Книжный на маяке

Шэрон Гослинг (2022)

Ньютон-Данбар, маленький городок, спрятавшийся в долине среди гор на северо-востоке Шотландии, известен разве что маяком, который двести лет назад построил рядом со своим домом местный землевладелец, хотя до моря отсюда совсем не близко. Сейчас в нем находится единственный на многие мили вокруг книжный магазин — центр притяжения для любителей чтения, уютной атмосферы, теплой беседы и хорошего кофе. Управляющая книжным и живущая на верхнем этаже маяка Рэйчел приехала сюда пять лет назад, сбежав от мужа-садиста и решив начать новую жизнь, — и обрела любимую работу и место, которое называет теперь своим домом. После внезапной смерти владельца маяка ей придется вступить в борьбу с нечестными дельцами и неблагоприятными обстоятельствами, чтобы попытаться спасти книжный на маяке, который занял важное место в жизни многих близких ей людей…

Глава вторая

Выглянув в окно мастерской, Иди Странг увидела козу, топтавшую клумбу с многолетниками. Она выронила гравюру, которую держала в руках, и бросилась к двери.

— Кыш! — закричала она, выбежав под дождь.

Коза не обращала на нее внимания и безмятежно жевала купальницу сорта «Оранжевая принцесса».

Иди метнулась к скамейке с рассадой, схватила лейку и бросилась вперед.

— Прочь, хулиганка! — Она постучала по лейке кулаком, и жестяной грохот наложился на барабанную дробь капель дождя, отскакивавших от глиняных горшков.

Коза вздрогнула, ударила копытами и попятилась, гарцуя по безупречной лужайке Иди.

— Даже не думай, — прошипела Иди, когда коза развернулась и ее копытца застучали по извилистой дорожке из старинных каменных плит, отделявшей цветочные клумбы от овощных грядок. — Только посмей хоть посмотреть на мою листовую капусту, и я… — Она снова постучала по лейке, на этот раз сильнее. Коза высоко подпрыгнула на месте, как внезапно развернувшаяся пружина.

Иди погналась за ней и зажала между углом забора и сараем в глубине сада. Отбросив лейку, она схватила козу за загривок. Рядом с сараем в заборе была калитка, за которой начиналась тропинка, ведущая к подножию холма. Сперва Иди хотела открыть ее и вытолкать козу вон, чтобы та продолжала чинить хаос в другом месте. Господь свидетель, ее безответственный хозяин это заслужил. Но, подумав, Иди вытащила козу из угла, уворачиваясь от ее разъяренных копыт — та лягалась, блеяла и пыталась вырваться, — и потащила ее по дорожке к другой калитке, соединявшей сад с соседским.

— Эзра! — крикнула она, выпихнув козу в открытую калитку и заперев засов, пока та не успела забежать обратно. — Эзра Джонс, ты меня слышишь?! Выходи сейчас же, чертов идиот!

Сосед не ответил: может, его не было дома, а может, он просто ее игнорировал. Ни тот ни другой вариант нельзя было исключать.

— Если эта тварь еще раз заберется в мой сад, клянусь, я сделаю из нее барбекю! — крикнула Иди и зашагала обратно в мастерскую. Там она подошла к раковине, чтобы вымыть руки, взяла полотенце и, пыхтя от ярости, стала вытирать капли дождя с лица и волос.

Иди стала хозяйкой углового коттеджа двадцать лет назад, и тогда ей казалось, что это выгодная сделка. Конечно, она бы предпочла, чтобы у ее дома не было общей стены с соседним, но у коттеджа имеласьпристройка, в которой можно было оборудовать столь необходимую ей мастерскую… Да и какой художнице не понравится вид на старинный маяк, возвышающийся над пустынным холмом? Она и представить не могла, что ее соседом окажется человек, которого она возненавидит даже сильнее, чем бывшего мужа.

Но коза! Пожалуй, коза станет последней каплей. С тех пор как это маленькое плешивое чудовище поселилось у Эзры («Я спас ее, Иди! Хоть раз в жизни прояви каплю сочувствия!»), в ее саду оно проводило гораздо больше времени, чем в своем. Эзра не держал козу на привязи и не запирал в загоне, считая, что ограничивать ее естественные инстинкты — жестоко. Естественный инстинкт Иди подсказывал ей отлупить обоих бейсбольной битой. Она не исключала, что этим дело и кончится.

Вздохнув, она продолжила раскладывать гравюры по конвертам. Соцсети Иди освоила не сразу, но усилия оправдались сполна. Ее искусство обрело новых поклонников по всему миру, у нее не было отбоя от заказчиков. Уже двадцать лет маяк служил главным источником вдохновения для Иди, он присутствовал на всех ее работах. Последняя серия гравюр была самым амбициозным проектом: набор из четырех отпечатков, выполненных методом редукционной печати в пяти цветах. Каждая из четырех гравюр изображала башню Джеймса Макдональда в разное время года, запечатлевая едва заметные изменения света, тени и цвета. Задача была не из простых, но художница корпела над ней с удовольствием. Месяцы планирования и труда увенчались серией из девятнадцати наборов — и все были раскуплены вмиг. Сейчас Иди аккуратно упаковывала оттиски, которым предстояло путешествие в далекие страны — от Новой Зеландии до Мальты. Слава интернету, подумала Иди и потянулась за следующей открыткой.

Она вовремя заметила кровь на большом пальце и, чертыхнувшись, отдернула руку. Еще не хватало из-за пятна крови потерять одну из драгоценных гравюр на нежной ручной работы непальской бумаге локта. Иди вернулась к раковине, промыла порез и, поморщившись, промокнула его бумажным полотенцем. Накануне у нее соскользнул нож, и у основания большого пальца остался небольшой, но глубокий порез. Дурацкая ошибка новичка, а все из-за того, что она вырезала мелкие детали под очень острым углом. Ранка, видимо, открылась во время потасовки с козой.

Иди выбросила полотенце и заклеила порез пластырем. Она решила проветриться, размяться и прочистить голову, прежде чем браться за оставшиеся тридцать посылок. И потом, нужно зайти в книжный магазин: на прошлой неделе она обещала Рэйчел принести новую коробку открыток на продажу, но все не было времени. Она надела пальто, взяла зонтик, сунула коробку под мышку, вышла на улицу и заперла дверь.

Чтобы попасть к маяку, нужно было только взобраться на холм. Коттедж Иди стоял в конце ряда из четырех плотно прижавшихся друг к другу домов. Первой в ряду была сторожка, где поселился Каллен. Иди как-то решила расспросить его об истории этих домов, и он ответил, что раньше здесь жили семьи прислуги из поместья. Интересно, не в ее ли маленьком коттедже жил один из строителей маяка? Хотя тогда этот дом, наверное, был еще меньше, чем сейчас. Кто-то из последних владельцев пристроил каменный флигель, где теперь находилась ее светлая и просторная мастерская. В самом же доме было две комнаты на первом этаже и две на втором.

Она поднялась на полукруглое крылечко маяка, толкнула дверь и услышала торжествующий вопль Рона Форрестера:

— Шах и мат!

— Ты жульничал! — запротестовал Каллен, как делал каждый раз, когда Рон его обыгрывал.

Иди направилась к прилавку, слушая их привычную перепалку.

— Привет, Каллен, привет, Рон, — сказала она, проходя мимо шахматного столика. — Варвары у ворот?

— А вот и нет! — заявил Рон. — Атака язычников отражена! В стране снова мир.

— Мир, установленный нечестным путем, миром не является, — возразил Каллен. — Требую реванша!

— Ну, попробуй, — ответил ему Рон.

Они принялись расставлять фигуры для новой партии, а Иди подошла к прилавку и улыбнулась Рэйчел.

— Прости, что так долго. — Она поставила коробку на прилавок. — Дел невпроворот.

— Спасибо, что напечатала. — Рэйчел открыла коробку и вынула стопку открыток. — Старые почти закончились. Хочешь кофе?

— Спасибо, не откажусь. А это кто?.. — спросила она, заглядывая за спину Рэйчел.

На полу у печи сидела совсем юная девушка. Она была в промокшем насквозь старом красном свитере и грязных джинсах, мокрые волосы спутались. У печки сохли старые кроссовки, рядом лежали дырявые носки. В одной руке девушка держала чашку горячего кофе, а на полу возле потрепанного рюкзака стояла тарелка с тостами. Положив голову ей на колени, Буковски с обожанием смотрел на нее, а она гладила его лохматую голову.

— Ее зовут Джилли, — шепнула Рэйчел, протягивая Иди чашку. — Она искала место, где можно обсохнуть и переждать дождь.

— Хм-м… — Иди нахмурилась.

Рэйчел бросила на нее взгляд и принялась расставлять открытки на вращающейся стойке.

— В чем дело?

— Осторожнее с ней, — сказала Иди. — Джин из супермаркета вчера рассказывала про какую-то подозрительную девицу. Та терлась в магазине и, видимо, хотела что-то украсть. Спорим, это она?

— Иди, — с мягким укором проговорила Рэйчел.

— Что?

Не успела Рэйчел ответить, как рядом с Иди выросла громадная фигура. Иди не пришлось даже смотреть — она сразу поняла, кто это, и, нахмурившись, обернулась. Эзра Джонс держал в руке стопку дурацких исторических любовных романов — единственные книги, которыми он интересовался.

— Ты! — выпалила она. — Есть разговор!

— Неужели, — произнес Эзра спокойным и терпеливым тоном, который приводил Иди в бешенство. — Скажи мне, Иди, что на этот раз я сделал не так?

— Ты ничего не сделал, — огрызнулась она, — а вот твоя чертова коза всего полчаса назад вломилась в мой сад и опять топтала цветы!

— А ты калитку заперла? — Эзра выложил книги на прилавок, чтобы Рэйчел могла посчитать, сколько он должен.

— Конечно, заперла!

— Козы умные и упрямые. Наверняка она догадалась, что можно открыть калитку, если она не заперта.

— Я заперла калитку.

Эзра продолжал смотрел на нее.

— Значит, коза научилась летать.

— Не смешно.

— Я и не смеюсь. Калитка запирается с твоей стороны, Иди, я…

— Я тебя предупреждала…

— Тише, тише, — проговорила Рэйчел. — А ну успокойтесь. У нас гость.

Иди раздраженно покосилась на сидевшую на полу девушку, но та была слишком увлечена тостом и собакой и не заметила ссору за прилавком.

— И я не о Джилли, — продолжала Рэйчел, не повышая голос, — а о госте, который сидит наверху и пытается спокойно писать книгу.

Взгляд Иди скользнул наверх, к балкону, но снизу стулья для чтения были не видны.

— Тот самый журналист, который приехал сюда писать мемуары? Тоби Холлингвуд? Он раньше работал в «Таймс», был иностранным корреспондентом. В прошлом году нарвался на пулю в Йемене. Повредил ногу, с тех пор не работает. И как он тебе?

Рэйчел покачала головой, хотя в глазах промелькнула лукавая искорка.

— Не город, а настоящий кошмар.

— Что?

— Рэйчел хотела сказать, что Ньютон-Данбар — фабрика сплетен, вот что, — ответил Эзра. — А ее лучшая подруга — директор этой фабрики.

— Ах ты…

— Эзра, — предостерегающе проговорила Рэйчел.

Иди решила, что с нее хватит. Она-то думала, поход в книжный поможет отвлечься, но разозлилась еще сильнее. И все из-за соседа-идиота. Она отошла от прилавка.

— Пожалуй, пойду. В отличие от некоторых у меня полно работы.

— Ты кофе не допила! — попыталась остановить ее Рэйчел.

— Завтра заскочу. Надеюсь, завтра публика здесь будет поприличнее. — Она понимала, что сбегает, но ничего не могла с собой поделать. Эзра Джонс всегда так на нее действовал. Она терпеть не могла его самодовольную рожу, а когда он входил в комнату, то казалось, что свободного места там больше не оставалось. — Запомни, что я сказала, Рэйчел, — предупредила она. — Следи за кассой в оба глаза. А ты, — она ткнула пальцем в соседа, — следи, чтобы твоя коза не выходила за пределы твоего участка, иначе ей не поздоровится!

— Козы славятся дурным характером и упрямством, — повторил Эзра. — А еще они любят компанию себе подобных. Наверное, поэтому моя Джорджетта так любит захаживать к тебе.

Иди еле удержалась, чтобы не хлопнуть дверью. Схватив свой зонтик с крючка у крыльца, она зашагала прочь. Порезанный палец ныл и пульсировал. Не забыть бы обработать его антисептиком, подумала она, но внутренний голос подсказывал, что болел скорее сустав, чем ранка; может, поэтому нож и соскользнул.

В саду она еще раз проверила калитку. Засов был закрыт не до конца. Она попыталась задвинуть его, но, видимо, он заржавел и не поддавался. Иди пришлось приложить силу. Пальцы совсем не слушались. Вчера она очень долго вырезала мелкие детали — после этого руки у нее всегда болели. Она повернулась спиной к злосчастной калитке, оглядела сад и заметила, что дверь сарая распахнулась от ветра. Иди со вздохом пошла ее закрывать и в который раз подумала, что надо бы повесить замок.