Реквием по папе

Эрнест Бикмуллин, 2023

Это детектив. Бытовое преступление выводит следствие на международный наркосиндикат. Герои произведения – шесть взрослых женщин, родных сестер, ждущих от постаревшего и больного отца завещания. Однажды, приехав к нему, они решаются задать вопрос про наследство. Но что то пошло не так. Старшая из сестер поднимается к отцу в кабинет и находит его там зверски убитым…

Глава пятая

Страсти накаляются

Такси летело по утренней Москве. В шесть сорок пять оно припарковалось у офиса знаменитого адвоката Аркадия Шмарина в Москва-Сити. Лифт поднял сестер на двадцать пятый этаж небоскреба. Секретарша Надя встретила их и проводила в кабинет, где на длинном столе стояли шесть чашечек кофе. Сестры расселись по трое с каждой стороны стола. Часы пробили семь. Дверь со стороны вип-комнаты открылась, и в кабинет вошел улыбающийся Аркадий Шмарин. Ему было на вид где-то тридцать пять, живой взгляд, лоснящиеся щеки, толстые губы и довольно большой выпуклый живот, свисающий над брючным ремнем. Аркадий галантно поцеловал всем сестрам руки, подойдя к каждой из них.

— Итак! Посвятите меня в детали, дорогие мои сестры. Разрешите мне так к вам обращаться? Для дела, только для дела! Да, еще вот что. Я беру по тысяче долларов за день работы. Ваше дело примерно на две недели, суд и все-такое в оплату не входят. Только деловые бумаги.

Разговор длился три часа. В десять Аркадий Шмарин посмотрел на часы и откланялся. В двенадцать шесть грустных женщин встречали труповозку во дворе своего дома. Все оделись в черное. Гроб занесли в дом. В два в дом стали приходить люди, которые работали с отцом. Через пару часов народу собралось столько, что часть провожающих отца людей стояла во дворе, ожидая выноса тела. Похороны состоялись в шесть вечера на одном из кладбищ Москвы. Шел мелкий дождь. Стоя под зонтами, дочери молча смотрели, как гроб с отцом уходит под землю. Кусочки земли полетели из женских ладоней и стукнулись о крышку. Бравые парни заработали лопатами. И все. Ну вот и все!

— Спасибо, папа! — Отряд сестер направился к выходу с кладбища.

Приехали молча домой. В звенящей тишине поужинали, пока, наконец, молчание не прервала Жанна:

— Косинская Луиза, вы слышали?

— Это трудно было не заметить, — пробурчали невпопад все сестры.

— Значит, никто не будет удивлен, если выяснится, что наш капитан и эта сучка окажутся родственниками! — вскричала Диана.

— Девочки, а вы верите, что наш папа мог так вот с нами поступить? — самая младшая, как всегда задавала вопросы, которые мало способствовали продвижению расследования.

— Нет, я не верю, и все не верят, — убедительно произнесла Лариса и тут же перешла к делу:

— Завещание нужно проанализировать на стилистику и почерк.

— Девочки! — громогласно вступила в разговор Диана. — Если мы будем надеяться на следствие, то это тупик. Если у нас решили отнять деньги, значит, всем людям проплачено. Нас никто не будет слушать. Все эти эксперты и почерковеды давно в доле. Шмарин будет добиваться перевода дела в другое следственное управление. Иначе мы проиграем!

— А что он еще тебе нашептал? — тихо спросила Жанна.

— Он действует всегда решительно. Но он никогда не обнародует свою стратегию и тактику до суда. Как нам следует себя вести, мы узнаем от него только в день открытия процесса.

— Ему можно верить? — снова Шура вступила в разговор. Сестры зацикали на нее. Ее вопрос так и остался без ответа.

— Девочки! А у меня идея! — Кристина с выпученными глазами, вскочив на кресло, выпалила нечто такое, после чего все сестры ринулись выполнять ее задание:

— Давайте устроим генеральный обыск в доме! Пусть каждая из нас возьмет на себя свой участок и перевернет все! Наверняка что-нибудь и найдется! Все, что найдем, складываем в зале на столе. Все незнакомое, все, что покажется странным, несите сюда.

Уже через пять минут сыщицы ринулись осуществлять задуманное.

Через час на столе появились первые находки. Жанна обнаружила в комнате отца несколько окурков с губной помадой на фильтре. Лариса в душевой обнаружила женский лифчик в мусорном ведре. Диана, рыская в саду, обнаружила свежие следы около ограды в дальнем углу участка. Следы были большого размера и хорошо отпечатались в черноземе. Диана тут же позвонила Шмарину. Через минуту она взяла алебастр и банку воды. Через десять минут слепок со следа был у нее в руках. Она принесла его в дом и торжествующе поставила на стол. Кристина, роясь в гардеробной, обнаружила пропажу дорогой норковой шубы, что когда-то отец подарил ей на день рождения. Норки нигде не было! Шура осматривала террасу. Ничего особенного. Она подошла к деревянным перилам и облокотилась на них. Перед террасой росли кусты роз. Залюбовавшись цветами, она на одной розе увидела странный серый, величиной с палец, пластырь, как ей показалось. Она брезгливо потянулась к этому предмету, решив выкинуть его в мусор. Когда она несла его к контейнеру, она услышала окрик Дианы:

— Что это у тебя, Шурик?

— Да хрень какая-то на розах висела, выброшу, фу, гадость какая!

— Погоди, дай взглянуть, — через несколько секунд Диана опять громко расхохоталась. — Похоже, наш папа мог позволить себе некоторые шалости! И я знаю, кому принадлежат все эти предметы, за исключением следа, он явно мужской.

— Пойди в дом и положи презерватив на стол, сестренка! — скомандовала Диана, отчего Шура вскрикнула и бросила на землю, отряхивая ладошки, вещественное доказательство. Но тут же, опомнившись, нагнулась обратно, двумя пальчиками подцепила гондон и брезгливо отнесла его в дом.

Ольга принесла нечто большее. Роясь в семейных альбомах, она вынула фотографии, спрятанные за обложку в одном из альбомов отца. На фотографиях в одном неглиже в разных позах была снята та самая горничная. Снята Луиза была явно частной камерой в душевой, элементы интерьера которой полностью совпадали в деталях с душевой, что находилась на втором этаже дома. Сомнений не было. Она либо пыталась соблазнить отца, либо отец просто развлекал себя, будучи не в состоянии заниматься с молодой женщиной любовью. Луиза была неотразима. Прекрасная фигурка, закрытые глаза под струями душа, руки, прикрывающие виновато бедра и легкая соблазнительная улыбка могли заставить волноваться любого мужчину, даже такого больного, каким был папа. Молча сестры разглядывали фотографии молодой соблазнительницы. Скорее любовались, хотя вслух выражали свое негодование.

— Вот бестия! Никогда бы не подумала, что я так могла ошибиться! — виновато бормотала себе под нос Жанна.

— Такая кого угодно соблазнит! — закричала толстушка Ольга.

— А я даже рада за папу! Молодец, зря время не терял! — похвалила его Лариса. — Другое дело, как ей удалось его заставить переписать завещание, неужели сексом? Какая бы она ни была, отец не мог потерять разум после легкого флирта с нею!

— Легкий флирт? А этот предмет на столе? — заявила Диана, приподняв презерватив над столом.

Жанна вступилась за отца:

— Девочки, кому как не нам лучше знать о возможностях мужчин. Может, что-то и было, но для этого надо было потрудиться нашей горничной. Эта нагрузка на отца могла сыграть с ним злую шутку! Инфаркт, например. Думаю, что это могло произойти пару раз за месяц, не больше. Станет молодая женщина стараться, ублажая старика в постели, просто так? А фотографии? Они доказывают, что отец просто любовался ею. В чем я уверена теперь, так это в том, что она жила в нашем доме сутками. Но помог ли ей секс переписать завещание на себя? Бред! Скорее, можно было что-то подсыпать нашему папе, ввести его в полностью покорное состояние, сейчас медицинские препараты все могут!

— Да, мы мало общались с отцом, теперь расплачиваемся за это. Но! Жанна, тебе надо было нам все рассказать еще месяц назад, а не тянуть с этим. Может, не было бы всего этого кошмара, — резюмировала Кристина.

— Мы все виноваты, в равной мере. И в том, что сами мало общаемся между собой. Вот нас Бог и наказывает за это… — вдруг умную мысль высказала Шура, чем вызвала немало эмоций на лицах сестер.

— Я и предположить не могла, что семидесятидвухлетнего человека можно увлечь сексом. А вот поди же ты, наш папа был еще способен на подвиги, — расхохоталась в который раз Диана.

— А я не думаю, что он ее удовлетворял! — спокойно продолжала Жанна защищать отца. — Луиза имитировала оргазм. Такая лошадь должна быть вздрючена молодым конем, а не нашим папой! Все это фетиш, спектакль, понимаете? Даже то, что отец использовал презерватив, говорит о том, что он предохранялся и не желал последствий!

— А если она беременна? Не факт, что они всегда предохранялись… ой, девчонки, если она беременна, наши дела плохи, — запричитала Ольга.

— Так, хватит о сексе! Не кажется ли всем нам, что мы просто завидуем женской привлекательности Луизы? Вы сами-то себя слышите? Вы не папу защищаете, а ее достоинства облизываете! Хватит пыль поднимать вокруг одной проститутки, — отрезала, как всегда четко, Диана. — Я звоню Аркадию. Если ему интересны наши находки, он заберет их. По крайне мере, следы у ограды его точно заинтересовали.

Диана набрала номер Шмарина. Поговорив с ним с минуту, она сообщила не без гордости:

— Он едет! И сказал ничего не трогать!

Через час джип подъехал к дому. Шмарин, как всегда, был галантен со всеми. Потом они с Дианой уединились на втором этаже в одной из комнат.

— Даром времени не теряет! — прошептала Кристина.

— Успокойтесь уже, что вы как маленькие, — Жанна закурила сигарету. Через десять минут повеселевший Шмарин появился в гостиной. Он бережно собрал все вещдоки, упаковал их в целлофан и молча, не прощаясь, выбежал из дома.