Ошибка Саймона

Эйми Картер, 2018

Саймон и Нолан – братья-близнецы. Никто бы не отличил их друг от друга: внешне они совершенно одинаковые. Только Саймон рос с дядей в человеческом мире, а Нолан – с мамой и бабушкой среди анимоксов – полулюдей-полуживотных. Саймон не может простить брату то, что всё детство мамы не было рядом. Но сейчас не время вспоминать старые обиды, потому что весь мир анимоксов в большой опасности! Повелитель Птиц, их дед, мечтает собрать Осколки самого мощного оружия и подчинить себе весь мир. Саймон приготовился сражаться с Орионом до последнего. К тому же он уже нашёл три Осколка. Только одно происшествие спутало все его планы! Нолан неожиданно исчез… прихватив с собой все найденные Осколки… Пятая книга в серии «Анимоксы».

2

Взаперти

Всего через пару минут Саймон влетел на пожарную лестницу рядом с окном спальни. Несмотря на взъерошенные перья и сверкающие глаза, он улыбался во весь рот.

— Впусти меня! — крикнул он, колотя по стеклу клювом. Солнце светило прямо в окно, и разглядеть тёмную спальню не получалось. — Уинтер, ты не поверишь, что я нашёл в…

И тут окно распахнулось. От неожиданности Саймон отпрянул, чуть не выпустив из когтей открытку. Встряхнувшись, он поднял голову, слишком счастливый, чтобы злиться на Уинтер.

Но перед ним стояла не она.

Сверху вниз на Саймона смотрел Малкольм, тёмные волосы скрывали синие глаза и нахмуренные брови.

— Ну, где? — низко прорычал он. — Не обращай на меня внимания, продолжай.

Саймон помедлил. Ему очень хотелось улететь, но он понимал, что так сделает только хуже, поэтому запрыгнул на подоконник, а оттуда перескочил в комнату, обходя дядю стороной. Уинтер сидела в постели, растрёпанная и заспанная. Саймон, вернув себе человеческий облик, присел рядом.

— Я был в зоопарке, — признался он. — Просто хотел проведать дядю и папу. А потом вот, — поспешно добавил он, пока Малкольм не отчитал его за безрассудство и глупость. — Нашёл открытку.

Он передал её Малкольму. Тот, оглядев записку, ещё сильнее нахмурился.

— От кого она? — спросил он, рассматривая обратную сторону.

— Не знаю, — ответил Саймон. — Мама всегда писала записки от руки, но, может… не знаю. Может, у неё не было ручки.

— Зато была печатная машинка, — низко пророкотал Малкольм. — То, что ты нашёл открытку в зоопарке — не значит, что её послали тебе, Саймон.

— Но она была там же, где мама всегда их оставляла, — возразил он. — И вот, смотрите — фотографию сделали с крыши Небесной башни.

Малкольм вновь оглядел открытку, сжимая её так сильно, что погнул край.

— Это ничего не доказывает. Даже если её действительно оставили тебе, она могла лежать там неделями.

Саймон виновато заломил руки и пересёкся взглядом с Уинтер.

— Я… — начал он.

— Он и вчера проверял, — прямо сообщила Уинтер, не выбирая слова, как обычно делал Саймон. — Он каждое утро летает в зоопарк вместе с голубиной стаей и ищет открытки.

— И меня ни разу никто не заметил, — быстро добавил Саймон. — Я всё продумал.

Малкольм медленно опустил открытку. На лбу его пульсировала вена. Так бывало только перед выволочкой, и Саймон едва сдержал дрожь.

— Простите, — выпалил он и залепетал так быстро, что начал путаться в словах: — Я не могу постоянно сидеть взаперти. Мне надоело учиться. Надоело смотреть телевизор. Надоело ждать, пока что-то случится, и я просто не могу думать о… о том, что сейчас творится. Нолан… может оказаться где угодно. А вдруг он…

Саймон замолчал, но, судя по мрачному лицу дяди, тот прекрасно понял, что он хотел сказать. Тяжело вздохнув, Малкольм убрал открытку в карман и провёл ладонью по волосам жестом, до боли напомнившим дядю Дэррила.

— Если бы что-то случилось, мы бы узнали, — сказал он напряжённо. — Моя мать — та ещё женщина, но она будет защищать Нолана, пока…

— Пока не захочет его убить, — закончил Саймон. Малкольм коротко кивнул. — И всё равно, должны же мы сделать хоть что-то, даже… даже какую-нибудь глупость, например, пойти сегодня в Небесную башню.

Малкольм неразборчиво выругался себе под нос и, ничего больше не сказав, вышел из спальни в коридор. Саймон с Уинтер переглянулись и поспешили за ним.

В гостиной негромко бормотал телевизор, перед которым на краю дивана сидел коричневый мышонок. Саймон знал, что лучше не отрывать Феликса от утренних новостей — и дневных, и вечерних тоже, и от кучи разных сериалов, к которым он пристрастился, — но нужно было поговорить. Дотянувшись до пульта, он отключил телевизор.

— Эй! — воскликнул Феликс, повернувшийся так быстро, что едва не рухнул с дивана. — Я же смотрел.

— Потом посмотришь, — ответил Саймон, поднимая мышонка на ладони. — Я нашёл открытку.

— Открытку? От мамы? — спросил Феликс, резко позабыв, что пропускает новости.

— Не знаю, — сказал Саймон и пошёл за Уинтер на кухню, где молодая женщина с собранными в растрёпанный пучок рыжими волосами наливала Малкольму кофе. Заметив Саймона, она улыбнулась.

— Вижу, утро выдалось интересным. — Зия приходилась ему тётей — была биологической сестрой отца, никак не связанной с Дэррилом и Малкольмом, — и познакомились они только в ноябре, когда Саймон с друзьями поехал в Аризону. За последние месяцы она изловчилась и влезла в его жизнь так, будто всегда была рядом — и Саймон не был против. Зато он был против поцелуя в щёку, которым она наградила Малкольма. Саймону и так жизнь много чего подбросила, думать ещё и об этом он не хотел.

— Ты ведь должна быть в отеле с Джемом и Арианой? — спросил он, ставя Феликса на стол.

— Ага. Но узнала, что вчера твой дядя забыл купить хлопьев, поэтому решила заглянуть к вам пораньше. — Она с прищуром поглядела на Малкольма, который пил кофе залпом, не добавив ни молока, ни сахара. — Я так понимаю, что-то случилось? — медленно добавила она. Ответил он, только поставив на стол пустую кружку.

— Саймон каждый день сбегал на улицу, — сказал Малкольм, бросая на него испепеляющий взгляд. — Хотя я ему запретил.

— Ты так говоришь, будто удивлён, — сказала она, прислоняясь к столешнице и помешивая содержимое собственной чашки. Уинтер спокойно потянулась к кофейнику, но Зия скользнула вбок, ловко преграждая путь. — Ты бы на месте Саймона поступил точно так же. И вообще, — добавила она, не дав Малкольму возразить, — уж кто-кто, а Саймон способен себя защитить.

Дядя заворчал, и Саймон благоразумно спрятался за дверцей холодильника, доставая молоко и апельсиновый сок. За утро он налетался, так что есть хотелось жутко.

— А ещё я нашёл открытку, — добавил он. — Со мной хотят встретиться сегодня вечером на крыше Небесной башни.

— Небесной башни? — Зия со стуком опустила кружку на столешницу. — Кто?

— Понятия не имеем, — мрачно ответил Малкольм и показал Зие открытку, пока Саймон ставил на стол сок и молоко. Она внимательно её осмотрела, то и дело вращая её в руках, будто искала какую-то подсказку.

— Но какие-то догадки должны быть, — сказала она. Уинтер тем временем занялась хлопьями, принесёнными Зией. Саймон же, несмотря на голод, считал, что урчащий живот может немного подождать.

— Это мог быть кто угодно, — ответил Малкольм, опускаясь на стул. — Изабель. Орион.

— Нолан, — добавил Саймон. Дядя с тётей посмотрели на него. — Я думаю, это от него.

— Почему? — тут же спросил Малкольм. — Ты с ним связывался?

От надежды в голосе дяди сердце заныло, и он покачал головой.

— Просто… предчувствие, — промямлил он. И не соврал. Да, он до сих пор злился и расстраивался, что брат украл Осколки и бросил его, но в глубине души пытался убедить себя, что всё это — лишь часть грандиозного плана, о котором Нолан не рассказал. Чем больше проходило времени, тем меньше оставалось на это шансов, но Нолан всегда рвался найти Осколки и спасти маму. Может, пришла пора.

— Предчувствия мало, — проворчал Малкольм. — Вдруг это ловушка.

— А смысл? — спросил Саймон. — Зачем меня ловить? От меня больше никакого толка. Осколков у меня нет. Орион не в курсе про мои силы…

— Тшш… — Зия вскинула руку, и Саймон мгновенно замолчал. — То, что мы никого не видим, не значит, что нас не подслушивают.

— Если подслушивают, то и наблюдают тоже, — пробормотал Саймон. — А если наблюдают, то и так всё знают.

— Не важно, — сказала она. — Мы пытаемся тебя защитить. Не испытывай судьбу.

Он присел напротив Уинтер.

— Ну так зачем? — повторил он. — Зачем я мог понадобиться Ориону?

Малкольм почесал затылок, глядя в пустую кружку из-под кофе так, будто в ней скрывались ответы.

— Даже если причина нам неизвестна, это не значит, что её нет, — сказал он. — И если он попытается тебя схватить…

— Я сбегу, — уверенно сказал Саймон. — Раньше получалось, и сейчас получится.

Дядя поморщился. Раньше он понятия не имел, что на протяжении предыдущих восьми месяцев Саймон постоянно сбегал, разыскивая Осколки Хищника. Но в прошлом месяце Саймону пришлось рассказать о своих способностях, и Малкольм обо всём догадался.

— Я против, — сказал он. — На крыше Небесной башни мне тебя не защитить. Никому не защитить.

— Говори за себя, — пискнул Феликс, забираясь на стол и утаскивая хлопья, выпавшие из переполненной миски Уинтер. Малкольм нахмурился лишь сильнее.

Саймон покачал головой:

— Вы говорили, что раз я так далеко зашёл, то вы не станете останавливать меня на полпути. Понимаю, вы хотите меня защитить, но… — Он раздражённо смолк. — Я могу о себе позаботиться, и со мной случались вещи похуже.

— Твои шрамы тому доказательство, — буркнул дядя.

— Он просто берёт пример с тебя, — сказала Зия, оглядывая Малкольма с ног до головы. Она была права — пусть у Саймона действительно есть парочка шрамов, заработанных во время поисков Осколков и сражений с самыми страшными анимоксами, тело Малкольма усыпали следы битв, в которых он участвовал. Как Альфа Царства Зверей и прежний лидер волчьей стаи, он частенько попадал в передряги, защищая своих людей. Саймон поступал так же. Он был младше, но это не значило, что он не способен спасти мир анимоксов — если дядя выпустит его из квартиры, конечно.

— Я всё равно пойду, — сообщил Саймон решительно, потянувшись к хлопьям. — Злитесь сколько хотите, но вы меня не удержите, а я не собираюсь упускать единственный шанс.

Кухня погрузилась в тишину. Малкольм прожигал взглядом кружку, Зия внимательно на него смотрела, но в итоге оба промолчали.

— Наверное, стоит сказать об этом Джему с Арианой, — сказала Уинтер, проглатывая хлопья. — Они точно захотят присоединиться.

Пробормотав под нос пару ругательств, Малкольм встал и налил себе ещё кофе.

— Ты хоть представляешь, как тяжело провести шпионов в Небесную башню? — спросила Ариана вечером, когда они встретились в закусочной на Манхэттене. С обоих сторон её зажимали Джем и Дев, её друг и телохранитель, и ей явно не нравилось, как они нависали над ней, пока она тыкала вилкой в шоколадные блинчики. — Последних четверых съели, так что добровольцев больше нет.

— Нам не нужны шпионы внутри башни, — терпеливо сказал Саймон, поедая бутерброд с плавленым сыром. — Мы с Ноланом…

— Или кем-то другим, — заметил Малкольм, сидящий во главе стола.

–…встречаемся на крыше, — закончил он, намеренно не взглянув на дядю. — Не хочу, чтобы за мной бегали твои пауки, мухи или какие там у тебя шпионы.

Ариана поморщилась, и на её лицо упали тёмные волосы. Саймон подозревал, что это её натуральный цвет, но под ним скрывалась целая радуга, которая проглядывала, стоило ей пошевелить головой.

— Мухи на меня не работают. Они слишком заметно жужжат. И вообще, наверное, заглушат разговор, который должны подслушать. Но если дашь мне время, — добавила она, — может, всплывёт что-нибудь полезное.

Саймон попытался подавить вздох. Месяц назад мама Арианы умерла, и она стала новой Королевой Чёрной Вдовой, правительницей царства Насекомых и Арахнидов — то есть стала контролировать обширную шпионскую сеть, — и большая её часть занималась исключительно поисками Нолана. Саймон был благодарен за помощь, но её агенты до сих пор ничего не раскопали.

— Если они не найдут Селесту или место, где Орион спрятал оставшиеся Осколки, то другого шанса у нас не будет, — сказал он.

— Согласен с Саймоном, — произнёс Джем, жуя бутерброд с тунцом. Очки сползали по его носу, и он успел поправить их за секунду до того, как они плюхнулись в суп. — Даже если на встречу придёт кто-то опасный, он справится. А мы поможем.

— Ага, с земли, — сказала Ариана. — В сорока этажах от него.

— Думаю, я знаю, как нам пробраться в Небесную башню, — неожиданно сказала Уинтер, сидящая на противоположном конце стола. Она практически не участвовала в разговоре, и Саймон, видя, как она ковыряется в салате, догадался, в чём дело. Орион растил Уинтер как собственную внучку, а когда узнал, что она превращается в змею, а не в птицу — тут же бросил её. И больше она в Небесной башне не появлялась.

— Слушайте, — произнёс Саймон, и разговоры прекратились, а на него уставились шесть пар глаз. — Встречаться на крыше — это опасно, да, но только потому, что мы не знаем, кого ждать. Я справлюсь. Но пробираться в Небесную башню и посылать туда шпионов… так кто-нибудь точно умрёт. А я не хочу, чтобы из-за меня опять кого-то убили, понимаете? Особенно кого-то из вас.

Какое-то время все молчали, а потом Малкольм кашлянул.

— Ладно, — сказал он. — Говори, что от нас требуется, и мы всё сделаем. Даже с земли.

Саймон посмотрел на него с благодарностью, и хотя он сомневался, что от них что-нибудь потребуется, сказал:

— Тогда давайте составим план.

Вечером, без пяти минут восемь, спрятавшись в тёмном углу Центрального парка неподалёку от входа в зоопарк, Саймон обернулся орлом и полетел к Небесной башне. Скользя между зданий, он заметил друзей и родных, расположившихся вокруг небоскрёба на местах, которые для них выбрал Джем. Они наблюдали за ним, однако Саймон чувствовал себя в полном одиночестве, когда взмыл к крыше и приземлился на скользкое стекло рядом с большим куполом. Раньше в Небесной башне находилась оживлённая нью-йоркская штаб-квартира Царства Птиц, однако, когда Саймон заглянул в окно, внутри никого не оказалось. И, судя по слою пыли, покрывавшему мебель, забросили пентхаус уже давно.

Оглядев крышу, он заметил место, где умер дядя Дэррил, тяжело сглотнул и поспешно отвернулся. Кровь уже давно смыло, но он всё равно боялся приблизиться. Может, прийти сюда действительно было плохой идеей, подумал он, напряжённо наблюдая за солнцем, окрасившим горизонт в лилово-золотые тона. Сколько запасных планов ни придумывай, все понимали — если с Саймоном что-то случится на крыше, никто не придёт ему на помощь. По крайней мере, не настолько быстро. Он был в полном одиночестве и не смог бы защититься даже от стаи ворон, если бы они напали на него, как напали на дядю Дэррила.

Однако не успел он решить, что лучше уйти, как услышал далёкий бой курантов в зоопарке — такой же, какой слышал сегодня утром. Наступило восемь вечера. Отступать было поздно. Подавив волну волнения, грозившую накрыть с головой, он снова огляделся, пытаясь найти кого-нибудь взглядом.

Но прошла минута, затем ещё одна, а никто так и не появился. Саймон нервно обыскал противоположный край крыши, пытаясь понять, не перепутал ли время. Может, тот, кто послал открытку, планировал, что её найдут вчера? Или фотографию всё же сделали не с Небесной башни. Однако, посмотрев на расстилающийся перед ним пейзаж, он убедился, что выбрал место правильно.

Прошла ещё минута. Долго он собирался ждать? В открытке было написано не опаздывать. Но вдруг никто не собирался к нему приходить? Вдруг Малкольм был прав и Саймон оказался в западне?

Он расправил крылья, готовясь взлететь, как вдруг уловил шорох крыльев. Он резко обернулся — и чуть не свалился с крыши, лишь в последний момент удержавшись на ногах.

— Здравствуй, Саймон.

Между ним и куполом стоял потрёпанный орёл и смотрел на Саймона единственным здоровым глазом. И хотя в свете заходящего солнца его крылья переливались необычными цветами, Саймон узнал бы его где угодно.

Это был Орион.