Бар «Вильдегаста»

Элис Шмидт (2024)

Когда девушка в крайней степени отчаяния и опьянения слышит фразу «Заработать хочешь?» — что она должна подумать? И нечего так опускать глазки и хихикать — работа официантом в баре на перекрестке миров — это вам не хухры-мухры! Казалось бы, что тут сложного — не попасть на обед к вампиру, не сгореть в жарком пламени чувств дракона, поладить с каменными горгульями и приструнить наглого некроманта! И все это без отрыва от обслуживания! Впрочем, Эллис не привыкать — официант она первоклассный! А то, что у посетителей рога, хвосты и волчьи головы — да кого волнуют такие мелочи? Зато с такой работой явно не соскучишься. Даже если очень постараться — братики-инкубы быстро возьмут в рыжий оборот! В общем — добро пожаловать в «Wildegasta» — бар на перекрестке миров! И не забудьте оставить чаевые!

История четвертая. Сабина и Рената

"Видели ночь, бухали всю ночь до утраа…"Звучало бы забавно, если бы не дичайшая головная боль, которая разбудила меня около пяти вечера следующего дня. Почти не открывая глаз, я добрела до душа и не глядя, повернула рычаг. Тут же ванная комната содрогнулась от визга (моего же) — вода оказалась просто ледниково-холодной. Хренасе пробужденьице…

Трясущимися руками отрегулировав воду, я долго стояла под теплыми струями, приходила в себя. Мда, такого начала карьеры у меня еще точно не было. Натянув спортивные штаны и майку и наскоро вытерев волосы, я спустилась на первый этаж к Рэю. Однако того на месте не было. За стойкой стоял Мэй. Глаза красные как у летучей мыши, рыжие волосы встрепаны — ни дать ни взять, вурдалак с охоты. Рядом каким-то чудом держался на барном стуле Валесий, охая и поминутно касаясь висков.

— Живая? — вяло поприветствовал меня Рэй.

— И тебе доброго вечера… отреагировала я. — Кофе угостишь?

— Угощу. Голова не болит?

Я выдала совсем уж непечатное выражение. Валесий восхищенно показал большой палец.

— Иди сюда — Мэй обошел стойку и положил обе руки мне на голову, где-то за ушами. Сначала ничего не происходило, потом стало очень горячо, перед глазами вспыхнуло, и голова резко перестала болеть.

— Это что?

— Ну я же инкуб. Тоже кое-что умею. Правда, я больше по части моральных терзаний, но мелкие повреждения лечить могу.

— А… — с надеждой глянул на него домовой.

— Да не могу я! Запретила Люция тебя лечить, понимаешь?

— Мы ей не скажем…

— Бесполезно, блин. Даже не проси.

Тут дверь открылась, в зал вошел Рэй, но с каким видом! Кончики ушей алеют, глаза горят — чуть ли не искры из них сыплются, рот растянут в счастливой улыбке.

— Ты где был? — накинулся на него Валесий

— Инвентаризацию…проверяла… — мечтательно откликнулся Рэй. Потом вернул лицу нормальное выражение и уточнил: — А что?

Валесий жалобно на него посмотрел.

— Не-не-не, даже и не проси! — замахал руками Рэй. — сказала: хочет нести ответственность — пусть несет. Наверняка еще и от себя что-то добавила, чтоб тебе жизнь медом не казалась.

Домовой сник.

— Как говорил мессир Воланд, подобное излечивается подобным… — ни к кому не обращаясь, произнесла я.

— А кто такой мессир Воланд? Он из вашего мира? — спросил Мэй.

— Это…ээ…дальний родственник Владыки Инферно — выкрутилась я.

— Подобное… подобное… О! Гений твой мессир! У меня же еще один бочонок есть! — Валесий победно заорал и умчался.

Мы переглянулись и спрятали улыбки. Потом Рэй сказал:

— Тебя, кстати, госпожа Люция тоже ждет.

— Ой, блин… — как-то мне резко так хорошо стало. — Прямо сейчас?

— Ну, ждать она не любит.

— А куда идти-то?

— Я провожу. — Поднялся Мэй. В ответ на немой протест брата прикрикнул:

— Челюсть с пола подними — и на приемку! Тебя пиво уже полчаса дожидается!

Мы с парнем вышли к лифту, поднялись на 12 этаж.

— Удачи, — подтолкнул меня Мэй.

Я вышла из лифта в коридор, оформленный в черно-белых тонах.

— Прямо и налево! — донеслось до меня. Я пошла в указанном направлении и через несколько секунд оказалась в кабинете госпожи Люции.

Письменный стол, стул перед ним, шкаф из черного дерева у стены составляли всю обстановку. А напротив оказалось огромное панорамное окно, сквозь которое видны были заснеженные шапки гор, сиявшие под ярким зимним солнцем.

Сама хозяйка, одетая в белую блузку с жабо и узкую кожаную юбку, восседала за столом с ноутбуком.

— Люблю солнце, — пояснила она, перехватив мой взгляд. — Слишком уж редкое зрелище для меня. Садись.

Я осторожно присела на край стула.

— Надеюсь, ты сама понимаешь, что твое вчерашнее поведение не лезет ни в какие рамки приличия?

Кивнула, покраснев до самых кончиков ушей.

— Но основная твоя беда в том, — она скрестила пальцы под острым подбородком, — что у нас и нет этих самых рамок. А учитывая, с какой легкостью ты вписалась в наш странноватый коллектив, я могу сказать только одно… Добро пожаловать! — она неожиданно улыбнулась.

С меня, наверное, можно было писать картину Репина"Не ждали". В портретном варианте.

— Держи — Люция передала мне сверток с чем-то темным. — Иди переодевайся, и через час я жду тебя на тринадцатом.

Я скованно ее поблагодарила и пошла к себе. Почему скованно — пожалуй, в первый раз в жизни у меня появился начальник, которого я начала уважать. Не за что-то, а просто так.

В свертке оказалось платье. С коротким рукавом, круглым вырезом, приоткрывавшим плечи и юбкой-клеш. Я покрутилась перед зеркалом — удивительно, но в нем я смотрелась лет на 5 моложе. Собрав волосы в высокий хвост и накрасив глаза, я достала из шкафа форменные туфли с прошлой работы. Белые, как лапки зайчика. Улыбнувшись своему отражению в зеркале, я пошла к лифту.

Мэй встретил меня в коридоре у входа. Он одобрительно хмыкнул, оценив внешний вид.

— Выглядишь отлично. Но кое-чего не хватает.

— Чего?

— Погоди, вот войдем внутрь… — и он распахнул передо мной дверь. Я сделала шаг вперед и застыла…

В прошлый раз бар выглядел как среднестатистический ночной клуб. Много неона и белого цвета, шесты и девочки, громкая музыка. А сейчас передо мной предстало совершенно другое помещение. Большую его часть занимала ассиметричная барная стойка, выложенная из серого камня. Высокая с одной стороны и достающая мне примерно до пояса с другой. Оба ее края были заняты горгульями, подозрительно напоминавшими фигуры из одного известного романа…

Перед стойкой стояли высокие табуреты из темного дерева. За ней — светилась алая неоновая надпись «Вильдегаста», над надписью — полка с элитным алкоголем. Большая часть наименований была мне знакома, но были и причудливые бутыли с неизвестными мне надписями. К примеру, таинственный"Беор"или"Наксимар"… Ладно, потом спрошу. От стойки вела дверь, видимо, на кухню и в технические помещения. Стены бара тоже являли собой каменную кладку, по периметру висели факелы, горевшие ярко-алым пламенем. У стен стояли просторные столы с диванами из темно-зеленой простеганной кожи, в центре — квадратом четыре помоста, видимо, для танцовщиц. Пол был тоже каменным, весь в ожогах и небольших трещинах. Наверное, знающий человек смог бы, как по кольцам пня, определить возраст и количество происшествий на этом полу.

— Мэй, в прошлый раз все было не так… — осторожно начала я.

— Конечно, не так! Мы же тебе говорили — бар живой. Он очень тонко чувствует эмоции приходящих и создает иллюзию того, что каждый хочет видеть. В прошлый раз ты пришла совершенно потерянная, с диким пофигизмом на последствия и желанием найти приключений, вот и увидела его по-другому. А сегодня осознанно выходишь на работу, поэтому видишь его в… как бы это сказать…первозданном виде, вот.

— А гости?

— Ну тут сложнее. Большинство приходит именно отдохнуть — здесь прекрасно снимаются стрессы. Посему входят они сюда с чистейшими помыслами, даже чище, чем когда идут в церковь. Если, конечно, они вообще туда когда-нибудь заглядывают — хихикнул Мэй. — Но есть и такие, которые решают деловые вопросы или же создают нужную обстановку для чего-то. Бар чувствует их и помогает.

— То есть?

— Ну допустим, молоденький эльф (теоретически) хочет сделать предложение своей избраннице. и почему то именно здесь. в таком случае зал предстанет перед ними в бело-голубых тонах, а вместо помостов будет оркестр и прочее.

— Теперь поняла. Но…это все будет иллюзией?

— Ну да.

— Но ведь теоретически на создание иллюзий нужна фигова туча энергии. Откуда бар ее берет?

— А сама как думаешь?

— Хмм…говоришь, сюда входят с чистейшими помыслами, — вслух задумалась я. — Но ведь это не так просто — намеренно отбросить лишний негатив и груз проблем… Ты хочешь сказать, Вильдегаста их съедает?

— Ну можно и так сказать. — Улыбнулся Мэй. — Очищает. И за счет этого насыщается энергией сам. Умничка.

— Да ладно тебе, — смутилась я. — Слушай, а барная стойка — чей дизайн?

— УУ, дорогая. Это кусочек оригинального парапета с собора Парижской Богоматери во Франции. Люция в свое время целый ураган наколдовала, чтоб его заполучить. Так что там — всего лишь реставрация, и этот факт тщательно замалчивается.

— Фигасе! Так, а мне то чего не хватает? Ты в коридоре говорил…

— Сейчас. — Он наклонился, ища что-то в ящике под стойкой. Потом выпрямился и протянул мне пару перчаток с обрезанными пальцами из тонкой кожи белого цвета.

— Держи. И поднос скользить не будет, и образ завершает. Еще бы ушек парочку…

— Отстань, пра-а-ативный, — хихикнула я, но перчатки взяла. На руки они сели как влитые.

— Воот, так гораздо лучше. Я сейчас вернусь. — и Мэй куда-то ушел.

Я стала у стойки и начала рассматривать саму каменную кладку. Потом мой взгляд остановился на горгулье. Я невольно залюбовалась, с какой точностью и изяществом выполнены фигуры.

Внезапно ближайшая ко мне открыла сначала один ярко-желтый глаз. Затем второй. А затем поинтересовалась:

— Че таращимся?

— Простите?… — невольно отшатнулась я.

— Сабина, ну где твое воспитание? — раздался голос сверху, где сидела вторая горгулья.

— И правда. Прощаю. И соблаговолю поинтересоваться, чем я заслужила столь повышенное внимание к моей каменной персоне? — на одном дыхании выдала первая горгулья.

— Вы что, настоящие??

— Нет, блин, глюки мы. С крыльями и рожками, все как полагается, — захохотала вторая. Тут вернулся Мэй.

— А ну тихо, — прикрикнул он на них. — Иначе потом вообще не заткнешь, потрепаться любят — просто хлебом не корми.

Я продолжала удивленно смотреть на статуи.

— Когда Люция утащила кусок стены, эти две вертихвостки появились практически следом. Мол, скучно им без родной кладки, и вообще — гнездо у них там… Ну госпожа и разрешила остаться. Шуму от них, конечно…

— На себя посмотри, трепло рыжее, — огрызнулась вторая.

— Рената, следи за языком! — ахнула Сабина.

— Ах, простите-простите! Эдакий сплетник и балабол просто негативно действует на мое восприятие…

— И тебя туда же! — вспыхнул Мэй. — Пошли, Эл, покажу кухню.

И мы вышли в противоположную дверь. За спиной послышалось:

— Ишь ты, даже в обморок не шлепнулась. Крепкая.

— Поживем-увидим, — и обе твари заржали как кони.

Кухня являла собой белоснежное помещение, где туда-сюда сновали мелкие существа в белых колпаках. Все еще слегка бледный, но вполне живой Валесий бегал между плитами и кастрюлями и бодро отдавал указания. Увидев нас, он помахал рукой в перчатке, и тут же напустился на какого-то бесенка:

–Настоящего Цезаря лучше порезали, чем ты этот салат! Руки-крюки!

— Это он перед тобой выделывается, — шепнул Мэй и повел меня дальше. Показав, где склады, и что в каком порядке в них разложено, мы вернулись в зал.

— Мэй, а где меню?

— Вот, — он протянул мне кожаную папку. Я начала читать. Несколько видов салатов, четыре наименования горячего — из свинины, говядины, рыбы и птицы, все остальное — горячие и холодные закуски, причем преимущественно из морепродуктов, рыбы и, как ни странно, молочных изделий.

В целом, ничего сложного.

— Морепродукты и молоко — основные источники энергии — пояснил Мэй. — И под напитки их гораздо проще подбирать. Если же гость хочет что-то, чего нет в меню — лучше уточнить у Валесия. Он найдет.

— А если нет в наличии?

— Есть. По бару всегда все есть. Заказы лучше пиши от руки, так проще. И старайся ничего не путать.

— Хорошо, — кивнула я.

Мэй включил музыку — "Dancing in the midnight sun", вспомнила я, рукой пригладил растрепанные волосы и раскрыл двери. Смена началась.