Наследник

Эхсон Файзиев

Когда старший сын попадает под подозрение в исчезновении младшего, его лишают наследства и выгоняют из дома. Желая всё исправить и восстановить справедливость, он решает отправиться на поиски брата на границу между миром снега и мрака.Читатель окунётся в мистические приключения и раскроет тайны снежной поляны, поймет, кто из героев окажется повелителем зверей и что скрывается под толщами ледяного озера.И лишь самые внимательные смогут понять, кто же настоящий наследник.

Сури

Увидев, что он открыл глаза, Сури крикнула, жестикулируя:

— Ты сума сошел? Чем ты думал? Ты же мог умереть! Столько сонной травы может убить двух здоровых быков, но всё же ты жив! — Она обняла его.

— Где мы? — спросил он.

— В подвале, — ответила она, улыбаясь от радости. — Наверху в метель было опасно оставаться.

Харрис огляделся: сбоку стояла лошадь, глядя куда-то вглубь подвала.

— А что это за странные звуки? — удивился он.

— Это волки, — ответила Сури.

Харрис увидел в темноте отражение огня в глазах волков:

— Да их тут десятки.

— Шестьдесят два! — поправила она. — Не бойся! Они нас не тронут. — Она покрутила волчий алмаз в руках. — Они всего лишь греются. Тебе снова снилось озеро?

Перед тем как ответить, он почувствовал доверие к этой незнакомке. Он не знал, кто она и почему его спасла, но вдаваться в подробности пока не стал.

— Да, — едва кивнул он, — это снова было озеро.

— А ты не думал, почему тебе снится один и тот же сон? — спросила она, разглядывая его повязки.

— Я не знаю, стоит ли, — ответил он.

— Иногда сны дают нам ответы, которых мы не можем найти наяву, — сказала она, меняя окровавленный кусок ткани на его ноге. — Ты ведь не знал, где искать своего братика, и вдруг тебе начало сниться озеро.

— Ты думаешь, это возможно? — спросил Харрис, скукоживаясь от боли, когда она налила на его ногу из маленькой тёмной стеклянной баночки какую-то жидкость.

— Да! Возможно! — ответила она не раздумывая. — Знаешь, мне в детстве часто снился сон, где я играю со своим братиком, хотя у меня никогда его и не было. Мы с ним бегали по замку, оплетённому корнями деревьев. Можно прямо из окна по корню спуститься на землю и взобраться обратно. Он снился мне столько раз, что я успела изучить весь замок. И вот однажды мы оказались с братиком в лесу, мы бегали и смеялись, потом спрятались за корнем большого дерева и сидели там до тех пор, пока к нам не подошёл неизвестный человек. Он схватил брата и ушёл, а я начала плакать и не могла ничего поделать, потом кто-то подбежал ко мне, лица я его не разглядела, но рядом с ним мне стало вдруг так тепло, он поцеловал меня в лоб и сказал, чтобы я не переживала, ведь однажды я с братиком ещё увижусь. Он обнял меня крепко-крепко, а потом повернулся и ушёл, оставив одну. Я стояла и видела какие-то вспышки огня неподалёку. Я не помню, что чувствовала в тот момент, но вскоре я снова увидела стремительно приближающегося ко мне незнакомца. Подойдя, он поднял меня на руки и начал укачивать, чтобы я перестала плакать. Больше этот сон мне никогда не снился. Хотя был ли это сон? Ведь мне казалось, что это происходит со мной наяву, я до сих пор испытываю те чувства, те переживания, страх, когда вспоминаю об этом, словно это происходит со мной сейчас. Спустя много лет мой отец рассказал мне, что у меня есть брат и ещё в детстве нас разлучили. А недавно как-то я услышала, когда он говорил с мамой, что я не родная их дочь. — Она с грустью посмотрела на огонь. — Поэтому я верю, что это неспроста, — сказала она тихо. — Ты ведь знаешь, что это за место тебе снится?

— Я догадываюсь, — ответил задумчиво Харрис. — Это озеро! Озеро, что находится на севере Сноуфроста.

— И я считаю, что озеро — это подсказка! Ты должен отправиться туда, возможно, твой брат сейчас там и ждёт помощи.

— Но люди не суются туда, — сказал Харрис, тяжело вздохнув.

— Потому что боятся его, — добавила Сури, — ведь озеро — это граница. Граница с городом Мрака, но между ними портал. Зачем бояться того места, куда никогда не смогут выйти Чёрные плащи?

Харрис вспомнил свой сон, как рыцарь Тьмы на поляне тащил на цепи мёртвого валорана. Но это всего лишь сон, они и вправду не могут выйти оттуда.

— Люди не решаются отправиться туда из-за волков. Но ведь мы не боимся их, правда, Харрис? — Она ласково улыбнулась ему, а Харрис опустил глаза. — Расскажи о своём брате, — попросила она, сев рядом с ним и протянув руки к костру.

— Его зовут Фред, ему восемь. Ночью он, как и все мы, пошёл спать, а наутро его не оказалось в комнате, вот я и отправился на его поиски, пока не наткнулся на волков.

— А твоя кисть? — спросила она.

Глаза Харриса наполнились слезами, он вспомнил, как отец отрубил её. Вспомнил, и как Брок поступил с ним. Он нехотя прокрутил в голове всё, что с ним произошло, и сжал нервно кулак, но сразу же после вспомнил тёплые стены своего поместья, и запах еды, и удобную кровать. И неожиданно для себя он захотел оказаться сейчас снова дома, несмотря на всё произошедшее. После всего, что они сделали, ненависти к ним он так и не испытал, просто стало очень больно на сердце от обиды. Легче было б возненавидеть Брока и отца, но он продолжал их любить. Харрис знал, что его уже похоронили дома, как похоронили и память о Фредике.

— Хорошо, можешь не отвечать, — обиженно сказала Сури.

Харрис уже и забыл, что всё время его раздумий о доме она ждала от него ответа.

— А когда это случилось? — спросила она.

— Почти две недели назад, — промолвил Харрис. — А ты что делала в лесу, да ещё и одна?

— Я тоже ищу своего брата, — ответила она, посмотрев на него. — И, возможно, небеса не зря свели нас, сейчас мы нужны друг другу. Когда ты поправишься, мы отправимся на поляну. Но травы у нас больше нет, а ведь очень скоро, Харрис, к тебе вернётся боль. Ты почувствуешь, как твоё тело пронзает тысяча маленьких иголок. Ты будешь кричать от боли, но это не поможет. И если не найти сонную траву, ты умрёшь, поэтому, когда закончится метель и уйдут волки, мы отправимся в путь.

— Я так не думаю! — возразил Харрис. — Волки уже не уйдут! Отныне они будут по пятам бежать за нами и ждать подходящего случая.

Он посмотрел на вожака, лежащего в углу комнаты, который ни на секунду не сводил с него своего единственного глаза. Теперь Харрис прекрасно понимал, что именно он вожак, и осознавал, сколько злости у того и как он сильно хотел отомстить ему.

Как только стихла метель, Брок покинул поместье. На улице ещё не осела снежная пыль. Полная луна ярко освещала дорогу. Он уже миновал табличку с названием их поместья, когда заметил серые лапы и длинные хвосты бегущих далеко за ним. Брок заволновался: волки нарушили перемирие, что теперь делать? На снегу волки быстрее лошадей, ведь они всю свою жизнь проводят там. Он дёрнул за поводья сильнее, и лошадь поскакала во весь опор, но те ничуть не отстали. В очередной раз он повернулся, чтоб посчитать количество волков, и нечаянно выронил мешок с едой, который был подвешен крючком к седлу. Почуяв запах еды, волки перестали преследовать его и все набросились на мешок. Брок облегчённо выдохнул — больше ни один волк не гнался за ним. Он доехал до поместья Аоры и подёргал верёвку, которая тянулась к колокольчику прямо в дом. Никто не открыл. Он снова подёргал, и снова никого. Брок занервничал. Он поднял руку, чтоб постучать, как вдруг ворота открыла Аора. Увидев Брока, она обняла его, он обнял её в ответ, и они простояли так некоторое время.

— Давай закроем ворота, — сказал Брок. Это единственное, что ему пришло в голову.

— Ах да, — игриво ответила она. — …Прости, я… просто очень обрадовалась, что ты пришёл, и даже успела соскучиться чуть-чуть. — Она покраснела и опустила голову, а Брок наконец решился и взял её за руку, и они медленно пошли в дом, наслаждаясь тишиной.

Фрейя сидела в кресле в зале, укутавшись в серый плед. Она держала чашку, от которой поднимались струи горячего пара. Увидев его, она встала ему навстречу.

— Брок, сынок! — заволновалась она. — Как ты доехал? Надеюсь, ничего с тобой не случилось в дороге?

— Доехал хорошо! Миссис Фрейя, ничего не случилось, спасибо.

Она обняла его.

— Слава небесам, что с тобой всё хорошо! Садись, — она указала на кресло.

Он сел напротив Фрейи, рядом с ним села Аора.

— Сынок, спасибо тебе, что помогаешь нам, мы без тебя не справились бы. Спасибо тебе за лекарства, за еду, за поддержку. Когда с Фредиком и Харрисом случилось ужасное, меня не было дома, иначе бы я непременно приехала поддержать вас. Твои родители… как им тяжело сейчас — потерять двух сыновей, две частички своей души, такого даже врагу не пожелаешь. А твой отец, я не смею осуждать его, но выгнать сына — это вне всякой человечности. Что бы сын ни совершил, но выгонять его из дома неправильно, тем более отрубать кисть, это очень жестоко, очень! Знаешь, когда я приехала домой и увидела Фолби с оторванной рукой, я потеряла дар речи. Представляешь, он напился и по пьяни потерял руку, говорит, проснулся, а руки нет — то ли волки оторвали, то ли разбойники напали, он не помнит. Представляешь, Брок, он не помнит, куда дел свою кисть! Вот как вас, мужиков, потом пускать в запой уходить?! И, как оказалось после, это не единственное событие, что произошло тогда, самое страшное меня ждало впереди. Аора рассказала мне про твоих братьев, вот тогда я и слегла. У меня начался жар, и тело начало ломить, я очень сильно переживала за вас.

Брок понимал, что Фрейя вот-вот расплачется, её сильно потрясли эти события. Она очень давно дружит с ними, и, возможно, они для неё успели стать родными, ведь только в таком случае будешь беспокоиться за кого-то так сильно.

— Прости, Брок, что я в прошлый раз не поговорила с тобой об этом. Просто тогда мне было слишком плохо, и я не хотела снова вспоминать и вдаваться во все эти душераздирающие подробности. Когда я оправлюсь, я обязательно поеду, чтоб поддержать Эрни и Апенью. — Её глаза покраснели и начали наполняться слезами. — И это ещё не всё, сразу после пропал Фолби и все наши рабочие. Я каждый день с утра и до ночи прошу небеса вернуть мне Фолби. — Слёзы потекли по её щекам.

Брок не знал, как её успокоить, он лишь взглянул на Аору. Та молча подошла к матери и обняла её, вытерев накатывающиеся слёзы. Фрейя закрыла глаза и крепко сжала руку Аоры. Вскоре она заснула, и Аора тихонько, чтоб не разбудить её, высвободила свои руки, опустив мамины ей на живот, и с Броком вышла в коридор. Тот был очень длинным и широким с множеством дверей. Стены его были из дерева, а сбоку висела лишь одна масляная лампа. Освещалось всё это светом, исходящим из окна в конце коридора. Аора пальцами дотронулась до стены и глубоко вздохнула.

— Когда я была маленькой, я любила бегать по этому коридору, моя мама ещё всё время ругала меня: «Не бегай, а то упадёшь и покалечишься». Но я её не слушала и продолжала бегать, пока однажды не упала. — Она показала ему маленький шрам на предплечье. — Теперь этот шрам напоминает мне о беззаботных детских годах. Когда ты радуешься тому, что бегаешь и резвишься вовсю, пока ты не осознал ещё всю тяжесть этой жизни, не познал ещё боль и разочарование. Когда ты думаешь, что всегда будешь таким маленьким, а твои мама и папа никогда не состарятся и всегда будут рядом. Я клала голову маме на колени, а она меня гладила и рассказывала про озеро, про сражение гарденийцев, про город Мрака, и я засыпала. Сейчас я кладу голову ей на колени и долго не могу заснуть: я вспоминаю те детские наивные мечтания и осознаю, насколько они не схожи с реальностью. Моей маме осталось недолго жить. Она начала кашлять кровью, её кожа стала дряблой и сухой, она еле кружку в руках держит. Эту болезнь не лечат даже в королевстве, я знаю, потому что мой дядя умер от неё же. Брок! — Она робко посмотрела ему в глаза. — Я же перестала верить, что мой отец вернётся домой. Он никогда раньше не пропадал так надолго. Пока что у меня есть мама, а после её смерти я останусь одна.

— Нет, не останешься! — воскликнул Брок. — Я буду с тобой всегда.

Аора опустила глаза, глубоко вздохнула и снова подняла их.

— Обещай мне! — тихо попросила она.

— Я обещаю!

— Не говори ерунды, Брок! — недоверчиво произнесла она. — Ты не сможешь защищать меня всегда.

— Нет, я смогу! — перебил он её.

Она посмотрела на него с сомнением.

Брок увидел это сомнение в её взгляде, поэтому встал на одно колено и взял её за руку:

— Небеса мне свидетели, я, Брок Дженуа, обещаю, что буду всегда рядом с тобой, буду всегда защищать тебя. Я скормлю волкам любого, кто посмеет причинить тебе боль.

Аора, улыбнувшись, обняла его. Броку это объятие показалось самым нежным из всех предыдущих. Каждую секунду он привязывался к ней всё сильнее. Буря страстей сейчас бушевала в его сердце, и он чувствовал себя самым счастливым из всех людей, живших и тех, кто ещё будет жить на земле. Он хотел раствориться в этом объятии, хотел, чтобы они превратились в статуи, чтоб никто никогда не смог разлучить их.

— Брок, — шепнула она, — утром твой отец узнает, что тебя нет в поместье, и тогда нам конец! Прошу, отправляйся скорее домой.

— Хорошо, но я приеду ночью.

— Я буду ждать тебя, Брок.

Когда он доехал до дома, было уже утро. На дворе Медиана стоял у деревянной фигуры и что-то вычитывал в книге.

Проходя мимо, Брок ухмыльнулся:

— Нашёл себе противника, который никогда не сможет дать сдачи. Хотя если сильно постараться и представить, то он вполне становится живым, но даже и в этом случае он сможет без труда одолеть тебя. — Брок начал смеяться. — Ты всю жизнь будешь учиться лишь держать меч, и когда же это до тебя дойдёт?

Медиана отвлёкся от книги:

— Брок, я видел, как ты дерёшься, ты не умеешь обращаться с мечом.

Брок рассмеялся ещё громче:

— Я? Ха-ха, да ты видел, что я вытворял со своими соперниками на соревнованиях?

— Я лишь видел, как ты нервно размахивал мечом то налево, то направо, при этом издавая какие-то странные звуки, а твои соперники боялись подойди к тебе, потому что ты выглядел, как сумасшедший. Размахивать мечом может даже ребёнок, а ты попробуй управлять им. Это мой тебе совет! — Медиана подмигнул ему.

Брок нахмурил брови, но ничего ответить ему не смог. Он опустил голову и, сжигаемый злостью, зашёл в дом.