В лавине тропической страсти

Энн Мэтер, 2016

Жизнь Лили Филдинг, сотрудницы фирмы по прокату яхт, круто меняется, когда на небольшом островке в Карибском море, где она родилась и выросла, появляется таинственный незнакомец. От доброжелателей девушка узнает, что в Нью-Йорке у Рафаэля Оливейры возникли проблемы с законом, и он приобрел дом на Оркид-Кей, чтобы скрыться от полиции. Лили понимает, что ей, дочери пастора, следует держаться подальше от мужчины с подобной репутацией, к тому же Раф намного старше. Однако ее так сильно влечет к нему, что Лили теряет голову и оказывается втянутой в водоворот опасных приключений.

Глава 3

Вечером Лили очень захотелось пойти искупаться. Она не ходила на пляж уже неделю, и одна мысль о том, как морская вода охладит ее горячее тело, была так соблазнительна, что Лили не смогла ей воспротивиться.

За ужином Диди тоже упомянула о приезде Лоры Мэтьюс. Она сообщила, что Лора уже какое-то время гостит на плантации и по какой-то причине держит свой визит в тайне. По словам Диди, на острове сложилось мнение, что Лора потеряла работу в Нью-Йорке. Возможно, именно поэтому она и не показывалась на люди, вернувшись на остров.

Лили, со своей стороны, испытывала к Лоре только жалость — если у нее действительно все не заладилось. Да, в последние годы они почти не общались, но это не значило, что Лили желает ей зла.

Все эти мысли отступили на второй план, когда Лили, сбросив одежду, вошла в воды океана. Солнце ушло за горизонт, сумерки стремительно сгущались, и вряд ли ее кто-то мог увидеть.

К тому же в последнее время на утес никто не приходил. Если бы Лили кого-то заметила, она бы точно отказалась от своих намерений.

Лили услышала отдаленный бой барабанов. Она понимала, что это значит, и по ее спине пробежал холодок. Отец был бы недоволен, если бы узнал, что его дочь купается в сумерках всего в нескольких ярдах от хижин, где раньше жили рабы. Он был против даже того, чтобы она купалась днем, и Лили вообще-то обычно его слушалась.

Они слишком давно жили вдвоем. Мама умерла, когда Лили была подростком, и с тех пор Уильям Филдинг вел довольно замкнутый образ жизни. Он проводил время, составляя длинные и скучные проповеди для своей небольшой паствы и грозя Лили всяческими карами, если она не будет слушать то, что он говорит.

К ужину Лили надела блузку и юбку, а под нее — низ купального костюма. Если бы отец спросил, собирается ли она вечером выходить из дома, она не стала бы ему лгать. Может, ответила бы, что пойдет прогуляться — это даже не было бы откровенным враньем.

В конце концов, ей уже двадцать четыре.

К вечеру вода стала прохладной. На небе показалась луна. На морской глади появилась мерцающая серебром дорожка. Лили устремилась по ней навстречу ночному светилу — лунные отблески на воде ее завораживали, в них было что-то мистическое. Шум прибоя и свет луны и раньше навевали на нее романтические мечтания, но сегодня ее фантазии были более откровенными. В сознании возникали сцены жарких объятий, страстных поцелуев, нескромных ласк.

Пара интрижек в университете и короткий роман с помощником отца излечили ее от стремления к случайным связям, однако время от времени ей хотелось закрутить головокружительный роман, познать истинный вкус страсти. Ей хотелось понять, о чем с восхищением говорит Диди.

Та утверждала, что с правильным партнером все будет чудесно, и периодически звала Лили на свои странные церемонии, обещая, что там она поймет, чего себя лишает. Лили не поддавалась на уговоры, и все же ей было любопытно. Интересно, Раф Оливейра когда-нибудь сталкивался с черной магией?

Лили смутил тот факт, что она вообще думает об Оливейре в подобном контексте. Она перевернулась на спину, раскинула руки и ноги морской звездой и застыла, покачиваясь на волнах. Лили вглядывалась в россыпь звезд над головой, однако образ Рафа Оливейры перед ее внутренним взором затмевал их мерцающее сияние. Уже несколько дней она не переставала думать о нем. Каждый раз, когда она погружалась в размышления об этом мужчине, ее охватывало странное томление, однако сейчас ощущения были гораздо острее. Лили охватила внезапная дрожь, низ живота пронзил спазм, не имеющий ничего общего с болью, тело окатила волна жара, и между ног стало влажно. Это было настолько не похоже на ее обычные ощущения, что у Лили перехватило дыхание.

Что с ней происходит? Неужели Диди имела в виду что-то такое? Неужели близость с Оливейрой даст ей то, о чем говорила умудренная опытом женщина?

Лили попыталась расслабиться. Очень скоро отец начнет ее искать. А вечер такой чудесный. «Вечер для любви», — подумала она, позволяя пальцам скользнуть вверх по животу к затвердевшим бутонам сосков.

И тут Лили ахнула от испуга. Кто-то стоял на мысе в тени пальмовых деревьев. Мужчина. В этом она не сомневалась. Перед глазами снова промелькнул образ Рафа Оливейры. Лили перевернулась на живот и уставилась в темноту. Вскоре ее глаза заболели от напряжения, но во мгле не было видно ничего, кроме пальм.

Может, ей показалось? В темноте легко вообразить себе чей-то силуэт. В памяти невольно всплыли угрозы отца и рассказы Диди о черной магии, и она быстро поплыла к берегу.

Мысль о том, что она могла увидеть не человека, а призрак, вовсе ее не утешала. Далекий стук барабанов, разговоры о неупокоенных душах… При свете дня эти россказни не производили на нее впечатления, но сейчас Лили была напугана не на шутку.

Решив, что уже достаточно времени провела в воде, Лили смело шагнула на берег. Она скрутила волосы жгутом и быстро отжала их, а потом сразу же натянула на себя короткую блузку с рукавами-воланами и плиссированную юбку.

Отделанная кружевом янтарного цвета блузка прилипала к ее влажным плечам и груди. Юбка была короче средней длины и имела достаточно пикантный покрой, но открывала не так уж много. Лили помедлила, раздумывая, снимать ли низ купальника. Но кто ее увидит? Лили резким движением стащила с себя трусики.

Ей не хотелось думать, что сказал бы при виде этого отец. С другой стороны, что она такого сделала? Плавала после наступления темноты — хоть и без верхней части купальника, — не получив на то его разрешения? Сняла мокрые трусики, чтобы дать телу обсохнуть?

Другие девушки ее возраста делают то же самое. Отец держал ее в строгости, но Лили нуждалась в некоторой свободе. А ему следует помнить, что она не ребенок.

Когда Лили подошла к скромному дому священника, она увидела, что у крыльца припаркована машина — дорогой джип, который был ей незнаком.

Это заставило ее насторожиться. Прежде чем Лили смогла придумать, как пробраться в дом и остаться при этом незамеченной, из тени навстречу ей вышел мужчина.

— Доброй ночи, мисс Филдинг, — учтиво поздоровался он. — Как поживаете?

Рафаэль Оливейра!

Лили немедленно вспомнила о том, что кружева блузки прилипли к ее груди, словно вторая кожа, а также о том, что под юбкой на ней ничего нет. Жар, устремившийся вниз живота, тут же заставил ее забыть о приятных прикосновениях морского бриза, который оглаживал ее бедра, пока она шла с пляжа.

— Вы опять за мной следите, сеньор Оливейра? — бросила она резко, не заботясь о том, насколько обоснованно ее обвинение.

В темных глазах нежданного гостя промелькнуло удивление.

— Я за вами не слежу, мисс Филдинг, — мягко ответил Оливейра. — Хотя, как мне кажется, купаться в одиночестве в такое время очень неразумно.

— То есть вы все-таки за мной наблюдали!

— Нет! Ради всего святого! — воскликнул Оливейра. — Ваш отец о вас беспокоится. Он сказал, что вы пошли прогуляться. И, видя его волнение, я предложил вас поискать. Я только что вышел из дома и сразу же встретил вас.

Лили прикусила нижнюю губу.

— И похоже, догадались, что я пошла вовсе не прогуляться… Вы скажете моему отцу, что я солгала?

Раф отмахнулся и равнодушно спросил:

— Зачем мне это? Вы не ребенок, мисс Филдинг. Вести себя безрассудно — это ваше право, даже если оно может привести к печальным последствиям.

Лили смотрела на него с возмущением.

— Тогда почему вы предложили меня поискать?

— Я мог бы сказать, что беспокоился о вас, но, если честно, я больше беспокоился о каком-нибудь несчастном, которого могли арестовать за… м-м-м… скажем так, излишнее любопытство.

Лили вздернула подбородок и заявила:

— Там никого не было, кроме меня.

— Точно?

Лили вовсе не была в этом уверена.

— Что ж, в любом случае я благополучно вернулась домой, — сухо произнесла она наконец. — Мы с папой вас долее не задерживаем.

Раф недовольно заскрипел зубами.

— Думаете, разумно прямо сейчас сообщать вашему отцу, что вы вернулись? Не лучше ли сперва переодеться?

— Я уверена, что папа работает у себя в кабинете. Он, наверное, уже и забыл о том, что меня нет.

— Вы уверены? — Взгляд Рафа прошелся по ее телу. — Поговорив с падре Филдингом…

— Вообще-то правильно говорить «с преподобным Филдингом».

— Хорошо, — позволил ей эту поправку Раф. — Без проблем. Поговорив с преподобным Филдингом, я бы не стал на это рассчитывать.

Лицо Лили вспыхнуло.

— Ну, и что же? Он вряд ли спросит, куда я ходила, пока вы здесь.

— Возможно, и не спросит. — Учитывая обстоятельства, Раф проявлял поистине чудеса терпения. — Но, прошу прощения, у вас в руке разве не часть купальника? Довольно… как это говорится… весомая улика, а?

Лили задержала дыхание. Она и забыла, что до сих пор держит трусики в руке. Насколько это двусмысленно выглядит?

— Мне лучше пойти и переодеться, сеньор.

Возможно, она была не права, подумав о нем дурно. Однако, когда она попыталась пройти мимо, Раф загородил ей дорогу и тихо сказал:

— Не советую вам так небрежно относиться к собственной безопасности. — Лили внезапно стало трудно дышать. Раф протянул руку и прихватил ее прядь, потер шелковистые влажные волосы между большим и указательным пальцем. — Кто-то… очень легко мог бы… воспользоваться вашей беспечностью.

Лили судорожно сглотнула, и Раф поспешно опустил руку. Он явно раскаялся в своем порыве. Но, когда Лили повернулась, чтобы уйти, мягко добавил:

— Прошу вас, когда мы встретимся в следующий раз, не называйте меня сеньор. Меня зовут Раф. — Его губы изогнулись в улыбке. — Мне хотелось бы, чтобы вы звали меня так.

Лили нервно выдохнула. Неужели он догадался, о чем она думает? Сложно сказать. Но одно было очевидно: на таком маленьком острове, как Оркид-Кей, их новая встреча практически неизбежна. И ей следует об этом помнить.

— Мне пора, — сказала Лили и все-таки прошла мимо него, задев его мускулистое тело плечом, отчего ее плоть затрепетала.

Раф направился вслед за ней и перехватил отца, так что Лили успела вбежать вверх по лестнице. За это она была ему благодарна. С другой стороны, если бы он вообще сегодня не явился, отец так ничего бы и не узнал.

Когда Лили снова спустилась, Рафа уже не было. Она успела наскоро принять душ и переодеться в шорты и футболку. Отец стоял в дверях кабинета. Когда он пригласил ее войти, Лили хватило одного взгляда на его лицо, чтобы понять, что он ждет объяснений.

— Где ты была? — тут же спросил отец. Лили понимала, что он за нее волновался, но его властный тон был ей неприятен. — Ты не сказала, что пойдешь гулять на пляж. Тебя не было больше часа!

Лили сжала губы, пытаясь подавить возмущение.

— Извини.

— Этого недостаточно, Лилиан. — Уильям Филдинг нахмурился. — Ты же знаешь, как я о тебе беспокоюсь.

— Извини.

Лили не знала, что еще сказать, но, к счастью, Уильяма Филдинга занимали другие мысли.

— К нам кое-кто заходил, — резко произнес он. — Некий сеньор Оливейра. Из Оркид-Поинт. Я бы хотел, чтобы ты с ним познакомилась.

— Я с ним знакома, — начала Лили, не зная, что сказал отцу Оливейра, и надеясь не выставить себя еще большей лгуньей.

Но отец перебил ее:

— Я в курсе. Он предложил пойти поискать тебя. О чем ты вообще думала, Лили? Ты ведь знаешь, что происходит на той стороне пляжа после наступления темноты.

Пока Лили раздумывала, что ответить, отец продолжил:

— Ты переоделась, — заметил он, обратив внимание на ее мокрые волосы. — Не слишком ли поздно для душа?

— Мне было жарко, — заявила Лили, не позволяя себя спровоцировать, и добавила, чуть помедлив: — Чего хотел сеньор Оливейра? Я не знала, что вы знакомы.

— Мы не были знакомы до сегодняшнего вечера. — Напряженное выражение не исчезло с лица отца. — Полагаю, вы с ним познакомились, когда он отыскал тебя.

Лили вздохнула:

— Честно говоря, мы встречались и до этого. Несколько дней назад он заходил в агентство и искал Пита.

Отец нахмурился:

— Интересно, что ему нужно от Майерса.

— Наверное, хочет снять яхту. — Лили пожала плечами.

— О, не думаю. — Отец помотал головой. — У такого человека наверняка есть собственная шикарная яхта.

Теперь наступила очередь Лили нахмуриться.

— У такого человека? — повторила она. — У какого? Что ты о нем знаешь?

— Только то, что я прочел в газетах, — осторожно ответил отец, присаживаясь за стол. — Ты, наверное, слышала, что Оливейра был владельцем успешной группы компаний в Нью-Йорке. — Он вдруг пристально посмотрел на нее. — Не могу поверить, что этот слух ускользнул и от тебя, и от Диди.

Лили ответила, стараясь держать голос под контролем:

— Не ускользнул. Но это не объясняет, почему он пришел сюда.

Отец сел в кожаное кресло с откидной спинкой и пожал плечами.

— Наверное, он хотел встретиться со мной.

— Но зачем?

— Разве нужна причина? — Преподобный Филдинг казался раздраженным. — Этот человек живет на нашем острове, Лили. Возможно, он нуждается в духовной помощи.

— И ты ему эту помощь предоставил? — Лили не смогла скрыть свой скептицизм. — Я просто не понимаю, зачем ему с тобой встречаться. Ты священник англиканской церкви. А он испанец и наверняка католик.

— Диди вообще придерживается совершенно другой религии и все же приходит в церковь по воскресеньям, — заявил отец, показывая, что он вовсе не так наивен, как думала Лили. — Тебе не приходило в голову, что он мог разочароваться в своей конфессии?

Лили удивленно моргнула:

— В каком смысле — разочароваться?

— Ну… — Отец, суда по выражению лица, не очень хотел продолжать этот разговор. — Мы же не знаем, как это случилось, правда?

— Как что случилось? — нетерпеливо спросила Лили. — Ты чего-то недоговариваешь.

— Я только имею в виду, что нельзя судить других, если не хочешь быть судимым, — назидательно ответил отец, выбрав цитату из собственной проповеди вместо прямого ответа.

Он переложил несколько бумаг у себя на столе и наконец благосклонно кивнул.

— По крайней мере, ты в безопасности, дорогая. — Отец вытащил молитвенник из-под стопки заметок. — Давай произнесем благодарственную молитву.