В плену у чувств, или Заложники Парижа

Эльвира Игоревна Иванцова (2020)

Один неверный шаг может навсегда изменить жизнь. Но как узнать заранее, что он неверный? И как не превратить всего один такой шаг в жизненный путь, усеянный ошибками? Перед нами Париж, 60-е годы ХХ века, влюбленная пара. Филипп и Камила молоды и успешны. Они живут на полную, культивируя свои желания. Но если Филипп старается этому сопротивляться, то Камила даже не подозревает, как стала заложницей потребительского общества. Чем обернутся для них принятые по молодости решения? Сможет ли сила любви противиться всем этим препятствиям и невзгодам?

Глава 8

Наконец, Камила сообщила, что готова вылететь из Лондона. Это было даже немного раньше, чем мы планировали, и я попросил Жана съехать скорее, так как уже не особо нуждался в его помощи. По вечерам мы не занимались, и он свободно мог продолжать приходить ко мне в контору в перерыв.

Я очень обрадовался тому, что скоро увижу Камилу и успел за ней прилично соскучиться. Мне не хватало ее присутствия несколько месяцев. Я все думал, оценит ли она выбранную мной квартиру и боялся, что ей будет там тесно. Хотя мы планировали после свадьбы переехать в более просторное жилье, все равно я старался максимально привести в порядок свое временное пристанище и надеялся на устойчивое благополучие нашей молодой семьи.

Признаюсь, что иногда вспоминал Джессику, которая открыла мне нового меня. Я был весьма ей благодарен за это и очень надеялся на случайную встречу. Но, время шло, и я все чаще понимал, что возможно эта девушка всего лишь одна из тех многих людей, которые встречались, и будут встречаться на моем пути. Я смирился с мыслью о том, что возможно больше ее никогда не увижу и вернулся к прежнему ритму жизни, посчитав нужным двигаться по намеченному плану.

Пока я был занят работой, предстоящая женитьба меня не особо волновала. Сделав предложение Камиле, я думал, что совершил удачный выбор. Но брак есть брак, не говоря уже о том, во что он может превратиться. Многие мужчины не в состоянии решиться сразу и это не удивительно. Я не был исключением, и потому не спешил обременять себя всяческими заботами раньше времени. Мне очень хотелось, в первую очередь, состояться в карьере.

Как я уже говорил, дело шло к моему повышению. Не буду скрывать, что мне пришлось здорово для этого потрудиться. Начальник, услышав о приезде моей невесты, решил пойти мне навстречу. Без особого энтузиазма он согласился, что в конторе все оценили мои методы работы. В первое время зарплата была не намного больше, но, тем не менее, это была существенная прибавка.

После работы я, Виктор и Андре продолжали частенько посещать новые, еще не освоенные широкой публикой, рестораны и клубы. Казалось, что в Париже я вел только праздную жизнь. И вот в один из таких вечеров мы с коллегами снова отправились на променад, чтобы обсудить разные темы.

— Жан подарил мне старенький, не нужный ему проигрыватель, — решил я поделиться хорошей новостью.

— Какой щедрый у тебя переводчик! Или вы уже подружились? — лукаво спросил Андре.

— Немного. Я даже купил несколько пластинок.

— Меня удивляет, как вы оба быстро спелись. И что, значит, ты теперь всерьез увлекся французской музыкой? — искренне удивился Андре.

— Как ни странно, но да. Английские песни меня перестали завораживать с тех пор, как я покинул родину.

— Ну и хорошо, значит, у тебя выработался вкус, — подшутил Виктор. — Сейчас чего только не найдешь на прилавках. Нам очень повезло жить в такое время, когда почти все можно купить.

— Я не из тех, кто привык жаловаться. Но хочу заметить, что нынешние хозяева монополий и банков весьма заинтересованы в широком развитии потребительской лихорадки.

— Так выпьем же за научно-технический прогресс! — протянул бокал воодушевленный Андре и мы чокнулись.

— Но не стоит забывать, что Франция оказалась в нелегком положении после войны, — произнес озадаченно Виктор. — В области экономики ей пришлось догонять соперников по мировому рынку, предпринимая колоссальные усилия. Телевидение, журналы, газеты, кино — все стало полем для битвы за покупателя…

— Я искренне возмущен оболваниваем общества, — перебил его Андре. — На самом деле так мало мыслящих людей, способных не вестись на это. А как же интеллектуальный багаж?

— Так много вопросов и так мало ответов. Как это не печально, сейчас почти все живут по канонам потребления. И мы не исключение, — осуждающе сказал Виктор.

— Как ни стараешься быть снисходительным и современным, все равно такое ощущение, что это целое испытание. К сожалению, желание транжирить все чаще губит непосредственные человеческие чувства и отношения, — подытожил я сказанное, подметив истину.

Наш разговор, который начался с легкой беседы, в результате перерос в нечто серьезное. А ведь и правда, в такой богатой стране, как Франция, диктующей миру моду, подавляющее большинство граждан покупает только фабричную одежду массового производства. В государстве живописной природы, очаровывающей миллионы туристов, половина населения никогда никуда не выезжает во время отпуска. Стало совершенно очевидным, что господствующая идеология потребления заменила собой не только веру и нравственность, но и духовную культуру.