места.

— Что… это было?! — прошипела я, дрожа от холода.

— Ничего, быстро согреешься.

— Но… но зачем?

— Теперь ты не так воняешь, — скривился эльф.

Ну да, видок у меня, наверное, еще тот. Лицо и тело украшает бесчисленное множество ссадин и синяков. Одежда порвана, заляпана грязью и засохшей кровью. На голове настоящий колтун.

Стоп!

Я быстро осмотрела себя.

Рваная одежда на месте, как и повязка на боку. Синяки и ссадины тоже никуда не делись, да и прическа все так же напоминает воронье гнездо, но… Я чистая! Вся! И кожа, и одежда, и волосы!

Эльф решил всего лишь почистить свою новую игрушку, а я чуть было не простилась с жизнью, не раскусила горошину.

Хайдаш! Ненавижу!!!

— Что со мной теперь будет? — тихо спросила я.

— Ну, ты теперь моя собственность, так что решать мне.

— М…меня сотрут? Перекуют?

— Посмотрим. В любом случае, не раньше, чем мы прибудем в Талрэй.

Талрэй — это столица эльфийского королевства, и до нее еще дней пятнадцать-двадцать пути. Значит, у меня есть время!

— Еще вопросы? — усмехнулся лоэл’ли. Кажется, беседа со мной его очень забавляла.

— Не сочтите мой вопрос наглым, — осторожно начала я, — но что происходит? Кругом столько дэйш’ли…

Улыбка спала с лица эльфа, и он отрывисто бросил:

— Война!

— Война?.. Но с кем?! Кто был настолько глуп и самонадеян, чтобы бросить вызов Таэн Лаэссэ?

Тише, Ри, ты переигрываешь!

— Кто же, ну уж точно не люди, — презрительно поморщился принц. — Орки.

— И… что?

— А то, — зло бросил эльф, — что мы были вынуждены отступить, оставить восточное побережье Скалистого моря, все земли между Велайскими горами и реками…

Я его не слушала, у меня набатом билось в голове «восточное побережье Скалистого моря… восточное побережье… восточное…». Но там же Таннис!!! Моя родина, мой город, моя мама. Вся моя жизнь!!!

— А Таннис? — потерянно прошептала я.

— Из него мы тоже уйдем.

Колени подогнулись, и я рухнула на ковер. Воображение рисовало картины одна страшнее другой. Орочья орда, беспощадной волной накатывающая на город, захлестывающая его… Полыхающий Таннис, бесчинствующие всюду орки, окровавленное тело мамы…

— Не бойся, — раздался откуда-то издалека голос Эрайна, — орки не тронули Вольгород. Они сохранили одну вольную территорию, сохранят и другую… И, может, ты встанешь с пола наконец!

— Да… да… сейчас. Встану.

Ри, соберись! Ты все равно ничего сделать не можешь! Тем более если эльф прав, то все еще может обойтись… Да и зачем Эрайну врать? Какая ему в том выгода?

— Мне вот интересно, многое ли из того, что ты поведала нам на допросе, правда? — как ни в чем не бывало продолжил «беседу» эльфийский принц. — Ты ведь не портниха.

— Все правда, кроме этого.

— Как же ты тогда обманула плетение?

— А я и не обманывала его. Меня не просили перечислить все, чем я занималась.

— Хм… А кто ты еще, кроме портнихи? Ты так и не объяснила, что делала тогда на улице.

На мгновение я задумалась. Мало ли как дальше жизнь сложится (ага, если эта самая жизнь вообще будет!), но рассказывать о том, что я воровка, мне не хотелось.

— Иногда я подрабатывала тем, что искала всякие древние вещички, ну те, что были сделаны еще до Последней войны.

— О, так ты не раз бывала в Старом городе! — сразу оживился эльф.

Точно, принц у нас очень интересуется человеческой историей. Из-за этого и приехал в Таннис, и на ночную прогулку отправился… Мне определенно есть, что этому вьюноше рассказать.