Остров ведьмочек

Юлия Арниева (2024)

Меня будить! Ну всё, не злите ведьму! Издеваться над маленькими ведьмочками я не позволю! Что значит, нельзя использовать дар, делая зло?!А для защиты? Всё только для неё! И что, что он орёт, а нечего без приглашения ходить на наш остров!

Глава 2

Дом верховной ведьмы, где мне с сегодняшнего дня предстояло жить, оказался самым последним и самым большим из всех, мной здесь увиденных. Он стоял одной стороной у кромки леса, другой — выходил на небольшую площадь, а слева виднелась тонкая полоска синевы.

Та часть домика, которую я успела осмотреть, была довольно уютной. Небольшая кухня со светлыми стенами, широкое окно с занавесками в мелкий цветочек, рабочий стол, раковина, плита. Обеденный стол, укрытый скатертью, и четыре стула с высокими спинками — всё это выглядело добротно и как-то по-домашнему. Правда, с практически пустыми полками, помимо посуды и прочей кухонной утвари, я в ней ничего не обнаружила.

А, нет, забыла: мешочки, баночки, коробочки с травами — их было много… Но, кроме ромашки, я ничего не смогла определить. Зато было чистенько, всё буквально сверкало, даже котелок блестел натёртыми боками.

— Давай сначала, — сдавив пальцами виски, я принялась перечислять, — Селин, в теле которой я очнулась, была неинициированной ведьмой, её маму — верховную ведьму — убили маги, причина такого поступка неизвестна. Так?

— Да, — кивнула ворона, расхаживая по столу, за которым я сейчас сидела, прихлёбывая пустой ромашковый чай.

— Господи, я с вороной разговариваю, — простонала, сейчас мне жутко захотелось постучаться головой о столешницу, так, что я с трудом сдержалась, — Верховная ведьма точно не было злой и разные гадости не делала? Мор и заразу на людей не напускала и любовников не травила?

— Нельзя ведьмам быть злыми, сила покинет.

— Ясно, что ничего не ясно, — тяжело вздохнула, — всех ведьм взрослых убили, а оставили маленьких девочек? Сколько было самым младшим? А сколько Селин? И сейчас сколько исполнилось?

— Убили, — подтвердила Роза, — ведьмочке было тринадцать, сейчас двадцать один. Самым маленьким меньше года тогда было.

— Восемь лет прошло, — задумчиво протянула, прикинув, это ж сколько времени девчонки тут живут, — значит, восьмилетний ребёнок присматривал за новорождёнными?

— Верррно, — каркнула Роза, разволновавшись и снова переходя на рычание.

— Гады! — рыкнула я, делая мысленную зарубку оторвать… хм, магам всё, — Получается, в двадцать один проходит инициация?

— Только никто не выживает, браслеты разрушили потоки, принять силу не могут.

— И сколько уже ведьмочек погибло?

— Пять, Селин шестая, но девочка недаром дочь Верховной ведьмы, — каркнув, Роза продолжила, — нашла книги матери, спрятанные от магов, только не всё смогла открыть, но свиток, в котором описан обряд добровольной жертвы, распечатала.

— Значит, это благодаря ей я здесь? — нахмурилась, переворачивая страницы лежавшего на столе талмуда, в нем были нарисованы цветочки, листики и прочая ботаника, закорючки под каждым рисунком мне были незнакомы.

— Обряд притягивает только свободную душу, там ты умерррла.

— Угу, — буркнула, прикрыв ладонями лицо и немного помолчав, продолжила своё расследование, — и сколько нас здесь?

— Осталось пятнадцать, ты старшая, через год сила призовёт ещё одну ведьмочку.

— А я зачем здесь?

— Новая душа — старые заклинания не действуют, — наверняка, если бы Роза смогла, она бы точно пожала плечами и покрутила крылом у виска, с такой интонацией она мне ответила, — сила нашла сосуд, теперь ты Верховная, таких несколько столетий в этом мире не было. Надо сохранить оставшихся ведьмочек, иначе мир погибнет.

— Час от часу не легче, — пробормотала, — что-то не чувствую я ничего… а мир как называется?

— Эониум.

— Мдя… не выговорить. А мне, значит, сейчас надо всех ведьмочек спасти? — уточнила, мне всё ещё не верилось в этот бред, — а по какой системе отбора меня выбрали?

— Сама удивляюсь, — ответила эта ехидна, — но сила не ошибается.

— Замечательно… И я, значит, могу колдовать?

— Нет.

— Опять? И что я за Верховная ведьма, если колдовать не могу?

— Не умеешь, — каркнула Роза, показывая лапкой на внушительную стопку книг, — учиться надо.

— Как там Вовка из тридевятого царства сказал: «Опять учиться? Не хочу!», — прошептала, широко зевая, — Роза, а спать где?

— Сама ищи, меня в дом не приглашали.

— А что так? Вредная? — поднимаясь из-за стола, снова несколько раз зевнула, — что ж так рубит-то.

— Силу приняла, день и ночь спать будешь, — сообщила ворона, усаживаясь на спинку кресла, — не слышали меня… ведьмы слабые стали, не было фамильяров. Ты первая за столетия такая.

— Хм… О как, и не знаю гордиться этим или нет, чувствую, где-то подвох кроется, — пробормотала, покидая, судя по огромным шкафам с книгами, массивному дубовому столу в центре комнаты и прочей атрибутике, кабинет.

Вывалившись из светлой комнаты в тёмный коридор, несколько раз моргнула, настраивая зрение, хотя это было очень сложно, веки прекрасно закрывались, а вот открываться отказывались.

— Так-с… направо, — махнув рукой в левую сторону, я двинулась прямо по коридору, шатаясь словно пьяная, — никогда больше не буду ведьмой.

Это были мои последние слова, которые я смогла ещё более или менее внятно произнести, открыв первую же попавшуюся на моём пути дверь, обнаружила за ней горизонтальную и свободную поверхность и, не раздеваясь, я плашмя рухнула на что-то мягко-пушистое — отключилась.

— Да встаю я… кто такой назойливый-то, — глубже запрятав голову под подушку, изо всех сил брыкала ногами, — ещё минуточку.

— Селин! Корс подплывает, ты старшая, он говорит только с тобой, — продолжал нудить писклявый голосок, дёргая и щекоча меня за пятки.

— Я уже ненавижу этого Корса, — воскликнула, рывком поднимаясь с кровати: «Или на чём я спала»?

— Ты почему не у себя в комнате? — Агги и ещё один ребёнок, лет так десяти, стояли рядом со мной, я же, обняв руками мешок с чем-то шуршащим (подушка), сидела на шкуре не опознанного мной животного, то есть на полу (кровать).

— Хм… не дошла, — буркнула, осматриваясь.

Судя по всему, я спала в гостиной, с камином из красного обожжённого кирпича, рядом с ним аккуратной стопочкой сложены дрова. С милыми, местами потёртыми креслицами у окна, рядом с ними пара пуфиков для ног. В углу чайный столик, на котором лежала ажурная вязаная салфетка и большой, судя по виду, мягкий диванчик, с подушками и пледом в клеточку: «Ну почему я до дивана не доползла», — мысленно застонала я.

— Джейн придумала, как скрепить твои браслеты, — произнесла Агги, кивая в сторону своей подружки, — давай сюда руки.

Подать не успела, Джейн молниеносным движением, схватив одну из моих рук, ловко размотала кусок оторванной вчера от балахона ткани, чем-то капнула на две половинки, несколько секунд подержала, сдавливая, и вуаля — как новенькие.

— Ух ты! Здорово, спасибо, — искренне поблагодарила девочку, совсем не хочется быть сожжённой злыми магами, — вторая?

Со вторым браслетом справились тоже очень быстро, ещё раз поблагодарив, заставила себя подняться с пола. Замерев ненадолго — осмотрелась, мне повезло! Из гостиной вела только одна дверь, значит, не заблужусь.

— Я умоюсь, и идём, ждите меня у входа, — пробормотала и рванула к двери, надо ещё Розу разыскать, узнать побольше об этом Корсе, кто такой и с чем его едят. Но ворона не нашлась ни на кухне, ни в кабинете, в ванной её тоже не было.

Прекратив бесполезное занятие «найди ворону», я вернулась в ванную. Вся такая светленькая, белая плитка в синенький цветочек, раковина в виде ракушки, отполированные до блеска латунные краны, вентили. И зеркало, в котором сейчас отражался подросток лет восемнадцати: курносый нос, пара веснушек, губки бантиком, синие глазки и светлые волосы.

— Какая-то неправильная ведьма, ещё и верховная… а где мыши летучие на стенах? Пауки, травы, черепа единорогов? — бурчала себе под нос, пока отмывала с рук кровавые разводы, — нет же, здесь всё кругом в цветочках и рюшечках… тьфу.

Во мне снова было полно энергии, хотелось бежать, что-то делать, казалось, чуть ослабь контроль — и взлечу. Ещё вчера мне объяснила ворона, что у меня избыток силы, он пьянил, дурманил, и, по-моему, меня до сих пор не отпустило.

Приведя себя в порядок, огляделась: всё тот же балахон в кровавых разводах, босые ноги, сейчас хотя бы чистые.

— Так, а одежда? Не идти же в этом…

Комната нашлась на втором этаже домика, тоже в рюшках, но хоть одежда была вполне себе сносной. Юбка тёмного синего цвета, длиной по щиколотку, светло-кремовая рубашечка с рукавом три четверти, туфельки в тон без каблуков. Всё чинно и благородно, осмотрев гардероб верховной, я в очередной раз убедилась, что ворона мне лжёт — ну не могут так выглядеть ведьмы.

— Ты что так долго? — возмутилась Агги, стоило мне высунуть голову за дверь, — Корс не любит, когда опаздывают, может недодать часть продуктов.

— Разберёмся, — произнесла, спускаясь по скрипучим ступеням.

До берега моря (океана?) дошли быстро, всего метров пятьсот, у небольшого пирса была пришвартована лодка, а рядом стоял невысокий кругленький мужичок, сложив ручки у себя на пузике, притопывал одной ножкой. Следящий, а, видимо, это он, кажется, был зол, его нахмуренные брови и торчащие усы указывали на наивысшую степень раздражения.

— Ну вот, сердится, — пропищала Агги, прячась за моей спиной, Джейн, что-то буркнула, я не разобрала, что именно, но была с ней полностью согласна.

— Глубокоуважаемый господин Корс (надеюсь, здесь есть господины), мы так рады вас видеть на нашем острове, — принялась болтать, не давая открыть рот враз покрасневшему мужчине, — вы такой славный… Ой, а это всё нам? А ну-ка, девочки, быстро поможем таким сильным и мужественным господинам.

Как говорила моя мама: «Ты и мёртвого достанешь своей болтовнёй». Не позволив открыть рот Корсу и его помощнику, сидящему в лодке, я, Агги и Джейн быстро выгрузили всё, что было в лодке. Да, было сложно, некоторые короба пришлось тащить волоком, но своя же ноша не тянет, поэтому вытаскиваем. Быстро, пока Корс стоит с открытым ртом и переваривает. Как только лодку освободили от всего, что в ней лежало (возможно, вытащили и чужое), всучили следящему мешок с травами и коробочку с бутыльками, подхватив под руку всё ещё ошеломлённого мужчину, усадила его в лодку и, подмигнув обалдевшему помощнику, оттолкнула плавсредство от нашего берега.

— Спасибо, — здесь главное — поблагодарить, — вы настоящий джентльмен, счастливого пути.

— Селин, так много? — сиплым голосом прошептала Агги, всё ещё не решаясь сдвинуться с места.

— Хм… это же на день? — поинтересовалась, осматривая нашу добычу; хоть я и много болтаю, но основное уяснила: мужик жадный и наглый, поэтому первое — не дать ему сказать, второе — вытащить быстро что есть.

— Нет… на две недели, — ответила Джейн

— Что? — воскликнула я и, зло сощурив глаза, пробормотала, глядя в спину уплывающего от острова Корса, — вот же жучара…