Моя маленькая ложь

Энн Джой, 2021

В книге встречается упоминание нетрадиционных сексуальных установок, но это не является пропагандой. Автор не принуждает читателей к событиям или действием описанным в книге.Она думает, что сможет сбежать. Закапывает себя каждый день. Бедная невинная деточка. Точнее, уже не невинная, и тем более – не бедная. Она не знает, кто я, когда ем или что делаю за пределами "логова". Моя улыбка убивает её наповал. Она называет меня чокнутой сучкой, но её это не спасет. Её никто не спасет. Она просто еще этого не поняла. Мне так жаль тебя, Камилла.Содержит нецензурную брань.

Пятый день

Я прихожу в бешенство, когда понимаю, что меня сравнивают с какой-то типичностью. Я выгляжу бесподобно в любом из образов. Никто, повторюсь, никто, не выглядит также. Я не буду загнана в вашу ловушку, вы не сможете… не достанете. Потому что, ваши умы, думают, что я типична. Что я одна. Вы не избавитесь от чувства сожаления, ведь найти маленькую мисс непристойность, будет трудно. Хотя… она так близко и она… потеряна. Я ввязалась в это, я заперла её. Господи, помоги мне не убить Камиллу Пейдж.

— Мне нравится, что даже в таких условиях, человек может тренировать свое тело, — я уже десять минут не могу оторвать глаз от её отжиманий. Как это волнующе, скрытно наблюдать за ней.

— Отвали, — она бросает едкий взгляд полный презрения и продолжает тренировку.

— Я принесла завтрак. Тебе он понадобится, с учётом сжигания калорий, — я протягиваю пакет с едой и стакан с соком через решётку и ставлю на пол.

Камилла резко встаёт и отряхивает руки.

— Когда ты меня выпустишь?

Она явно не понимает. Я тяжело вздыхаю и щелкаю выключателем. Яркий свет моментально слепит её и она противится.

— Как думаешь, Камилла, почему ты здесь?

Она недовольно бурчит, но все же отводит руку от лица. Такой приятный свет, я наконец-то, могу разглядеть все её неровности.

— Ты просто больная и хочешь денег.

Я звонко смеюсь и открываю решётку.

— У тебя всегда такие банальные версии?

Она слышит это. Решетка. Там выход. Свобода.

Камилла резко подскакивает и сама того не осознавая, врезается в стену.

Я громко хлопаю в ладоши.

— Тебе не мешает, скажем… свет.

Она растянулась на полу, и я в два счета села сверху.

— Не сопротивляйся, ты уже знаешь, что слабее меня.

— Да пошла ты!

Она дёргается и пытается оттолкнуть меня. Я лишь сильнее скручиваю её руки и хватаю за горло.

— У тебя на ноге уже есть цепь, хочешь ещё и на руки добавить? — мой голос жёсткий. — Ты бы не смогла сбежать, но не подумала об этом.

Я берусь за цепь и тащу её к противоположной стене от выхода. Она болтается на полу, не в силах остановить это.

— Прошу, остановись, умоляю, — вот оно. Она плачет, даже не так, рыдает. Все в одночасье изменилось, да, крошка. — Я сделаю все, что ты скажешь, только остановись.

Ух, потребовалось меньше времени, чем я думала. Так легко.

— Хорошо, — я отпускаю цепь и сажусь на её койку. — Что ты можешь мне предложить?

— Деньги… у тебя не будет проблем. Ты отпустишь меня, и мы все забудем.

Я улыбаюсь и жестом приглашаю сесть её рядом.

— Мой отец…

— Я знаю, — рявкаю я от злости. — У него есть деньги, я догадалась.

Камилла осторожно опускается рядом, и я внимательно изучаю её повадки.

— Как ты…

— История прошлого. Я много раз сидела под ярким светом, скажем так.

Она щурится, а я лишь бесцеремонно пялюсь на неё. Мне же можно.

— Камилла, Камилла, — я двигаюсь ближе, и она начинает нервничать. — Ты что, боишься? Давай взглянем правде в глаза. Я знаю, кто ты, а ты даже не догадываешься, кто я, хотя… я тебе подскажу, только чуть позже.

— Я не знаю, зачем ты это делаешь, но предлагаю тебе договориться, — она резко взяла меня за руку.

— Ох, — я улыбнулась и подсела ещё ближе, — меня никто ещё так не держал…

Она с интересом разглядывала меня, сжимая руку чуть сильнее. Её большой палец нащупал мои костяшки и плавно двигался по ним.

— Я могу предложить тебе… себя, — Камилла раскрыла свои полные губы и засунула мой палец в рот.

— Серьёзно? Это возможно?

— Да, — она осторожно провела моим пальцем по нижней губе, — прямо сейчас.

Я коснулась её щеки. Такая ранимая, такая другая. Это не стерва Камилла Пейдж. Это нечто… невозможное. И это действительно, может быть.

— Хочешь меня? — её голос звучал тихо и так естественно.

Наши губы уже соприкасались, когда я выдохнула и расхохоталась.

— Ты мне нравишься, Пейдж, — я встала с кровати. — Ты же не думала, что я захочу тебя трахать?

Я подошла к решётке и захлопнула её.

— Такой, как ты, передают половые инфекции. Не хочу иметь с тобой ничего общего, а то мало ли, что подхвачу.

— Ах ты, сука!

Она снова бросается к решётке, не видя куда ступает, и спотыкаясь, падает на пол.

Я резко выключаю свет и нажимаю на ещё одну кнопку.

Раздаётся музыка.

— Твой любимый плейлист, успокой свои нервы, а то мало ли перевозбудилась.

— Я тебя достану! Мой папа меня не кинет! Он будет искать и знаешь, что потом… он пустит тебе пулю в лоб, прямо вот сюда, — она показала между своих глаз.

— С нетерпением этого жду.

Я закрыла дверь и выбралась наверх.

Что это, черт возьми, было, когда она положила мой палец, к себе в рот? Нет, я не должна ничего чувствовать. Да, возможно… я бы хотела показать ей, кто в доме хозяин, но секс с похищенной, нет, инспектор Сильман… тебе нужен член и первоклассный трах, а не грязная киска, побывавшая в каждом районе. Решено.

В моем заднем кармане завибрировал телефон, и я с не охотой ответила.

— Инспектор, Сильман.

— Я знаю, Регин, у тебя сегодня выходной, но мы можем встретиться? Я не могу, не могу её найти.

Обессиленный шеф полиции. Этого мне ещё не хватало.

— Конечно, шеф Пейдж. Безоговорочно.

Я записываю в блокнот адрес и кладу трубку.

Почему у меня такое чувство, что все будет становиться только хуже.

Я поднимаюсь в спальню и начинаю рыскать в шкафу.

***

Я больше не могу слушать это музыку. Куда она ушла?

— Эй! Маньячка! Выключи это, а то я сойду с ума! Эй!

Бесполезно.

Это невозможно. Как, как я попала в эту клетку?

Я дёргаю за решётку, но она не поддаётся. Мои слезы капают на пол каждые три часа, я неизбежно здесь сдохну. За что? Боже!

— Хватит! Пожалуйста!

Я ложусь на пол и закрываю уши ладонями. Я свихнусь и у неё не останется… точно. Нужно включить актрису, и я бесспорно выберусь отсюда…

Черт, черт, черт.

Я забегаю в дом, закрываю дверь на три замка, и спотыкаясь, спускаюсь вниз.

Я забыла выключить музыку. Сколько она там провела времени? Надеюсь, у неё не пошла кровь из ушей.

Я останавливаюсь около двери и несколько раз делаю глубокий вдох. Пару действий и дверь открыта, а музыка выключена.

Она лежит, на полу, неподвижно. Завтрак не тронут.

Я судорожно наклоняюсь над датчиком и решетка открывается.

— Камилла?

Мой голос выглядит встревоженным. Нет, этого быть не должно. Я держусь до последнего, девчонка не сможет вызвать во мне бурю эмоций.

Я потягиваюсь и подхожу к ней.

— Камилла, пора просыпаться!

Она осторожно открывает глаза и смотрит на меня абсолютно пустым взглядом.

— Я оставила музыку, но…

Я помогаю ей подняться и осторожно сажу на кровать.

— Что происходит? — эти слова, они звучат так громко и мои челюсти сжимаются.

–… но я не такая дура, чтобы поверить в твоё слабоумие, — я резко достаю наручники и закрепляю их на её запястьях.

Она мешкается, но тут же наносит удар по моей голове. Теперь растерялась я.

Камилла наносит удар ногой по моему животу, и я загибаюсь.

— Думала, я буду сидеть и ждать? — она снова бьёт меня и этот удар, разбивает мой нос. Кровь. Она хлынула из моего носа, и я поняла, что эта девчонка не остановится. — Гребанная маньячка.

Она обходит меня и накидывает цепь от наручников на моё горло.

— Видишь, как просто от тебя избавиться и выйти отсюда, — её голос хрипит, она старается, все свои силы малышка бросила на это, позабыв о главном.

Нас многому учили в академии.

Я достаю ключ из кармана и в два счета поворачиваю им на закреплённых наручниках. Они звонко отстегиваются, и я снова могу глубоко вздохнуть. Мой локоть моментально попадает в область её живота и теперь уже она загибается от нахлынувшей боли.

Я встаю и с превеликим удовольствием бью по животу ещё раз. Она падает на пол, держась за свой живот, и я заламываю её руки за спину.

— Камилла, ты слишком наивная, — щелчок и наручники закреплены. — Я думала, мы сможем договориться, но придётся тебе напомнить, кто тут хозяин и да… пришло время кое-что тебе показать.

Я вытираю кровь рукавом кофты и поднимаюсь наверх, чтобы взять одну единственную папку.

— Я больше не могу, — она кашляет, повезло, что без крови.

— Можешь. Ты же сильная девочка, — я вновь оказываюсь рядом с ней и помогаю встать и сесть на койку. — Эта папка ответит на твой главный вопрос… кто я… и тогда, ты поймёшь, что недооценила меня.

Её руки скованны и находятся за спиной, поэтому, я решаю помочь ей с этим.

Моя рука открывает первую страницу, и её глаза моментально вспыхивают.

— Нравится? Думаю, теперь ты понимаешь.

Она поднимает голову. В её взгляде, я вижу страх, только на этот раз он поглотил Камиллу полностью.

— Ты, работаешь в полиции… вместе с моим отцом… ты инспектор, которая ведёт моё дело.

Я активно киваю и улыбаюсь.

— Конечно, не только я, ищу тебя, но твой отец… м-м-м, как он мне доверяет… и знаешь что, — я поправляю её причёску, — это мой долг, найти его дочь, Камиллу… найти тебя.

— Он узнает…

— Напротив, он в таком отчаяние, что я помогу ему разобраться с этим. Я уже практически, нашла тебя, малыш. В другой стране. И он в это поверит.

— Нет! Нет!

Я оставляю папку на её кровати, и пока она бьётся в истерике, закрываю выход и поднимаюсь наверх.